Душа нараспашку

С каждым новым днем в груди росло желание поделиться хоть с кем-то своими мыслями, рассказать о том, что происходит в моей жизни, что-нибудь обсудить. Мне хотелось, чтобы кто-то читал то, о чем я пишу, и не отвечал так безжизненно: "У тебя все хорошо получилось", повторяя это будто заученную фразу раз за разом. Мне хотелось, чтобы хоть один человек, прочитав, поделился со своим мнением, черт возьми, указал на ошибки... Я хотел, чтобы рядом присутствовал человек, с которым можно часами говорить глупости, с которым не неловко молчание, который умеют слушать и наставлять, который будет доверять мне свою историю жизни.

У меня есть заветная мечта, с мыслями о коей я засыпаю и зачастую просыпаюсь - найти настоящего друга. Чтобы нас связали не просто разговоры, чтобы он рассказывал мне о том, почему ему грустно, почему он поступил так, а не иначе, чтобы в тишине ночи, сидя на крыше, мы, обнявшись и предавшись меланхолии, наблюдали за небом, луной и звездами. Чтобы кто-то позвонил мне в три часа ночи и попросил прийти к нему, ибо ему скучно и одиноко, и чтобы я помчался к нему, наплевав на все последствия.

Почему же нет человека, ради которого и в огонь, и в воду? Ради которого будешь готов отдать жизнь и все ее бесценные минуты?

И это одиночество грызет изнутри. Я все чаще смеюсь и улыбаюсь,а окружающие не видят в этом никакого подвоха, не слышат резкого обрыва смеха, не чувствуют одинокой боли томящейся в нем. Мои истинные друзья - музыка, книги, сериалы, черт с два, ноутбук и собственные мечты, воображаемый мир, где у меня есть все выше желаемое и даже больше. А тут в реальности, куда меня постоянно хотят вытащить, где мне до мучений хочется поделиться со всем, у меня есть люди, не умеющие слушать, не умеющий понимать...

Мои сны они оставляют при мне, мои мысли живут на страницах записной книжки или в ноутбуке. Мне не с кем обсудить интересную книгу, поэтому остается или порассуждать над ней самому или же попытаться разглядеть ее с других сторон. Пропали люди, с которыми нас связывали общие интересы. Все мы разбрелись кто куда, оставив за собой ставшие ныне печальными воспоминания. Но все мы упорно молчим о том, что стали друг другу чужие. Или же мне одному так кажется? Я ничего не знаю, ничего не понимаю уже давно. Только в груди нарастает страшное чувство - остаться опять в одиночестве, не видеть лица близких, закрыться вновь в своем мире.

Чувствовать подобное страшно, но понимание, что в одиночестве с каждым новым приходящем днем тебе легче - еще страшнее.