Моя бабушка была маленького роста

— Что, сионист, опять повело на большое искусство?
— Угу, осенило. Чего-то бабушку вспомнил. Вернее, два эпизода из ее жизни.
Эпизод первый. Находясь в эвакуации в маленьком узбекском городке, моя бабушка, тогда совсем молодая женщина с двумя маленькими детьми на руках, стала объектом успешных ухаживаний одного…
На мужа к тому времени она получила какую-то ущербную похоронку, где бы было указано «пропал без вести». А все нормальные люди в то время получали похоронки где было указано «погиб».
Двусмысленная формулировка похоронки «пропал без вести» оставляла место для несбывшихся надежд. В результате чего узбекский роман моей бабушки закончились ничем.
И, чтобы не рвать душу ни себе, ни своему поклоннику-узбеку, ведущему разговоры о законном браке, она уехала в город Москву. В Киев возвращаться было некуда,  там родственников не осталось. А в Москве была какая-то дальняя родственница. Которая помогла первое время.
И второй эпизод, который произошел на закате ее жизни.
Ее старший сын, мой папа, был военным и мотался по гарнизонам. Всю жизнь она прожила со своим младшим сыном и его семьей. В 1979 году они сказали ей, что собираются уехать из СССР.
— В США я не поеду, — отрезала бабушка, — менять чужбину на чужбину я не собираюсь. Поеду только в Израиль.
— Ладно, поедем в Израиль, — в один голос ответили ей сын, его жена и их несовершеннолетние дочки (Гимназистки хотеть большой и светлой любви обязаны).
Угу. Рожденный глухим, чудесным образом запел баритоном, и в настоящее время берет уроки вокала. В действительности они поехали в США. А мою бабушку, эту выжившую из ума старуху с ее Израилем, просто с собой не взяли.
Конечно, легализация краденного в фешенебельных странах, туды-сюды... В общем, Израиль был не их уровень. А вот Брайтон-Бич, Манхеттен — это совсем другое дело.
Мой дядя, с юности вкусивший сладость перманентной взятки, ниже Нью-Йорка себя и не мыслил с малолетства. А уж после того, как он вышел из здания ЦК КПСС с Золотой Звездой героя на лацкане…
Впрочем, я его не виню. В 1970-е годы разрешение советских властей на выезд получили 225 000 евреев. И, в большинстве своем, они направились в США.
Мой дядя всю сознательную жизнь вращался в маргинальной среде, которая представляет собой потенциально криминогенный контингент. Я имею ввиду советскую номенклатуру. Плюс утрата нравственных устоев — корни то были обрублены радикально. Даже сам факт упоминания о них расценивался как проявление враждебной деятельности и грязные инсинуации.
В 1937-1938 годах из советских библиотек были изъяты научные работы, касавшиеся еврейской истории. А архивные материалы, содержавшие сведения об истории русского еврейства, были засекречены. Так же, в 1936-1938 годы, подверглись репрессиям все ведущие специалисты по еврейской истории.
А в 1949 году, в рамках борьбы с безродным космополитизмом, последние научные и литературные сочинения, касавшиеся еврейской истории и культуры из библиотек были изъяты.
Любые упоминания о Холокосте рассматривались властями как проявление безродного космополитизма. В 1952 году было расстреляно 240 деятелей еврейской культуры. На этом, собственно, еврейская культура в СССР закончилась. В схватке смычка и лопаты победа предопределена заранее.
Остались, правда в большом количестве, деятели русской культуры еврейского происхождения. Да, слова Инны Гоф, а музыка Яна Френкеля. Исполняет Валерий Ободзинский. Но «Русское поле». Явление, несомненно, русской культуры. Ну почти.
Так что, кукла Лена, заруби на своем курносом носу. Если кто-то говорит не о квантовой физике, которая оперирует относительными величинами и работает с невидимыми объектами, и его речь при этом непонятна с первого взгляда — то этот человек или говорит глупости, или, что встречается в еврейской среде чаще, нагло врёт. То есть делает то, что мой дядя сделал с моей бабушкой.
После их отъезда бабушка не прожила и года. Старенькая была, ну и не перенесла разлуки с внучками, которых она вырастила на своих руках. Жена то моего дяди всю жизнь работала с утра до вечера — карьеру делала. Успешно, кстати.

PS. Жена моего дяди по национальности была русская. Ее отец сделал головокружительную карьеру именно во времена борьбы с космополитизмом. А, на старости лет, помог и моему еврею-дяде высоко взлететь по советской карьерной лестнице.
А своих двоюродных сестер я плохо помню. Помню только, что обе были очень красивые. Или я так воспринимал в силу своей молодости? Не знаю. Папа после этого общаться с ними запретил, а их фотографии выбросил. Впрочем, они и сами с нами общаться не стремились.