Куплянка гл. 4 Томительное ожидание

Весна 1945 года. Все с нетерпением ждали окончания войны и возвращения близких. С трепетом вслушивались в последние известия. Таисия Васильевна стала терпимее относиться к шалостям своих внуков. И даже последнюю выходку Сергея, когда он, сидя за обеденным столом, старался испортить аппетит  младшим брату  и сестре, рассказывая о дохлых мышах и крысах, пропустила мимо ушей. Она даже засмеялась, когда кошка Мурка, видно, решив подыграть Сергею, прыгнула через открытую форточку с мышкой в зубах и благополучно прошествовала с добычей через обеденный стол перед глазами ошеломленной детворы.
 Наступали теплые дни, когда дети уже не будут сидеть целыми днями на печи или полатях, а будут носиться по улице. Особых хлопот дети не доставляли, но не обходилось без ссор, "пойманных" заноз, порванных штанишек и платьица, а иногда и драк. 
Сергей выиграл, "мухлюя" у Любы,  подаренные ей тетей Катей на день рождения огромную сумму денег: целых три рубля! Когда девочка это поняла, укусила обидчика за палец изо всех сил. Бабушке пришлось наказать ревущую пару: за игру, за обман, за жестокость. "Дед" Павлушка с сестричкой Любушкой жили мирно, но иногда и они ссорились. На Троицу за обедом, в ответ на поддразнивание, Люба ударила Павла по стриженой голове....блином, который она только что окунула в сметану! И смех и грех! Долго потом возникали среди домочадцев хихиканья, когда вспоминали об изумленном выражении мальчика, недоуменно смотревшего из-под стекающей на глаза сметаны.
Дети были полностью заботой бабушки и дедушки. Мать, Варвара,всеми силами пыталась обеспечить детей самым необходимым. Нужна была одежда, обувь  демисезонная и зимняя. В магазине детских вещей не было. По селам ходили портные и башмачники. Одни шили верхнюю одежду, другие тапки из кожи, дерматина, парусины, а то и мешковины. Одежду для детей Варя шила сама, сидя иной раз и всю ночь за швейной машинкой. Весной работы было много, так как бабы вытаскивали из сундуков хранившиеся с довоенных лет отрезы и заказывали платья для встречи с  долгожданными мужьями. Одежда и обувь была нужна не только детям, но и Варваре. Ее единственное платье, в котором она эвакуировалась из Москвы, от частых стирок приняло плачевный вид. Как говорят, сапожник без сапог, а здесь портниха без платья. Очередная "ревизия" бабушкина сундука ничего существенного не обнаружила. Ну, если только... две домотканые юбки: одна черная в крупную белую клетку, вторая кремовая  с черными точками. Ткань была тонкая, просвечивающая на солнце. Её изготовили  искусные руки Варвариной бабушки. Жаль было нарушать такую антикварную красоту. Но что делать? Другой ткани не было.  Из темной юбки выкроили клинья и сшили современного покроя юбку, из другой, светлой - кофту. Костюм вышел красивый. Он был легкий и прохладный, как раз к приближающемуся лету. Из остатков сшили и платье для Любы.
 Тарахтенье швейной машинки прочно вошло в дом. И днем и ночью. А потом нужно будет браться за кудель, напрясть из шерсти нитки, потом в ход пойдут спицы. Вот и будет из домашней шерсти платье для зимы для Варвары, свитера для детей. А где взять ткань на брюки? Для Сергея пальто, чтобы ходить в школу? Придется шить из мешковины брюки. Ну, пальто, пожалуй, можно сшить из фуфайки, которую выдали на заводе кузнецу, отчиму Вари. Да какое там сшить! Просто укоротить рукава, немного обрезав, так как , вероятно, такое "пальто" придется носить не один год.  Абакумыч не возражал.
- Ты только поставь мне заплаты на старую. Еще год выдержит, - спокойно согласился он на доводы Варвары.
 Дети обожали дедушку за его веселый нрав, за незлобивость, за искреннюю любовь к ним, а бабушки сторонились. Их пугала ее отстраненность, строгость. Они не могли понять причину, по которой бабушка вдруг перестала их любить. Она часто плакала, когда Вари не было дома, но отгоняла своих внуков, если они пытались по-своему утешить ее. Отсутствие известий о сыне подтачивало здоровье Таисии Васильевны. За три года после получения известия: "Ваш сын ... пропал без вести во время боя..." она превратилась из энергичной моложавой женщины в брюзгливую старушку. Никаких известий больше не получали. От зятя приходили изредка письма. Иногда их приносили по несколько штук сразу. Победы ждали как манны небесной. Хоть зять остался бы жив!
 Известие о Победе принесло в дом радость и надежду на возвращение мужчин. Через неделю, через 10 дней изредка возвращались солдаты в село, собирая всех односельчан у дома счастливых обитателей. Через две недели вернулся и Константин, муж Екатерины, отец четверых сыновей, младший из которых никак не мог понять, что это за бородатый дядька тискает его и подбрасывает выше головы. А о Викторе, сыне Таисии Васильевны, так и не было никаких известий. Но пришло , наконец, долгожданное письмо от невестки, Гали, из Винницкой области. Она спрашивала о муже и сообщала, что дочку, Надежду, она отдала своему брату в Киев, а сыночек остался с ней, в селе. Обрадовать ее было нечем: известий не было.