Двоюродные. 1972 год

Мишка готовил гостинцы для матери, лежавшей в больнице в Тамбове. Денег не было, да и откуда им взяться у тринадцатилетнего мальчишки, оставшегося одному в селе без родителей. У бабки, материной матери, с которой они не ладили, та постоянно упрекала его, что плохо стал учиться до двоек, на что Мишка огрызался и дерзил, гордость не позволяла просить денег.
Гостинец получался скудным: несколько неспелых яблок, стыренных у бабки в саду, две-три пригоршни чёрной смородины, собранной в трёхлитровый эмалированный бидончик и немного крыжовника, от которого сводило лицо угрюмого Мишки. Полупустой бидончик гремел своей ручкой, как бы приговаривая: « Маловато-хреновато».
В совхозе поспела клубника. Хорошо бы набрать для мамани. С этой мыслью он направился в сторону совхоза, идя по лугу мимо маленькой речушки, название которой он не знал. До самой близкой плантации клубники, у старой совхозной конторы, было минут десять ходьбы. Переходя через железнодорожные пути, он кинул взгляд на большой окурок. Собрав волю в кулак, Мишка прошёл мимо. Второй день как бросил курить, а тут такой соблазн. Оглянувшись как бы на прощанье, ещё раз посмотрел на окурок: «Назад пойду, будет лежать - закурю».
Совхозная клубника хорошо охранялась. На каждом квартале дежурили два конных объездчика. Все мальчишки села знали об этом. Кроме как на плантациях совхоза полакомиться этой ароматной, сладкой ягодой им было негде. В старой конторе, которую отдали под квартиры, жила родная тётка Мишки. К ней он и направлялся с надеждой, с её двора удастся быстро забежать в край плантации, и до того, как подскачет объездчик, хватит времени сорвать несколько ягод и убежать во двор.
Несмотря на устрашающий вид огромного с кнутом мужика верхом на лошади и представляющего опасность в виде кнутом по заднице или по ногам, желание полопать клубники было сильнее страха. Само собой, у мальчишек выработалась тактика: выбегать с угла плантации в тот момент, когда объездчик гонится в противоположном углу за другими пацана¬ми, спасением для которых была лесопосадка, окружающая каждую плантацию с четырёх сторон. Объездчики знали, что в посадке преследовать верхом бесполезно и старались отрезать воришек от неё.
Не повезло: дежурил не самый добрый. Дождавшись очередной погони за дальними, Мишка выбежал и начал собирать самую спелую, краем глаза ища ягоду, держа в поле зрения страшного дядьку с огромным кнутом. Отогнав дальних, объездчик пустил лошадь в галоп, кроя матом всех и вся. Тёткин двор был огорожен сосновыми жердями высотой метра полтора. Рассчитав время, схватив ещё пару ягод, Мишка рванул к спасительной ограде, быстро перелез, стараясь не уронить бидончик с заветной клубникой. Двор казался неприступной крепостью, потому как тёткин муж был крутого права, его побаивались в селе. Мишка знал об этом и чувство¬вал себя в безопасности.
За хозяина в доме оставался двухлетний мальчишка, двоюродный брат Эдик, которого ласково называли Дюк. Он по- хозяйски ходил во дворе, махая хворостиной и ругаясь матом на стоящих в стойле быков...
С бидончиком бегать неудобно, тем более быстро пере¬лазать через ограду. После небольшого раздумья внимание Мишки привлекла роскошная большая белая кепка Дюка. «Эдик, дай кепку». - «Не дам». - «Чё, тебе жалко?» - «Залко». - «Ты што ль жмот?» - Дюк насупился. «Эдик, ну дай, пожалуйста - с бидончиком удирать неловко: поймают. Маме моей в больницу клубники набрать. Дай - не жмись». - «Папа новую кепку купил - лугаться будет». - «Ты не говори ему». Эдик двумя руками снял кепку и протянул её Мишке. - «Спасибо, Дюк».
«Пару набегов придётся делать, а то и три, это не в бабки¬ном огороде яблоки тырить, времени не дают с одного раза побольше нарвать». Поглядев с ограды: «Вон он хрен с кнутом, опять дальних гоняет. Пора». Мишка спрыгнул с огра¬ды и побежал к краю плантации, быстро собирая клубнику в Дюкову кепку, не упуская из виду объездчика.
«Неужели из-за меня одного поскачет, что ему жалко, своя что ли, да и не с вёдрами же залез. Скачет, сука! Ещё немного успею нарвать! Мне до ограды сорок метров, ему до меня, даже если наперерез, ещё больше двухсот примерно. Ещё немного и бегу». Пережав кепку вверху, Мишка изо всех сил побежал. Понимая, что не перехватывает, объездчик развернул лошадь, выругался и поскакал назад вдоль посадки. Обозлённый тем, что не может прищучить сопливого пацана, мужик пошёл на хитрость: свернул в посадку и потихоньку, не дёргая лошадь, шажком стал пробираться между деревьями в сторону, где ничего не подозревающий, потерявший бдительность Мишка готовит очередной набег, и был застан врасплох.
Резвая белая лошадь, раздув ноздри, галопом летела наперерез вдоль посадки, оставляя мало шансов добежать мальчишке до спасительной ограды.
Мишка, что есть силы, побежал к дальнему краю ограды. «Добегу, но придётся прыгать, перелазить времени не будет, наверняка достанет кнутом. Если попадёт - рассечёт». Оттолкнулся, что было сил, на полном бегу полетел руками вперёд, как будто нырял через препятствие в воду.
Жилистый, любивший играть в футбол, умевший ходить на руках Мишка за доли секунды просчитал единственный шанс на спасение: приземлиться на руки с кувырком вперёд. Во дворе земля мягкая, покрытая плотной муравой. Кнут с хлопком задел жердь так, что отскочила щепа. Лошадь ударилась под утлом в ограду. Увидев, как мальчишка, перевернувшись в воздухе, упал со всего маху спиной на ворох колотых
дров, набросанных вокруг пенька, подлая душонка смекнул, если пацану капец, то обвинят его, быстренько развернул лошадь и удрал подальше от этого места.
Дюк поднял с земли свою кепку, подошёл к Мишке. Тот ле¬жал с открытыми глазами и молчал. «Миска, ты цё?... - Дюк дёрнул его за руку. - Миска, ты цё?... Зывой...» - заулыбался Дюк.
Прерывисто Мишка вдыхал в себя воздух, немного постанывая, стал переворачиваться на бок, кряхтя как старичок: «Дюк, не ссы... Кажись, живой... бок сильно болит.... Сам не смогу... Эдик, принеси бидон. Сколько там.... Мало. Дело не сделал.... Дюк, бери свою кепку и иди, рви в неё клубнику. Этот гад напугался, он видел, что чуть не убил меня. Сюда он больше не поедет, побоится. Ты рви, не бойся, даже если подъедет, он тебе ничего не сделает, ты маленький ребёнок. Если будет орать на тебя, чтоб ты ушёл, всё равно не уходи. Иди не бойся, нарвёшь в кепку немножко и неси, нарвёшь и опять неси. Если приедет, ты ему скажи: «Мой папа Битюк, он тебе башку оторвёт». Повтори, что будешь ему говорить». Дюк повторил всё точь-в-точь, даже добавил пару крепких выражений из недавнего диалога с быками...
«Не тронет, точно не тронет»... «Далеко не заходи, рви с краю. Иди, Дюк, не боись».
Двухлетний мальчишка шёл прямо к краю плантации, а го¬лова была повёрнута в ту сторону, откуда может прискакать местный «Карабас» с кнутом, которым он расшибает ограды, на огромной белой лошади с раздутыми ноздрями и длинны¬ми редкими волосами на морде.
Споткнувшись, Дюк упал, а голову так и держал, куда была повёрнута. Мишка лежал, видя всё как бы в поваленный телевизор. Дюк присел и через мгновение приподнялся с клубничиной, еле-еле помещавшейся у него на ладошке. На солнце спелая ягода переливалась рубином. «У него получается, получается!» Ребёнок открыл рот настолько, насколько смог, и стал запихивать свой трофей. Пока Дюк не наелся, в кепке было пусто.
Потом он, наконец-то, снял кепку, положил её на грядку, перешёл на другую, сорвал каждой ручкой по ягоде и понёс в кепку. Донёсся злобный крик: «Быстро уходи отцуда!» Мишка повернул голову на крик и увидел, как объездчик шагом направляет лошадь в сторону Дюка, продолжая кричать в расчёте, что ребёнок уйдёт. «Не трошь пацана, сучий потрох! Ограбили тебя, пять ягод утащили!» Метров за пять-шесть он дёрнул уздечку, лошадь тряхнула головой. Дюк попятился, вскрикнул от страха: «А-а-а...» Мишка закричал: «У него отец Битюк! Он тебя пришибёт!» Дюк закричал: «Мой папа Би¬тюк, он тебе башку отолвёт! Уходи отсюда! Папа башку тебе отолвёт, сволочь ё....!»
Объездчик молча смотрел на Дюка, глянул на лежавшего на поленьях Мишку, медленно развернул лошадь и рысцой подался вдоль плантации. «Он отступил, отступил!»
Что думал объездчик в тот момент, одному ему известно, по каким причинам он отступил. «Человек, в конце концов, тоже».
Дюк понемногу кепкой носил ягоду, спотыкаясь и чуть не падая на своих маленьких детских ножках. Мишка смотрел на Дюка как бы придерживая его своим взглядом, когда тот, неся перед собой двумя ручками кепку, терял равновесие на изрытом копытами влажном мягком чернозёме....
Дюк перекладывал по одной ягоде из кепки в бидончик. Крупная красная клубника виднелась сверх края белого, не¬много обитого эмалированного бидончика. Мишка с благодарностью в глазах смотрел на двоюродного брата...