Проект Жервеза - 11

11.

Звонок будильника разбудил Ривку Вейцель, как обычно, на рассвете.

Хотя какой, к ядрене фене, звонок? Эпоха круглых пузатых зверьков на прикроватной тумбочке, которым надо каждый вечер заводить пружину, безвовзвратно канула в Лету. Вы еще вспомните напольных монстров с гирями и кукушкой! Нет, в наш продвинутый век настроенный должным образом приёмник будит тебя утренней программой новостей, перемежаемой бодрыми ритмами. Вперед, мол, дорогая, заре навстречу.

Залеживаться в кровати тем более не хотелось, поскольку соседнее место в ней на данный момент пустовало. Изредка, но случалась у её Ицика необходимость отлучиться: ничего не поделаешь, работа такая. Тем более, что предупредил заранее. И брюнетка с неплохо сохранившейся для ее возраста фигурой протерла свои печальные карие глаза и быстренько вскочила с кровати.

Кстати, если уж об этом зашла речь... Глаза у дочерей Сиона печальны всегда – национальная традиция, однако! Но у женщины из роскошных апартаментов, расположившихся в одном из самых элитных кварталов города, была для этой печали своя особая причина. И причина эта мирно посапывала сейчас в соседней комнате.

Ривка уверенно, но без излишней спешки дошла до ванной и несколько минут уделила утреннему уходу за лицом. Увы, те годы, когда достаточно было просто ополоснуться холодой водой, ушли туда же, куда и радиолы с виниловыми дисками на 45 оборотов. Так что – лосьон, крем для лица, отдельно для рук, отдельно для век... Впрочем, эта привычная рутина не занимала ни мыслей, ни особенно долгого времени, и женщина уже собиралась быстренько спуститься вниз, чтобы насладиться самой первой за день чашкой кофе, а потом прогнать свой обычный утренний комплекс упражнений. Но тут она обостренным материнским чутьем услашала какой-то необычный шорох из детской. И поспешила к сыну.

Бедняжка Элиас с момента рождения и по сегодняшний день оставался ее мучительной болью и виной как женщины. Как жены. Как матери. Ривка скорее согласилась бы оставаться 20 лет бесплодной, подобно носившей то же имя дочери Бетуэля [5], чем даровать такую жизнь своему единственному сыну. Но у Б"га не магазин: не выберешь и не поторгуешься. Вовремя не распознанная врачами перекрутившаяся пуповина, внутриутробная асфиксия – и к четырнадцати годам ее ребенок оставался немым и полу-парализованным в нижней части тела, а по уровню умственного развития тянул лет на пять-шесть, не более.

Нет такого врача, к которому бы не обратились супруги Вейцель – в Иерусалиме, в Бостоне, в Вене... Увы, ни новейшие лекарственные препараты, продвинутая физиотерапия или компьютерная томография, ни даже прославленные нетрадиционные целители и экстраненсы не добились с её сыном ни малейшего успеха. "Вам остается только молиться и верить", сказал однажды один из профессоров-консультантов, проникновенно и сочувственно глядя ей в заплаканные глаза. Но даже и воткнутая в Стену Плача записка пока что оставалась безответной: что, у Г"спода других дел мало?

А сегодня утром Элик был сам на себя не похож: он беспокойно ворочался в кровати, подняв подушку повыше, и был чем-то взбудоражен до предела. 

- Эли, радость моя, что с тобой, что не так? – Ривка присела на краешек и заботливо провела сыну ладонью по головке. – Может быть кашку хочешь, вкусненькую? Рисовую, с малиной...

Обычно на такое предложение у Элика бывали две реакции: либо отчаянное мотание головой вправо-влево вкупе с плаксивым завыванием, что означало "Нет", либо радостная улыбка с киванием вверх-вниз – дескать, "Да". Но сегодняшнего ответа ей и в страшном сне не приснилось бы. Хотя почему в страшном? Скорее, в счастливом.

- Да надоела мне твоя каша! Картошки хочу, жареной!

Ривка оторопела, еще не вполне осознавая, что происходит:

- Картошки?

- Да! Жа-ре-ной, - старательно и не очень умело двигая губами, повторил сын. Громко и с выражением, типа :"Достали вы меня все тут уже".

И тут ее прорвало.

- Идиот!!! А раньше сказать не мог?

- Раньше не мог, - помотал головой Элиас.

- А теперь, значит, можешь?

Мать перешла с крика едва ли не на шепот, медленно и осторожно произнося каждое слово. Словно страшилась спугнуть чудо или просто проснуться.

- А те-перь… мо… гу…

Первый адреналиновый взрыв у Элика сошел на нет, и теперь он говорил уже неуверенно и с трудом. Но все-таки говорил! И постоянно порывался встать с постели, демонстрируя небывалую уверенность в движениях. Он что, пытается двигать ногами?

И тут слёзы хлынули из материнских глаз, смешавшись с каким-то истерическим хохотом. Она вцепилась в висевший на груди моген-довид, как в последнюю оттчаянную надежду:

- Барух ата адонай… Благословен еси Г"сподь, чудо сие сотворивший.

- Нет, не он, - недовольно отмахнулся сын, на мгновение прекратив попытки встать с постели. И отчетливо продолжил:

- Ан-гел.

- Ангел Г"сподень?

- Ну да. И еще он сказал…

- Что? Что он тебе сказал? – Ривка уже потеряла способность удивляться и просто отдалась потоку событий.

- Что.. это… для.. па-пы.

И облегченно выдохнул, словно донеся до родителей самое главное. Вот теперь уже можно и жареной картошки. Благо работавшая в доме Наташа (ну, из этих новорусских репатриантов) была готова делать любую работу, за которую платят: стирать, убирать, готовить… Наверное, и главу семейства в постели ублажила бы, если попросят. Даже и саму Ривку – по льготному лесбийскому тарифу.

К счастью, этих услуг от нее пока не требовалось: у супругов Вейцель в постели все было в полном порядке. А если что, так вот вам респектабельный свингер-клуб всего в двух кварталах. Но уж картошки худенькая рыжая домработница нажарила сегодня знатно и от пуза. Благо повод был.

...

Экстраординарые ситуации требуют и экстраоринарных мер. Выспаться сегодня аламу  было явно не суждено. Но в одном из сейфов его кабинета хранилась и специальная аптечка, как раз для подобных случаев. За двумя ключами и под кодовым замком, естественно – слишком уж занятные препараты там хранились.

К их числу относился и Стимулятор СДН-4, он же "праща Давидова", на полуофициальном жаргоне. Лежащий в основе этого состава сиднокарб недаром был практически неизвестен нигде, кроме остатков бывшего СССР – официально неизвестен, разумеется. Но спецслужбы всех стран мира, от американского ЦРУ и немецкой БНД и вплоть до иранской или северокорейской разведок, прекрасно знали, какие оперативные возможности открывают легкие модификации в исходной формуле. И пользовались этим, причем последние наиболее беззастенчиво, поскольку на здоровье и даже жизнь своих сотрудников очередному Киму или очередному аятолле было практически наплевать. Так что полковник, вздохнув, запил розоватую таблетку холодной минералкой и заварил себе чашку крепчайшего кофе – сам, раз уж Малка Зильберштейн наверняка досыпала еще последний сон на пуховых перинах.
 
Через четверть часа он уже пришел в полную боевую готовность. Последняя сигарета (та самая, с непередаваемым запахом, призванным устрашать и приводить к абсолютному послушанию подчиненных), и можно уже было на полных парах отправляться домой. То, что будет завтра – так оно будет завтра, а из сегодняшнего дня требовалось выжать все по максимуму.

...

- Тётя Дина, а вы правда знаете этого ангела?

Удивлению Элика не было предела. Он вообще занимался теперь тем, что радостно постигал тот мир, что оставался для него закрытым все эти годы: ходил, говорил... Трогал пальцами всё что под руку попадалось – бедная мама только успевай подхватывать падающие чашки, пульт дистанционного управления от телевизора, цветочные вазы с подоконников. Но ради такого чуда, да хоть разбейся оно все вдребезги!

Короткий, но предельно конкретный разговор с сыном вынудил Вейцеля оторвать Дину от сладкого сна и срочно вытребовать к себе домой, благо заветные таблеточки из сейфа он прихватил утром с собой. Чисто так, на всякий случай. "А случаи всякие бывают..." И теперь она сидела в просторном холле перед декоративным камином, обхватив пальцами высокий  коктейльный стакан. Кусочки льда тихонько позвякивали, обещая вожделенную прохладу, сухой мартини сливался в гастрономических объятьях с апельсиновым соком – а девушка тем временем внимательно слушала.

- Мне снилось, что я летаю. Высоко-высоко, над полями, горами всякими. Потом над морем. А внизу корабли, яхты,...

Мальчик запнулся, переводя дух. Устная речь пока что давалась ему с трудом, но Ривка уже озаботилась поисками хорошего логопеда. Равно как и физиотерапевта, который будет учить ребенка ходьбе. Это были те еще хлопоты, но хлопоты приятные... А сын тем временем уже справился со своими губами и языком:

- Ну вроде как в телевизоре. Я всё лечу, лечу... И тут он подлетает!

- Кто, ангел?

- Ну да. И спрашивает: "Поговорить хочешь?"

По второму разу, уже для Дины, рассказ выглядел более связным и уверенным. Ребенок был явно горд собой и теперь желал распространить свою гордость и на новую слушательницу тоже.

- А он как коснется меня своим крылом! "Тогда говори, - сказал. – И папе своему от меня привет передай".

[5] Ревекка - персонаж Пятикнижия, одна из библейских праматерей, жена Исаака и мать братьев-близнецов Исава и Иакова


___________________________________________

Продолжение: http://proza.ru/2015/08/10/1666