Ураган

Тучи ходили по небу, как взбученные волны разгневанного моря. Может быть, так начинался всемирный потоп. Грешники думали, что всё прольётся ливнем с ветром и ураганом, и земля опять станет землёй, бесконечно терпимой ко всему, что делается на ней. Нет, потоп, первый судный час,  пришёл всерьёз, хотя и не «как тать в ночи», предсказанный задолго до свершения, а всё же внезапно, как всё страшное в этой жизни. Было это во времена Ноя, и  обещано Творцом радуги, что наказание водой больше не повторится. Земля очистится огнём. А разве молния - не огонь, выжигающий скверну, убивающий и очистительный?
Вот и теперь небесный огнь так и ходил по тверди небесной, ударяя стрелами в землю. Ярким блеском жезла Ааронова змеились молнии. Ветер, точно выпущенный из  уст разгневанного бога морей Посейдона, бешено набрасывался на всё, что попадалось ему на пути. Большая берёза неподалёку от моего окна гнулась чуть ли не от середины ствола, кроной своей льнула к стене дома, её последней защите. Ну, как она обломится, как ломаются многие суки и ветки? Но она, слава богу, устояла. Шквал был коротким, длился не больше четверти часа, но сколько совершилось перемен! Стихия ли возмущённой беззакониями природы  вырвалась наружу, злая ли воля какого-нибудь заокеанского Николы Тесла нашла себе цель в наших среднерусских равнинах?
Дождь пролился, оставив на земле море воды. Шквал утих, разбросав повсюду обломанные ветки и целые сучья израненных деревьев. Утро наступило спокойное. Вдали, между дальними домами, белым пушистым котом свернулась полоса тумана. Укутанная мантией река спала тихим предутренним сном. Понемногу туман поднимался, рассеивался, превращаясь в призрачную пелену. Сквозь неё пробивались первые лучи рассвета.