Летом

 Летом
В траве увлечённо потрескивали кузнечики. Пахло травой и теплом. Былинка мягко щекотала ухо, а вверху блестело, словно вымытое дождями, огромное голубое небо. Оно было высоким и огромным, и заполняло все видимое Дениской пространство, как бы вбирая его в себя. Он раскинул руки, будто собираясь нырнуть в эту голубую бездну, и зажмурился. Воспарил... И увидел далеко внизу себя - маленькое жёлтое пятнышко на ослепительно-изумрудном фоне. Пятнышко было таким маленьким и смешным. Сверху приятно пригревало всесильное солнце. Хотелось петь... А-а-а-а-а!
Он очнулся от нудного голоса: "Всё! Уже полное вымя! Пора-бы и домой!" Ему вторил не менее густой баритон:" А я ещё пожую". Дениска приподнялся на локте. Рядом остановилось стадо коров и две из них, одна с отломанным рогом грязно-белая, а другая пятнистая, жевали траву рядом с ним. Людей не было. Денис приподнялся выше. Пастух стоял на другом конце стада и увлечённо курил самокрутку. "Чушь какая-то. Может послышалось?" "Оводы совсем одолели!-раздалось со стороны однорогой коровы. "Наверное, голову напекло. Правильно баба Настя говорила, надо было, хоть , кепку надеть."- решил Денис, и, резко встав, направился к видневшимся в низинке избам.
   Войдя во двор, он ощутил какое-то оживление. Дед Коля точил топор у маленького верстачка в углу двора. Баба Настя усердно сметала опилки, опавшие листья и куриный помёт в кучку возле поленницы. И всё это они делали с какой-то суетливой торжественностью.
"Отзвонились, твои-то. Вскоре прикатят - отмахиваясь от овода шепнула баба Настя - "Правда всего на недельку." "Деловые, мля,- буркнул дед, жуя папироску, -Не могли, как добрые люди отпуск у "родителев" провести. Всё им курорты подавай!"  Чтоб не мешать Дениска прошёл в избу. Там всё было прибрано, а на столе, даже,  стояла старенькая, потресканная ваза с ромашками из палисадника. " А я сегодня мышку поймал!- раздалось где-то внизу. Денис опустил голову, возле ног тёрся кот Васька. "Сметаны ты, конечно, не дашь, ну хоть погладь меня!" Денис с минуту смотрел на кота, потом пулей вылетел во двор и глубоко засунул голову в бочку с дождевой водой, стоявшую слева от крыльца. Офыркиваясь, причесал мокрые волосы и осторожно оглянулся. Сердце вошло в привычный ритм. "Баб, сколько сегодня градусов?" " С утра 25 было, а сейчас не знаю". Вдруг со стороны загона для поросят раздалось нежное повизгивание: "Забыли о нас что-ли. Кормить пора. Есть охота!" Денис машинально пробормотал:"Баб, поросят кормить пора." "И то, правда-охнула баба Настя - а я, за всей этой суетой, и забыла. Спасибо,Дениска, что напомнил." Денис подошёл к деду. "Поросят трогать не будем, а пару курочек мы к приезду твоих "сподобим". В городе у вас какие же куры? Одни "ножки Буша "бойлерные"
  Из окна Дениса позвала бабушка:" Дениска! Иди шанежки с молоком покушай. Обед-то не скоро." Шанежки, как всегда были великолепны! С парным молоком ещё утренней дойки они были волшебством кулинарии.. От блаженства его отвлекли крики во дворе. "Что тебе надо! Что я тебе сделала! Не трогай! Разбегайся!" Денис выглянул в окно. Во дворе дед гонялся за красивой пёстрой курочкой, пытаясь отсечь её от остальных и загнать в угол возле поленницы. Наконец, ему это удалось и он, схватив её за ноги, суетно оглядывался, ища топор. "Что я сделала? Почему меня? Сколько я вам деток нарожала! Всех отдала, всё забрали!- курочка в руках деда судорожно хлопала крыльями, - Ну, не топчет меня петух, но, ведь, это не от старости, а от симпатий. Я еще смогу! Не надо! Пожалейте!" Дед рывком положил тело курочки на конец бревна. "Не-е-е-т!" -заорал Денис что есть силы. И, уже в каком-то забытьи, увидел, как капает кровь из коротенького обрубка на дворовые опилки.
   Очнулся он от назойливого стрекотания кузнечика над самым ухом. Он лежал в высокой и пахучей траве, а над ним простиралось всё то же безбрежное небо. Издалека слышны были мычание коров и ленивые хлопки кнута пастуха. Грело солнце жужжали оводы.. Денис встал и неуверенной походкой пошёл к ближайшим домам деревни. "Надо было всё-таки надеть кепку"-глядя на солнце пробормотал он.
   А курятину с тех пор он всё-таки не ел никогда...