Жаневви 2. Оттенки любви. Глава 5

     Ев сделала два спуска, уже начала ощущать усталость, но твердо решила – третий и домой! Въехала наверх, медленно дошла к краю, восстановила дыхание и задумалась – стоит ли идти на собственный рекорд.
- Ев! – услышала она голос мужа, обернулась и настроение упало. Он бежал к ней, красуясь, лыбясь на все свои распрекрасные зубы и махал рукой. Рядом с ним, лыжня в лыжню, шли две барышни, ухлестывающие за ним с самого дня их приезда и постоянно бегающие хвостом. На их лицах кричали надменные усмешки, которые Ев читала по своему, а тут еще Дэн оглянулся и что-то сказал им:
- Ага! Сейчас будешь вешать мне лапшу на уши, что они, узнавали где библиотека. – рыкнула, приподняв верхнюю губу, соединила коленки для прыжка. – Ев! Стой! – раздалось еще ближе. – Не смей!
- В другой жизни, дорогой, в другой жизни! Развлекайся! – И оттолкнулась. 
****   
     Что-то пошло не так, почти сразу, как только она коснулась земли. Настроение ли повлияло и передалось двум деревяшкам плотно соединенными с ботинками, или усталость, а возможно она сама не могла совладать с собой, только делала ошибку за ошибкой, отходя в бок от трассы. Ноги не слушались, а руки не могли найти нужную силу, чтобы держать собственное тело в нужном направлении. А тут еще и снег не скользкий, да нарастающий сзади шум. Ев опять попыталась  взять левее, однако под ногами появилось непонятное чавканье,  застряла палка, дернула руку, ноги разъехались, и ее накрыло. Ев покатилась вниз, наполняясь колючим, мокрым и холодным снегом. Заложило уши, во рту родниковый вкус, дыхания не хватало и ей приходилось глотать таящий снег, чтобы сделать вдох, а снег уже проник в нос и раздувал пазухи. Открыла глаза, встретилась с белой, матовой пеленой. Зависла. Не видя, а только чувствуя, поняла, что не скатывается больше, а лежит.  Затаила дыхание, боясь пошевелится, прислушалась, сначала к себе и не найдя острой боли, вслушалась в тишину за снежной стеной.
«И где это я? А главное в чем и как отсюда выбраться? Бабник! Все из-за него!» - подумала и невольно дернулась, сразу же полетела вниз, набирая обороты. Удар, в глазах заблестело…
**** 
      Спина начала мерзнуть и холод лихо пробирался внутрь нее. Ев приходила в сознание и видела, как над головой, медленно плыли облака, задевая верхушки одиноких деревьев. Пошевелила головой, холодная струйка побежала к лопаткам.
- Блин, блин, блин! Этот снег. Ненавижу! И бабника ненавижу! И горы! И снег! – выкрикнула и угомонилась.  Прислушиваясь к малейшим, неприятным ощущениям, медленно, просунула руку под поясницу, комбинезон был цел, но уже не согревал ее, снег был внутри, да и солнце решило поиграть в прятки. Вытащила руку и тут же ноги дали о себе знать – на них была такая тяжесть, что Ев поневоле простонала.  Села и первым делом принялась выбирать из ботинок снег.
- Бабник! И что мне теперь делать? – вокруг уныло поникли редкие деревья, а далее все белым-бело. Ни одной зацепки – где она и куда идти. Поднялась на ноги, одела перчатки. От всего, что было вокруг и что творилось с ней, кружилась голова, но еще больше хотелось ругаться. И она выругалась – матом, насколько хватило ее знаний в этой области. Топнула и тут же раздался гул.
- Ух, ты! Ну, погоди, какое-то.  – взяла себя в руки, постояла минуту с закрытыми глазами. – Я самая обаятельная и привлекательная!  К моим ногам мужики просто падают штабелями. Надо только немного подождать! Но главное – я умная и сообразительная. Умная и сообразительная! – Заметила новые краски в общей белизне и пошла на них, поднимая колени почти до пояса, чтобы переступать глубину сугробов. Пару раз провалилась, опять материлась. Наконец выбралась, на более – менее не глубокое место. Опять осмотрелась, опять задрала голову – изменений никаких!
Ковш, или расщелина, куда она провалилась, был  не большим – пять на пять метров. Добралась до скалы и осторожно потрогала рукой. Снег легко поддался и Ев, осторожненько, боясь обвала, начала прорывать себе ход. Рука ушла по локоть, Ев обрадовалась – впереди пустота! Возможно там такая же ловушка, но ведь и спасение тоже может быть! Прежде чем приняться за работу, вспомнила про мобильник:
- Ах, я умница, ах красавица, что такой чехол купила! – телефон был цел, но связи не было. – Ладно, сама нырнула, сама и буду выплывать! Но тебя, Казанова, я непременно, убью! Даже если ты ни при чем, даже если бабы – мухи. Но, тогда и ты то, что не тонет в воде! И я с этим живу! – Устала быстро. Работать и говорить – выматывало. Однако лаз сделала. Еще немного и ее голова оказалась в пещере, слава Богу, не снежной. Покрутила головой, прищурилась, ничего не разбирая и не соображая, даже то что очки все еще на носу, наконец, заметила светлое пятно. Свет проникал из-за выступа – появилась надежда. Кряхтя, забралась внутрь, дала время привыкнуть глазам и сняла очки. Заулыбалась, так было намного светлее. – Вау! И что дальше? – Говорила в голос, чтобы унять волнение, страх и сердцебиение. – Сколько же я тут зависаю? – Опять достала мобильный. – Да, отсутствую больше часа.  Интересно, он хоть встревожится, поймет, что меня нет? – собралась рассуждать дальше, как услышала движение и легкий скрип снега. – Подмораживает! – отметила и, прижавшись к стене, затихла. За выступом кто-то был. Минуту дала себе на смелость, а неизвестному хоть как-то проявить себя.  Не отходя от стены, добралась к выступу. Такая же комната, как и тут, с низким выходом. Присмотревшись, Ев поняла – засыпан снегом. Краем глаза уловила движение в дальнем конце. Спряталась и перестала дышать. – Так, это не зверь, меня бы учуял и уже был бы здесь. Хотя…. Ой, мамочка, а что если это берлога. И мишка спит, а тут я. Он же проснется! Голодный…. Мамочка! Что мне делать, что? Назад не хочу, обедом быть не хочу и развлечением тоже! Нож. У меня был нож! Этот, Казанова, смеялся: «Возьми на всякий случай. Вдруг запутаешься. Убью, теперь точно убью! Если выживу. А пописать-то хочется…  - вновь выглянула и стала присматриваться. Существо пошевелилось и принюхалось. Повернуло голову, и Ев забыла даже о том, что нетерпимо хочет в туалет. Человек! - спряталась. – Одно из двух. – думала она. – Он, как и я, упал сюда, тогда повезло. Или прячется – не повезло. Выбираться будет, однозначно, но я за это время могу и замерзнуть. Или не успею.  – Повернула голову и, встретилась с глазами.
- Ты! – удивленно – недовольно прогремел мужской голос. – Наваждение! – Нюхнул ее еще раз и пошел прочь, спешно, словно всеми силами старался избавиться от нее.
- Что значит – «ты», и почему такая реакция? – Ев просто напала на него, еще не до конца поняв, кто это и встречалась ли раньше, атаковала, беря верх, в сложившейся обстановке.
- А то и значит, что от тебя много шума! Что ты тут делаешь?  - он даже не смотрел в ее сторону, он вообще вел себя странно, для этой ситуации. Снежная ловушка, два человека в западне, один из них - мужчина…. Нет, не такую реакцию ожидала Ев, уж лучше бы приставать начал, она бы выплеснула на него весь скопившийся негатив, ей стало бы легче, не говоря уже о том, чтобы предложить ей, с радостью, пробиваться к людям, вдвоем! И ее завело:
- Я?! – Ев решительно ступила  на его половину и тут же, мочевой пузырь переборол все стеснения и приличия. – Подожди. – вернулась и сразу высунула голову. – Стой там и не подглядывай. – Скрылась, бурчала, ибо ей показалось, что он хохотнул. Затем выругалась на неудобства от комбинезона, но так как деваться было некуда, разделась наполовину. Через минуту, облегчившись, ей стало легче и она с новой силой и новым порывам к жизни, появилась в его поле зрения. - Это что, твой дом? Ты не молчи, когда спрашивают! Что я тут делаю?! – передразнила его. – Отдыхаю! И не обязательно так беситься. От меня много шума…. Ты еще в жизни не слышал, что такое «МНОГО шума»! Сам-то, что тут делаешь?
 - Живу я здесь! Стой там! – парень поднял вперед руку, словно ее можно было остановить этим. – Не суйся ко мне. НЕ СУЙСЯ! – повторил громче, с угрожающим акцентом. Прошелся от стены к стене, поперек, поглядывая на нее. – Подумать только! – сказал так, словно выругался, метнул на нее очередной взгляд, выдал нечто похожее на стон. -  Вот еще в самолете знал, что принесешь мне кучу неприятностей!
- Что значит «Стой»?! Как это – знал?! Я замерзла. Если ты тут живешь, то может, для начала предложишь чаю и у огня погреться!
- Я тебя не приглашал!
- Но я-то уже здесь!
- И что? Что мне из того, что ты здесь? Лично я тебя не держу. Иди себе, куда шла!
- А я не могу уйти! Повторяю. – она сделала паузу и набрала в легкие воздух. – МНЕ ХОЛОДНО!
- Холодно. Мне что, из-за тебя огонь разводить? – он немного придвинулся к ней, и Ев вспомнила – самолет, мужчина, снегоход.
 «Ну, если уж и напоролась на неприятности, то хоть с красавцем». – подумала она, а он снова хихикнул. 
- Вспомнила…
- Ты что, мои мысли читаешь?
- А надо? У тебя же все на лбу написано. – поднял руку и, водя ею по воздуху, произнес: «Самолет, снегоход, красавец!»
- Я не это думала – это первое. И второе - здесь темно.
- Кому как. – Он накинул капюшон и зачем-то застегнул молнию, подняв воротник к самому носу, и только после этого подошел на пару шагов. – Вот что мне с тобой делать? Это ж надо, в такую лавину гости пожаловали! Нет, надо было мне от тебя в другой самолет сесть. Хотел же. И как тебя только муж терпит.
- Это еще подумать надо, кто кого терпит! Муж. Муж еще ответит за это!
- За что?
- За все! – топнула ножкой, спустила пар и сделала милое личико. - Слушай! Ну, раз мы немного знакомы, если уже начали общаться, как цивилизованные люди, может, подскажешь, как мне отсюда выбраться?
- Был бы рад, но никак! Даже больше скажу, если б знал, то давно бы вывел тебя из моего дома! – Она смотрела на него и моргала, не пропуская слезы наружу, хотя те рвались двумя ручьями и, возвращая назад агрессивность, которая не менее, а может даже больше, вырывалась из нее. А  он неожиданно, заметил в ней то, что не видел при первой встрече – хрупкость, которую она прятала за, «типа» несносный характер. – Завалило нас. Заходи уже! – сменил тон, отошел в дальний угол и дал ей осмотреться, походить по комнатушку и понять услышанную информацию. Затем толкнул, откуда-то взявшуюся дверь и исчез. Ев последовала за ним.  Споткнулась о порог, не заметив его в белых тонах. Парень даже не оглянулся. Замерла на месте, придерживая дверь, чтобы лучше рассмотреть новое убежище, на энное количество времени.
- Вот так и живем…, - бурчал он, не ей, себе, – не было ни шиша и вдруг – радость-то, какая, на тебе – Шиш!
- Это ты мне, это ты так! – эмоции переполнили, перехватили дыхание, полоснула его взглядом и сделала шаг назад, а он спокойно так, продолжал, как ни в чем не бывало:
- Вообще-то это ты мерзнешь, а не я. Так что, можешь закрыть пародию двери и спасти себя хотя бы от сквозняка.
 Ев опустила руку,  петли заскрипели. Тут же в углу раздался шум и пародия на взмахи крыльев. Повернула голову – несколько птиц, понять было трудно, кто именно там трясся от страха, сидели стайкой. Зато она заметила буржуйку, стол, лавку и еще проход, скорее в такую же маленькую комнатку.
- Неужели ты и, правда, не мерзнешь здесь?
-  Нет! – сухо ответил он, собрал несколько тушек со стола. Прошел мимо, слегка коснувшись ее одеждой, и Ев уловила  дрожь, но не от холода… - Да не стой, как столб, тут и так места мало. Сядь, там есть скамья. Всего два шага вперед, если ты не заметила. – Его слова сменил грохот, и Ев увидела охапку дров в его руках, не заботясь о ее чувствах, он швырнул их на пол у буржуйки, всунув в нее, подпалил с первого раза. – Принесла не легкая! Теперь все узнают, что тут есть жилье. А оно мне надо? – Посмотрел на нее черными глазами. Настолько черными, что и зрачок был не отличим. Ев опять глотнула слюну негатива и страха. Отвела от него глаза, но сразу же вернула свое внимание обратно к нему, поняв, что хочет его рассмотреть, изучить, понять. Было не уютно, встретившись с ним взглядом, опустила глаза, отметила:
«Красив! Но в его красоте есть нечто не человеческое».
Шум заставил отвернуться от него, на этот раз она смогла распознать – голуби. Полуживые, и уже потерявшие всякую надежду на спасение, жались друг к дружке.
- Можно мне погреться? – Голос Ев изменился, стал тихим, дрожащим.
- Я что, для себя разжег? Грейся! Но давай уговоримся, ты меня не видела, не знаешь, и знать не хочешь! Ты не задаешь вопросов, не лезешь ко мне с разговорами, тупо греешься! – Ев собралась оборвать его «тупо», но он не дал такой возможности. – Греешься и ждешь возможности отсюда слинять! Если поняла – кивни и запомни, ТЫ МЕНЯ НЕ ВИДЕЛА, НИКОГДА!
- Можно подумать у меня кто-то будет спрашивать. Или… - глаза ее выдали испуг и он засмеялся:
- Глупая, я не преступник, не беглый каторжник. Самолетами, подобные, не летают.  Отдыхать приехал, отдыхать!
- Отдыхать? – Ев поднялась и, разведя руки, повернулась вправо, влево. – Это можно назвать отдыхом?
- А тебе, можно подумать, никогда не надоедало общество, и ты не мечтала о необитаемом острове?
- Остров! Да мечтала, конечно же. И ты прав, меня часто достают, некоторые…. Но не так же!
- А как? – парень выпрямился, сбросил с себя капюшон и Ев, не смотря на полумрак, опять отметила себе его притягательность. – Что у тебя сменилось, покинув свой уютный, напичканный все и вся дом? Дай себе отчет, в чем разница?
- В погоде. – буркнула Ев и насупилась. – Много разницы, но не буду я перечислять.
- А я и не просил. Я вообще ни о чем тебя не прошу. КРОМЕ! – тут он поднял руку, как бы ставя восклицательный знак. - Это ты задаешься вопросами. Причем, заметь, даже если ответы на поверхности, ты, от избалованности, все равно требуешь слов.
- Я не разбалована!  Ты меня не знаешь, а уже не первый раз обижаешь!
- Еще и не начинал.
- Послушай, я не специально к тебе пришла. Я даже забыла о твоем существовании. Мы просто летели вместе и все! Я здесь по…
- Глупости! Уверен, даже – из-за вредности!
- Я промолчу, на колкость, думай, что хочешь. – вернулась к столу, попыталась перетащить скамью ближе к огню, но та была настолько тяжелой, что Ев и сдвинуть ее не удалось. Парень рыкнул и одной рукой поставил скамью у печки. – Спасибо! – сказала Ев, в голосе промелькнул сарказм. Погрела руки, расстегнула молнию и развернулась спиной, надо было подсушить комбинезон, в котором совсем растаял снег. – Отдыхает он. Ну и отдыхай, ко не дает-то. Но тогда где же посуда, постель и прочее?
- Ууууу! – не выдержал он и скрылся из ее поле зрения. Ев поняла, злится и «носится» по комнатушке. – Можешь снять с себя вещи и высушить нормально, я не покажусь. Только, пожалуйста, не трогай меня своими разговорами!
- Да подумаешь! – бросила Ев и пнула ногой попавшийся под ботинок камень. Но комбинезон стащила до половины, сразу стало легче. Тепло от мизерной печурки разрасталось и наполняло комнатку лачуги, в заснеженном и засыпанном, свалившейся лавиной, местечке. Ев почувствовала неимоверную усталость. Лавка была широкой, и она приняла свою любимую позу, подтянула колени и обхватила их. Посидев немного, развернулась,  легла на скамью, прикрыла глаза, попыталась расслабиться, как учил ее муж, чтобы перезагружаться. Однако она была не настолько сильна, чтобы не обращать внимания на мокрые ботинки. Вздохнула, села и расшнуровала их.  Носки промокли, ступни ледяные. Покрутила ботинки, повертела и поставила сверху на буржуйку.
- Смотри, сгорят! – Услышала она его голос.
- Не сгорят!
- Ну, ну! Тебе босой бегать.
- А ты хотел тишины, так и молчи. Хотя, спасибо, я учту твой совет. – подняла ботинок, развернула другой стороной, тоже сделала со вторым и пощупала носки. Так прошло минут десять. Вздохнула,  одела, слегка просохшие носочки. Опять покрутила ботинки, влезла в них рукой. – Сойдет! – Принялась обуваться.
- Ребенок! Пяти минут потерпеть не могла.
- Болтун! – огрызнулась, прислушалась. Он не шевелился. Стащила до колен одежонку, обследовала сухость нижнего белья и одела назад, завязав рукава на бедрах. Птицы зашевелились, тепло пошло и им на пользу. Сделала шаг к ним, присмотрелась – серые, дикие голуби. Похожие жили между их и соседским балконом, в квартире ее родителей. Когда она была еще девушкой, не замужней, то они прилетали на подоконник ее окна, каждое утро, и стучали  в окошко, прося крошек. Эти же понуро сидели в углу. Опять вздохнула и вернулась на свое место, он зашевелился, прошел по комнате, что-то говорил сам себе, но к ней не выходил и больше не подавал голоса. Ев опять улеглась и закрыла глаза. Минуту выдержала и полезла за телефоном – два часа, она отсутствует два часа, а о ней никто не вспоминает! Связи почти не было, так, одна черточка говорила, что она все еще в цивилизованном мире. Деваться некуда, прикрыла глаза и принялась думать, как отсюда выбираться. Минуты две изысканий и в итоге четкое понимание, что сама не справится.  Зачесался нос, провела рукой по кончику, моргнула, и ей показалось, что парень стоит над ней, наклоняясь, изучает. Выдохнула, резко открыла глаза – никого! А за стеной шорох. Нет, она не засыпала, и придумать такого не могла, она  чувствовала его запах. Вернее сказать, он то, ничем не пах, только свежестью. Да, именно свежестью, как пахнет ветер, дождь, или ручеек. А еще так пахнет сосулька, когда исходит на капель. – Тьфу ты! – проронила вслух, он  в ответ издал непонятный звук. Присела. – Слушай, ты там живой?
- Спорный вопрос.
- Не шути, я сейчас не могу воспринимать английский юмор. Ну, раз ты тут живешь, то где посуда?
- Мама моя женщина! Это ж надо быть такой!
- Какой такой? Я нормальная!
- Нормальная, возможно, не собираюсь это обсуждать. Посуда. Мне она не нужна!
- Странно. – Задумчиво произнесла Ев и развязав рукава, всунула одну руку, но тут же все переиграла.
- Да ничего нет странного! – он возник в проходе. – Люди могут себе позволить есть в кафе!
- Ну, да, версия. – кивнула она и уставилась, своими огромными, синими как морозное небо глазами, изучая его. Парень дернулся, приподнял верхнюю губу, махнул на нее руками, зачем-то двумя сразу и спрятался. Ев прищурила глазик, затем ее бровь поползла вверх и он, словно слыша, как внутри ее коробочки завертелся поршень мысли, вышел опять:
- Боишься?
- А надо? – тонкие черные бровки порхнули вверх, а растрепанные, черные волосы, высохнув без укладки, шикарной копной оттеняли утонченные черты лица, с прекрасным, свежим загаром. Шея была намного светлей, достаточно открытой и манила его взор. Парень быстро отвел взгляд от бархатистой кожи, чуть дольше задержался на глазах и, резко отвернув голову, размахивая руками, заговорил скороговоркой:
- Ты очень много задаешь вопросов! Другая бы забилась в угол, а эта: «бла, бла, бла»! – Проплыл к окну. Не смотря на то, что окно полностью было под снегом, свет пробивался внутрь комнатушки, и Ев отлично могла рассмотреть его глаза – глубокие, похожие на две черные оливы, только-только вытащенные из банки. Он также смотрел на нее и пронизывал своим взглядом насквозь. Ев опять приподняла бровь, сделав ее угловатой и, от смущения, перевела акцент своего изучения на лицо. Парень обладал тонкой, практически белой кожей, с красивыми, вырезанными искусным мастером, губами, приятного розового цвета, как у розы, с матовым бочком. Не найдя ничего странного, тут было холодно, почему бы парню не потерять румянец, перешла к плечам и небольшому кусочку шеи, выглядывающей в расстегнутый джемпер. Не найдя изъяна, открыла рот для очередного вопроса, но ее внимание вернулось к глазам. Он слегка изменил положение головы и глаза, так ей понравившиеся, вдруг стали карими. Такое могло быть – могло! Но вот только светло-карамельная окантовка, никак не могла быть ею не замеченной! Ев была довольно талантливым художником.  Ленивым, спору тут не было, но талантливым! Не заметить подобного акцента, она просто не могла. И это ее «навострило».
- Нет! – отбросила она подступившее подозрение. – Нет, нет!
- Тебя как зовут, почемучка?
- Сегодня меня никто не звал, я сама скатилась! Прости, так, мысли вслух. Ев. Вообще-то, родители дали мне имя – Евгения, но с детства повелось и осталось просто - Ев.
- Евгения! – произнес он с легким смешком. – Гениально! Гений чистой красоты у меня в хижине!
- Издеваешься…
- Нет. Ты красива, я там еще понял.
 Замолчали, парень отошел дальше. Птицы прижались друг к другу, нахохлились и поглядывали черными бусинами, пряча носы под крылья.  У Ев в голове зашевелился рой вопросов, но она упорно их отбрасывала. Парень бросил на нее взгляд и вышел, принес еще пару поленьев, подбросил в печь. Ев сидела рядом и он, невольно вдохнув ее запах, подкатил глаза и отпрыгнул.
- Здесь воздуха мало. Я буду там! – Поднял руку к двери и сделал шаг, сжав кулаки.
- Подожди!
- Что еще? – Он даже не оглянулся.
- Тебя как зовут?
- А какая разница?
- Понимаю, но как-то…. Все же, как?
- Вилен! Я из теплых краев.
- Вилен… - на распев повторила Ев, и вздохнула, грустно-грустно.
- Что не так?
- Все так. Такое же имя у моей мамочки. Она еще недавно болела, очень тяжело. Представляю, каково ей сейчас.
- Это та, низенькая. Болела…, я так и понял. Что ж ты тогда?
- Да так получилось. – Ев невольно всхлипнула, и его плечи ссутулились. – Послушай, раз мы уже, ну как бы, не просто знакомы. Ты не мог бы… - парень еще больше вжал голову в плечи. – Помочь мне, ну это, выбраться отсюда.
-  Именно этим я и собирался заняться!
- Спасибо! Да я понимаю, нам вместе тесно.
Он не дослушал, исчез, согнувшись на половину, пролезая в низкий лаз. Ев сглотнула, тут же рассердилась на себя и повернула голову к окну. Птицы ожили, зашевелились, начали расправлять перышки, словно избавились от мучителя. И в голове у Ев за пульсировало! Она повернулась к двери, за которой он исчез, уставилась на нее. В висках стучало, как в их доме, на побережье, большие часы с боем. Он не появлялся. Принялась считать, дав ему время, а он не торопился возвращаться.   Посмотрела на часы, прошло две минуты, всего две минуты! Опять стала считать. Скрипнула дверь и его голова показалась в проеме, не удержалась:
- Ты вампир, да? – Такой реакции на свой вопрос она не ожидала - парень так быстро появился у ее лица, что Ев отстранилась.
- Боишься!
- Почему-то нет. – ответила, засунула вторую руку в рукав и сидела, смотря на него, так же испытывающее, как и он на нее. Вилен первым совладал с собой. Провел холодной рукой по ее щеке, затем убрал выбившиеся из-под шапочки пряди волос, которую она успела нахлобучить как попало, погладил шею. Нагло расстегнул молнию на свитере, приблизив свое лицо к ней, втянул запах:
- И сейчас? Тут же нет никого. Прошла лавина, а под ней мало кого находят.  Снега, снега..., повсюду. Даже если оттепель будет усиливаться. Хижина эта уже лет десять заброшена, если не больше. А если даже предположить не возможное и тебя найдут, то кто обратит внимание, от чего ты замерзла….  Так как, боишься?
- Я же сказала, что нет! – Ев не сопротивлялась, она даже не отстранилась, и не отодвинула его лицо от своего. Его холодные, как у рептилии руки, не вызывали отвращения. А даже на удивление, ей хотелось, что бы он, вот так, провел по щеке еще раз. Захотелось прижаться к нему, ощутить всем телом холод и успокоится. – Это мне в наказание… - Проговорила тихо, стараясь так же бесшумно дышать, чтобы не спугнуть, не отдалить его.
- В наказание? – Вилен поднял ее голову и окунулся в глаза. – В наказание?
- Да! – Ев уже ничему не удивлялась, даже тому, что его холодные губы, обжигали, находясь совсем близко. – За сестру. Я всегда насмехалась ее симпатии к…. - Ев не договорила, томно прикрыв глаза, опустив их до его губ,  заметила ровный ряд зубов. Парень не требовал пояснения, он усмирял свою тягу к ней.  Руки Ев поднялись вверх, провели по его телу и он ощетинился. – Извини! – не убирая рук, прошептала она. – Я просто очень зла на мужа. Вот от этого и кажусь странной, не уравновешенной. - Взяла его руку и «прочла», вернее, просмотрела его жизнь, как фильм. Вилен не забрал руки, присел у ее ног и уже смотрел непонимающе. Как маленький мальчик, еще не наживший опыта. Ев была внутри его, листая год за годом, не замечая смены настроения и теней, пробегающих по его лицу. Вилен же, на какой-то миг, забылся, опустившись вместе с ней в пролетевшие десятилетия. Минута – она поверхностно узнала его жизнь, а он, повторно встретился с давно ушедшими близкими и родными, прожив заново самые яркие события, забыв о ней. Ев моргнула и Вилен, как бы проснулся, принюхался, но на этот раз не поморщился, а даже наоборот – глаза загорелись и губы потянулись к ней. Ев подалась ему на встречу, а он, взяв ее руки, окунул лицо в ладони, пальцы скользили и вдруг все изменилось. Оборвалась безудержная тяга, отлетело желание, пусть не далеко, сантиметров на пять, но притихло. На время.  Он поднял голову к ней и опять цвет глаз поменялся:
- Фу ты! А я уже было подумал, ты из наших. Типа изображаешь из себя…. А сама холодная, как…
- Вы. – добавила Ев улыбнувшись. – Нет, я живая.
- И я живой! – прокричал Вилен и обиженно отошел от нее. – Что за невежество, постоянно твердить, что мы мертвы! Ну, вот  такой я есть! Я что, этого хотел?!
- Ви! Успокойся! – проникнувшись к нему, проговорила Ев, подалась вперед, взяла за руку, погладила по шелковистой коже, а он, не забирая руки, стоял и смотрел в сторону, продолжая:
- Ничего не знают, а пишут и пишут! Еще и снимают, вводя всех в заблуждение! Да отпусти ты мою руку! Вцепилась. И жалеть меня не надо, поняла?
- Я поняла, поняла, не надо нервничать. Я все поняла…. Только не отталкивай меня, не бросай одну.
- Не брошу. – его губы изобразили подобие улыбки. – Деться мне пока не куда. А то бы давно сбежал. Сбежал бы от тебя, как можно дальше! Что же я за дурак такой?! Вот знал же, что от тебя будут проблемы. Еще в самолете знал, даже еще раньше, когда ты на трап входила! Ну, хотел же не лететь, так нет, дернуло меня скорее покинуть город!
- Прости. – Ев не отводила от него глаз, а Вилен мелькал перед ее глазами, как мотылек, появляясь и исчезая, и опять появляясь. Пытаясь что-то сказать и не находя слов, скрывался, чтобы опять появиться. – Ви! Ты один?
- А мне никто не нужен! Да прекрати ты допрос! Укушу!
 Ев улыбнулась его словам, и тут же залилась смехом, звонко, заразительно. Он тоже не сдержался, вырос перед ней, закатился чистым как у подростка смехом, мотая головой, но очень быстро успокоился и ушел в другую часть лачуги. Ев сидела у печи, нервы спокойные, все недоразумения ушли, и ей очень захотелось кушать, а еще горячего – горячего чая, с хрустящей булочкой, полной мака. Но не просить же об этом вампира! Да и не было его, долго уже не было. Достала телефон – времени прошло мало, но оно было похоже на резину. Закашлялась – проявилась нехватка кислорода. Легла на скамью, скрутилась калачиком, и ей стало себя так жалко, что потекли слезы, а она их даже не пыталась смахнуть. Так и уснула.
(фото из инета)