Кто я?

Это началось еще в раннем детстве.

Когда-нибудь видели, как мамы в гневе «общаются» со своими детьми? Дети мешают, не дают разговаривать по телефону, вертятся под ногами, что-то им все время надо, спрашивают и вообще отвлекают на себя внимание.

Если честно – я совсем не помню, как меня заглушали, нет, скорее, я просто не хочу этого помнить. Думаю, что мама бы не хотела, чтобы я помнила, как она меня отшивала, останавливала и тормозила. Только пара ярких моментов. Вот только я с ней была вместе гораздо, гораздо дольше. И с бабушкой.

Я просто по своим сегодняшним реакциям на жизнь – понимаю, что они неспроста такие. И, что в какой-то момент я сдалась. Можно сказать, в свое оправдание, что я маленькая и я их не понимаю, и мне страшно, я не знаю, что со мной могут сделать если я поведу себя неправильно, больно сделать уж точно могут, я и вправду маленькая. Но это я могу сказать для кого-то другого и даже вызвать к себе сочувствие и понимание.

Но самой себе я этого сказать не могу. Сейчас не могу.

Единственно, я ничего там не вижу, все скрыто темной завесой, как будто дымовой. И даже глядя пристально на нее – ничего не выплывает. Либо тайна, либо просто недостаточно пристальный взгляд.

Я хотела быть для всех хорошей девочкой чтобы никто меня не трогал.  Чтобы все было спокойно и хорошо, быть хорошей для всех… Мне это совсем не нравится, мне все время приходится через это переступать в общении с другими людьми.

Потому что это не есть мое истинное. А перед ним – черная клубящаяся завеса.
И вот тут нужна настоящая технология, никакая психология это не возьмет. Нет, я конечно могу какими-то приемами психологии проработать эту тему, и она уменьшит свое влияние, и я даже решу, что я справилась.

Но в какой-то момент я снова чувствую – это не я! Это - то существо, которое хотели видеть вместо меня – мама и бабушка – послушное и неконфликтное, незаметное и беспроблемное. Убогое. Не я. Я другая. Вот только какая – не знаю. Я согласилась с ними и стала такой для них. И уже сейчас их давно нет, а я все такая же как надо им. Глупо! Потрясающе глупо! Надо же так насмерть стоять за свои решения!

И что же мне делать?

Неужели я так и умру – не узнав, какая я на самом деле, и не начав действовать именно как Я? Меня так и похоронят как некоего персонажа, который согласился быть хорошим для мамы и бабушки?

Когда хоронили мою маму – там лежало рядом 2 человека – мама как унылый домашний персонаж – это в моих глазах и глазах моих родственников и маму-персонажа как хорошую подругу и веселого товарища для ее сотрудников с работы – их пришло на мое удивление – много. И ее фотографии, которые я просматривала с ее работы – она там ВЕЗДЕ смеялась! Ну и кого же мы хоронили?

Сколько вранья похоронено на кладбищах! Сплошная ложь.

И я тоже уйду в новую жизнь не с чистого листа? Я возьму с собой всю эту ложь?

Сейчас я вру постоянно, я постоянно скрываю правду от окружающих, мне нельзя показывать им какая я есть на самом деле. Ха! Если бы я еще и сама это знала! И в то же время я совершенно правдива. Какая каша! Кто бы мне помог с этим разобраться? Психология?

Я же говорю – психология не пробивает эту завесу. Она может только подуть на нее и насторожить охрану). Охрана есть несомненно, сколько бы я ни смотрела туда – только фантазии и догадки, ничего реального.

А ключ ко всем моим поискам «я», которые я веду уже много лет, читая и пробуя все подряд в надежде, что хоть что-то сработает – он там, в далеком и милом детстве, которое как у всех, и в котором нет ничего необыкновенного. Там, за завесой клубов дыма, среди принятых мною ТАМ решений.

Нет. Я не согласна умирать в этом амплуа, не зная о себе ровным счетом ничего и действуя в этой жизни по написанным кем-то рецептам и накатанной кем-то колее.

Я не согласна жить чужой жизнью и не осознавать свою.

Я не согласна зная, что есть технология, которая меня может спасти – не использовать ее.

И я готова посмотреть туда сквозь дым, увидеть, что там было, чем бы оно ни было, и изменить это.

И это все! Дело за малым. Начать.