Анастасия-царица амазонок. Новая жизнь

                Анастасия – царица амазонок.
                Новая жизнь.
Фелиция Сабина оплатила путешествие в один конец, как только берега Рима скрылись за горизонтом.
Она сидела на импровизированным ложе, любовалась закатом, и думала:
-Итак, новая жизнь. Новые приоритеты. 
Постепенно начала накатывать, как прилив, паника. Сначала немного, а потом всё отчётливее и отчётливее.
-Те крохи, что у меня остались на долго не хватит, - со страхом думала она, - А может мне стать гетерой? Сразу нет. Я не умею притворяться, лгать.
Сабина легла и постаралась забыться сном, но не вышло. Как только девушка закрыла глаза, в каюту вошел человек. Она быстро подскочила на ноги.
-Испугал? – спросил капитан, - извини.
Капитан личность весьма занятная. Зовут Феофан. Возраст шестьдесят два года. Бороду, усы давно посеребрила седина.
Он сел за, наспех сколоченный, столик и робко сказал.
-У меня тоже была дочь. Похожая на тебя, но однажды… Торговцы живым товаром. Её угнали в рабство. А я и моя жена, Анна, остались одни, - он украдкой вытер слезу и спросил хочет ли девушка, как он выразился, разделить с ним трапезу.
В словах капитана Сабина разглядела шанс. Может она и не будет жить так, как прежде, но крыша, над головой у неё будет. Во всяком случаи она рассчитывала на это.
              Феофан достал бутылку вина, козий сыр и творог, а Фелиция, достав ножик, который прихватила из дома, отрезала три ломтика своего хлеба. За ужином она, так, между прочим, сказала, что в Греции её никто не ждёт и там она никому не нужна. Капитан посмотрел на неё, налил себе и ей вина и поднял чашку.
-За новую жизнь, - как-то грустно сказал он.
Феофан выпил всё одним залпом и даже не поморщился. И Фелиции так сделала. Залпом. И тут же поперхнулась, а когда откашлялась обиженно заметила.
Я думала, что Греки пьют разбавленное водой вино. Почему оно такое крепкое?
-Ещё раз извини, - он достал из сундука морскую карту и попросил девушку убрать со стола, - Когда я был помоложе и поглупее мы торговали со скифами. Там и пристрастился.
-Скифы? – у неё округлились глаза, - Я слышала, что они настоящие варвары. А ты что скажешь? – спросила девушка, убрав стол.
-От части то, что говорят про них правда. Но это только их мнение.
-То есть ты хочешь сказать, что сколько людей – столько и мнений? – девушка подошла к оконцу.
-Да, - он склонился над своей картой.
Сабина стояла и смотрела вдаль. Она боялась будущего. Страх настолько велик, что холодеет душа юной Марций.
-Позволь спросить, - неожиданно, словно сквозь толщу шерсти, послышался голос капитана, - От кого ты бежишь?
Фелиция обернулась.
-Сильно заметно? – спросила она, всё ещё изумлённая.
-Я не так молод и могу распознать беглеца. Ты бывшая рабыня?
Девушка вздохнула. Сказать правду – выдаст. Лучше совру. Она опустила глаза и, тихо проговорила:
-Да. Те, кто владели мной раньше, страшные люди.
В каюте было темно, поэтому Феофан не увидел, как лицо девушки покраснело. 
-Я и моя жена с радостью приютим тебя. Но работать ты будешь без поблажек, - с прищуром сказал капитан.
-А я и не боюсь работы.
-У тебя руки нежные и белые.
-Всегда можно их испачкать и вымазать в грязи, - без промедления выдала Сабина.
-Раз уж ты в бегах – скажи, ты выбрала себе имя, - спросил Феофан, - Нас обязали записывать всех, кто сходит на берег.
-Я, признаться, ещё не думала об этом, -  равнодушно заявила она.   
-Ты начинаешь новую жизнь… - он стучал деревянной палочкой о стол, -- Анастасия. Нравится?
-Да, - коротко согласилась Фелиция.
-Мы скоро приплываем в порт Афин так, что если спросят твоё имя говори, что Анастасия, - Феофан помолчал, а потом пояснил, --В таком большом порту должна вестись перепись. Должны же власти знать, кто к ним прибыл, а кто уплыл, - он вздохнул, - Чтобы не было никаких недоразумений - ты моя дочь.
Прошло несколько часов прежде, чем до ушей «новорождённой»» Анастасии донёсся крик «земля». Раннее утро. Только только небо стало розовым. Девушка встала, умылась, причесалась и достала из полотняной сумки последний кусок хлеба.
Он уже совсем близко, берег Греции. Девушка видит его из окна. У трапа она заметила человека с табличкой и деревянным стилем, как у капитана.
-Вот сейчас меня разоблачат, -  подумала Анастасия.
И, по закону подлости, человек направился к ним.
-Твоё имя? – спросил он. Не глядя на девушку. То, что она приняла за глиняную табличку, оказался листком папируса. Она так разволновалась, что перепутала, - Я спрашиваю, как твоё имя?
-Анастасия, - выдавила она из себя.
-Дочка, вот ты где?! А я тебя уж обыскался, - вовремя подумала Анастасия.
-Одну секунду, - подол голос человек с папирусам, -Она твоя дочь?
Да, - невозмутимо ответил Феофан.
-А я думал, что твою дочь убили, - строго сказал он, - Я задерживаю тебя, до выяснения личности.
-Её не убили, она угнана в рабство, - парировал пожилой капитан. 
Анастасия мысленно поспрошалась со свободой, но капитан взял под локоть этого бюрократа и отвёл в сторонку. Девушка изо всех сил напрягла слух, но порт не самое тихое место.
Из того, что ей удалось услышать следовало: Феофан познакомился с очаровательной служанкой, ну а через девять месяцев родилась Анастасия. Остальное… Увы…
Опустошив трюм с грузом команда моряков разбрелась по ближайшим диктерионам. А их было много.
Когда солнце было в зените и все формальности улажены, Анастасия робко спросила:
-Мы чего-то ждём или кого-то?
-А вот и она! – сказал моряк с каким-то восхищением.
Вдали показалась тележка в которую был впряжен ослик. Примерно, между ними была одна аттическая стадия, что ровняется ста семидесяти семи метрам.
Я опущу встречу, знакомства и дорогу в их, теперь уже и в её дом.
Дом, слишком громко сказано. Скорее он напоминал небрежную кладку камней. По мнению Анастасии «там нельзя жить, особенно зимой.» В центре жилища был очаг, а над костром висел чан. Две импровизированные кровати и, особое место в каждом доме занимали «домашние божества». Которых в Греции называли ларами.   
Девушке выделили место в сарае. По законам гостеприимства хозяева должны выделить ей самый хороший угол в доме, но Анастасия учла их пожилой возраст и безропотно приняла своё место. Помимо самой Анастасии в сарае проживали осёл и корова.
В обязанности юной Марций входило уход за скотом. Она ежедневно выводила рогатую на луг. А вечером забирала. Осёл, вернее ослица, каждое ранее утро вместе с Анной уходили в город. Где пожилая женщина трудилась в богатой семье наёмной служанкой.
В начале осеннего месяца боедромиона, что соответствует сентябрю, заметно похолодало. Такая погода не типична для Греции. Всё же юг Европы.
Рано утром, ка всегда, Анна собиралась в Афины.
-Возьми меня с собой, - просила девушка, - пожалуйста.
-Что ты там будешь делать?
-Я могу помочь тебе.
-В хозяйском доме? Нет.
Внезапно Анастасия поняла почему её не пускают.
-Вы боитесь что я сбегу или что я могу потеряться?
-Нет дочка, не этого, - на мгновение он замолчал, как бы подбирая слова, - Мы боимся того, что с тобой там могут сделать.
-Если помнишь, я могу за себя постоять, - прошептала она, когда Анна вернулась в дом за пледом.
-Что ты задумала, римлянка, - так же шёпотом спросил Феофан.
Анастасия пожала плечами и с хитрой улыбкой стала одевать на морду ослицы узду.
Для Древней Греции слово мужа закон для жены, поэтому Феофану не стоило больших трудов уговорить Анну. Он ей просто на просто приказал.
До города они доехали без приключений. Анастасия спрыгнула с повозки и, пожелав госпоже хорошего дня, ушла в сторону рынка.
Подойдя к прилавку, за которым стоял мужчина средних лет, девушка спросила:
-Скажи, где я могу нанять бригаду каменотёсов?
-Смотря зачем? – ответил он вопросом на вопрос.
-Надо привести в порядок дом, естественно.
-А у тебя деньги в наличии?
Анастасия помнила о пресловутой хитрости и даже алчности торговцев, и не только греческих. Поэтому все свои сбережения девушка оставила дома.
-Вопрос об оплате я буду решать только непосредственно с работниками, - скользящая улыбка, - Ты знаешь к кому я могу обратиться?
Он положил перед ней клочок кожи, кажется эта была свинка или тёлочка, не имеет значения. Для той, что умела писать…
-Нарисуй нам карту, - и протянул тоненькую палочку, предварительно обмакнув её в какую-то жидкость красного цвета.
Она что-то почуяла и не стала говорить где их дом.
-Дорога на Фивы. Завтра, с утра, я буду ждать вас.
Мужчина ухмыльнулся и подумал, что она не дура.
-Подожди, я быстро, - сказал он и исчез за шторкой.   
«Ну что ж, надеюсь меня не обманут.» - подумала она.
Вскоре появился прораб бригады, что должна отремонтировать дом. Он принёс с собой листок дорогой, по тем временам, бумаги. На ней небрежно было написано «контакт.» 
-Поставь вот тут, - он указал на свободное место, - крестик.
Анастасия ухмыльнулась. «Крестик? Он смеет меня просить поставить крестик? Сейчас я ему целый курятник нарисую. Стоп, Марций, остановись. Ты же не хочешь проблем?» Она, с милой улыбкой, взяла этот контакт. И сделала вид, что с трудом читает, хотя прочесть его девушке не составило большого труда. «Всё в порядке.» Наконец Анастасия склонилась над прилавком и начертала какую-то закорючку или это был крючок, не суть.