Замкнутый круг

               

                1.

Его не покидало ощущение, что "Нирвану" снимали именно здесь, где-то недалеко от Меин Базара, кишащего иностранцами, воловьими повозками и подбитыми с разных боков автомобилями. Но может, ему это только так казалось. В любом случае, здесь был тот же винегрет, как и во всех крупных городах Индии, и если бы не одуряющая духота в номере, то он так бы до самого поезда не выходил из гостиницы.
Дежурный по этажу, вымыл по его просьбе раковину и туалет, и тошнотворного, специфического запаха, стало меньше. Конечно, можно было попросить помыть и пол, который, по-видимому, не мылся несколько поколений сменяющихся постояльцев подряд, но Олег решил, что это будет небывалая нагрузка для работника, так как убирать здесь явно не очень любили. Благо, что, прожив несколько лет в этой стране, он уже как-то обречённо смирился с этими обычаями и не сильно роптал.
В своих, бело-бежевых одеждах, которые были обязательной формой для Ашрама Дхамма Сота, он сидел, пребывая в вайрагье, светловолосый и некогда, несомненно, красивый, прижавшись спиной к исписанной стене, где казалось целый мир, включая даже Россию, оставил подписи, уверяя будущих обитателей отеля в своём исключительном существовании.
 Сегодня в Пахаргандже было на редкость не так жарко. Это было хорошо, но это не решало той проблемы, которая копилась уже много месяцев и, накопившись, проявилась здесь во всей своей сложности и неразрешимости. Он не мог сходу скомпоновать отдельные её части в последовательную систему. Единственно, что было понятно, что она каким-то образом была связана с Галей. То есть, когда он её увидел, он понял, что те гнетущие мысли, что терзали его несколько месяцев подряд, были лишь подготовкой, своеобразной раскачкой, а кризис произошёл вчера, когда он сидел в ресторане на первом этаже отеля и пил кофе, который по правилам Ашрама пить не рекомендовалось. Но не в кофе было дело.
Дело было в том, что создавалось впечатление, что к чему бы он ни стремился за эти пять лет: претерпевая трудности жизни за границей, занимаясь до изнеможения йогой или же сидя  месяцами в медитации, несмотря, на первые успешные симптомы, в результате всё это ни к чему не привело. Ничего не сдвинулось в его жизни, а, пройдя по определённому кругу, опять вернулось на то же место. Это напоминало заикающуюся пластинку, когда, проходя круг по диску, игла соскакивала и фраза начиналась сначала. И так до бесконечности. И единственным методом пресечь это, было сменить пластинку или выключить проигрыватель.
Но жизнь не проигрыватель, с ней всё гораздо сложнее.

Когда-то он уже пробовал сменить пластинку.
  Это было семь лет назад. За окном стоял морозный сибирский февраль, и в институт для лабораторных опытов привезли новую партию крыс. В этот вечер он остался допоздна, так как надо было срочно приготовить отчет по результатам лабораторных исследований за прошедший месяц.
Олег сидел долго за компьютером, пил круто заваренный чай, и слипающимися глазами пробовал разобрать разъезжающиеся буквы на клавишах.

/Продолжение в книге "Индийская рапсодия". Продаётся в Интернете./