Passicticum-15

("Пассиктикум" рабочее название)

Валера отмахнулся рукой в жесте, что это так себе трёп по душам и он нисколько не расстроен, но Илонка поняла только одно, что он переживает и за неё и то, что ничего для неё как для девчонки сделать не может. И затем, -
– «Вот же случай с кабаном меня завёл, ей богу, грузин стрелял глазом не моргнув, а кабана куда как более жалко показалось, палец не пошевелить было. Но они сами взяли в руки оружие и это уже было более, чем повод и сами соображали на кого прут. А домой вернулся – тут тот же фронт, сосед против соседа, но с какого перепою? Что своим-то делить? Вот я после фронта наверное и решил, вернее само как-то пришло не думая, на кой ляд дитё в таком дурдоме заводить? Что оно увидит, когда подрастёт? Уже в обычной школе разборки и беспредел меж школьниками. И в какую родину он должен верить и любить? Чем гордиться? И ведь сами же горожане на войну и нищету нарываются, а потом жалуются на власть и мафию. Потому и я сейчас погибнуть не боюсь. Мне терять нечего»;
Закончил Валера свой монолог и задрал голову к небу, в расслабленной позе. И все равно Илонке было с ним хорошо на душе и пусть сейчас ему не до амуров и пусть завтра придётся идти на фронт, но с таким и воевать не страшно и погибнуть бояться зазря. В его словах был хоть простой, но очень глубокий смысл и настоящий прочный русский дух. Она подошла к нему и поцеловала в губы, а потом расстегнула и сняла с него рубашку, пояснив что дымом провоняет. Да и комаров дым отогнал. Он остался в своей армейской тельняшке-безрукавке и она устроилась на его коленках, -
– «Веры у тебя нету просто в завтра, вот потому я этот разговор и завела, что надо верить в то, что фронт закончится, эта прогнившая система рухнет и нам строить новый, настоящий, русский мир. Но ты просто не любишь загадывать наперёд и это понятно, у тебя нет какой мечты на будущее в таком мире. Ты из тех, что когда только закончится фронт, будет думать и знать что делать и как жить дальше. Тебе главное просто быть и ты для многих будешь дорог и ценен как мужик и человек. Ты уже даёшь уверенность и спокойствие своим духом. С тобой забываются все проблемы и невзгоды этого мира. А проблем на любое время хватит. И нам ради того же и жить чтобы их постоянно решать, но главное, чтобы всё шло к лучшему. Я тоже имею на тебя планы и немалые, но ни сейчас, а после фронта. Надо верить и тогда мы одолеем любого врага, верить по-настоящему, а не блажить. Ибо вера и есть наш бог, русский бог и он уже есть в тебе. Господи какая энергетика в твоём теле! Прям как Илья Муромец!»;
Она поглаживала его мышцы рук своей ладошкой и Валера опять поймал себя на каких-то особенных обострённых чувствах, словно неволей можно поверить в какую-то магию. А может Илона и тогда делала ему массаж, чтобы почуять вплотную его тело, но тогда таких чувств вроде не было. Не возможно всё объяснять напряжённостью последнего времени, что-то было и в самой природе и в том случае с кабаном. Может вино так целебное действует, а может и на деле права Илонка, приходит пора возрастающей магии, что заложена в генах родов? Нет, негоже так с русичем обращаться, как с коренной основой нации. Власть давно продала и предала нацию и может прав был тот Трофим, есть массовка как стадо овец, и есть народ, такие же русичи как он сам? Мощь натуры и духа всегда определяет спокойствие, а он выходит не пассивный, а просто спокойный. Мышц у него конечно особо развито не было и после десанта он не тренировался для поддержания формы мышц. Но вот энергия в нём была какая-то действительно, но это он стал чувствовать только как Илонка стала поглаживать его мышцы своей ладонью. И тут пришло какое-то новое чувство, эту мощь русской природы, что он озирал вокруг себя – не сможет сломить и победить ничто, и уж подавно какие-то кабинетные черви, что сидят в офисах власти и живут на всём искусственном. А мафия, так она кроме боссов в основе тупая и ограниченная и их столкнуть лбами не столь ума-то и надо. И пусть будет этот фронт, ибо надо хоть во что-то верить в России, иначе не имеет никакого смысла жить и действовать. Матушка всё же пересидела немного в селе, куда он её сплавил, переждала и вернулась обратно в город. Нет не удержит он её на селе, она у него тоже рисковая...

  Утром Валера пробудился вдруг и от какого-то странного чувства. Он сходил в ванную и ополоснул лицо. Матери дома не оказалось и часы показывали начало девятого утра. Куда она могла уйти так рано? Но что-то его влекло или манило на улицу, только не сидеть дома. Состряпав себе небольшой бутерброд и застёгивая на ходу куртку, Валера выскочил из дома, проверяя, не забыл ли чего, паспорт, кредитную карточку, водительские... На улице вроде было тихо, но его привлёк шум где-то в отдалении, что похоже шёл со стороны центра города, где была мэрия. Ещё вроде вчера тихий городок, прямо пронизывала в воздухе какая-то острая напряжённость? Редкие прохожие как-то нервно поторапливались. В отдельных дворах порой стояло по нескольку горожан от мала до велика и что-то высматривали в ту же сторону, откуда шёл шум, порой состоящий из отдельных резких выкриков, разносившихся в утренней тишине гулким эхом. Но с такого расстояния было не разобрать что там кричали. По мере приближения к центру шум усиливался и тут Валера почувствовал что в нём непроизвольно включился «военный режим», словно он опять оказался в Грузии. Потому он шёл постоянно оглядываясь и оценивая обстановку вокруг, хотя тут вроде было высматривать нечего. Первое, что он заметил уже издали, на подходе к центральной площади, были стоящие небольшие группки горожан, но казалось что стоят они как-то напряжённо, словно готовые в любой момент рвануть в стороны или что их что-то дальше не пускало. Затем он стал замечать легковушки и джипы и первое что он скорее по слуху определил – это была мафия, ибо они выкрикивали ругательства матом, в сторону мэрии. Первая мысль – это кордон оцепления из мафии, что не пускает тех, кто у мэрии, обратно в город, а значит у мэрии целое сборище народу. Валера не спешил и стал обходить оцепление на расстоянии чтобы не привлекать к себе внимание и проверить свою догадку. Да это было очень похоже на оцепление демонстрантов, что было и так уже понятно по шуму массы народа и выкрикам типа лозунгов. Странно что оцепление по идее должны были бы составлять работники полиции, а не мафия. Но вскоре он заметил и редких полицейских, однако те тоже смотрели в сторону демонстрации и не обращали на мафию никакого внимания, словно мафия отныне стала их сотрудниками. Мафия стояла тоже малыми кучками порой и паре-тройке бойцов и свободно курили, пили пиво и гоготали на какой-то свой юмор. Понятно, демонстрантов принимали за стадо баранов которых умышленно согнали на площадь мэрии и заставили бунтовать, не пуская уже обратно. Всё это очень явно и остро пахло политической провокацией. И явно в толпе самих демонстрантов были сами провокаторы восстания что и задавали как можно больше жару и напряжённости. У Валеры появился неистребимый запах войны. Это только начало, которое обязательно разожгут до бунта с камнями и палками в руках, до перевёртывания и поджигания машин, и мафия, тут именно гарантирует разжигание восстания до уровня гражданской войны, а менты только сторона пассивного контроля, чтобы всё проходило по заранее запланированному сценарию. Валера более всего пока переживал за свою мать, что могла оказаться в толпе оголтелых протестантов купившихся на какие-то призывы и лозунги. Но подумав, он понял, что это восстание уже назревало последние дни и значит было в любом случае неизбежным. Пройти незамеченным к площади мерии не представлялось пока возможным, как и потом шансов покинуть площадь мэрии, - обратно просто не пустят и всяко там ведётся и съемка на видео. Валера не спешил и был как никогда спокоен трезво взвешивая обстановку, хотя напряжённость прямо стреляла у него внутри и значит должна была вот-вот начаться разрядка. Он пока осматривал окрестности за спиной кордона и обходил оцепление по его периметру. И вот завыли полицейские сирены, шум усиливался по экспоненте нарастания психоза толпы, похоже провокаторы-организаторы толкали массы на активные действия. И как только утихла полицейская сирена прогремело два выстрела, потом впереди что-то вспыхнуло, по отблескам на верхних этажах мэрии и повалил дым, шум перешёл в рёв толпы. И тут он расслышал среди рёва и вой трагедии – значит кого-то подстрелили. Чтож лучший метод для разжигания ненависти, решимости и ярости толпы – это «невинная» пролитая кровь. И тут у Валеры включилась новая, более глубинная боевая чувствительность обстановки. Он вдруг понял что грохот выстрелов был скорее как стартовый выстрел для активности восстания и как отвлекающий маневр, ибо стреляли скорее всего просто в воздух. А это значило. Что где-то в отдалении и скорее всего на крыше, сидит снайпер, и возможно не один. И Валера немного прикрываясь деревьями и стенами, чисто по чутью, вроде выследил одну такую точку снайпера и направился туда. А тем временем, начался новый неожиданный для организаторов поворот сюжета, ибо кто-то позвонил и сообщил о первой жертве провокации и... с правого крыла оцепления от мафии появился старикашка с берданкой видавшей виды и прицельно снял одного мафиози в голову.