Первый, встречный. глава 2. Аксинья

               
               
                Если хочешь сделать женщину
                счастливой – не давай ей то, что
                считаешь нужным, а дай то, что   
                она просит..
   
Аксинья, глядя на мокрую, после дождя дорогу, автоматически крутила  руль, управляя машиной, и размышляла, улыбаясь сама себе, тому необычайному приключению, которое произошло с ней первый раз в жизни.
   Она не считала себя безгрешной, потому что в её жизни много лет тому назад, тоже произошло «небольшое приключение», о котором она потом много лет жалела.
  В 1999 году, когда умерла мать Ирины – Наталья Степановна, а следом за ней и её бабушка,  девочка, которой ещё не исполнилось шестнадцати лет, осталась совсем одна. Чтобы её не оформили в детский дом, Аксинья, включив все свои связи и согласовав вопрос с Олегом, быстро оформила над ней опекунство и тут же позвонила отцу, рассказав  ему, что у него есть  взрослая дочь.
  К тому времени, у отца уже была другая семья и жена, которую  звали её Эсфирь Львовна.
  Отец тогда просто бросил трубку, а позвонила ей его новая жена, оказавшаяся милой, доброй женщиной, с которой они потом частенько болтали по телефону. Эсфирь Львовна, тут же уговорила мужа, выслать девочке денег, для того, чтобы она ни в чём не нуждалась.
  Через неделю  двести тысяч рублей  пришли на счёт Аксиньи, и она первое время вообще не знала, что с ними делать. Ира, благодаря её заботе, была хорошо одета, у неё было всё необходимое для учёбы. Она прекрасно училась в школе, хорошо рисовала и мечтала стать ландшафтным дизайнером. Не было только места, где она могла бы проводить свои  дизайнерские эксперименты.
   И тут, Аксинья неожиданно вспомнила про недостроенный коттедж, подаренный ей Игорем и в течение этого времени находящийся под охраной милиции.
  Девочка пока жила в квартире одна, и чтобы она не отвлекалась от учёбы, Аксинья наняла ей кухарку, чтобы та готовила ей пищу. Но однажды девочка призналась ей, что не может больше жить одна в этой квартире, где на её глазах умерли сначала мама, а потом и бабушка. Она просто боится, и не спит ночами. Этот её рассказ, ещё больше укрепил Аксинью в решении, что нужно искать ей другое жильё, и коттедж, был бы как раз к месту.
   Выбрав время,  в один из дней она поехала туда на своей машине, вошла внутрь, обошла его вокруг и начала думать, как привести его в жилой вид.
   Двухэтажный особняк, был подведён под крышу, накрыт металлической черепицей красно-коричневого цвета, на всех этажах были вставлены оконные стекло-пакеты, и входная металлическая дверь. И всё. Внутри и снаружи, стены  дома не были оштукатурены, не было  межкомнатных дверей, не подведена канализация, водопровод, отопление, электричество. В общем, работы в доме было непочатый край.
   Олег, когда она рассказала ему о том, что хочет обустроить дом и поселить там Иру, только махнул рукой: мол, у тебя своих забот мало, да? Так, взвали на себя ещё одну заботу – стройку. Но, немного денег на строительство дал. Она добавила сюда часть денег, которые прислал Ирине отец, наняла бригаду рабочих, вместе с ними закупила необходимые материалы и они начали отделку дома.
   Потом она привезла в дом девочку, будущую хозяйку коттеджа и попросила её нарисовать  цветной эскиз каждой  из восьми комнат, что бы она хотела видеть в этой квартире.
   Коттедж находился в городской черте, поэтому она смоглабыстро договориться с городскими службами, чтобы к ним подвели холодную и горячую воду и подключили к отоплению и канализации.
  Проблема возникла с электричеством, нужно было составить проект электрических сетей внутри дома и на дворовой территории, рассчитать мощность кабелей, чтобы можно было включать электроплиты на кухне и водонагреватели, на то время, когда, летом отключают горячую воду.
   Аксинья позвонила  оному своему знакомому в «Горэлектросеть», рассказала о проблеме, и он обещал через пару дней подослать к ней их инженера – электрика, который за небольшую плату, решит все её проблемы.
   Знакомый позвонил ей через два дня вечером и сообщил, что на другой день к ней приедет инженер. Утром, прямо из дома, она позвонила своей секретарше Алле, сказала, что уехала по делам, и что её до обеда не будет на работе и, сразу  поехала на коттедж.
  Бригада строителей – таджиков, которую она наняла, взяла отдых на три дня, у них какой-то мусульманский праздник, и потому в доме никого не было.  Строители отлично справилась с её заданием и, работая круглые сутки почти  без отдыха, за месяц привели дом в «божеский вид».
   Стены дома снаружи и внутри были отлично заштукатурены и покрашены эмульсионной краской, полы,  и потолки внутри помещения везде идеально выровнены.  Полы уже были покрыты где-то плиткой, где-то ламинатом, на втором этаже застланы под плинтус красивым финским линолеумом.
   В отделанной плиткой ванной, уже работал душ, была горячая и холодная вода, слив, но пока не было света.
  Ира, подошла к заданию сестры очень серьёзно и нарисовала эскизы всех восьми комнат, включая даже кухню. Нарисовала даже мебель, которую она хотела бы в них видеть и декор обоев.
    Аксинья знала, что инженер приедет к одиннадцати часам, а сейчас было только без четверти десять, и потому закрыв на засов входную дверь, она решила пока есть время, испытать новую ванную.
   Зашла в ванную, включила аккумуляторный фонарь, которым пользовались строители, быстро разделась, повесив одежду на вешалку, и стала под душ.
  Струи воды ударили по телу так больно, и резко, что она сначала даже вскрикнула от неожиданности. Настоящий «душ Шарко». Давление в  водопроводной системе здесь было хорошим, не то, что у них в квартире расположенной на шестом этаже 16-ти этажного дома.
    Отрегулировав необходимую температуру воды, Аксинья начала крутиться вокруг своей оси, чтобы получить удовольствие от водного массажа на всё тело, и так стояла почти десять минут, пока не услышала сквозь шум воды, настойчивый стук в дверь.
  Испугавшись, что инженер постучав в дверь несколько раз и не получив ответа уедет, она быстро выскочила из-под душа. Быстро надела  прямо на мокрое тело свою комбинацию, и как была мокрая, выскочила из ванной и побежала к двери, громко крикнув:
  - Одну минуту! Я сейчас!
   Оставляя мокрые следы на полу, она быстро подбежала к двери, и даже не глянув в глазок, тут же отодвинула засов.
   Мужчина с дипломатом, неожиданно увидевший её в таком одеянии, буквально остолбенел на месте. Потом, после некоторого замешательства, окинув её взглядом с головы до ног, тихо сказал:
  - Я собственно из городской электросети. Инженер. Вам проект электросетей этого дома нужно сделать. Так ведь?
  Он говорил, а сам не сводил глаз с её раскрасневшегося после горячего душа лица и её груди, которая после рождения Светки, увеличилась сразу на два размера. И ещё на её соски, которые предательски торчали сквозь тонкий шёлк.
   Поймав его взгляд, Аксинья залилась краской.
  - Да, да! Вы проходите, я сейчас. Я в душе была, проверяла, как он работает, а вы тут неожиданно позвонили. Извините за такой вид, - и она резко развернувшись, медленно пошла, нет, поплыла к двери ванной, где были её вещи, чувствуя на спине оценивающий мужской взгляд.
  В ванной сняла комбинацию, осмотрела себя в большое зеркало, встроенное по её просьбе в стену, и осталась довольна сама собой.  Улыбнулась, подморгнула сама себе и начала нарочито медленно одеваться.
   Одевалась, а сама чувствовала на себе взгляд мужчины, и внутри у неё появилось что-то тёплое, радостное, светлое и ранее ей неведомое.
   Может, это произошло из-за того, что в период своей беременности, чтобы не навредить ребёнку, а она протекала у неё очень трудно, а потом и после рождения дочери, она долгое время не подпускала Олега к себе. Впрочем, он в то время особенно и не настаивал на сексе, оберегая её здоровье. А потом, как он говорил, просто «выполнял свои мужские обязанности».
   Всё её тело от того мужского взгляда как-то  в одно мгновение, напряглось, внизу живота потеплело, а соски торчат до сих пор, как карандаши.
  - Вот дура баба! Что мужик может про меня подумать? Приехал делать проект, открывает дверь, а тут перед ним баба голая, в одной сорочке. Подумает ещё, что я сексуально озабоченная, - шёпотом говорила она сама себе, словно уговаривая.
  А в душе подумала « нет, неправда, я сексом не обделена, мне секса с мужем вполне хватает, даже с избытком. Я женщина порядочная и люблю только своего мужа»
  Одевшись, она, наконец, вышла в прихожую « при полном параде» и теперь могла разглядеть незнакомца. Высокий, черноволосый, со спортивной фигурой и мужественными чертами лица, мужчина походил больше на голливудского актёра, чем на инженера-электрика. Увидев, её мужчина улыбнулся, и снова  уставился на неё.
   - Меня зовут Аксинья Николаевна. Это мой дом. Здесь два этажа, на которых расположены семь комнат, кухня и два санузла на верхнем и на нижнем этаже. Везде нужно провести электричество.
  В каждой комнате лежит цветной эскиз интерьера, его нарисовала моя сестра, она у меня дизайнер. Так, вот там указаны места, где  в комнатах должны быть розетки, где выключатели, где люстры и где светильники. Да, ещё нужно предусмотреть и освещение двора и входных ворот. Я всё понятно объясняю? Как, справитесь?
   Мужчина внимательно, без тени улыбки слушающий её, теперь улыбнулся и сказал:
  - Вполне. Разрешите приступать. Справлюсь, нас ведь для этого учили в  политехническом  институте. Так, что не извольте беспокоиться уважаемая Аксинья Николаевна. А, меня зовут, - и он так тихо и невнятно проговорил своё имя, что она его даже не  расслышала вначале.
   Мужчина снял с себя лёгкую джинсовую куртку и остался в чёрной майке, которая так облегала его тело, что под ней были видны бугры накачанных мышц.
   Он достал из дипломата какие-то свои инструменты, альбом, линейки, рулетку и начал работать, что-то тихонько напевая себе под нос, и совсем не обращая на неё внимание.
   А, её как раз тянуло туда, где он работал, и она иногда оказывалась рядом, и он изредка советовался с ней, сверяясь с Иркиными эскизами.
  В один из моментов, когда мужчина нагнулся к плинтусу, измеряя расстояние от пола до розетки, у неё внутри вдруг что-то щёлкнуло, внизу живота резко зажгло, и она сама сделала несколько шагов к тому месту, где он работал.
  - Вам, что-то непонятно? Что-то не так? – глухим голосом спросил мужчина, глядя на  Аксинью, стоявшую в полуметре от него, снизу вверх.
  - Нет, всё понятно.. Просто..
 - Что просто? – приподнялся во весь свой рост мужчина и заглянул внутрь её своим проницательным взглядом.
  - Просто, я хочу Вас. Может, это звучит постыдно, но я хочу секса с Вами, - и она  залилась краской.
   Он секунду молчал, только глядел на её покрасневшее лицо, потом молча обнял, прижал в себе и крепко поцеловал. И от этого поцелуя, она совсем одурела, потому что больше ничего не помнила.
   Помнила только, как он взял её на руки, и, не говоря, ни слова, понёс на старый диван, на котором отдыхали строители, и там они  три часа занимались с ним сексом, позабыв про работу и все  земные дела. Она уже знала, что его зовут  Сергеем, что у него есть семья и сын.
   Правда, в минуты страсти, которые она испытывала, она ни о чём  тогда не думала, у неё росли крылья, и она просто летала по небу.
   Потом, когда Сергей, доделав свою работу в доме, уехал, она долго стояла под душем, и ругала себя, за минутную слабость. За то, что изменила мужу, и в то же время, оправдывая себя тем, что впервые испытала на себе, и узнала в тридцать лет, что такое настоящий секс с мужчиной, хотя совершался он на старом скрипучем диване, без белых простыней и в антисанитарной обстановке.
    С самого детства в их семье царило пуританское воспитание, основанное в основном на требованиях отца – сначала заместителя, а потом и министра сельского хозяйства всего Советского Союза - Николая Андреевича Гаврилова.
  Он строго следил за её отметками в школе, интересовался, с кем она дружит, сам проверял дневник и расписывался в нём, правда, на родительские собрания не ходил, это была прерогатива Анны Семёновны.
  Отец  строго контролировал все походы дочери, и её возвращение домой. И не дай бог, если она хоть на десять минут опаздывала после назначенного времени, он тут же наказывал её, запрещая  неделю или даже месяц никуда из дома не выходить, и строго контролировал это.
  Тогда сотовых телефонов ещё не было, и он легко мог это сделать, позвонив по  городскому телефону, домой и, пригласив Аксинью к телефону. Кстати и имя Аксинья, он тоже дал ей сам. Пока мама была в роддоме, он поехал со справкой о её рождении в ЗАГС, и там записал её этим именем, хотя мама хотела назвать её Людмилой, в честь своей бабушки.
   Её старший брат - Герман, пошёл по стопам отца, и после окончания Московского института народного хозяйства, ударился сначала в науку, защитил кандидатскую, потом  докторскую диссертацию и теперь работал  заместителем директора Научно-исследовательского института генной инженерии там же в Москве.
  А она, по требованию отца поступила в  Московскую сельскохозяйственную академию, на биофак, хотя особого желания заниматься сельским хозяйством у неё никогда не было.
  Они жили тогда в центре города в элитном доме, и очень увлекалась танцами. Одно время даже хотела посту-пить в хореографическое училище. Но, отец, услышав это её желание, гневно сдвинул брови к переносице,  что являлось для всей семьи признаком страшного гнева, и, стукнув кулаком о стол, сказал:            
   - Никаких танцев! Пойдёшь в сельскохозяйственную академию! А факультет выбирай сама, и точка!
    Мать Аксиньи, Анна Семёновна, тихая, робкая по натуре женщина, попыталась, было,  сказать что-то в защиту дочери, но отец, так «зыркнул» на неё глазами, что она опустила голову и промолчала.
   Отец был большим специалистом по сельскому хозяйству страны,   очень грамотным  опытным земледельцем, имел два высших образования, и был в большом почёте у руководителя страны.
   Страны, которая через несколько лет распадётся, и «старые кадры» - «красные директора», окажутся, никому не нужны.
   Окончание  академии у неё совпало как раз с годом распада СССР, и сразу после её окончания она попала на работу в санэпидстанцию одного из районов города Москвы.
   Несмотря на смутное время работы у них хватало, тем более что после развала СССР и перехода к рыночным отношениям, в Россию хлынул поток непонятно где выросших и приготовленных продуктов, и вещей, сделанных непонятно из какого материала.
   Аксинья проработала  на этом месте почти три года, получила большой опыт, и мечтала сделать карьеру, когда у неё неожиданно заболела мать.
  Она и раньше жаловалась на сердце, а тут эти боли усилились, и необходима была операция -   аорто-коронарное шунтирование на сердце. Но, из-за больного сердца, врачи в Кремлёвской больнице делать операцию отказались, и Анна Семёновна умерла в больнице от сердечной недостаточности, на руках у Аксиньи и Германа, постоянно дежуривших около неё.
  Перед самой смертью мать рассказала Аксинье правду о том, что её отец постоянно изменял ей, находясь в командировках, а потом и с их молодой домработницей Натальей.
   Когда она об этом узнала, и сказала ему, он устроил скандал и просто выгнал девушку из дома, обвинив её в том, что та  была «не чиста на руку».
   Через некоторое время  после смерти матери, переговорив с братом, Аксинья ничего не сказав отцу, уволилась с работы, и тайно уехала работать в Сибирь. 
  Уехала в тот самый город, откуда была родом Наталья Степановна Дёмина, их домработница, которую она очень любила.
    Сняв в городе  квартиру, она тут же устроилась на работу лаборантом в городскую санэпидстанцию. Эта должность была всегда свободна, потому что платили на ней  только оклад, причём такой низкий, что его хватало только на проезд и на то, чтобы купить булку к чаю.
    Аксинья в деньгах не нуждалась, потому что Герман, очень любящий свою младшую сестрёнку, подсуетился и дал ей  приличное количество денег,  достаточное для того, чтобы она могла безбедно проживать в незнакомом городе.
   Сразу по приезду в город, она нашла Наталью Степановну, и узнала, что у неё, оказывается, есть дочь от  Николая Андреевича, которого она безумно любила.
   Родила она её здесь в городе, тайно, скрывая беременность от всех нас и, особенно от отца,  продолжая работать в нашем доме.  А потом, когда подошло время рожать, за два месяца до родов, сославшись на болезнь матери, уехала из Москвы сюда в Сибирь и родила девочку Ирину.
   А ещё через месяц, оставив грудного ребёнка своей  матери, снова вернулась в Москву. На своё место, чтобы зарабатывать деньги.
   Отцу она сначала про ребёнка ничего не сказала, но когда Иришка  серьёзно заболела воспаление лёгких, и ей нужны были деньги на лекарства, всё же обратилась к нему и рассказала о дочери.
    Он тогда страшно возмутился, кричал на неё, считая, что она сделала аборт, и не должна была рожать, чтобы не подорвать его авторитет. А потом, найдя повод, просто выгнал её из дома.
   Мама, не понимая причины гнева мужа, и веря в честность «самого преданного партии и семье человека» - своего мужа, всё же допыталась у Натальи, что же произошло. И перед самым отъездом, та ей всё выложила, «всю правду, как на духу».
  Оказалось, что она была любовницей её мужа все десять лет, которые служила у них.
  Он склонил её к сожительству через месяц, после того как она у них появилась, когда болел дома, а все остальные были на работе или учёбе. Рассказала она ей  и о том, что у неё есть пятилетняя дочь от Николая Андреевича, по имени Ирина.
   Мама, после её отъезда, сразу налетела на отца с упрёками в неверности. Но тот, как «настоящий мужик», естественно всё отрицал. Говорил, что это всё наговоры, и никаких отношений с этой «воровкой» Натальей не имел, и они не могли быть по определению.
   Однако мама ему тогда не поверила,  и очень расстроилась. У неё начался сердечный приступ, через некоторое время случился микроинфаркт, а потом, через пять лет она просто умерла.
   Отцу тогда было 55, а маме 53 года.
 Увидев в первый раз свою сводную сестру, Аксинья поняла, что отец всё врал – дочь была точной его копией, и ещё очень похожа на неё саму.
   Она активно включилась в работу, и начальство это заметило. Через три года  Аксинья уже  руководила этой станцией, и была в большом почёте у мэра города.
 Уже потом она узнала, что  её назначение на должность, не обошлось без протекции брата и «папаши», пытавшегося, хоть как-то загладить свою вину перед ней.
  Впрочем, она и сама смогла  бы пробить себе дорогу и сделать карьеру, потому что обладала сильным, волевым отцовским характером, настойчивостью и упорством.
    Мэрия выделила ей однокомнатную квартиру в новом доме, у неё появилось много знакомых и друзей, но только вне работы.
   Она всегда поступала так, как учил её отец: « дружба - дружбой, а служба – службой».
   Наталья же, вернувшись в свой род-ной город, только и смогла, что устроиться мойщицей посуды в заводскую столовую. Сырость, вода, пар, вскоре сделали своё дело, и она заболела туберкулёзом.
  Когда Аксинья её нашла,  была ещё жива, но выглядела очень плохо. Женщина очень ей обрадовалась, познакомила с Ириной и рассказала всё про их взаимоотношения с отцом. Когда закончила свой рассказ, глянула на Аксинью своими карими глазами, и тихо сказала:
- Ты, меня, наверное, осуждаешь?
- Теперь уже нет, - искренне ответила Аксинья, глядя на исхудавшее лицо, некогда цветущей ещё не старой женщины.
 – Нет, Наталья Степановна, не осуждаю. Вы видимо его очень любили, да?
- Очень любила, как никого в жизни. Да, и сейчас люблю, хотя он меня, как собаку из дома выгнал..
  Она секунду помолчала, а потом добавила:
   - До сих пор люблю, вот..
  Когда Ирина, которой к тому времени исполнилось уже десять лет, стала с ней рядом, а потом они посмотрели на себя в старое зеркало, которое находилось в комнате у Натальи  Степановны, они оказались удивительно похожими, так что Аксинья больше не сомневалась в том, что эта девочка – её сводная сестра.
   Аксинье было уже двадцать три года, и она была старше девочки на целых тринадцать лет, поэтому, когда через два года Наталья Степановна умерла, а Иришка осталась с бабушкой, она никогда не забывала о ней, и помогала, чем могла.
   Зимой 1995 года,  уже, будучи начальником городской санэпидстанции, она познакомилась с Олегом Приходько, бывшим  первым секретарём краевого комитета комсомола, а теперь бизнесменом новой формации.
  Они встретились у друзей на вечеринке,  познакомились, пообщались, и она сразу влюбилась в него как дура, не замечая ни его ограниченности, ни его жадности, а главное  полного неуважения к людям.
   Они поженились спустя всего месяц после знакомства, а к концу года у них  уже родилась дочь Светлана. Олег купил тогда новую четырёхкомнатную квартиру в центре города и познакомил со своим другом по имени Игорь, тоже бизнесменом, торговавшим фруктами из Китая.
   Она тогда вышла на работу, как только Светке исполнилось два года, и та легко оставалась с приходящей няней. Вышла на работу, по которой ужасно соскучилась сидя дома, и снова окунулась в свою стихию с головой.
   В начале февраля 1998 года, к ней  на приём  неожиданно пришёл Игорь Зрящев. Он был очень взволнован, и даже немного испуган.
  Из его сбивчивого рассказа она поняла, что против него завели уголовное дело, и ему грозит, как минимум десять лет тюрьмы.
   Оказалось, что он, последние три года поставлял фрукты и овощи из Китая не только в магазины города и края,  но и  в детские сады и школы.
   Десять дней тому назад,  десять человек детей из детского сада №14, что в Ленинском районе города, неожиданно заболели, им стало плохо, началась рвота, потеря сознания, и их всех тут же  отвезли в  детскую городскую больницу в инфекционное отделение. В крови у  всех больных детей, были обнаружены какие-то токсичные вещества, приведшие к отравлению организма.
    Она уже знала об этом,  сразу, как это случилось, ей об этом доложила начальник  Центральной районной санэпидстанции – Алла Дрозденко.
  Она же рассказала ей обо всех проведённых мероприятиях, и состоянии больных детей. Слава Богу, никто не  тогда умер, и все дети уже выписаны из больницы. Поэтому она в это дело не вмешивалась.
  А оказывается зря. Потому что среди  отравившихся детей, оказался внук прокурора города Арсения Кулакова.
   Его невестка подняла страшный шум, и он решил разобраться в причине отравления сам лично. Тут же запросил данные по детям из больницы, и начал, прямо в детском саду, на месте выяснять, что могло стать причиной отравления детей.
    На экспертизу были взяты все продукты, из которых готовилась пища для детей, и оказалось, что токсины обнаружены в картофеле и яблоках, которые поставлял в детский сад  именно Игорь. Правда, там были ещё два поставщика, но они утверждают, и повара тоже твердят об этом, что они использовали картошку и яблоки только от  фирмы «Прогресс», которой, уже пять лет,  руководит Игорь Зрящев.
   Следователь, из городской прокуратуры получив такие данные, тут же вызвал Зрящева к себе в прокуратуру, снял с него показания, предъявил обвинение в халатности и возбудил уголовное дело.
   - Ты представляешь Аксинья, он мне сказал, что суд может мне десять лет припаять. Кошмар какой-то! Ну, не может такого быть, чтобы мои овощи и фрукты были с какой-то отравой.
  Я ведь, не первый год работаю в этой сфере. Картошки я  и завёз то, всего пять тонн, и  те раздал по пяти детским садам, каждому по тонне. Яблок свежих по двести килограммов каждому саду. Почему тогда, в других детских садах никто не отравился, а? Так  ведь не может быть!
 Я сказал об этом следователю,  и знаешь, что он мне  сказал:
  - В этой жизни всё может быть, поэтому готовьтесь к худшему.
  К чему худшему?  Ты же знаешь, я  только недавно женился, мы квартиру новую купили, коттедж начал строить, а тут «готовьтесь к худшему!». Что дальше делать ума не приложу. Меня пока не посадили, взяли подписку о не выезде, но это же всегда можно исправить, правда, же. Возьмут и посадят. Помоги мне разобраться в этом деле. Ты  человек опытный в таких вопросах. Прошу только об одном, пока ничего не говори Олегу, не хочу раньше времени наваливать на себя чужие грехи. А, в том, что это чужие грехи, я уверен на сто процентов. Помоги, пожалуйста, а я в долгу не останусь. Признаюсь честно, страшно боюсь тюрьмы.
  Однажды, ещё в студенческие годы нас троих  в нетрезвом виде задержали и привезли в милицию. Там посадили в камеру, она у них «обезьянником» называется и целую ночь в ней держали. Я этот случай на всю жизнь запомнил, потому отдам любые деньги, всё продам, если надо, но в тюрьму идти не хочу,  - и Игорь пытливо посмотрел прямо в глаза Аксинье.
  - У тебя сохранились какие-нибудь документы на те, овощи и фрукты, сертификаты, товарные накладные, таможенные декларации, договора с компанией? – Аксинья ещё не знала, сможет ли она помочь другу Олега, но решила, хотя бы попытаться это сде-лать.
   - Да, да! У меня всё есть. Я успел сделать копии, перед тем, как у меня в офисе сделали обыск, и изъяли всю документацию. Все диски тоже,  и даже два компьютера, мой и главного бухгалтера, - и он протянул ей тоненькую папку.
  - Игорь, скажи честно, все эти документы, с которых ты сделал копии, не фальшивые, а то я знаю, как сейчас дела с китайцами делаются, и таможенные декларации, как заполняются, тоже знаю, - прямо в лицо спросила она, открыв папку.
   Тот, на секунду задумался, потом сказал:
  - Здесь всё настоящее. Копии сделаны мною лично с подлинников. Конечно, мы иногда "химичим", когда проходим таможню, просто платим, деньги знакомым таможенникам, а они нас не досматривают - просто ставят печать и всё. Но, последний месяца два, там, на  Благовещенской таможне что-то изменилось, и я сам лично оформлял все документы на сто тонн овощей и фруктов. Потом мы погрузили эти ящики и мешки в два вагона и привезли сюда. Ты же знаешь, у нас в этом году неурожай картофеля, всё дожди залили, а в Китае, наоборот, картофель особенно уродился…
   Аксинья внимательно посмотрела и изучила все документы, а потом подняла голову,  снова взглянула на сидящего перед ней сгорбившегося, испуганного молодого мужчину, и сказала:
  - Хорошо, я постараюсь разобраться, а потом тебе позвоню. Так, что не паникуй раньше времени, и не пугай молодую жену.
   Игорь тепло распрощался с ней, и ушёл с верой и надеждой прямо на работу.
   А вечером, его арестовали прямо дома, на глазах у соседей, устроив целый спектакль, с привлечением бойцов ОМОНа, в масках и с автоматами.
   Арестовали как матёрого преступника,  видимо следователь посчитал, что, находясь на свободе, Игорь может быть социально опасен, сможет «давить» на свидетелей, и  вообще, просто скрыться из города.
    Аксинья узнала о его аресте от жены Игоря – Нины, которая позвонила ей  на другой день рано утром, когда они с Олегом ещё спали, и со слезами в голосе  рассказала ей, как его арестовывали, и как полночи делали обыск в их квартире.
  Оказывается, Игорь предполагал такой вариант развития событий, и дал ей телефон Аксиньи, чтобы она ей позвонила, если с ним что-то случиться.
  Муж  Олег, проснувшийся от звонка телефона, лежал на кровати и, не открывая глаз, внимательно слушал разговор Аксиньи по телефону.
   Когда она закончила разговор, он открыл глаза и внимательно посмотрел на жену:
  - Я так понял, что это касается Игоря? Звонила его жена? И что она сказала?
  - Что сказала? – Аксинья поправила одеяло, прикрыв ноги, и резко ответила:     - Сказала, что эти скоты арестовали Игоря, даже не начав предварительного расследования. Сначала они взяли с него подписку о не выезде и отпустили домой. А, потом вдруг испугались, и пришли вечером его арестовывать. Целых десять человек, в том числе и шесть ОМОНовцев в масках, представляешь.
  В новой квартире, которую они недавно купили, и в которой месяц назад закончился ремонт, вскрывали во время обыска даже паркет. Охренеть можно!- возбуждённая и злая, он гневно соскочила с кровати, и прямо в ночной  прозрачной сорочке пошла на кухню, чтобы попить воды и успокоиться.
  Через некоторое время вернулась, села на кровать, рядом с лежащим мужем, и сказала:
  - Не знаю, смогу ли я ему чем-то помочь, в этой ситуации. Но он оставил мне копии всех документов, о которых следователь не знает. А, я на основании их, смогу сама назначить санитарное расследование. И если Игорь не виноват в том, что дети отравились, то смогу помочь ему выйти из тюрьмы.
   - Да, Акся, - так Олег называл её, когда они были одни. – Ты, правильно решила. Игорь мужик толковый. Я тебе не рассказывал, но он пару раз мне помогал в трудной ситуации, когда на меня «братки» Матвея, здешнего «пахана» наезжали. Выручил деньгами, и ему за это  очень благодарен.
   Я со своей стороны через  знакомых ментов прозондирую почву: кто ведёт дело, какие  будут последствия. Но, чувствую, что они за него серьёзно взялись, тем более что губернатор с них спрашивает, как идёт следствие по факту отравления детей, да и городской прокурор тоже зол на него из-за своего внука.
  Да, и надо посоветовать Нине, жене Игоря, чтобы она наняла адвоката Бронштейна Исаака Львовича. Он, зараза дорого берёт, но зато и защищает, как надо.  Исаак перец капризный, но я сам с ним переговорю, и думаю смогу убедить его взяться за защиту Игоря.
    Аксинья внимательно смотрела на мужа, «переваривала» в себе, то, что он сказал, и в который раз удивилась его рассудительности и уму.
    Накануне вечером, когда она вернулась с работы, и за ужином рассказала Олегу о визите Игоря, тот,  на её рассказ, кажется, даже не отреагировал, а вот утром, видимо всё, осмыслив, представил ей план действий, и  дал ей главное его направление.
   В тот же день, Аксинья, взяв с собой двух своих подчинённых, приехала в детский сад, и начала там работать.
  Во-первых, они взяли на   свою экспертизу все продукты, потом овощи и фрукты, хранящиеся на складе и в холодильниках. Потом  она, начала проверять у всех работников санитарные книжки, и тут открылось очень много секретов, потому что половина сани-тарных книжек была заполнена врача-ми, фамилий которых никогда не было в этом городе.
   Заполненные  санитарные книжки, со всеми печатями, были просто куплены за деньги, в надежде, что их никто и никогда не станет смотреть.
    Когда она вызвала в кабинет заведующей трёх виновниц этого  события, и сообщила им о том, что они не могут работать с детьми, из-за того, что у них троих фальшивые санитарные книжки, они тут же расплакались и начали говорить.
    А, одна из них - помощник повара Вера Курбатова, по секрету рассказала Аксинье, что творится у них  в детском саду, и на кухне.
  Оказывается, из-за неурожая картофеля, вместо него в пищу детям давали сухую картошку –  дешёвый корейский порошок.  Курятину заменяли свининой, а качественные китайские яблоки, из которых должны были варить компоты, заменяли местными сибирскими яблоками.
   Заведующая детским садом, раз в неделю поочерёдно, по своему усмотрению, «премировала» каждого работника  корзиной картошки и яблок. Иногда, выделяла и по килограмму сливочного масла, но это только избранным.
   Пригрозив трём женщинам увольнением, Аксинья заставила их все признания написать на бумаге, и ничего не сообщать заведующей, которая уже больше недели находилась на «больничном» из-за больного сердца, после того случая с детьми.
    Они сделали анализ картофеля и яблок, которые поставляла фирма Игоря и не нашли в них никаких токсинов. Это же самое, для подстраховки, она заставила сделать и врачам   санэпидстанции Центрального района.
   А, через неделю, с этим пакетом документов пошла на приём к прокурору края.
    Тот внимательно её выслушал, потом взял у неё материалы расследования, и обещал разобраться.
    Ровно через три дня, Игорь бы выпущен из  следственного изолятора, с него были сняты все обвинения и закрыто уголовное дело.
   И тут же было возбуждено уголовное дело против заведующей детским садом, но она, как будто почувствовав это, ударилась в бега. Кто-то сказал Аксинье, что она уехала к Родственникам в Казахстан.
    Игорь вышел  на волю страшно растерянный, и через три дня  снова пришёл к Аксинье.
    Он сообщил ей, что больше не может жить в этом городе, уедет в Москву, и будет там работать вместе с женой. Бизнес свой, он решил продать своему партнёру, и сегодня они подпишут все документы. Квартиру здесь продадут потом, а пока в Москве поживут на съёмной.
   - Аксинья, спасибо тебе большое за помощь. Следак, сказал мне, что если не твои материалы медицинского расследования, я бы точно получил пятёрку. И ещё хорошо, что не один из детей не умер, иначе мне вообще была бы хана. Ты молодец, и вы с Олегом мои настоящие друзья. Мне Бронштейн сказал, что это Олег уговорил его взяться за моё дело.
     Ты меня выручила, а долг платежом красен, как ты знаешь.
   Вот тебе дарственная, оформленная у нотариуса, на мой недостроенный коттедж, и участок земли, на котором он стоит.
  Мне он не нужен, потому что я в этот город больше никогда не вернусь, так что делай с ним что хочешь.
  Место там хорошее, может вы с Олегом его доведёте до ума, то есть достроите и будете жить..
    Игорь передал ей папку, и тепло, попрощавшись с Аксиньей,  вышел из помещения.
  От Олега, она потом узнала, что он  вместе с Ниной, сразу же вылетел в Москву.
   Так она стала владельцем недостроенного коттеджа, в котором теперь жила её сводная сестра Ирина, и где она имела «свою» комнату, отдыхая в ней от всех проблем и забот.
А, вот сегодня, первый раз в жизни, привела туда мужчину, которого «заклеила» прямо на улице.