Ген и Нако. Глава 18. С-е с Васильевой6

И следак, похоже, тоже
Ходит нынче с грустной рожей:
За такой неясный случай
Орден точно не получишь...


Борис Готман.   



С печальным вздохом Ген оторвался от напарницы.



- Ещё раз так сделаешь, убью, - Нако сверкнула глазами на молодого человека, хотя голос её не был сердитым.



- Хорошо, - герой улыбнулся, - в следующий раз позволю вирусу полностью захватить твоё тело и высосать остатки энергии.



- Ох, - девушка поморщилась, - я так поняла, монстры опять отвлекали нас, пока Эколох завладел деталью своего прибора, чем бы он там ни был?



Молодой человек лишь пожал плечами, да и что он мог сказать?
               


****



Не смотря на то, что родители Фёдора привыкли к чудачествам сына, в конце концов, настал момент, когда и их терпение лопнуло. И они решили включиться в активные писки, обратившись к частному детективу, который выяснил в скором времени, что молодой человек в день исчезновения утром получил записку интимного содержания от своей девушки, что только подтвердило версию, что Наташа и Фёдор пропали вместе, и их исчезновение, возможно, связано с их любовными отношениями.



«Отсутствие новостей – это уже хорошая новость», – объявил детектив, сообщив так же при этом, что запросы посольства, министерства иностранных и внутренних дел, больниц, госпиталей, полицейских участков и различных социальных служб, правозащитных органов и прочие ресурсы не дали особых результатов.



- Люди часто бывают, безответственны по отношению друг к другу. А уж молодые и подавно самонадеянны. Повзрослевшие дети считают, что теперь-то они большие не должны «докладывать» родителям о том, куда они собираются. Что прискорбно, конечно. Но пока для беспокойства не вижу причин.



Однако розыски продолжил. И выяснил в скорости довольно странное обстоятельство.



Консьержка в доме, где жила Светлана – очень ответственная женщина, которую почему-то до этого никто не удосужился, как следует расспросить о произошедшем, однозначно утверждала, что видела, как девушка вернулась домой около шести часов вечера, но не заметила совершенно, чтобы она выходила из квартиры в плоть до возвращения матери. Но зато может сказать со всей определённостью, что около одиннадцати вечера к ней заходила подруга, которая была ей знакома, и которую звали Наташа. Детектив так же выяснил в скорости, что девушка с похожими приметами была замечена и у пятьсот пятой аудитории, где пропал Фёдор, которого тоже никто не видел выходящим оттуда. А то есть Наташа была последней, кто видел живыми и здоровыми и того, и другого из молодых людей.



И в этом ещё бы ничего не было подозрительного, но не понятно: почему девушка упорно темнит, скрывает подробности и не хочет поставить в известность об этом ни родителей, ни родственников, несмотря на то, что ситуация давно уже вышла за рамки прозаической и житейской? В этом-то и была загадка. Дошло до того, что Наташей заинтересовался следователь.



И вроде бы не произошло ничего особенно страшного, просто её вызвали на допрос в качестве свидетеля таинственного исчезновения её друзей. Но следователь Карпович очень интересовался её местонахождением в день происшествия с восемнадцати часов ноль – ноль минут – времени, указанном для предполагаемого свидания в записке, которую получил Фёдор Кудякин. Потому что абсолютно точно было выяснено, что он явился на встречу, в отличие от Светланы, которая со слов консьержки находилась всё это время дома и не выходила никуда. На что Наташа ответила, ничего не скрывая, что обычно в такое время бывает дома, но именно в тот день была в библиотеке, где готовилась к коллоквиуму по математическому анализу.



- И ваши слова кто-то может подтвердить? – с подозрением поинтересовался Карпович.



- Вряд ли, - ответила она, недоумённо пожав плечами, - разве что библиотекарь. Но в тот вечер было много народу. Я не думаю, что она меня запомнила.



- Тем более маловероятно, что задумывалась над тем: когда вы пришли или ушли, и выходили ли куда-нибудь. А знакомые? – продолжал расспрашивать следователь.



- Насколько помню, я никого не встретила, - девушка нахмурилась.



- Так-так, - Карпович сощурился недобро.



Впрочем, подозревать в чём-либо девушку у него не было особенных причин.



Консьержка могла и ошибаться. Как, собственно, и все остальные свидетели, которые видели Наташу в четвёртом корпусе Юридического факультета МГУ, где и находилась злополучная пятьсот пятая аудитория. Охранник, опознавший девушку, тоже не был в чём-либо уверен. Да если бы даже она и в самом деле была в тот день на месте несостоявшегося свидания, а также после навестила подругу, не было причин подозревать её в каких-то противоправных действиях. Административных и уголовных правонарушений ранее она не совершала, в подозрительных связях не была замечена и имела ото всюду самые хорошие характеристики. Поэтому, взяв с Наташи Вересовой подписку о неразглашении тайны следствия, после нескольких часов беседы Карпович отпустил девушку восвояси. Но через пару дней снова позвонил ей с требованием о встрече.



- Безобразие! – возмущался Николай Степанович, - ты вовсе не обязана отвечать на какие-то там телефонные звонки безмозглых полицейских, которые не занимаются делом, а только лишь ищут козла отпущения, чтобы создать видимость работы. Во-первых, они тебя нервируют. Во-вторых, отвлекают от учёбы. А в-третьих: абсолютно же понятно, что одна из пропавших - твоя подруга, о судьбе которой ты глубоко переживаешь. И если бы знала что-нибудь, то тот час сказала об этом. И вообще, в уголовном и процессуальном кодексе совершенно точно сказано, что повестка вручается лицу, вызываемому на допрос под расписку.
 


- Вовсе не обязательно, - вмешалась его жена, - письмо почтой даже по Москве идёт несколько дней. Вызывая на допрос по телефону, следователь закона не нарушает.
 


- Но мы вправе отказаться приходить по звонку и вполне можем требовать официальную повестку. Тем более, что моя дочь – несовершеннолетняя, - настаивал отец, - и её могут допрашивать только в присутствии родителей. А родители её занятые люди, уважаемые учёные, у которых нет времени на пустые разговоры с упёртыми следователями.
 


- И зачем осложнять? – снова вмешалась Елена. - Хочешь, чтобы к тебе прислали повестку на работу? Абсолютно понятно, что лучше не уклоняться от явки.
 


- Я не позволю нервировать мою дочь! – поставил точку в разговоре профессор, ударив кулаком по столу.



Но на следующий день следователь Карпович самолично явился для встречи с Наташей в университет, где с разрешения декана механико-математического факультета допрашивал её в течение нескольких часов в пустой аудитории.



Вообще-то Карпович был учтив и вежлив и произвёл на девушку довольно благоприятное впечатление. Настолько хорошее, что девушка, безмерно расстроенная происшествием с подругой, была уже готова практически рассказать всё, что ей известно. Тем более, что следователь совершенно убедил её, что ей даже выгодно дать показания. И даже больше: у неё нет другого выхода, кроме как сказать правду на основании того, что следствию и так всё известно, и её сопротивление и молчание в этом вопросе абсолютно бесполезно.
 


И в тот момент, когда Наташа уже готова была открыть рот, чтобы поведать и про страну волшебников, и про порталы, очки и Эколохов, то есть рассказать на редкость фантастическую историю, бредовую с точки зрения разумного человека, как в аудиторию ворвался, подобно урагану худощавый подтянутый человек, с греческим профилем, умными глазами и аккуратно подстриженной бородкой, которого Наташа не могла не узнать.



- Как вам не стыдно! – набросился он на следователя, - Совсем запугали ребёнка. Девушка настолько растеряна и обескуражена вашими штучками, что не может прийти в себя, и сама уже не знает, что говорит. Не говорите больше не слова, милая девушка. Всё, что здесь происходит, абсолютно противозаконно.



- Но кто вы такой? – строго вопросил Карпович.



- Я друг родителей Натальи Николаевны и её адвокат, приглашённый её отцом для защиты его дочери. Меня зовут Дмитрий Владимирович Ребров. Вот мои документы, - представился новоприбывший.