Наладка-4

Взявшись описывать подробности своей первой командировки, я быстро понял, что они уже не интересны даже мне самому.  Поэтому буду краток. За полтора месяца пребывания в Очакове я худо-бедно справился с поставленной передо мной задачей, котёл запустил. Кроме того,  по просьбе местного руководства, попытался подготовить для котельной трёх кочегаров. Сто рублей, обещанные мне за преподавание, я получил. Но краснел я за своих питомцев на экзамене, устроенном в конце курса, ужасно.

Сочетание моей неопытности и некомпетентности, как  преподавателя,  с малограмотностью и неподготовленностью  моих учеников, привело к полному краху. Приглашённые для участия  в комиссии, начальник учебно-курсового комбината Николаева, и инспектор Николаевского котлонадзора,  не могли получить ни одного толкового ответа на свои вопросы. Это был провал.
 
Кстати сказать, это был последний, и самый неудачный  день моей командировки. После экзамена главный инженер пригласил двух членов комиссии и меня в ресторан отметить окончание курсов. Отмечали мы его, видно, успешнее, чем курсанты сдавали экзамен, потому, что для меня день продолжился  ещё хуже, чем начался.  Находясь в состоянии  среднего  подпития, после ресторана, я имел неосторожность  каким-то образом обидеть  бригаду монтажников, живших в соседней комнате.  Последствия нашей ссоры я ношу на своём лице и сегодня.  Ну, не везёт, так не везёт. На следующее утро я без сожаления покинул Очаков.

А вот с Анной мы, как она и предвидела, однажды  столкнулись  в центре города часов в шесть вечера. Я пригласил её поужинать в, ставший уже для меня хорошо знакомым, ресторан. Цены там были намного меньше одесских.

Она охотно согласилась, и без жеманства отнеслась к моему заказу бутылки водки, салатов и отбивных. Пили мы с ней наравне, много разговаривали, потом танцевали, и вышли из ресторана довольно рано, часов в девять.

Разговаривать с Анной было легко, тем, интересным обоим, мы нашли множество. Расставаться с ней мне  не хотелось,  и я предложил пойти в сторону  моря. Гуляли по территориям прибрежных пансионатов мы  долго, а когда я проводил её, наконец, домой, то напросился на чашку чая. Чай, впрочем, войдя в квартиру, я пить передумал.

Вместо этого мы потянулись друг к другу, и незаметно очутились на диване. Четыре дня мы почти не выходили из квартиры. Аня оказалась любовницей искушённой, темпераментной, неутомимой и изобретательной. Всё шло к продолжению нашего романа.

В пятницу  я уехал в Одессу, а вернувшись всего через два дня, застал у Анны дома невесть  откуда взявшуюся подругу, которая взялась блюсти её девичью честь.  Она стояла между нами просто стеной, через которую нельзя было перебраться.  Даже просто поговорить наедине мне не удавалось. Так продолжалось с неделю, а потом  ещё вернулся  восьмилетний   сын  Анны, и  завладел её вниманием. Ну, стену лбом не прошибёшь. Я сдался. Да и что я должен был делать? Я был семейным человеком, потерявшим на время голову. Пора было опомниться.

Так что домой я вернулся помятым,  и с подбитой бровью. Тем не менее, отчитавшись перед Валерием Григорьевичем, я получил устную благодарность и новую командировку, на этот раз в Ивано-Франковск.

Ивано-Франковск после Очакова показался мне городом очаровательным. Западный его колорит, архитектура, украинская речь, насыщенная  польскими и мадьярскими словами, культ кофе и его запах в маленьких кофейнях, магазинах и даже булочных, мне очень понравился. Я украинский язык в школе не учил, знал  его плохо, но в Ивано-Франковске затруднений не испытывал, при разговоре со мной все быстро переключались на русский. Остановился я в центре города, в гостинице, а объект моей наладки находился на территории городской больницы.

Туда ходил автобус, но я часто ходил пешком мимо озера и парка. Погода стояла чудесная, по выходным я  ездил по Прикарпатью, в Яремчу, в Ворохту,  а в будни, по вечерам, просто гулял по городу. Он мне нравился с каждым днём  всё больше.
В конце месяца ко мне прислали стажёра, студента Киевского техникума автоматики. Я нагрузил Виктора работой по его специальности, и уехал в Одессу с отчётом за первый месяц. Вернувшись в Ивано-Франковск, я застал практиканта, увлечённым идеей фикс.

-  Миша, здесь, в больнице нужно запустить систему пожарной автоматики.  Василий Григорьевич, главный механик сказал. Давай возьмёмся.
-  Я, Витя, в электричестве – полный ноль. Точнее,  минус ноль. Даже схемы читать не умею.
-  Да я всё сам сделаю. Там монтаж уже закончен, только проверить надо. За сто рублей можно взяться. Поговори с механиком.
-  Ты уверен, что справишься? Я тебе помочь не смогу.
-  Уверен. Ты меня отпусти, я переключусь на автоматику. В котельной ведь и сам справишься.
-  В котельной-то справлюсь, а вот за незнакомое дело браться не хочу.
-  Миша, ну почему не заработать?  Клянусь,  там и делать особо нечего.
-  Ладно. Только ты молчи, как рыба. Я сам буду договариваться.

Поговорил я с Василием Григорьевичем, заключили мы с ним трудовое соглашение, мы обязывались проверить монтаж, сделать наладку автоматики и сдать её в рабочем состоянии, а нам больница должна была выплатить двести тридцать рублей, то есть по сто рублей на брата после вычета подоходного налога.

Виктора я отпустил работать с автоматикой, а уж работал он или нет, не проверял. Зато через две недели, когда наладка котла была закончена, и я переключился на халтуру, выяснилось, что силы свои мой стажёр переоценил, руки опустил и голову повесил. Сказал, что монтажники нахалтурили.

-  Где же ты раньше был? Полмесяца уже тут сидишь. По городу, небось, гулял?
-  Гулял немножко. Но я не виноват. Всё смонтировано было, все провода подключены, а не работает ничего.
-   Так, дорогой. У меня мои сто рублей уже считанные. Что хочешь делай, но слово своё держи.
-  Миша, давай пойдём пообедаем,  мне нужно мозги проветрить.
-  Обедать теперь будешь здесь. Никаких отлучек. Всё буду тебе приносить. И воду, и хлеб, и колбасу. Только работай.

Через час прихожу, Витя в панике. Питание у него куда-то не подходит.
-  На вот тебе питание. Колбаса и кефир. Дай мне индикатор. – Потыкал я по контактам индикатором, понял, что предохранитель сгорел. – Чему вас учат в техникуме? Сгоревший предохранитель найти не можешь? Работай, Витя! Лафа закончилась. До восьми вечера будешь тут сидеть каждый день. Я тебя предупреждал, что помочь тебе не смогу.

Но за режимом дня моего стажёра я приглядывал. И еду ему носил, и ругал, и хвалил, и вдохновлял. Помогал прозванивать все провода. В общем, чем мог, тем помогал. Работа близилась к концу, когда у меня кончилась командировка. Я поручил Вите сдать в работе автоматику и оставил доверенность на получение денег.

Через три дня Виктор приехал в Одессу. Свою часть денег он получил, а мою сотню ему не дали, придрались к чему-то, сказали, что должен я сам приехать. Но как я поеду? Нереально это и дорого.

Валерий Григорьевич заметил моё плохое настроение, спросил, в чём дело. Рассказал я ему о своих печалях. Сто рублей для меня тогда были большими деньгами.
Подумал Валера, и говорит:
-  Срочно пиши отчет. Обычно мы его по почте посылаем, а я тебе командировку пробью, лично отвезёшь.
Царствие небесное моему бывшему начальнику. Замечательный был человек.

* Окончаниение - http://www.proza.ru/2015/08/13/784


** Фото Ивано-Франковска из интернета. Спасибо автору.