Первый встречный. Глава 3. Андрей и Аксинья

             Первый встречный. Глава третья. Андрей и Аксинья.
               
                Стильные мужчины пахнут дорогим   
                парфюмом. Влюблённые мужчины
                пахнут своей женщиной..
               
                .. Каждому льву как воздух,
                нужна ласка своей львицы.
   
     Целых два дня, к большой радости родителей, Андрей пробыл в их доме. Переколол все дрова для бани, заготовленные отцом, признававшим только баню на дровах. На второй день, отец   уже сам натопил баню, и  снова пропарил его как следует берёзовыми вениками, а потом угостил своим самодельным квасом, очень ароматным и вкусным.
   В первый день, после встречи с Аксиньей,  он  вошёл в дом родителей, с таким усталым видом, что его мать сразу забеспокоилась, и начала расспрашивать,  не болен ли он.
    «Да, мамочка, я действительно болен. Но болен физически. Потому что эта женщина, из «неоткуда» появившаяся в моей жизни, выпила из меня все соки» - подумал Андрей, глядя в тревожные глаза матери, и, чтобы её успокоить тут же бодро ответил.
  - Не  беспокойся мама, я совершенно здоров. Просто очень устал. У нас в связи с этими санкциями, стало значительно больше работы. Надо найти новых поставщиков, договориться с ними, потом посмотреть качество продукции. Мотаюсь по России, и не только по ней целыми днями, вот потому и вид такой усталый. Володя и тот увидел, как я устал, и дал мне отпуск на две недели. Через три дня я улетаю в Сочи, в санаторий «Жемчужина».
  - В «Жемчужину» говоришь? Это замечательно! – улыбнувшись, спросила его Надежда Павловна, ласково глядя на сына. – Когда мы с  твоим отцом поженились, то поехали в свадебное путешествие  именно в Сочи, и неделю провели именно в «Жемчужине».
  Хотя это и произошло тридцать четыре года тому назад, я, как сейчас всё помню, и красивые номера, и море и очень ласковое солнце. И ты тоже едешь в «Жемчужину». Там, наверное, всё уже изменилось, ведь столько лет прошло. Ты один  летишь, или ещё с кем-то? -  вопросительно глянула она в лицо сына.
  - Конечно один, мамочка! Один, одинешенек. У меня, после Ларисы, так никто не появился. Так что не волнуйся на девственность твоего сыночка, никто в Сочах покушаться не будет, - он  прижал к себе худенькое тело матери. И вдруг на него навалилась такая  волна жалости и печали,  и стало стыдно за то, что он, живя в одном городе и имея свою и служебную машины, никак не может чаще бывать у матери.
    К глазам вдруг подступили слёзы, и он, чтобы мама их не заметила, несколько минут стоял и не отпускал её из своих объятий.
   Потом отпустил,  нежно поцеловал зардевшую, от такой ласки мать и тихо сказал:
 - А мне пока никто и не нужен, ты у меня самая любимая женщина. Помнишь, как ты рассказывала, что я в детстве, когда мне было годика три или четыре, всегда говорил тебе, что как только вырасту, то сразу женюсь на тебе.
  - Конечно, всё помню сынок. Ну, ладно, что это мы с тобой в дверях стоим, давай проходи, раздевайся, вымой руки. А я сейчас, что-нибудь вкусненькое приготовлю на стол. Слава Богу, теперь есть из чего готовить.
  Мне тут недавно пенсию пересчитали, теперь больше десяти тысяч выходит. Отец тоже неплохо получает, да и ты тогда карту мне дал ВТБ-24, там на ней сто тысяч было, а теперь уже сто пятьдесят, коплю потихонечку.
   Мы живём хорошо, ни в чём себе не отказываем, в этом году собираемся в Болгарию съездить отдохнуть.
  - Ладно, иди, а то я тебя заговорила совсем. За столом поговорим, - и  Надежда Павловна поспешила на кухню.
  Отец Андрея  - Сергей Иванович Игнатьев, работал начальником смены в диспетчерской, контролирующей всю энергетику края. Ему было уже 58 лет, но он был в прекрасной физической форме, летом играл в футбол в своей команде, плавал в бассейне, а зимой в неделю один - два раза вместе с женой обязательно ходил на лыжах и с детства приучил к лыжам и Андрея.
   Мама его  - Надежда Павловна, в молодости была гимнасткой, и даже заслужила звание мастера спорта СССР. Потом тренировала детей в краевой спортивной школе, и только год назад, когда ей исполнилось 55 лет, ушла на пенсию, и стала вплотную заниматься своим садом и огородом, выращивая необыкновенные сорта клубники и смородины.
   Когда Андрей ещё жил с Ларисой, мать с отцом обеспечивали их и своего единственного внука Никиту, различными вареньями и соленьями на всю зиму.
   Сын, с удовольствием их лопал, а вот Лариса, даже не притрагивалась, предпочитая варенье и  маринованные огурцы с грибами из магазина.
   Пока он умывался, и переодевался в свою домашнюю одежду в  своей комнате,  заметил, что в ней всё оставалось без изменений, после последнего его прихода к родителям. 
  Он был здесь последний раз около шести месяцев назад и сразу   отметил, что в комнате нигде не было ни  пылинки, не то, что у него в квартире. Всё потому что мама у него слыла большой чистюлей.
   За это время Надежда Павловна успела пожарить его любимую картошку с ветчиной, и разложила на тарелках небольшие солёные огурчики и помидоры собственного приготовления.
    Увидев всё это, Андрей вдруг понял, что очень проголодался, и с жаром набросился на еду, к большому восторгу матери.
  После обеда, они долго разговаривали,  пересказывали друг другу последние новости, и Надежда Павловна при этом не сводила глаз со своего любимого сыночка, уже поняв, что с той женщиной, матерью Никитки, у него всё закончено, раз и навсегда.
  - Ну, что я скажу тебе сынок? Лариса женщина своенравная, капризная и очень необязательная. Но, я относилась к ней хорошо и даже любила её, потому что она была хорошей, заботливой матерью для моего внука. Потом, когда она вдруг ушла от тебя, я винила только тебя, потому что не хотела, чтобы вы расходились, и ещё, потому что у Никиты, не будет родного отца. А,  год назад встретила её в городе, мы зашли в кафе выпили по чашке кофе, поговорили, и я поняла, что она тебя просто никогда не любила.
    И знаешь, что я ещё поняла?
Андрей внимательно посмотрел на мать.
  - Что там у неё, не всё так уж  хорошо с этим хоккеистом. Совсем не так, как она себе представляла, когда изредка  тайно встречалась с ним, а не жила с ним вместе постоянно. И, мне даже показалось, что она жалеет, о своём поспешном решении, и о том, что официально разошлась с тобой.
  - Да, ты что? Неужели жалеет мам? Я её видел всего месяц назад, когда ходил гулять с сыном. Так вот она хвасталась, что у неё всё хорошо, что муж её очень любит, и даже просила дать разрешение на усыновление Никиты.
   - И что? Ты согласился? – с тревогой в голосе спросила Надежда Павловна.
  - Нет, конечно. Он же у меня единственный сын, и  кроме него и вас двоих тебя и папы, у меня никого в этой жизни нет, и пока не предвидеться. Я ей так и сказал. Ты,  видела  бы мама, как она распсиховалась тогда, просто озверела и кричала на меня при всём честном народе так, что даже Никита заплакал. И мне пришлось его успокаивать. Уже месяц его не видел, Она говорит, что он болен, простыл, и потому сидит дома, даже в детский сад не ходит.
 - Вот же стерва! – в сердцах вырвалось у матери. - Но, ведь по решению суда, ты два раза в неделю по четыре часа можешь с ним встречаться? Ведь так?
  - Да так мама, всё именно так. Но для этой дуры закон не писан. Разозлилась на меня, и теперь не пускает ребёнка гулять со мной. Он здоров, я с ним по телефону разговаривал. Такие вот дела.
   - А, что Андрюша, неужели в твоей жизни за это время ни одной порядочной девушки не встретилось, а? – осторожно спросила Надежда Павловна сына.
    Андрей на секунду задумался, вспомнив про Аксинью, улыбнулся и, глядя на грустное лицо матери, сказал:
  - Где же их найти порядочных то, мама? У них же на лбу не написано. Вот ты Ларису стервой назвала, и ведь это правда.
   Ну, как её распознать эту стерву в жизни? Ведь стерва – это же не та девушка, которая кричит об этом на каждом углу. А та, которая как Лариса с милой улыбкой и вкрадчивым голосом вынесет весь твой мозг и вдобавок сломает жизнь.
   Скажешь, я не прав мама? Вот ты с отцом уже 35 лет вместе, знаю, сколько трудностей в вашей жизни было, но ты ведь не стала стервой а, наоборот, с годами становишься всё добрее и добрее.
   Надежда Павловна улыбнулась в ответ и тихо сказала:
 - Знаешь сынок, внутри меня тоже есть «стервозинка», я знаю. Но, я её прячу глубоко, глубоко, потому что, люблю твоего папу, и знаю, что в любви никаких правил не существует.
  Можно конечно попытаться штудировать учебники, обуздывать душевные порывы, выработать стратегию поведения – всё это вздор. Решает только сердце, и лишь им принятое решение важно и нужно.
  Это не я придумала, это написал  замечательный писатель Пауло Коэльо. 
  А раз сердце приказывает тебе не быть стервой, потому что любишь человека, то ты  и не будешь ею никогда.
  Твоя Лариска, тебя просто не любила. Но ты должен быть готов к тому, что когда-нибудь, если ей там, с её хоккеистом станет плохо, она тут же прибежит к тебе, и будет через сына  давить на тебя и вмешиваться в твою жизнь. Так поступают все стервозные женщины, я знаю многих таких.
   Потом Андрей наколол дров для бани, стоящей отдельно во дворе и теперь ждал отца, который скоро должен был вернуться с дежурства.
   Когда Сергей Иванович около девяти часов вечера подъехал к дому, там его уже ждал хороший ужин: пельмени со сметаной, и баня, которую успел натопить Андрей.
   - О, какие гости у нас? Здравствуй сынок, - тепло приветствовал отец Андрея, выйдя из машины. Каким ветром тебя к нам занесло? – и он крепко по-мужски обнял сына и так прижал его к себе, что у того даже хрустнули косточки.
  - Ну, ты медведь! – ласково сказала Надежда Павловна, ласково глядя на своих мужчин. – Задушись сына мне. Он, смотри какой худющий стал без женских рук то..
  - Здравствуй папа, попутным ветром занесло, попутным. Вот за три года, первый отпуск, наконец, получил с сегодняшнего дня и сразу к вам приехал, - быстро ответил Андрей, заметив про себя, что отец, несмотря на свои пятьдесят восемь лет,  как и раньше, в прекрасной физической форме.
   - Ну, чего вы там застряли, давайте проходите в дом. Ты Серёжа переодевайся и сразу в баню, твой сынок постарался, натопил, - и Надежда Павловна развернувшись, ушла в дом по своим женским делам.
   Сергей Иванович, тихонько подвинул сына под свет лампочки освещающей крыльцо, внимательно оглядел с головы до ног, и сказал:
  - А, по-моему, ты совсем и не исхудал. Спортом то, с твоей сутолочной работой удаётся позаниматься? Если нет, приходи в нашу компанию, мы в школе №123 спортзал арендуем, играем там вечерами в волейбол или баскетбол два раза в неделю. Ну, а мышцам я не даю размякнуть, тренируюсь дома не тренажёре. Я новый купил себе, немецкий, не видел ещё?
  - Нет, папа не видел, а где ты его разместил?
  - В пристройке возле бани, потом покажу. Ладно, пошли в дом, а то мать сердиться будет.
  И обняв сына за плечи, они вошли в открытую дверь.
    Потом была баня, где отец двумя  берёзовыми вениками, как в детстве парил его тело, ставшее красным как у варёного рака, потом он парил отца до тех пор, пока он не закричал «довольно», и первым выбежал из парилки под холодный душ.
    Андрей, получив удовольствие, натянув на себя отцовский махровый халат, убежал в дом, а к отцу пришла попариться мама, которая очень любила баню, и считала её лекарством от всех болезней.
   Через полчаса вся семья собралась за столом, Надежда Павловна, раскрасневшаяся после бани, довольная  приезду сына, потчевала своих мужчин, и глаза её просто искрились от счастья. Пельмени,  приготовленные из фарша,   состоявшего из говяжьего, свиного и куриного мяса, получились очень сочными и ароматными, и она с удовольствием наблюдала, как её мужики, с удовольствием уплетают их.
   Под пельмени выпили по три рюмочки вишнёвой наливки, в приготовлении которой Надежда Павловна была большой мастерицей.
   Дальше был чай с малиновым и смородиновым вареньем, и разговоры обо всё на свете..
   Улеглись, уже далеко за полночь. Но, Андрей сразу не заснул. Он долго лежал и думал, переваривая внутри себя разговор с матерью и вспоминая всё, что было связано у него с Ларисой.
   Он познакомился с ней одиннадцать лет назад, в  летнем детском лагере, который при СССР, назывался пионерским, когда учился на последнем курсе института народного хозяйства и летом, на каникулах, в последний раз подрабатывал заместителем начальника этого лагеря.
    В лагере в то время было четыре отряда по шестьдесят человек. В первом отряде, были «малыши» - дети от 8-ми до 10-ти лет, а в четвёртом уже «взрослые» - ученики 8-го – 9-го классов, возраста 15-16-ти лет. Особенно много в четвёртом отряде было девочек, и среди них  пятнадцатилетняя - Лариса Авдеева.
    Он тогда сразу приметил её ладно скроенную, стройную фигурку, лицо с веснушками и пшеничного цвета волосы, отливающиеся золотом на солнышке. Однако его должность, не позволяла ему расслабляться, и он двадцати двух летний студент, тогда даже вида не подал, что эта девчонка его заинтересовала.
  Это он так думал, а юная, уже шестнадцатилетняя  плутовка, оказывается всё «просекла», и через  два месяца, после того как закончилось лето, и он ушёл на преддипломную практику, нашла его в институте.
   Дождалась около ворот, придумала какой-то повод, и подошла к нему, как раз в то время, когда он пригласил в кино Галю Соловьёву, расположения которой давно добивался и имел на неё серьёзные виды.
     Увидев подошедшую к ним, разукрашенную как клоун девушку и обратившуюся к Андрею с приветствием, Галя сразу психанула, и тут же убежала домой, а ему пришлось объясняться с этим нелепым маленьким созданием, которое, оказывается, давно любит его и, даже ездило в этот лагерь только для того, чтобы его там видеть.
  Андрей в душе рассмеялся, считая, что это просто девичья дурь, и как мог, разъяснил ей, что она ещё маленькая думать о любви, что ей нужно учиться, окончить школу, повзрослеть.. И вот тогда..
  Он проводил Ларису до автобуса, попрощался, досадуя на неё за то, что она обломала ему такое свидание, и начал думать, что он скажет Галине завтра, чтобы оправдаться в её глазах.
 Андрей думал, что на этом всё закончилось, но не тут то было. Ровно через два года, когда он уже работал в торговом отделе супермаркета «Русь», Лариса нашла его снова и, встретив  прямо у входа, предъявила аттестат зрелости и своё новое  платье бежевого цвета, которое ей купили родители на выпускной бал.
   Кстати, платье этой уже взрослой девушке, так настойчиво добивавшейся его, удивительно подходило к её глазам, и он сказал ей об этом, а потом, просто  «из вежливости», пригласил её пообедать с ним в ближайшем кафе.
  С того дня они стали постоянно встречаться, но это были с его стороны чисто дружеские отношения.
   Лариса поступила учиться в педагогический университет, и очень мечтала стать учительницей.
   Они вместе часто ездили путешествовать по краю на его стареньких «Жигулях» подаренных ему отцом, проводили много времени вместе, но близости между ними не было, хотя Андрей видел, что девушка любит его, тянется к нему и готова ради него на всё.
    Он познакомился с родителями Ларисы, и у него сразу установились с ними хорошие отношения.
  Видя, что он взрослый, серьёзный парень, отец Ларисы – Иван Алексеевич полностью доверял ему, и никогда не беспокоился за дочь, которая ему однажды сказала, что если и выйдет когда-нибудь замуж, то только за Андрея.
    Поженились они только спустя почти два года, и через год у них родился сын Никита.
   Как же это было давно! И ему сразу вспомнилось стихотворение, которое написал его друг Вячеслав, про одну очень правдивую историю, которая произошла с ним в лесу.. Очень похожая на его и Ларискину историю..
                Весна.
             Опять запели соловьи,
            И вновь весна стучит в окошко,
            И на одной лесной тропе,
            Сошлись у нас, пути-дорожки.
            Трава молочная колышется,
            И терпким запахом манит,
            И тянет души наши грешные,
            Как разно полюсный магнит.
            В лицо взглянула мне внимательно,
            Немного бровью повела,
            И на лесной полянке смело,
            В траву примятую легла.
            Легла, одежды быстро скинула:
           «Я вся твоя, бери  меня!»
            И страстью дерзкою гонимая,
            Пылала как волна огня.
            Я тело белое старательно,
            В траву без жалости вжимал,
            Соски, что встали карандашиком,
            В порыве страсти целовал.
            Минуты сладостного счастья,
            В миг улетели как вода,
            Ты поднялась, чуть усмехнулась,
            Оделась. Встала и ушла.
            Ушла искать других желаний,
            Ушла, забыв, что был совсем,
            А я лежал, горя от страсти,
            Весной не тронутый, ничем.
            Эх, страсти, страсти!
            До чего доводят?
            Жена чужая, муж чужой,
            И никому совсем нет дела,
            Что ты не знаешь, кто такой?
            Кому ты отдавала тело,
            И жар души, и плоти страсть?
            И на лесной полянке смело,
            Ты предо мною улеглась… 
- Надо же, столько лет прошло, а его, это стихотворение до сих пор помню, - тихо сказал он сам себе и подумал: ведь он тогда, много лет назад действительно спасовал перед Ларисой, когда она голая пришла и легла рядом с ним в номер гостиницы  города Горно-Алтайска.
   Он совсем не любил её, хотя, ему было очень приятно её присутствие рядом.  Ему нравилась её фигурка, улыбка, нравилось, что она заботится о нём, а мама, вообще была от Ларисы без ума, считая, что она для него просто подарок.
  Не любил, а лишить девушку девственности решился. Ну, а потом отступать уже было поздно.
  И если честно признаться, влюбился он в неё по-настоящему, только тогда, когда она забеременела, и стала ходить как уточка с животиком похожим на круглый шарик.
  Именно тогда Андрей и понял, что безумно любит свою «конопушечку», как он её иногда называл, за веснушки, которые выступали у неё на носу с первыми весенними лучами солнца.
  На другой день у отца был выходной, и они вдвоём с отцом занялись хозяйством. Те, кто живёт в собственном доме, хорошо знают, что там всегда найдётся какая-нибудь работа: где-то подкрасить, где-то подправить, что-то починить или от-пилить.
    Надежда Павловна, видя мужа с сыном, просто цвела от радости, и начала готовить для мужиков их любимые блюда. Когда Андрей, после работы пришёл вместе с отцом в столовую, и увидел такой  стол с обильными печёными и мясными блюдами, шутя, взмолился:
 - Мама, да ты что со мной делаешь? Мне на море ехать, невесту искать, а я тут у тебя на твоих харчах, отъемся как хряк, и никто на меня даже не посмотрит.
  Надежда Павловна засмеялась довольная произведённым эффектом от своих кулинарных способностей, потом оглядела сына с ног до головы и весело сказала:
  - Ты у меня красавец, правда, же отец? И потому, тебе обязательно повезёт и ты, наконец, встретишь настоящую женщину, которая будет любить тебя так, как я люблю твоего папу. И никакой лишний жир, здесь помехой не будет. Да у тебя, его, слава Богу, и нет,  этого лишнего жира.
   - Подтверждаю, - добавил Сергей Иванович, усаживаясь на своё место за столом. - Он у нас молодец, держит себя в форме.
   Потом Андрей отдыхал, читал, смотрел телевизор, немного позанимался на отцовском тренажёре, решив для себя, что тоже приобретёт такой и поставит у себя в квартире.
   Потом съездил в город, выкупил в  авиационной кассе заранее забронированный  секретаршей Володи билет до Адлера  сразу туда и обратно.
  Все эти три дня, он к большому удовольствию матери жил в их доме, и она была очень рада тому, что Андрей на неё больше не обижается, и  надеялась, что теперь он чаще будет приходить к ним.
   Все эти дни, не было ни минуты, чтобы Андрей не вспоминал своё необычное приключение и, её главное действующее лицо и «виновницу» - Аксинью.
  Он до самой мелочи помнил всё её руки, губы, выражение лица, когда они занимались сексом. Помнил и её последние слова,  про  её семью, детей и мужа, которые она сказала ему на прощанье.
 « Да, жаль, что она мне номер телефона своего не дала, я бы обязательно позвонил, чтобы попытаться ещё хотя бы раз встретиться с ней», - помечтал он об этом про себя перед сном, не ведая, что судьба повернёт всё так, что его желание сбудется.
   В последний день перед отлётом, он забрал  исправную машину у Иннокентия в автосервисе, поставил её в тёплый гараж расположенный рядом с домом, снял с неё аккумулятор, и поставил на полку, где хранил разный инструмент.
   И на другой день утром улетел отдыхать на море.
   Была середина июня,  температура воды в море была всего 18 градусов, но Андрей всё равно, как только поселился в номере Сочинского санатория, тут же пошёл и окунулся в море, на котором уже не был  четыре года.
   Вернулся и сразу пошёл на приём к дежурному врачу.
   Врач, молодая женщина со строгим лицом, посмотрев его санаторно-курортную карту, тоже оформленную секретаршей шефа Фаиной, в городской больнице №4, к которой  давно был прикреплён их торговый дом, улыбнулась и, глядя на него, спросила:
- На что жалуетесь Андрей Сергеевич? Что будем лечить? Тут написано, что жалуетесь на бессонницу? Так?
  - Там так написано? – удивлённо спросил Андрей, не удосужившись даже  перед поездкой, прочитать, что там написали врачи больницы, в которой он  ещё ни разу  не был.
  - Да. Причём написано, что жалуетесь  на это, систематически.
 - Ну, раз написано, значит, так оно и есть, доктор. А, что в этом санатории и от бессонницы лечат? Я в путёвке прочитал, что в основном здесь опорно-двигательный аппарат лечат.
   - Мы всё лечим. У нас  даже воздух лечебный, потому что морской. Я Вам пропишу шесть сеансов минеральных ванн в Мацесте, мы отсюда возим  наших пациентов на своих автобусах. Потом душ Шарко, массаж спины, ну и прогулки на воздухе. Устроит Вас, такой режим?
  - Как скажете доктор. Честно сказать, я просто очень устал, особенно за послед- ний год.  Всё это связано с  санкциями против нашей России. Вот нашей торговле и приходится теперь больше пахать, чтобы найти новых поставщиков, и главное, чтобы та продукция, которую они нам поставят, была не хуже прежней. Вот, мы и пашем, без отдыха.
  - Ну, не за бесплатно же, пашете! – вырвалось у женщины в белом халате.
  - Конечно, не за бесплатно! Получаем прилично, по нашим меркам. Хотя, коллеги - москвичи, которые приезжают к нам в Сибирь, смеются над нами, когда мы им говорим о своих зарплатах. У них там получают в два, а то и в три раза больше. Вот такие то дела доктор.
  Давайте  мою санитарную книжку, и я пошёл выполнять все Ваши предписания. А Мацеста – это здорово. Мы были здесь с женой и сыном четыре года назад, и жена принимала там ванны, ей понравилось. Так, что и  я попробую.
     Первую ночь в санатории, Андрей спокойно спал, не представляя, что ждёт его  на другой день.
   А назавтра, вернувшись после принятия ванны в Мацесте в санаторий, он увидел в вестибюле напротив стойки дежурного администратора, спокойно сидящую в кресле Аксинью.
   Увидев входящего в дверь Андрея, она тут же встала с кресла и пошла ему навстречу.
   - Здравствуй Андрей! Не ожидал? А у нас тут семинар министерство здравоохранения проводит, завтра первый день, - она разрумянилась от встречи с ним, и потому говорила быстро и чуть громче обычного, видя, как две женщины за стойкой внимательно слушают их разговор.
   Потом, лукаво улыбнувшись, добавила:
  - Ты ведь, кажется, приглашал меня с собой на море, вот я и приехала. Нас разместили в отеле «Маяк», я прилетела вчера вечером. Утром сходила к морю, но окунуться не решилась, вода ещё холодная для меня. Но, ноги, всё-таки ополоснула.
   Она стояла напротив него, такая красивая, близкая, родная, в лёгком, летнем  трикотажном платье нежно голубого цвета, красиво облегающем всю её фигуру и что-то ещё говорила.
 А Андрей просто молча смотрел на неё, он одурел от счастья, потому что понял, никакого семинара просто нет, а Аксинья приехала к нему.
    И, когда оцепенение немного прошло, он молча обнял её и несколько раз поцеловал в губы, пахнущие мятой, а потом тихо сказал:
  - Ну, какая же ты молодец Аксинья, что прилетела сюда. Я ждал тебя, всё время ждал. И очень хорошо, что у вас здесь семинар будет проходить. Сочи после олимпиады вообще стал неузнаваемым, похорошел, стал чистым, уютным. Ну, где ещё, как ни здесь проводить все важные всероссийские мероприятия. Только в Сочи.
   Ты, подожди меня здесь, я оставлю свои вещи, переоденусь и мы погуляем по городу. Хорошо?
   Аксинья улыбнулась, молча кивнула ему  в ответ, и сказала:
 - Быстрее, я буду ждать тебя на улице, - и вышла из здания.
   Андрей, как джейран, быстро взбежал к себе на третий этаж, бросил сумку с вещами на балконе,  переоделся в летнюю футболку и светлые брюки и, засунув документы и деньги в свою сумку,  поспешил вниз.
   Аксинья уже поймала такси, и они сразу поехали к ней в гостиницу.
   Прямо с порога, она, даже не закрыв дверь номера, начала снимать с него одежду и бросать её в разные стороны. А, потом, видя его нерешительность, быстро разделась сама, в очередной раз, продемонстрировав ему свою прекрасную фигуру.
  Потом легла на белоснежную простыню, и тихо поманила его к себе:
  - Андрюша, иди сюда…
  И он абсолютно голый, как Апполон, пошёл к ней навстречу, как козёл на заклание. А сердце рвалось из груди, бухало, стучало, горело огнём, а его детородный орган, вообще потерял совесть и  уже показывал   «полную боевую готовность».
   И всё началось, и продолжалось, как тогда в доме у Ирины.
  Только теперь Аксинья занималась любовью с какой-то неистовостью, бесстыдно, решительно, словно у неё не было секса многие месяцы, и она, наконец, до него дорвалась.
    С каждым новым разом Андрей узнавал, или не узнавал свою любовницу, но, как и в тот раз снова парил в облаках. То парил, то опускался в пропасть, из которой не было пути назад, то снова взлетал, как горный орёл.
   Сегодня Аксинья показала ему класс в сексе, и он это оценил, пытаясь, всё время понять её желание, а потом пойти ей навстречу, и сделать так, чтобы она получила удовольствие.
  Они, каждый раз достигали наивысшей точки наслаждения потому, что Андрей стремился угодить во всём своей партнёрше, а она, в ответ, старалась, как могла угодить ему.
   Всё получилось великолепно. После трёх раз занятий сексом, они оба уснули, и проснулись только тогда, когда за окном была глухая ночь.
    Аксинья встала первой, накинула на себя халат, и  по телефону заказала ужин на двоих прямо в номер.
  Потом, подошла к кровати, посмотрела на спящего мужчину, улыбнулась довольная сама себе, и быстро побежала в душ.
   Когда официант из ресторана доставил ужин, вместе с бутылкой шампанского уложенного в ведёрко со льдом, она разбудила  Андрея, и пригласила его к столу.
Он быстренько принял душ, и сел за стол, красиво сервированный его новой знакомой.
   Выпив шампанского, и закусив его шоколадом с фруктами, они снова легли  в постель и Аксинья, со счастливыми глазами, начала рассказывать ему о своей жизни.
     Она рассказала ему про свою сестру, про отца, бывшего министра сельского хозяйства ещё СССР, а теперь сенатора от Смоленской области, заседающего в Совете Федерации России. Рассказала о муже Олеге, с которым живёт уже двадцать лет, и только недавно узнала, что у него, кроме своих, есть ещё двое детей, мальчишек пяти и семи лет, которые родили ему его молоденькие секретарши. Одну, кажется, зовут Даша, а вторую Маша – Мария.
  Он купил каждой по отдельной квартире, где они проживают со своими детьми, обеспечивает их материально, и самое интересное, что они обе знакомы, и даже дружат между собой. А Олег, навещает их по очереди, прямо, как султан, скотина.
  А она со своей проклятой работой и карьерой, об этом, до последнего времени была ни слухом, ни духом, не ведала, как говорят в народе.
  - До последнего времени я ничего не знала. До того дня, когда мы с тобой встретились.
  Утром, когда я в тот день приехала на работу на служебной машине, моя секретарша Полина, передала мне бандероль. Ну, я, зайдя в кабинет, тут же открыла её, а там фотографии обоих его детей, причём сфотографированных с моим мужем, мордочки этих двух его любовниц, и ещё копии свидетельств о рождении детей.
  Представляешь, он ничего не боясь, совершенно спокойно дал им свою фамилию, отчество, и  ещё  эти девки, написали в письме, которое было внутри, что и имена он дал каждому сыну сам лично.
   Я прочитала это послание, несколько раз пересмотрела фотографии, поняла, что это не фотомонтаж, и пришла в бешенство от такой подлости и наглости.
    Я сразу поняла, что весь город уже знал про любовниц моего Олега, а я одна, как дура, ничего не знала.
   Короче, я  в тот день страшно разозлилась на Олега и решила ему сначала банально «по-женски» отомстить - просто «снять» первого попавшегося мне на глаза мужика, и переспать с ним.
  И тут ты оказался на моём пути. Я решила, что сделаю это всего один раз, ну, то есть «отомщу» и всё. Но, когда мы начали с тобой ласкать друг друга, и я впервые получила неслыханное и неведомое мне доселе удовольствие от секса с тобой,  то  сразу же забыла о своём зароке, и просто поплыла по течению.
  Но вечером, после нашей с тобой встречи, когда муж вернулся с работы, бросила ему прямо перед детьми все фотографии на стол и устроила разборку. Ну, а потом, когда мы остались один на один, рассказала ему о том, что тоже изменила ему, и именно сегодня, да ещё и четыре раза подряд.
  - Или больше раз было? Я уже со счёта сбилась мой родной, - и она лукаво посмотрела на Андрея, державшего бокал с шампанским.
  -  Я, честно говоря, даже не помню сколько раз. Ну, по-моему, не меньше четырёх, это точно. А что было потом, как ты здесь в Сочи оказалась? - поинтересовался Андрей, с любопытством слушая сидящую рядом с ним на кровати женщину.
 -Потом? – Аксинья на секунду задумалась,  улыбнулась своим мыслям и продолжила:
- Ну, он, конечно, мне не поверил, я ведь ему за всю нашу семейную жизнь ни разу даже повода для ревности не дала, хотя он знал и видел, что я многим мужчинам нравилась. А многие просто мечтали со мной переспать, я это видела по их сладострастным рожам, когда они смотрели на меня.
  Но я ему доказывать ничего не стала, а просто сказала, чтобы он завтра же убирался на хрен из дома, к  этим своим двум девкам, его подружкам или любовницам, даже не знаю, как их назвать.
  И, что самое удивительное, он это моё решение встретил спокойно, даже, по-моему, вздохнул с облегчением, этот козёл!
    - И что, тебя это его поведение очень расстроило, да? – снова поинтересовался Андрей, наблюдая за выражением лица Аксиньи.- Ты ждала, какой-то другой реакции от него или нет?
  - Расстроило? Нет, совсем нет! Мне просто стало обидно, что этот человек, которому я всегда верила и доверяла даже больше чем себе, и которого любила, столько лет дурачил меня, вешал «лапшу на уши», и  сам, оказывается, давно разлюбил. Разлюбил, искал утех на стороне, и не знал, как признаться мне и уйти. И я, узнав обо всём, теперь сама приняла решение за нас двоих.
   В общем, на другой день он рано утром, когда мы все спали, тихо встал,  сложил свои вещи в чемодан и ушёл. Куда ушёл не знаю, но думаю, что возможно к одной из двоих или к Даше или к Маше.
    Когда я проснулась, а спала отдельно от него на диване в гостиной, и увидела, что его нет, поначалу даже растерялась.      Потом зашла в спальню, села на пустую кровать, и неожиданно даже для самой себя разревелась.
   Кто сказал, Андрюша, что сильные женщины не плачут??? Сильные бабы – тоже рыдают в три ручья! Рыдают - сползая по стене!! Ну, а потом, вытирают слёзы, поправляют макияж и вы-ходят, как ни в чём не бывало.. Улыбаясь всем..
   Вот так и я. Немного поревела, даже пожалела немного себя родимую, а потом сразу вспомнила про тебя, про то, что ты улетел в Сочи и, отпросившись у губернатора в Москву, чтобы навестить отца, вместо этого прилетела в тебе. Ты ведь рад этому, или нет? – и она, засмеявшись, как девочка, всем  своим горячим телом прижалась к нему и начала целовать.
  - А ну-ка признавайся Андрюша, только честно, ты рад, что я прилетела или не рад? Если не рад, то я тебя сейчас задушу прямо здесь, в кровати, - и она шутливо положила свои руки ему на шею.
  Глядя в её смеющиеся шальные глаза, Андрей, конечно же, сказал, что очень  ей обрадовался, хотя если честно признаться, как только увидел Аксинью в фойе санатория, просто оцепенел, и в первую секунду подумал что это видение.
   - Конечно, обрадовался милая моя, конечно! Это же такой подарок для меня твой прилёт. Представляешь лето, море, Сочи, и ты, здесь рядом! Я очень, очень рад твоему появлению, - и Андрей тоже несколько раз поцеловал лежащую рядом женщину.
   - Раз так, то тогда я тебя сегодня никуда не отпущу. Давай звони в свой санаторий, телефон там, на санитарной книжке должен быть, и скажи, что ты не будешь ночевать там сегодня ночью.
  А возможно и завтра, и послезавтра, пока у тебя силы хватит, и пока я тебя не отпущу. Всё! Ты на сегодня мой пленник, а я твоя повелительница – королева, и буду делать с тобой всё, что захочу,  - и она снова осыпала его лицо и тело поцелуями.
   - Всё что захочешь? – дурашливо спросил расслабленный ласками Андрей. – А это не больно?
  - Чё ты боишься? Ты же настоящий мужчина! Конечно, не больно, а наоборот, очень приятно! – в том ему ответила уже горевшая от желания женщина, и  начала свои дьявольские игры.
   Через час он позвонил в санаторий и сообщил, что останется ночевать у приятеля, с которым давно не виделся.
    Действительно давно, всего четыре дня.
  Аксинья пробыла в городе ещё трое суток, и все эти дни и часы они были вместе. Днём до обеда гуляли по набережной, ели шашлыки, пили кубанское вино, а потом шли в номер, и занимались любовью, наслаждаясь друг другом в полную силу, как истосковавшиеся по сексу от долгой разлуки моряки или полярники.
   Когда они гуляли по городу, Андрей обратил внимание на то, что все встречные мужчины обязательно пялят глаза на его прекрасную спутницу, которая в лёгком белом платье выглядела очень молодо, почти его ровней. Аксинья, видимо давно привыкшая, к этим липким мужским взглядам, особенно среди представителей кавказской национальности, абсолютно на них не реагировала, а лишь снисходительно улыбалась, и даже иногда становилась так, чтобы её лучше могли разглядеть.
    Когда Андрей, раздосадованный тем, что один из мужчин прямо на улице начал говорить ей комплименты, и Аксинья их снисходительно слушала, сказал ей об этом, она в ответ рассмеялась, прямо на улице поцеловала его и сказала:
  - Милый Андрюша. Не сердись! Если твоя любимая нравится кому-то ещё, это не повод для ревности. Это значит, что ты сделал правильный выбор. Это, мой дорогой, повод для гордости, наконец! Это значит, что в твоих руках чья-то мечта!
   И ещё, когда женщина, даже в моём возрасте выглядит великолепно, она убивает сразу трёх зайцев: радует себя, восхищает мужчин и приводит в бешенство остальных женщин.
   Ты видел, когда этот Робик говорил мне красивые слова, отойдя от своей компании, одна их женщин, глядя на него и на меня, просто кипела от злости. Ей, он видимо, никогда таких слов не говорил, и видимо не скажет. Вот так-то. Не ревнуй милый.  Для меня сейчас, в этом  мире, только один мужчина существует, это ты. Ну, правда, есть  ещё один мужчина, мой сын – Егор, ему через неделю исполнится шестнадцать лет.
  А дочери Свете – уже двадцать, понимаешь, какая я старая, раз у меня такие взрослые дети, - лукаво глядя на Андрея, тихо произнесла разрумянившаяся от своих слов женщина.
   - Ну, не кокетничай милая женщина. Не надо! Тебе это совсем не идёт Аксинья. Выглядишь ты просто великолепно, и я тобой откровенно восхищаюсь, и не только я один.  Ты такая весёлая, жизнерадостная, раскованная. Мне иногда даже кажется, что это я старше тебя, а не ты.
   Аксинья подняла к нему свои серые глаза, в которых отражалось море, и от этого они стали светло-голубыми и,  улыбнувшись, сказала:
  - Это я с тобой такая Андрюша. С тобой я чувствую себя молоденькой девочкой, а на самом деле я очень строгая, серьёзная и жёсткая по характеру баба. Во, всяком случае, так думают мои подчинённые, а я их в этом не разуверяю. Начальник ведь и должен быть таким, иначе нельзя.
   Ну, а с тобой, я  наоборот мягкая как игрушка, как воск, бери и делай со мной всё что хочешь..
  - Всё, всё?
  - Ну, конечно!
 - Тогда, я хочу вернуться в твой отель, подняться в номер и..
 - Так, так. Можешь больше ничего не говорить мой повелитель, - и она, шутя, прикрыла его рот ладошкой.
  -  Тогда побежали быстрей! – и, женщина, взяв его за руку, первой, бегом как девчонка, рванулась по тротуару в направлении отеля.
    На другой день вечером, она улетала домой, оставляя Андрея в одиночестве, оставляя опустошённым, но счастливым.
    Где она работает и кем, Андрей у неё так и не спросил.
   И опять она отказалась дать ему свой телефон, и не попросила его. А мотивировала  свой отказ тем, что если это судьба, то они ещё обязательно встретятся.