В пять утра...

В пять утра все чувствуется куда как острее. Яркое утреннее солнце почти ослепляет, но я не хочу закрывать глаза. С закрытыми глазами оживают картинки воспоминаний, и становится еще больнее. Эта боль не проходит вот уже несколько месяцев. Не хочет прекращаться. Она то сжигает изнутри, то словно душит ледяными, пламенными руками, сжимая крепко горло и сердце. От этой боли становится физически плохо. Она разъедает, растворяет, разбивает на мелкие осколки, заставляя звенеть, как капли дождя в «Мелодии слез» Бетховена.

Только вот слез уже нет. Они выплаканы, выстраданы, вырыданы. Их не осталось. Глаза словно высохли.

А ведь я была счастлива. Так счастлива вначале. Ведь улыбка не сходила с моего лица. Я будто ожила, будто расцвела. Все удивлялись. А сейчас? Сейчас я словно увядающая веточка полыни. То было время красивого, доброго солнца. Сейчас время обжигающего, сжигающего.

Я не строила надежд из солнечных лучей. Я знала, что меня заточат в айсберг, но я продолжала жить. Кто же знал, что этот айсберг может причинить такую боль?

Было так легко, так просто до того, как я поверила в любовь. Так легко, так просто до того, как я полюбила тебя. Так легко, так просто…

А потом меня словно растянули на дыбе в средневековой камере пыток, причиняя медленную, сильную, уничтожающую и невыносимую боль.

Зачем? Почему люди так хотят любить? Почему делают любовь целью своей жизни? Ведь любя хочется стать как можно меньше, лишь бы меньше стала площадь втыкаемых в тело и душу иголок.

Постоянный дуэт скрипки и органа в ушах. Дыхание перехватывает. Эта апатия… Когда не хочется абсолютно ничего. Когда тяжело даже дышать.

Так больно просыпаться в пять утра под ярким солнцем, когда первая мысль о тебе. Так больно засыпать ночью при маняще-чарующем свете фонарей, когда последняя мысль о тебе. Так больно думать о тебе каждую секунду, осознавая, что готова на все, лишь бы знать, что ты есть, что ты живешь в этом мире.

Ведь ты для меня – мир. А мир без тебя – пуст, холоден и бесцветен.