Волчица. 02

После памятной вечеринки, девушки стали неразлучны. Даже Рождество решили встретить вместе в доме у Вильгельмины близ Рупольдинга. На этом настояла сама хозяйка. Она была привязана к собственному жилищу. Этот дом построила на свои гонорары, обустроила его с любовью. Он слишком ей дорог и был для нее родным. Не то, что съемная квартира, или полуразрушенный родовой замок в Тюрингии. Поэтому привезла сюда Гретхен.

Гретхен было все равно где жить, лишь бы не разлучаться с Вилли, как она ласково называла Вильгельмину, в которую верила и на которую надеялась.
Только подруга поверила в Пиковую даму, в её угрозы. Близкие Гретхен сочли рассказ дочери выдумкой. Отделывались шуточками, да пожеланиями выбросить детские страхи из головы. Смерть Юлии объясняли нарушением её психики и склонностью к суициду. Все возражения, что это не так, отметали в сторону. Так ведь проще.
Поэтому Гретхен сразу согласилась, хотя предпочла бы поселиться где-нибудь в Швейцарии, в уютном шале.

Девушек никто не беспокоил. О призраке Дамы пик по молчаливому согласию - не упоминали. Вдвоем встретили Рождество.
Вместе наряжали елку, украшая ее стеклянными шариками и ангелочками. Гретхен была очень довольна, девушка просто радовалась жизни. Глядя на ее счастливое лицо, у Вильгельмины становилось спокойно на сердце.

Рождество встретили, сидя у камина. Мило улыбаясь, Гретхен подарила подруге золотой медальон.
– Открой его.
Вильгельмина открыла и ахнула. Внутри изящной безделушки было вставлено два миниатюрных портрета – ее и Гретхен. На первой миниатюре - она в профиль наклонилась над цветком белой лилии, а с другой -  Гретхен смотрит на нее и улыбается.
– Какая прелесть, - выдохнула Вильгельмина, с восхищением разглядывая подарок.
– Спасибо, дорогая. Я тебе тоже приготовила подарок, - Вильгельмина подала ей хрустальный шар, внутри которого на ветке сидели две птички, прижавшись, друг к другу. Они выглядели настолько живыми, словно - настоящие.

Гретхен, восторженно улыбаясь, не отрывая глаз от них:
– Они, как мы, правда? Вот это - ты, а прижавшаяся к ней, я.
– Рада, что тебе понравилось. Когда выбирала подарок, тоже подумала об этом.
– А я рада встретить Рождество вместе. Раньше об этом могла только мечтать, - глаза Гретхен сияли от счастья.
- Всегда хотела дружбы с тобой, ещё с детских пор, когда восхищалась твоими победами и была рьяной поклонницей. И вот мы подруги!

«Да, девочка моя. Я постараюсь уберечь тебя от опасности», - подумала Вильгельмина. Улыбка ее померкла при воспоминании о Даме Пик.

Вечерами, усаживаясь у камина, любовались язычками пламени.
Гретхен любила сидеть, поджав ноги и обхватив колени руками.
Вильгельмина держалась прямо, закинув нога за ногу, откинувшись на спинку кресла.
Девушки жили очень дружно. Гретхен готовила и мыла посуду. Вильгельмина занималась уборкой, да возилась домашними цветами.
Обе любили сладкое, поэтому часто баловали себя пирожными и сладкими булочками.
Особой сладкоежкой была Гретхен. Она даже поправилась на пару килограммов за время каникул, но не переживала по этому поводу.
Вильгельмина подтрунивала над ней: – Превратишься в толстушку, выгонят из биатлона. В ответ та лишь смеялась.

По утрам Гретхен, сидя в плетеном кресле, вязала. Рядом с ней стояла  корзиночка с разноцветными клубками. Спицы ловко ходили в ее руках.
Она поглядывала на подругу, которая читала. Время от времени, глаза их встречались, и они обменивались улыбками.

Как-то с утра поехали кататься на лыжах.
– Красота-то какая! - восхищенно воскликнула Гретхен, по-детски хлопая в ладошки.
Ее непосредственная радость передалась  Вильгельмине.
– Необыкновенно красиво, - согласилась она, глубоко вдыхая в себя свежий холодный воздух.
Лес казался сказочным великаном, подруги чувствовали себя маленькими и беззаботными детьми. Словно Гензель и Гретель.
Гонялись друг за другом, играли в догонялки,  весело смеялись.
Вернулись домой усталые, продрогшие, но счастливые.
Ночью Вильгельмине стало плохо. Она металась в жару. Услышав ее стоны и бред, Гретхен проснулась. Ужаснулась, какая Вильгельмина горячая.

Глотая слезы, Гретхен всю ночь просидела рядом с ней, меняя мокрые полотенца, которое клала ей на лоб. Окунала полотенце в ледяную воду, не замечая, что ее нежные пальчики, покраснели от холода, а тело пронизывает дрожь.

Благодаря ее стараниям, больная пришла в себя. У нее сильно болело горло и ломило все тело. Гретхен напоила ее чаем с малиной,  дала жаропонижающее средство.
Температура спала, но больную стал бить озноб. Гретхен укрыла ее сверху одеяла пледами, но Вильгельмину продолжала сотрясать лихорадка.
Гретхен прижимала ее к себе, пытаясь согреть теплом собственного тела. От ее тепла больная согрелась и уснула.

Врач поставил диагноз – ангина. Выписал лекарства.
Взглянув на измученное лицо Гретхен, с сочувствием сказал:
– Бедная девочка. Ты должна отдохнуть, иначе не выдержишь.
– Я выдержу, - сквозь слезы улыбнулась она.
– Ей повезло с тобой.
– Нет, это мне повезло с ней.

Она продолжала самоотверженно ухаживать за больной подругой. Поила лекарствами, горячим чаем, варила ей бульоны, кутала, когда ее бил озноб, и обтирала, когда поднималась температура. Готовила  любимые блюда и кормила с ложечки.

Вильгельмина держалась молодцом. Мужественно переносила болезнь. Сильная воля, терпение, выносливость помогали ей в этом.
Ее дела пошли на поправку. Попросила зеркало.
Осунувшаяся, бледная она с горечью изучала свое отражение.
Гретхен обняла подругу:
– Ты для меня самая красивая на свете!
– Спасибо мой Снежный колокольчик, - растрогалась Вильгельмина.
- Знаешь, я не привыкла к нежностям. С детства меня учили быть стойкой. Воспитывали в строгости. Рядом с тобой я поняла, как мало любви и ласки я получала от своих родителей.
– Ты ничего мне о них не рассказывала. Где они сейчас?
– Они погибли. Разбились на самолете двенадцать лет назад.
– Прости, тебе больно.
– Нет. Я никогда их не любила, а они меня.
– Почему?
– Не знаю. Наверно, не оправдала надежд, родившись девочкой. Чувствуя их отчуждение, сама отдалилась от них.
А ты любишь своих родителей?
– Люблю. Я происхожу из бюргерской семьи. Выросла в любви и ласке.
– Тебе повезло с родителями, - вздохнула Вильгельмина.

Она быстро шла на поправку. Только слабость давала о себе знать, и Гретхен заботливо продолжала кормить ее с ложечки.
Вильгельмину, которая с детства привыкла быть сильной и независимой, такая забота просто изумляла.
– Чтобы я без тебя делала? - благодарила она.
– Нет ничего такого, чтобы я не сделала для тебя, - с улыбкой отвечала Гретхен.
Их разговор прервала подъехавшая к дому машина. Гретхен выглянула в окно:
– Это тренер. Видимо узнал о твоей болезни от доктора. Пойду встречу.
Накинув платок на плечи, встретила его на крыльце. Они поздоровались. Он сразу начал без предисловия:
- Возвращайся в команду. Ведь у тебя все впереди. Вильгельмина возрастная спортсменка. Ей все равно скоро пришлось бы завязывать со спортом. Пора уступать дорогу молодым, таким, как ты.
– Это нечестно по отношению к Вилли. Она может еще выступать и выступать. У нее есть все для этого. Что же касается меня, то я вернусь в биатлон только вместе с ней.
- Но тебя ждет слава, а для неё все равно этот сезон потерян. Она не успеет восстановиться.
– Значит, и для меня тоже. Я не брошу ее одну.
– Жаль, что ты приняла такое решение. Пожалуй, я пойду. Передавай привет Вильгельмине.
– Вы не навестите ее? Ей будет приятно.

Они зашли в дом. Вильгельмина в пижаме, с теплым шарфиком вокруг горла, который ей связала из козьего пуха Гретхен, сидела в кровати, откинувшись на подушки. Она сдержанно ответила на приветствие  тренера, догадавшись о цели его визита. Прекрасно понимала, что Гретхен будут пробовать вернуть в команду, а вот на ней поставят крест. Спишут, благо повод есть. Что разговор состоялся,  почувствовала, когда они задержались.
По безмятежному виду подруги и расстроенному лицу тренера догадалась о фиаско тренера.
По ее торжествующему взгляду он тоже понял, что она в курсе, и радуется этому.
– Неплохо выглядишь, - сказал ей, испытывая досаду на провал  миссии.
Действительно, Вильгельмина словно помолодела. В выражении лица появилась мягкость и незащищенность, которая ей очень шла.

Тренер с удивлением заметил, какие у нее красивые глаза - зеленоватые, с множеством оттенков, от голубоватого, до серо-синего.
"Да она красавица", - подумал он.
– Какие новости в команде? – поинтересовалась Вильгельмина.
– Девушки, а особенно ребята негодуют, что ты держишь Гретхен, - он укоризненно покачал головой.
Вильгельмина упрямо вздернула подбородок, но возражать не стала.
– Это мое решение не выступать пока, - возразила Гретхен,  в голосе ее появился металл.
– Ну, мне пора, - тренер заметно стушевался. Я не осуждаю вас, девочки. Будьте счастливы.
– Может, еще посидите. Попьем чай с пирожными, - стала уговаривать его Гретхен.
– Ах ты, сладкоежка! То-то я вижу, что без тренировок ты набрала пару лишних килограмм, - он шутливо погрозил пальцем. Улыбка слетела с его лица, как  только вышел за дверь. Он, как и все в команде, был ошибочно уверен, что у девушек близкие отношения. Тренер заблуждался. Отношения были, но чисто дружеские.

Когда вернулся на базу, спортсмены обступили его. Всем было интересно узнать, как дела у двух беглянок.
– Я виделся с ними. Сделал предложение Гретхен вернуться в команду.
– А Вильгельмине? - спросил кто-то из спортсменов.
– Ей нет, - жестко ответил он. - Спорт для молодых.
Софи и Ева переглянулись. Им тоже было по тридцать, как и Вильгельмине. Они понимали, что тренер дал им понять, что скоро настанет их черед уходить.

– Какая девушка потеряна. Это все баронесса виновата! - воскликнул молодой Арнольд. – У нее порой глаза просто сумасшедшие были. Соблазнила крошку, проклятая волчица.
– Ты ошибаешься. Скорее Вильгельмина в роли соблазненной. Гретхен не хочет ее оставлять, несмотря на все мои уговоры.
– Так вот кто воду мутил! - свирепо произнес Ганс Мюллер. - Если бы не она, то Вильгельмина бы осталась нормальной девушкой, с нормальной ориентацией.
– В тихом омуте черти водятся, - задумчиво произнесла одна из спортсменок.
– Я человек консервативный, но не осуждаю их и вам не советую делать. Они  любят друг друга. Подобной беззаветной преданности я ещё не встречал. Жаль, конечно, что такие во всех отношениях замечательные девушки не стремятся замуж, быть матерями и дать Германии сильное, здоровое и красивое потомство. Представляете, какие сыновья были бы у Вольфенхельм, и какие дочери у Шнеглексхен! - сказав это, тренер ушел по своим делам, сам того не подозревая, что подлил масла в огонь.
Остальные, тоже разошлись. Остались только Арнольд, Фриц и Ганс - трое закадычных дружков.
Арнольд, двадцатидвухлетний парень, отличался большой самонадеянностью. В биатлоне он подавал большие надежды. Красивая внешность и успех у девушек придавали ему уверенность в собственной неотразимости.
С самого прихода в команду девушки, с нагловатой настойчивостью добивался Гретхен.
Она его явно сторонилась, хотя при встречах, как и с остальными, держалась с ним приветливо.
Предлагал ей вместе провести отпуск. Делал шуточное предложение выйти за него замуж.
Услышав очередной вежливый отказ девушки, улыбался, только глаза его оставались холодными и улыбка, похожая на оскал. Сопротивление объекта его внимания раздражало. Арнольд продолжал ее домогаться.
Потеряв терпение, Гретхен решительно заявила ему:
– Я не люблю тебя и никогда не полюблю, как и не собираюсь связывать с тобой свою жизнь.
Арнольд спокойно выслушал ее, но в глазах его зажегся недобрый огонек. Что-то волчье было в его лице и, несмотря на красивость, он был ей неприятен.
После этого люто возненавидел девушку. Продолжал следить за ней. Заметил, что она засматривается на Вольфельхельм, которая тоже посмела ему отказать.
Он, когда попал в сборную, сразу обратил внимание какая у Вильгельмины  шикарная фигура, красивые ноги и задница.
Не прочь был переспать с ней, но она его быстро отшила, обозвав сосунком. А потом появилась в команде Гретхен, на которую переключил свое внимание, но обиды не забыл. И теперь выяснилось, что эти две шлюхи отвергли его, а сами сошлись, да еще имеют наглость быть счастливыми!
Сделав знак  приятелям задержаться, он отвел их в сторону и что-то зашептал им.

Приближался день рождения Гретхен. Они поставили камеру наблюдения в холле, чтобы записать на память ролик по случаю дня рождения.
– Я привезу тебе подснежники, мой снежный колокольчик, - ласково сказала Вильгельмина во время завтрака.
Сияющие глаза подруги были ей ответом.

Вильгельмина поехала в лес. Перед тем как свернуть, она бросила взгляд на дорогу в Рупольдинг. Там скоро начнутся соревнования, а сейчас полным ходом идут тренировки. Толпы людей криками приветствуют каждый удачный выстрел. А сама гонка, соперничество и ни с чем не сравнимое чувство радости от победы.
Как приятно было слышать восторженные крики толпы, видеть улыбки болельщиков и слышать их поздравления.
Теперь это все в прошлом. Сейчас главный мой приз, моя удача, мое счастье - это Гретхен.
Пока мы вместе, ей ничего не угрожает. Победить зло - самая важная победа!

У самой Вильгельмины, были и блестящие победы, и провалы. Радость, вперемежку с горечью. А вот Гретхен не знала поражений. Ей во всем сопутствовала удача. Вспомнила, как после очередной победы, девушка давала интервью.
Сама она стояла поблизости, и слышала каждое слово.
– Да, я победила, потому что очень хотела выиграть, доказать одному человеку, что я тоже что-то стою, - сказала Гретхен, и мельком глянула на нее. Теперь Вильгельмина поняла, что эти слова предназначались ей.

Улыбаясь, рвала подснежники, представляя, как обрадуется подруга.
Когда вернулась домой, довольная улыбка слетела с губ. На снегу виднелось  много следов, в том числе и от колес. Дверь в дом оказалась приоткрыта.
Почувствовав неладное, вбежала в дом.
На диване в разорванной, окровавленной одежде лежала Гретхен. Девушка была без сознания и истекала кровью.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что ее жестоко изнасиловали.
Схватив чистое полотенце, попыталась остановить кровь, но полотенце быстро намокло.
Отбросив его, прижала ей другое. Ресницы Гретхен затрепетали, она очнулась. Увидев подругу, попыталась улыбнуться, но не смогла.
– Кто это был? – глухо спросила Вильгельмина, давая ей попить.
Опухшие, искусанные губы Гретхен шевельнулись:
– Не знаю, их было трое в масках. Постучали в дверь и сказали, что ты попала в аварию, тебе нужна помощь. Я открыла, а они ворвались и набросились на меня.
Побледневшая от переживания, Вильгельмина, почувствовала, как ярость поднимается в ней:
– Я отвезу тебя в больницу, потерпи милая.

Ей не понравилось, как быстро набухало от крови и второе полотенце, которое она положила ей между ног. Слишком сильное кровотечение.
Не теряя времени, она быстро вынула диски наружного и внутреннего наблюдения, положила в сумку свой ноутбук, поменяла полотенце и, укутав Гретхен, вынесла ее на руках к машине.
Устроив подругу на заднем сиденье, помчалась в больницу. Она гнала машину, оглядываясь на Гретхен, которая слабела на глазах.
Позвонила по дороге в больницу и предупредила о своем приезде.
Когда подъехала, там их уже ждали.
Гретхен увезли, а Вильгельмина осталась сидеть в коридоре. Вспомнив о дисках, она стала их просматривать. Было видно, как после отъезда Вильгельмины, подъехала другая машина. Увидев ее, скрипнула зубами. Она знала, чей это автомобиль. Из нее вылезли Арнольд и двое его приятелей. В одном из них опознала Ганса, своего бывшего любовника. Они крадучись подошли к дому, надевая на ходу маски. Потом ворвались в помещение.

Дрожащими руками Вильгельмина поменяла диск. С каменным лицом смотрела, как они валят Гретхен на диван, заламывают ей руки и зверски насилуют. Особенно старался Арнольд. Видно было, как эти жеребцы довольно смеются.
Потом, не глядя на истекающую кровью девушку, уходят.

Вильгельмина выключила ноутбук. Долго сидела, закрыв глаза и откинув голову к стенке. Но даже с закрытыми глазами, видела сцену насилия.
Вошел врач. Вильгельмина открыла глаза и с надеждой уставилась на него. Он с сожалением покачал головой:
– Ваша подруга умирает. Мы ничем не можем ей помочь. Зайдите к ней, она хочет вас видеть.
На ватных ногах пошла, но вспомнив о цветах, попросила их принести из машины.

Гретхен лежала вся белая, без кровиночки в лице. Увидев подругу, слабо улыбнулась:
– Я рада, что смогу попрощаться с тобой, в свой последний час.
– Не говори так, ты будешь жить.
– У меня нет сил - бороться. Я умираю, я знаю. Она добилась своего.

Вошла медсестра и принесла подснежники.
– Это тебе, мой снежный колокольчик, - Вильгельмина положила цветы на грудь Гретхен.
– Спасибо, милая, - вдыхая их аромат, прошептала девушка.
Они и не заметили, как вышла медсестра, потому что видели и слышали только друг друга.
– Поцелуй меня на прощание, - попросила Гретхен.
Вильгельмина наклонилась и поцеловала ее в щеку. Этот поцелуй отнял последние силы у девушки. Лишь тихонько вздохнула, и умерла.

Вильгельмина упала на колени возле кровати. Подняв лицо, завыла, как волчица. Столько тоски и боли было в этом крике, что врач поспешил в палату, догадываясь о трагедии.
С трудом поднялась.
Убитая горем Вильгельмина стояла, держа за руку мертвую подругу, когда вошел врач. Услышав шаги, обернулась.
– Вот телефон ее родителей. Сообщите им, - она положила на тумбочку записную книжку. А мне пора, надо успеть.
Она поцеловала на прощание покойную в лоб.
В дверях обернулась. Бросив прощальный взгляд на Гретхен, которой сегодня исполнилось двадцать два, поклялась:
– Я отомщу за тебя.
Так врач и запомнил ее - прославленную спортсменку, с высоко поднятой головой и мрачно сверкающими глазами.

Вильгельмина вернулась домой, взяла лыжи, винтовку. Зарядив ее, поехала в Рупольдинг.
Оставив машину, на лыжах помчалась через лес. Она гнала так, словно на кону стояла ее жизнь, или честь.
Добравшись до места, стала ждать.
Первым на трассе появился Арнольд.
Вильгельмина вскинув винтовку, прицелилась.

Увидев ее, Арнольд остановился. Лицо его исказилось от страха и злобы.
Раздался выстрел, и он с криком упал на снег, держась за живот.
Ганс был следующий. Не успел ничего понять. Упал, захлебнувшись криком.
Их третий дружок попытался развернуться, но Вильгельмина опередила его. Точный выстрел, и он с воплем падает, держась за низ живота.
Вильгельмина подошла к ним.

Насильнии лежали и корчились от боли. Пятна крови растекались на снегу. Красное на белом, завораживающе подействовало на нее.
– Ну, вот вы и заплатили по счету, - с удовлетворением сказала им, или себе, стряхивая оцепенение.
– Будь ты проклята, волчица, - сквозь зубы простонал Арнольд.
Вильгельмина с наслаждением ударила его ногой в тяжелом ботинке в лицо и услышала хруст ломающихся костей и выбитых зубов.
Привычно закинув винтовку за спину, вернулась в машину, зная, что насильники никогда уже не будут мужчинами, если выживут. А Арнольду не быть больше красавчиком. Разве что придется делать пластическую операцию.
О содеянном  не сожалела. Гнала мысли о суде, о последствиях собственного самоуправства. Она взяла правосудие в свои руки. Только одна мысль билась в голове раненой птицей: "Лучше бы меня. Она же девочкой была!"

Приехала домой. Грустно прошлась по комнатам. Как одиноко и пусто  без Гретхен.
Жалобно мяукал забытый всеми котенок, которого подобрали недавно близ деревни, неделю назад.
Вильгельмина покормила его, почесала ему брюшко и он блаженно замурлыкал.
Взяла  мобильник и продиктовала на диктофон:
– Я Вильгельмина фон Вольфенхельм признаю, что совершила самосуд. Отомстила насильникам за любимую подругу.

Сняла с шеи медальон, открыла его и долго вглядывалась в дорогое лицо умершей Гретхен.
Только с ее смертью она поняла, что потеряла единственного близкого ей человека:
– Прости меня за то, что я не уберегла тебя, мой цветочек, мой снежный колокольчик. Прости, что  боялась любить тебя всем сердцем, всей душой, как ты любила меня.
Она взяла ружье, передернула затвор и, направив его в сердце, нажала на курок.

Когда приехала полицейские, то увидели, сидевшую в кресле хозяйку дома.
Глядя на ее спокойное, с легкой улыбкой лицо, на котором было выражение нежности, грусти и бесконечной любви, не сразу поняли, что она мертва.
На коленях у нее лежала винтовка, а у ног жалобно мяукал котенок.
Но не это поразило полицейских. Они увидели в зеркале отражение женщины в черном, которая улыбалась со злорадством. Потом стекло треснуло и изображение зловещей дамы исчезло.


Эпилог.

Когда нажала на курок, то почувствовала сильный толчок в сердце, а потом гром.
– Гром зимой? – успела удивиться, прежде чем окунулась в бесконечность.
Потом полетела в какой-то туннель, сопровождаемая  смехом злодейки - Дамы пик.
Полет был недолгий. Яркий свет и остановка. И тут увидела любимую подругу, свою Гретхен. Она ждала ее. Девушки обнялись.
Нечеловеческий голос прервал их объятия:
– Тебе в рай, а тебе в ад. Гретхен оказалась в белом кругу, а Вильгельмина в черном. Тень Черной дамы встала за спиной Вильгельмины.

– Я не хочу в рай, пусть в ад, но вместе с ней, - возразила Гретхен, прежде чем Вильгельмина осознала всю величайшую несправедливость.
– Тебе в ад нельзя, ей в - рай. Тогда ступайте обратно на землю, и живите там.
Девушки и глазом не успели моргнуть, как оказались на земле. Лишь легкий вздох Дамы пик стал прощальным звуком.
В другом мире, в другое время, но они были вместе, а это было для них главное.

В морге очень удивились, когда тела двух трагически погибших спортсменок неожиданно исчезли.
Узнав об этом, мама Гретхен сказала:
- Я знаю, моя дочь жива и она счастлива.