Парикмахер

  Вечер встречи уже начался и отцы города Миннеаполиса, сменяя один другого, приветствовали новых эмигрантов. Вне зависимости от партийной  принадлежности они обещали свою помощь, борясь за  голоса будущих избирателей.
  После политических деятелей выступали спонсоры. Они хвалили Миннесоту, подчеркивая, что здесь низкий уровень безработицы, легко воспитывать детей и много стимулов для развития собственного бизнеса. Недаром по оценке журнала «Таймс» Миннеаполис в прошлом году занял первое место по уровню жизни в Америке.
 Затем на сцену вышел Григорий Перельман. На ломаном английском языке он от имени эмигрантов поблагодарил организаторов встречи и сказал, что бывшие граждане Советского Союза привезли с собой опыт работы в самых разных областях человеческой деятельности и своим трудом будут способствовать процветанию Миннесоты. Он, например, прямо сейчас продемонстрирует собравшимся, на что способен парикмахер высшей квалификации, неоднократный победитель всесоюзных конкурсов «Золотые ножницы».
  Григорий повесил на подиум часы, привязал к стулу воздушный шар, достал опасную бритву, установил стрелки на 12:00 и сказал: «Засекайте время, господа». После этого он намылил воздушный шар и начал его брить, ловко вытирая мыло о полотенце. Закончив, он поднял воздушный шар и покрутил его, показывая, что там не осталось ни одной капли мыльной пены, а потом слегка дотронулся до шара бритвой. Шар лопнул.
-Может кто-нибудь хочет повторить? – спросил он, подождав пока умолкнут аплодисменты.
 Из зала вышел его приятель - Сеня Ткач и сказал, что хочет попробовать.
Гриша взял другой шар, надул его, намылил и дал своему другу бритву с полотенцем. После первого же прикосновения Сени шар лопнул.
-За смелость я обещаю постричь тебя два раза бесплатно, - сказал Гриша другу. Кто хочет получить 50% скидку, может подойти ко мне после выступления, я дам вам визитную карточку с моей подписью.
-Какие у вас планы на будущее? – спросил Григория ведущий.
-Я хочу стать личным парикмахером Американского президента.
-Почему именно президента?
-Потому что он является лицом страны и это лицо должно быть гладко выбрито и красиво пострижено, а я делаю это лучше других.
-Но если президент бреется сам, то ваши услуги понадобятся ему в лучшем случае раз в неделю.
-Остальное время я буду тренироваться на сенаторах, конгрессменах и прочих представителях власти.
-А когда президента переизберут?
-Буду стричь следующего. Волосы растут у всех.
-Не у всех, - возразил ведущий, наклонив голову так, что стала хорошо видна его плешь, - но кому нужны волосы при такой фигуре как у меня, - он похлопал себя по небольшому, аккуратному брюшку.
      *** 
  Через две недели Сеня позвонил Перельману.
-У меня скоро будет интервью, а ты обещал мне бесплатную стрижку.
-Хорошо, приходи с женой. Я покажу ей, как надо правильно красить волосы.
-Кому?
-Тебе.
-Зачем? Я инженер.
-Сколько тебе лет, инженер?
-Какая разница.
-Вот видишь, ты не хочешь говорить. И правильно делаешь, на месте хозяина я тоже нанял бы более молодого работника.
-А я бы нанял более квалифицированного.
-А если бы они были одной квалификации?
-Тогда того, кто согласен на меньшую зарплату.
-А при одинаковой зарплате?
-Того кто мне больше понравится.
-Вот поэтому тебе и надо хорошо выглядеть. А когда я тебя покрашу, ты будешь и чувствовать себя моложе и выглядеть лучше.
-Не знаю, сумею ли я уговорить Веру.
-Она же заинтересована в том, чтобы ты быстрее устроился на работу и получал больше денег.
-Конечно.
-Тогда пусть приходит, сегодня я проведу с вами мастер-класс. Потом уже она сможет красить тебя сама и это будет большая экономия.
   Через полчаса Сеня с женой появился в парикмахерской. Увидев его, Георгий сказал:
-Садись и не куксись, иначе причёска получится такая же сердитая. Я художник и создаю картину, соответствующую выражению твоего лица, а ты своей кислой физиономией настраиваешь меня на трагедию. К тому же если ты меня заразишь плохим настроением, я буду плохо работать и всего тебя вымажу. А ты смотри и запоминай, - сказал он Вере, - чтобы никто не понял, что молодость твоего мужа из бутылки.
   Вера ничего не ответила и Григорий приступил к работе. Когда всё было закончено, Сеня посмотрел в зеркало и засмеялся. Оттуда на него глядел человек, очень напоминавший его самого, но не того который зашёл сюда полтора часа назад, а его сына или по крайней мере младшего брата. Веру тоже удивила происшедшая перемена, но, не желая показывать этого, она придирчиво осмотрела причёску мужа и сказала:
-Я нашла у Сени седой волос.
-Не может быть, а ну-ка покажи, - потребовал Георгий.
-Вот, - она указала на коротенький волосок на виске.
-Правда, - согласился он, - зато все остальные аккуратно причёсаны и уложены.
-Сколько ты обычно берёшь за работу? - спросил Сеня.
  Перельман назвал сумму, от которой все аккуратно причёсанные волосы Сени встали дыбом.
-Ты что? Даже у твоего однофамильца и то запросы меньше.
-У какого ещё однофамильца?
-Известного скрипача, лауреата самых престижных международных конкурсов. Я недавно смотрел про него большую передачу. У него брали интервью и он говорил, что когда инкогнито играл в Нью-Йоркском метро, то за весь день заработал пятьдесят долларов, а ты с меня требуешь...
-Я тоже недавно выступал инкогнито в богадельне. Стриг стариков и они мне давали, сколько могли, а кто ничего не мог, ничего и не давал. Так вот, между прочим, я заработал гораздо больше твоего друга-скрипача.
***
  Интервью прошло неудачно и на работу Сеню не взяли. Он продолжал рассылать резюме, но результата не было. Настроение его ухудшалось, он становился всё более раздражительным и часто без видимой причины ссорился с женой. Вера старалась не отвечать на его придирки, но однажды не сдержалась и высказалась по полной программе. Он как будто ждал этого и, когда она закончила, направился к двери.
-Ты далеко? – спросила она.
-Туда где меня любят и ждут.
  Она на секунду замерла, это была её фраза и, почувствовав себя не только незаслуженно обиженной, но и обворованной, она выпалила:
-Да ты посмотри на себя, кто тебя такого полюбит и где, скажи на милость, тебя будут ждать?
-А вот увидим, - мгновенно успокаиваясь, ответил он и вышел из дома. Погуляв по соседним улицам, он остановился перед парикмахерской и, поколебавшись, открыл дверь.
-Привет, - сказал Григорий, - опять у тебя интервью?
-Нет, я пришёл сказать, что из-за плохой стрижки меня не взяли на работу и я думаю подать на тебя в суд.
-Валяй, лучшей рекламы я бы и желать не мог, а ты после процесса лет десять будешь смотреть на небо сквозь крупную клетку.
-Это ещё почему?
-Потому что судья – мой постоянный клиент.
-Ну и ладно, в тюрьме, по крайней мере, не надо думать, как на жизнь заработать, а на свободе я не знаю, что делать, хоть в дворники иди.
-Нет, в дворники ты, пожалуйста, не ходи. Я не для этого тебе волосы красил. Ты уж, будь любезен, оправдывай свой внешний вид.
-Как?
-Бери пример с меня. Я же не расстраиваюсь из-за того, что у меня бесплатно стригутся безработные дворники. Другой бы на моём месте от одного этого повесился, а я не плачу, я никогда не плачу, - запел он, -
Есть у меня другие интересы.
Я так живу — я не могу иначе.
Всё потому, что я родом из Одессы.
-Но я-то не из Одессы, - перебил его Сеня.
-Всё равно не плачь, всё у тебя будет. Посмотри на тех, кто приехал сюда до нас. Они тоже были не первой молодости, но устроились. Неужели ты глупее их, ведь и у тебя должны быть какие-то способности.
-Они у меня и есть, только здесь они никому не нужны. 
-Кто это тебе сказал?
-Факты мне это сказали. Меня не взяли на работу, которую я хорошо знаю.
-А у других даже и интервью не было, хотя они живут в Америке дольше, чем ты. И вообще, кончай жаловаться. Не люблю я это нытьё. И без тебя здесь бывает достаточно людей, которые плачут мне в жилетку. Я уже не могу притворяться, что всем им сочувствую.
-Это часть твоей работы. Ведь если человек выговорится и облегчит душу, то уходя, непременно оставит тебе чаевые.
-Оставит, - согласился Сеня, - но чужие горести – слишком тяжёлый груз, тем более, что я работаю один и мне даже не с кем поделиться.
-А кто же тебя стрижёт, если ты работаешь один?
-Я сам.
-И ты можешь это продемонстрировать?
-Конечно, - ответил Георгий, но в этот момент в мастерскую вошёл новый клиент. Это был его спонсор, тот самый, который вёл вечер встречи и потом на очень выгодных условиях предложил Григорию снять помещение в принадлежащем ему здании.
-Если хочешь посмотреть, тебе придётся подождать, - быстро сказал  Григорий, жестом показывая ему, чтобы он не мешал. Затем он усадил посетителя перед зеркалом, накинул ему на плечи покрывало и внимательно осмотрел голову. В этом взгляде, в том, как он держал инструменты и даже в том, как подходил к креслу, чувствовался мастер. Сеня внимательно наблюдал за ним. Движения Григория были отработаны до мелочей и роль свою он играл безукоризненно.
  Посетитель, которого звали Джонатан, поёрзал на стуле и, усевшись поудобнее, стал рассказывать про свои дела. Григорий его не прерывал, но при этом в нужный момент вставлял слова типа: Правда? Надо же! не может быть! Джонатан, поощряемый таким образом, жаловался на глупость родственников, на жадность друзей, на неблагодарность домочадцев, то есть говорил всё то, что не стала бы слушать жена и чем не стоило делиться с приятелями. Упомянул он и о своих знакомых, которые в отличие от него ни гроша не пожертвовали на благотворительность и, поняв намёк, Григорий ещё раз поблагодарил своего благодетеля. Затем Джонатан под большим секретом поделился амурной историей, которая якобы произошла с ним на выставке в Лас Вегасе. Григорий по тону угадывал, какую от него ожидают реакцию и в нужные моменты так заразительно смеялся, что вполне мог бы работать платным хохотунчиком на бенефисе писателей-юмористов. Когда Джонатан ушёл, Сеня спросил:
-Что смешного ты нашёл в его рассказе?   
-Ничего, но ему наверно приятно думать, что он остроумный человек, а от меня не убудет. К тому же я его не слушал, я думал, как его квадратную голову с тремя волосками сделать хотя бы яйцеобразной.
-Ты прохвост, - сказал Сеня.
-Я дипломат, - поправил Георгий, - а для парикмахера это качество необходимо.
-Почему же ты со своей дипломатией не пробился в Союзе в парикмахерскую для членов Политбюро.
-Потому что на это имеют право только бойцы невидимого фронта в звании полковника.
-Откуда ты знаешь?
-Я был на приёме у председателя президиума верховного совета и он мне всё подробно растолковал.
-Врёшь.
-Может и вру, но это всё равно в прошлом, - он посмотрел на часы, - а теперь уже поздно. Постричь себя я не успею, а прерываться на середине не хочу. Если тебе действительно некуда деться, пойдём ко мне.
-Нет, я уж лучше домой.
-А твоя жена тоже возвращалась ночевать от тех, кто её любит и ждёт?
-Конечно.
-Значит, её не очень ждали и не так крепко любили.
-Не знаю, не спрашивал.
***
  Через одиннадцать месяцев Джонатан продал дом, а новый хозяин потребовал полную плату за аренду помещения. Григорий не стал заключать с ним договор и переехал в Вашингтон. С тех пор приятели не виделись. Встретились они только через восемь лет, когда Сеня оказался в столице в командировке. Он по справочнику нашёл мастерскую Перельмана и после работы направился к нему.
-Могу я поговорить с личным парикмахером Президента? – сказал он входя. Григорий только что отпустил очередного посетителя и стоял около кассы. Казалось, с момента их последней встречи прошло не так много времени, но он заметно постарел. На лбу появились морщины, а волосы сильно поседели.
-Сколько же ему лет? - подумал Сеня и тут же вспомнил, что они однолетки, а значит, ему сорок девять, но выглядел он гораздо старше.
Григорий подошёл к приятелю и внимательно осмотрев причёску Сени, сказал:   
-Тебе уже пора стричься, садись.
-Спасибо, - сказал Сеня, усаживаясь, - как у тебя дела?
-Смотри, - сказал Перельман, указывая на большую фотографию, где он в Овальном офисе с расчёской и ножницами стоял у кресла, за которым сидел Билл Клинтон. Внизу красовалась размашистая подпись хозяина Белого дома. Сеня кивнул с серьёзным видом. С помощью современной техники сделать такой монтаж мог любой школьник. Композиция была удобна тем, что после очередных выборов лицо президента на фотографии можно будет легко изменить. 
-Как тебе удалось к нему пробиться? – спросил Сеня.
-Я дал объявление в «Вашингтон таймс», что стригу выборных представителей американского народа, причём только тех, которые не берут взяток. Ко мне никто не пришёл. Тогда я дал другое объявление, что наряду с неподкупными слугами народа стригу также и коррумпированных, так сказать под одну гребёнку, но за другую цену. Опять никто не откликнулся. После этого я пошёл к Клинтону, который в то время был ещё одним из многих кандидатов в президенты и сам предложил ему свои услуги. Я сказал, что хочу помочь ему в избирательной компании и сделаю в неё самый ценный вклад – постригу по высшей категории.
-И то же самое ты говорил его соперникам?
-Конечно, я ведь человек принципиальный и всегда разделяю взгляды своего клиента.
-А действительно, за кого ты голосовал?
-Тогда я ещё не был гражданином Америки и не имел права голоса, но на следующих выборах голосовал за Билла, ведь если бы он проиграл, мне пришлось бы его стричь бесплатно, как и любого другого безработного.
-А теперь ты его доверенное лицо?
-Нет, я знаю про него не больше других, а взял он меня, скорее всего, потому что я представитель русского меньшинства.
  Сеня посмотрел на огромный горбатый нос Перельмана, его карие глаза и вьющиеся волосы. Ошибиться в его этническом происхождении было невозможно.
-Говорят, в кабинете Клинтона разных меньшинств больше чем у всех предыдущих президентов вместе взятых, а женщин вообще несметное количество.
-Нет, - возразил Григорий, - в своём кабинете он принимает женщин только по одной.   
    Это был самый разгар скандала с Моникой Луински. Все говорили о возможном импичменте президента и, отвечая на незаданный вопрос приятеля, Григорий сказал: 
-Я чувствовал, что у него появилась любовница. Прямо он этого не говорил, но однажды попросил меня особенно постараться, потому что на предстоящей встрече хотел хорошо выглядеть. Я не стал задавать лишних вопросов и побрызгал его специальным одеколоном, есть у меня такой для особых случаев.
-Значит, в истории с Моникой виноват ты.
-Получается, что да.
-Объяви об этом публично, он будет тебе благодарен.
-Я ему предлагал, но он отказался. 
В этот момент раздался звонок. Григорий подошёл к телефону и снял трубку.
-Салон красоты, Джордж слушает...  Добрый день, господин президент, отлично, а у вас... Конечно, смогу, господин президент, всего хорошего, до завтра... Вот видишь, - сказал он, вешая трубку, - это звонил Билл, просил меня прийти к нему завтра в два часа.
 Сеня недоверчиво хмыкнул. Григорий посмотрел на него, подумал и нажал кнопку записывающего устройства в автоматическом определителе номера. Голос президента США сказал:
-Добрый день, Джордж. Как дела...
  Это была запись предыдущего разговора. Улыбка сползла с Сениного лица, но в глазах осталось недоверие.
-Я записываю все звонки, потому что в ставке президента полный бардак, - пояснил Григорий. Однажды мне позвонила его секретарша,  сказала, что у него срочные дела и мой визит в Белый дом отменяется, а о времени она мне сообщит дополнительно. Клинтона она предупредить забыла, а он специально из-за меня перенёс встречу с Папой Римским. Представляешь, каково было его недовольство. Конечно, я мог бы назвать истинную причину своего отсутствия, но тогда его секретарша не подпустила бы меня к нему на пушечный выстрел. Я сказал президенту, что простудился и пытался дозвониться до его помощников, но мне это не удалось. Боясь его заразить, я не пошёл на заранее назначенную встречу. Конечно, если бы у меня был его личный номер, тогда..., но он перебил меня, сказав, что есть и другой способ – не болеть. Я заверил его, что болеть я и так больше не буду, потому что за моё здоровье молился сам Папа Римский. Я ведь в тот же день должен был стричь и его, но его я тоже не хотел заражать и через кардинала предупредил о своей болезни. Папа обещал походатайствовать о моём здоровье перед Всевышним. С тех пор, кстати, я даже ни разу не чихнул.
-Ты же еврей, как католик мог тебе помочь? – спросил Клинтон.
-Господь Бог скорее послушает католика в таком ранге как Папа, чем еврея-парикмахера, господин президент, - возразил я. Вот с тех пор я и записываю свои разговоры на магнитофон. Это необходимо для постоянных клиентов. Ведь если у президента что-то меняется, и он просит меня приехать, я бросаю всё и еду, но для людей, назначенных на это время, у меня должно быть достойное объяснение. Поэтому я и попросил президента разрешить мне сделать его фотографию, - он вновь указал на стену. 
 Возвращаясь домой, Сеня думал действительно ли Григорий стрижёт Клинтона или всё это его обычное враньё и ловкая подделка. В столице легко можно было найти человека, имитирующего любой голос и записать на магнитофон любой диалог, а для рекламы Григорий не пожалел бы денег. Любопытство мучило Сеню всю ночь и на следующий день перед отъездом домой он вновь заехал в салон Перельмана.
-Я хочу проводить тебя в Белый дом, - сказал он.
-Тебя туда не пустят, - сказал Григорий.
-Даже если ты попросишь?
-Даже если попрошу.
-Ну, хотя бы посмотрю, как ты туда пойдёшь.
-Пожалуйста, - не моргнув глазом согласился Григорий, но встречу
перенесли, - он включил автоответчик, на котором женский голос говорил, что расписание президента изменилось и господина Перельмана просят прийти в четыре часа вместо двух. Сеня уловил в произношении еле заметный славянский акцент и сказал об этом Григорию.
-Конечно, - согласился тот, - а как же ты думаешь, я попал в команду Клинтона.
-Когда тебе надо выехать, чтобы не опоздать? – спросил Сеня.
-Самое позднее часа в три.
  Сеня с досадой щёлкнул пальцами: он  это время должен был быть в аэропорту, так что ему так и не удастся узнать, врёт его приятель или нет.












Уважаемые читатели!
Вы можете приобрести мой новый роман "Неверноподданный" на https://www.ozon.ru/context/detail/id/147287087/
Жители США могут приобрести его у автора $15 с пересылкой. Адрес автора v_vladmeli@mail.ru