Семеро робинзонов на острове. День четвертый

ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ

Беспокойная ночь: ревущий зюйд-вест. Нападение на лагерь и похищение. По следам двуногих зверей. Пиратская шхуна: абордаж «Летучего Голландца». Вечерний разговор с Романом о «рюкзачной революции». Ночь четырех ненастий.

   Всю ночь ветер раскачивал сосны у нас над головами. Ревущий зюйд-вест, как назвал этот ветер Роман, сотрясал остров, с берега доносился неумолкающий плеск прибоя.  Силы стихий обрушились на остров, и он стонал и скрипел, как корабль в бурю. Опять среди ночи зловещим голосом кричала все та же сдуревшая птица, будто предупреждая о возможных несчастьях. Жуткие, леденящие душу крики. Просто кровь застывала от этих  криков, а еще мне казалось, что в лагере что-то звякает, будто возле платок бродило какое-то привидение или шумный дух полтергейст.

   Под утро я проснулся с неким ощущением опасности, а таким предчувствиям стоит доверять. Вылез из палатки: в небе темная мгла, восход задавлен тучами. Ветер не стих, как это бывает к утру, а по-прежнему раскачивает сосны. Возле костра уже бодрствовал Тарас, но на этот раз  он не занимался своими обыкновенными утренними його-медитациями, а почему-то озабоченно бродил по поляне, что-то изучая. Рюкзак с продуктами был открыт, вещи разбросаны по всей поляне, да и весь лагерь перевернут вверх дном. Тут и с первого взгляда было ясно: что-то случилось.
 
  - Розбуды адмирала! - сказал Тарас. - Вночи у нас хтось був. А я пиду подывлюсь катамаран та байдарку.
         Похоже, мои ночные тревоги подтвердились: на лагерь совершено нападение. Не подвели полуночные предчувствия! В лагере — полный кавардак. На необитаемом острове у нас появились нежданные-негаданные враги. Кто же это мог быть? Люди? Звери? Пока еще неясно.

        Узнав недобрые вести, Роман моментально оказался на ногах. Он — человек действия, к тому же тертый калач, чего только не повидавший. Для него одного взгляда было достаточно, чтоб оценить обстановку.
         - На зверей не похоже! Скорее — двуногие звери! Надо установить, что пропало! Где Тарас? Почему продуктовый рюкзак снаружи?
        Появился Тарас и доложил, что  катамаран и байдарка, к счастью стоят на месте, где их оставили. Спрятанные в кустах весла тоже никто не трогал. Почему рюкзак с продуктами оказался вне палатки? Тарас взял вину на себя,  но мне кажется, здесь не обошлось без Кэт. Ни для кого не секрет, что она с некоторых пор живет в палатке Тараса. Естественно, продуктовый рюкзак в палатке ей мешал и был выставлен вон. Так вот и  случилось то, что следовало ожидать — нас ограбили. Шерше ля фам! Ищите женщину!

          - Ладно! Доложи, что пропало! - сдерживая  гнев, сказал Роман.
         Пропажи были не такими уж катастрофическими, но все равно для нас ощутимыми.  Бесследно исчезла тушенка и сгущенка в банках. Весь запас! «Испарилась» также бутылка водки из неприкосновенного запаса. Пропал без вести («знык») спиннинг Тараса, оставленный им у дерева на берегу. Еще кое-что из мелочей, о которых говорить не стоит, например, штопор и консервный нож. Главное жизненно необходимые вещи: котелок, костровое оборудование — все на месте. Топор тоже уцелел: Тарас имел обыкновение на ночь засовывать его под палатку.

         - Чрезвычайное происшествие! - объявил Роман. - Объявляем экстренный подъем! 
         Нехотя робинзоны вылезали из палаток, с трудом продирали глаза, не сразу врубаясь в реальность. А реальность была такова, что лучше бы ее и не было. Начался беспокойный ветреный день, наш четвертый день на острове. Немедленно состоялся великий совет по поводу «ограбления века». Экстренное собрание открыл губернатор острова.

        - Значит так, народ, слушай сюда! - произнес Роман с некоторой торжественностью. - На лагерь совершено нападение. Ночью в лагере кто-то хозяйничал, устроил свинство. Кто именно, мы еще не знаем. Но выясним.
        - Раз свинство — значит, были свиньи! - вставил реплику Геник, он как всегда был в своем амплуа. Роман смерил Геника уничтожающим взглядом:
        - Грабители были не четвероногие! Только двуногих интересует водка и тушенка в банках. Мы установим, что были за гости.
        - Возможно, инопланетные пришельцы? - неуместно пошутил я. Вечером у костра мы как раз разговаривали, обсуждая разные таинственные темы, вроде полтергейста, НЛО и внеземного разума.
        - Вот гады! Дармовщинки захотели! Но мы их обнаружим! - заверил Геник. - И быстро из этих пришельцев сделаем ушельцев!
         - Ясно одно, - продолжал Роман, не обращая внимания на эти несерьезные реплики. - Кто бы они ни были, на острове мы не одни. Эти типы наблюдают за нами. Они не гнушаются ничем, даже воровством. Мы не знаем, какие у них намерения, возможно агрессивные. Тогда этим инцидентом дело не ограничится.  Но мы таких вторжений больше не допустим!
          - Правильно! Нанесем ответный удар! - подал реплику Геник. - Экстерминатус! Тотальное уничтожение!   
          - Удар не удар, а навестить придется. Пойдем по следу! Разберемся! После завтрака мужчины пойдут со мной.
          - Топор брать? - спросил Геник, то ли в шутку, то ли всерьез.
          - Нет! Топор не брать! - отрезал Роман. - Наша  миссия мирная. Запомните: мы идем в разведку! 
 
  Как сказано в одной приключенческой книге, «новые обстоятельства ведут нас к размышлениям, а размышления — к действиям». Должен заметить, в каждом туристе скрывается следопыт-индеец. Жажда неизведанного, а вместе с ней таинственный холодок опасности, приятно щекочут загривок. Мы покинули лагерь с некоторой опаской, но также и с воодушевлением.  Не без того. Нас вдохновляла сама идея — нет, не отмщения, а поисков и приключений.

   Следы на песке привели нас к берегу залива. Некоторое время следы  шли вдоль берега, потом исчезли. Чудеса, да и только! Что же, спрашивается, пришельцы, улетели по воздуху?
     - Сели на космический корабль? - предположил я. - Подтверждается инопланетная версия?
    - Да нет, просто на корабль, вернее в лодку, - Роман указал на песок. - Видите, след киля лодки? Лодка килевая, вместительная. А вот куда умотали, неизвестно. Скорее всего, в том направлении, где ты видел дым костра. 
    Мы некоторое время шли берегом, внимательно осматривая все вокруг. По дороге рассуждали о непрошеных гостях.

  - Давайте размышлять!  - сказал Роман. - Когда и как они нас вычислили? На острове происходит необъяснимое.
    - Тут давно уже происходит необъяснимое! Мы уже привыкли!
         - Вот одно важное обстоятельство. Нападение на  лагерь произошло ночью, возможно под утро. Вряд ли кто стал бы высаживаться на остров ночью, тут полно мелей. Юрик наблюдал  дым костра возле северной бухты. Думаю, что можно связать эти факты. Вывод: они здесь уже не один день. Стоят лагерем. Мы должны найти этот лагерь.
          -  Найти и обезвредить?
           - Посмотрим!

    Но, несмотря на наши усилия, мы не могли ничего обнаружить, следы пришельцев как будто сгинули. Наконец, примерно на расстоянии получаса ходьбы от лагеря на берегу укромной бухточки следы снова появились! В траве сверкнуло горлышко бутылки из-под водки. Похоже, наша бутылочка! Вокруг трава примята,  на берегу натоптано. Роман склонился, изучая следы, зачем-то трогал их рукой.
      - Натоптали, как стадо бизонов! - сказал Геник. - Будто тут была целая шайка!
      - Не думаю! - заключил Роман. - Судя по следам, было только трое: один в сапогах, двое в стоптанных кроссовках. Видите, рисунок подошв разный. Тот, кто в сапогах, припадает на правую ногу.
    - Почему трое понятно, - пошутил Геник, - Потому что соображали на троих. А вот как ты определил, что один из них — хромоногий Сильвер?
     - Знаете, следопыт Дерсу Узала по виду привала мог определить не только количество людей, но описать их внешность, характеры. Оставлено мало, одни бычки, но кое-что сказать можно. Ну-ка обшарьте все вокруг! 
    Тарас прочесал кусты и через минуту коротко сообщил:
    - Знайшов! Тут мий спиннинг! Сховалы и сами ж забулы!

    Экспедиция явно начала приносить пользу! 
    - Ну, кто скажет, что это за люди? - спросил  Роман, но так как никто не отозвался, продолжал:  - Браконьеры, вот кто! Видите, в воде у камыша  вбит кол. Видно, стояла сетка. Поставили с вечера, тогда же заметили наш костер на поляне. Рано утром сетку проверили, вытрясли, потом ограбили нас  и вернулись восвояси.
    - Ну, ты прямо Шерлок Холмс! Гений дедуктивного метода!
    - Ничего сверхъестественного! Наблюдательность плюс немного логики. Если не ошибаюсь, скоро наткнемся на их лагерь.
          
   Но Роман ошибался. Идти пришлось долго. Мы оставили позади мыс Гребень, продирались через непролазные дебри на обрывах. Когда миновали этот буреломный лес, за деревьями снова сверкнула полоска воды. Тут все в один голос непроизвольно выдохнули: корабль!   Впереди, в большом заливе на расстоянии метров двадцати от берега стояло на якоре  довольно большое судно.  Роман определил его как мотобот с  палубной надстройкой. На флагштоке судна болталась какая-то полинявшая тряпка, а на борту красовалась надпись «Буря». Хорошее название для пиратской посудины!
 
    Казалось, незнакомое судно дремало в утреннем тумане, на палубе — ни души.  Появление на берегу робинзонов не вызвало абсолютно никакой реакции, как видно,  вахту на судне никто не нес. Мы коротко посовещались: как быть?
    - Значит так, - сказал Роман вполголоса.  - Будем вступать в переговоры. Вести себя сдержанно, на провокации не поддаваться. Но и не дрейфить. Кто бы они ни были, нельзя показывать, что мы их боимся.
  Адмирал приставил ладони рупором и зычно крикнул: 
    - Эй, там, на палубе, есть кто живой?
 
    Ответом ему было молчание.
    Здесь неплохо сделать паузу и сказать вот что. До сих пор я наблюдал происходящее как бы со стороны, будто в кино. Почти как приключенческий фильм, в котором много событий. Как же! Таинственное ночное ограбление,  преследование похитителей, обнаружение улик. Чем не авантюрный сюжет? И вот этот сюжет достиг кульминации: мы обнаружили пиратское судно. По спине полз предательский холодок любопытства и опасности: мы настигли зверя! Что предстоит дальше: абордажный бой, столкновение? Пока все это прокручивалось как в фильме на экране, я был всего лишь зрителем. Теперь пришло время действовать. Впрыгнуть из зрительного зала прямиком на экран.

    Итак, перед нами маячило стоящее на якоре судно. Как призрак, возникло оно из тумана и, похоже, было наполнено призраками.
      -  Понапивались и дрыхнут в кубрике! Герои задрыпаные! - предположил Геник. - Будем брать на абордаж!
     Шутка шуткой, но в самом деле, пришла пора действовать. И подняться на палубу было просто необходимо. Мы сложили вещи на берегу и поплыли к судну.
   Взобраться на палубу не составило труда, на корме к борту были приварены поручни-сходни. Даже беглый осмотр судна говорил о полном бедламе, царящем на его борту. Вся палуба была захламлена, повсюду  следы бесшабашной браконьерской жизни: бутылки, окурки, рыбьи головы и рыбья чешуя. В одном месте у штирборта свалена спутанная рыбачья сеть. Слоняясь по судну, мы заглянули в капитанскую рубку, даже там обнаружили следы развеселой жизни — пустую кружку и засаленную колоду карт. Но самым странным было конечно то, что команда как сквозь землю провалилась!

   Роман прокричал в открытый трюм несколько приветствий, но  поскольку ответа не последовало,  смело прогромыхал по трапу вниз. Через минуту появился оттуда с известием, что трюмы и каюты пусты, команда покинула судно. Что же  все это означало? Почему судно было покинуто командой? Тайна, покрытая мраком! Точно, что корабль-призрак!

    Мы посовещались, как нам действовать дальше.  Собственно, вариантов было немного. Либо оставаться на судне и ждать прихода хозяев, либо сматываться, пока не поздно с этого Летучего Голландца.
    - А что, я не прочь остаться! - храбрился Геник. - У пиратов есть все для культурного отдыха — выпивка и карты. Живи – не хочу! Чем не жизнь?
    - Учти, что именно этот образ жизни привел их к смерти! - у меня получился  своего рода каламбур.
    - Ты хочешь, чтоб браки заявились и пустили тебя на корм рыбам? - поинтересовался Роман. - Нет, мы поступим по-другому: покинем судно и устроим засаду на берегу.

    Мы вернулись на берег и замаскировались в кустах. Пираты, которые возможно уплыли за новой добычей, что-то не спешили возвращаться. Мы негромко разговаривали, ожидая их появления.
    - Где это можно валандаться, хотел бы я знать? А может, пока мы здесь, они снова напали на наш лагерь?
   Эта мысль меня не на шутку встревожила. Неожиданная мысль, да? А в нашем лагере - только женщины и дети!
     - Вы как хотите, а я вернусь в лагерь! – неожиданно для себя сказал я. - Что тут зря сидеть!
     - Ладно, иди! Здесь мы и без тебя обойдемся, - милостиво разрешил адмирал, хотя и смерил меня  подозрительно-презрительным взглядом. Будто я собираюсь покинуть поле боя. Но, вобщем-то, бой и не предполагался. Разговор – да, но не бой.

   Я бежал обратно напрямик через лес. Ветки хлестали по лицу, ежевика своими колючками, словно когтями, цепко хватала за ноги. Как ног не  поломал  не пойму! Сердце стучало — а вдруг не успею? Ощущения взяли верх над рассудком. Воображение рисовало картины одна страшнее другой. Так что когда  добрался до нашей поляны,  должно быть, у меня был слегка взъерошенный вид. 
    - Что? Что случилось? - встретила меня Наташа.
     - У нас ничего! А у вас?  Никто не нападал?
     - Да успокойся, никто!
  Только тут я перевел дух и коротко рассказал о нашей экспедиции. Вот они, криминальные тайны острова! Мы на своем одиноком острове Беззаботности оказались не одни, а с довольно опасными соседями — браконьерами, от которых можно ожидать чего угодно.
 
    Часа через два мужчины возвратились. Хмурые и недовольные.
   - Операция «Возмездие» провалилась! - сходу сообщил Геник. - Бандюков помножить на ноль не удалось! Эти персонажи так и не появились. Трахтибедохти!
    Честное слово, даже разочаровал. Мог бы выдумать что-нибудь героическое, вроде битвы на реке Каяле. Я был лучшего мнения о его фантазии.
   - Тьфу! Полдня потратили на этих ублюдков! - подвел итоги Роман. - К счастью для них, завеялись куда-то надолго, наверно, на другой конец острова. Но от расплаты им не уйти!

  Собственно, на этом героические события этого дня, в общем-то, закончились. Видно, воображаемому сражению с  невстреченными пиратами не суждено было состояться. Весь  остаток дня мы предавались довольно мирным занятиям.
   Дел вообще-то хватало. Тарас с Романом клеили баллон катамарана, получивший повреждения  при плавании на Буян.  Порвавшийся чехол на баллоне, да и сам процарапанный баллон заклеить было нетрудно, а вот что делать со сломанным швертом? Без руля, - а шверт это и есть руль! - катамаран не слушается управления. Но чем заменить сломанный шверт? Понятно, что и «священную обязанность» приготовления обеда никто не отменял.

    После обеда Геник, Кэт и Неля затеяли игру в волейбол, но им помешал сильный ветер, пришлось оставить это занятие. Была идея сходить с Димочкой на рыбалку, но и из этой затеи тоже ничего не вышло.  В заливе ходили ходуном такие здоровенные волны с белыми гребешками, что нечего было и думать о ловле рыбы: волны перекатывались  через наш волшебный камень. Плавание на байдарке в поисках более спокойного залива, защищенного от ветра,  тоже было невозможно. Понаблюдав за этим буйством стихий, мы с Димой отправились обратно в лагерь читать Жюля Верна. «Таинственный остров» - книга очень подходящая для чтения на условно необитаемом острове.  Между прочим, прочитали сцену стычки с пиратами, что весьма символизировало. Вполне себе ничего так.

   Ближе к вечеру  ветер, как ни странно, усиливался, сосны над нашими головами  раскачивались и шумели, зловеще скрипели. Какой большой ветер напал на наш остров! - как в песенке Новеллы Матвеевой. А еще в небе появились какие-то странные многоэтажные облака, похожие на башни, их снежно-белые вершины клубились, как при взрыве, а низ облаков был свинцовым и мрачным. Ага, смекнул я, дело-то идет к непогоде. Ветер к вечеру не стихает, а наоборот усиливается, вспомнил я признаки ухудшения погоды.

   На сегодня приключений было достаточно. Вобщем, полдня зависали в лагере, преуспевая в валянии дурака, кто как мог. Все же произошел еще один инцидент из разряда довольно опасных. Я обратил внимание на то, что одна  высокая тонкая сосна на другой стороне поляны сильно наклонилась в сторону лагеря. А наша палатка - самая крайняя, значит, существует реальная угроза! Я заспорил с Геником, достанет ли сосна до палатки, если не дай бог упадет?  Геник утверждал, что не достанет, у меня были сомнения на сей счет. Высоту дерева снизу довольно трудно оценить, нужны расчеты, но ведь можно практически проверить.
 
   Я эвакуировал Наташу и Димочку из палатки и взялся за топор.  Три-четыре хороших удара — и злосчастное дерево с треском рухнуло поперек поляны. При этом опрокинуло котелок на костре и хлестануло своей верхушкой прямо по нашей палатке! Вот, блин! Не поздоровилось бы нам, если бы это случилось ночью! На шум падения дерева с берега прибежали Роман и Тарас.
    - Зачем рубили сосну? Кто разрешил?
    - Так ведь угроза! - Мы с Геником переглянулись.- Стремно как-то было!
    - А если б рухнуло на людей, что тогда? Думать надо, прежде чем делать!
    - Вот мы  и подумали! Ветер усиливается, недалеко до беды! Кайфоломно!
   К счастью, гнев адмирала удалось переключить, направив его в разумное русло. Ствол сосны распилили на части и  изготовили изгородь, которая станет защищать наш лагерь с моря. А котелок, ну что ж,  - невелика беда! - снова наполнили водой и вода заново вскипела.

    День прошел довольно безмятежно, и в то же время  в воздухе все время сгущалась какая-то тревога. После ужина, сидя на берегу возле костра, мы наблюдали весьма впечатляющую картину надвигающегося ненастья. В стороне заката прямо перед нами, как на огромной сцене, клубились мрачные тучи зловеще-чернильного цвета. Сквозь просветы изо всех сил прорывалось солнце,  столбами расходились лучи. Грандиозная лед-зеппепелиновская лестница в небо! Сияние рая и огонь ада! Но вот лестница растаяла, а огненная полоса заката, похожая на раскаленную лаву вулкана, медленно остывала и гасла. Было видно, как от мрачно набухших туч к земле протянулись вдали дымные косые полосы дождя.

    - Ты смотри, ливень лупит на другом берегу! - отметил Роман, - Скоро и до нас доберется! Похоже, шторм! Кажись, ночью не придется скучать! Померяемся силами с природой! 
   Адмирал говорил со странным трудно скрываемым торжеством, спрятав в бороде улыбку. Как будто он  был рад приходу шторма. Что там говорить, обожает он борьбу со стихиями. По приказу адмирала мы вытащили катамаран далеко на берег, а байдарку перевернули и укрепили кольями.
 
    Случилось так, что в этот вечер, когда небо потемнело и начало накрапывать, все  разбрелись по палаткам, а мы с Романом задержались у потухающего костра. То ли караулили «пришельцев», то ли просто слушали, как ветер шумит-гудит в кронах сосен.  Ветер налетал порывами, шквалами, бросая на нас пригоршни дождя.  Драматичный вечер располагал к откровенности.  Надвинув свою шляпу-афганку на самый лоб, Роман напряженно вглядывался в мрачно надвигающиеся тучи. Луна тревожно выплыла из просветов туч, потом снова нырнула во мглу.

   Как странно было все то, что мы испытывали! Я спросил адмирала, в самом ли деле он будто рад наступлению ненастья? Что же его так радует?  Почему так?
    - Да потому что нам нужна встряска! - был ответ.  - Нам нужна борьба! Хватит, насиделись без дела!  В городе мы забыли, что значит бороться за выживание. Протухли! Вот ты лично, что бы ты предпочел: тихое унылое существование или борьбу с трудностями? 

   Я ответил, что  конечно, мне тоже претит скучное  монотонное существование. Мне по душе порывы, страсти, романтика (тут я не сильно преувеличивал). Пылкость воображения зовет меня к приключениям, как-то не хочется прожить жизнь,  в которой не происходит ничего интересного.
   Лицо Романа осветилось внутренним светом, глаза его горели таинственным огнем. Он заговорил, и чувствовалось, что говорит он давно обдуманное, пережитое. Не берусь передать дословно его речь,  попробую хотя бы пересказать своими словами. В этот вечер Роман, можно сказать, раскрыл свою душу, душу завзятого странника, искателя приключений.

   Человек — не растение, говорил Роман, он не может жить без движения, прицепившись на одном месте.  Человек так устроен, что ему непременно нужны события, приключения, нужны трудности, нужна борьба. В человеке заложен избыток энергии сверх необходимой для простого выживания. Что, кстати,  выделяет человека среди всех живых существ.

    Наша урбанизованная среда подавляет в человеке его природные порывы. Большинство городских двуногих — обыватели, посредственности, где им понять зов странствий, жажду приключений? Они ни к чему не стремятся, ничего не успевают узнать за свою куцую жизнь, хотят только одного — чтоб их никто не трогал, и они никого не тронут. Чтоб было им тепло, сыро и спокойно: стойло и корыто, будка и жратва.  Жалкие человеческие слизни!

     А ведь, если задуматься, борьба за существование — вот главный закон, вот что изначально движет миром! Тысячи лет человек боролся за свое выживание, он генетически  запрограммирован на борьбу с трудностями. А мы об этом забыли! Вся история человечества — это история борьбы с силами природы. И только последние двести лет мы  безвылазно забрались в города, в искусственную среду. В городах мы не можем почувствовать остроту жизни, вкус борьбы.

   Цивилизация дала нам теплые дома с отоплением, изобилие еды и комфорта,  но отобрала самое важное — способность действовать! В этом — гибельная мышеловка прогресса. Чем дальше мы строим свою искусственную среду, тем больше утрачиваем связь с природой. Торжествуют ложные надуманные ценности!  Цивилизация дает нам  то, без чего человек может вполне обойтись — комфорт и технические штучки-дрючки, но при этом отбирает то, без чего обойтись никак нельзя: чистый воздух, чистую воду, зеленую листву, движение и здоровую еду. Мы забыли, что мы — дети природы. Именно из-за этого нас ждет вырождение, упадок.

    Где же выход? А выход есть: назад в природу! К естественному состоянию! Еще в шестидесятые годы в Америке до этого доперли дети-цветы хиппи.  Они на фиг ко всем чертям отвергли идеалы общества потребления, которое толкает в поросячью лужу, к бездуховному свинопотреблению. Долой буржуазные ценности, долой культ доллара, жажду приобретательства! Нахлынула волна «рюкзачной зеленой революции». «Волосатый народ», «хиппаны» брали рюкзаки и гитары, к едрёной фене покидали «каменные джунгли», мегаполисы и уходили в лес. Строили там свои коммуны, пели песни, жили естественной жизнью. Чем и доказали, что можно выжить без презренных бумажек и потребительских излишеств. Жаль, что движение хипповой «рюкзачной революции» выродилось в наркотики и волшебные «трипы» с галлюциногенами. Хотя и дало толчок каким-то культурным явлениям, вроде протестной  рок-музыки.

     Но движение назад к природе не остановить! Мы, странники, те, кто  не успел стать цивилизованными биороботами, берем рюкзаки и шагаем в те места, где еще сохранились островки природы,  не загаженные «радостями цивилизации». В городе, убеждал меня Роман, мы каждодневно травим себя смогом заводских труб и выхлопов автомобилей. Мы едим овощи с ядохимикатами, пьем отравленную хлором воду. Там, в городе, остаются наши вонючие заводы и жлобские конторы, разжижающая мозги реклама и всех задолбавшая политика. А здесь — зеленые лужайки и птичье пение, целебные сосны, чистый воздух с фитонцидами и озоном. Здесь нет ничего, что разрушает нашу психику — ни зомбоящиков, ни  болтовни политиков, ни власти денег, ни предрассудков.

    Но главное, здесь на острове, всё настоящее — настоящие трудности, настоящие радости. В городе ты никогда не поймешь, что ты можешь, кто ты есть на самом деле. В городе за тебя все делают другие: захотелось есть — ты топаешь в столовку, захотел развлечься — в кино. К услугам двуногих «свинов» индустрия развлечений: хоровод дискотек, игровых автоматов и прочие качели-карусели. Книги и фильмы подменяют реальную жизнь. А здесь среди природы жизнь реальная, неподдельная. Тут-то и начинаешь понимать, зачем тебе дана жизнь, зачем нас сотворила природа! А городская жизнь – подделка! – на кой черт нам эта выдуманная жизнь, которая все равно не наша, а чужая!

   Здесь нет ни телевизора, ни кино, зато есть закаты в полнеба, волны, облака  и вольный ветер. Радио и магнитофона нет, зато есть гитара — умеешь играть — играй, умеешь петь — пой. Здесь нет баров-ресторанов, где тебе угостят дорогим и  несъедобным хавчиком, зато ты сам можешь приготовить ужин на костре. Тут тебя видно как на ладони, кто ты есть на самом деле, что с собой несешь.  Умеешь ладить с людьми? Умеешь дружить, любить, заботиться о других? Или хотя бы не быть другим в тягость? На острове становится ясно, кто ты есть на самом деле: негодяй или честный, ничтожество или герой, пустомеля или человек дела. Джентльмен удачи или жалкий неудачник?

  Странное действие произвел на меня этот разговор. Роман, этот сдержанный немногословный предводитель похода, враг идеалистов-романтиков, сам предстал как странник-флибустьер. Это ли  не материал для постижения человеческой натуры? Только представьте: над нами шумят сосны, порывистый ветер задувает пламя костра, вдали сверкают зарницы молний. Представьте бородатое лицо Романа, освещенное бликами костра, его хрипловатый голос, спокойный, но полный внутреннего огня...

    - Вот ты спрашиваешь, чему я рад? Тому, что нас ждут испытания! Что мы не сдохнем от скуки! Трудностям надо радоваться! В преодолении трудностей ты поймешь,  что ты можешь реально. Что в этой жизни значишь? Что с собой несешь? Что оставишь после себя? Только битые бутылки и ржавые консервные банки или что-то другое?

    Между тем, на нас неумолимо надвигалась гроза. Отдаленные раскаты грома нарастали, гром рычал в перерывах между вспышками молний, и с каждой минутой все ближе.  Вдруг страшным зигзагом сверкнула молния почти у нас над головой, и спустя мгновение гром просто раскроил небо на две половины. 
  - Теперь только держись! Начинается катавасия! - сказал Роман. - Ну, давай по палаткам! Ночка нам предстоит, будь здоров! Увидишь, природа еще надает нам по морде! А пока закругляемся. Готовься ко всему!

    С таким напутствием мы расстались, и я отправился спать. Долго ворочался, слушая, как громыхает в небе, как дождь барабанит по тенту палатки. В голове все еще толклись мысли, вызванные разговором с Романом. Что-то важное скрывалось за всем этим.  В самом деле, мы приплываем на остров, ставим  свои палатки среди сосен, проживаем здесь какой-то кусок своей жизни, потом убираемся с острова. На наше место придут другие. Так вот вопрос: что мы оставим после себя?

   И снова та же мысль об острове. Нам повезло, нам неслыханно повезло, что мы на него попали. А то бы плавали в пустоте небытия. Ведь, если задуматься, вся наша жизнь — остров! Мы прибываем на него из ниоткуда, а уходим в никуда. Пожалуй, так и есть.  Дружим тут, любим, воспитываем детей. Узнаем красоту, любовь, поем песни, радуемся, трудимся.  Что-то нам удается постичь,  кому-то больше, кому-то меньше.  Но рано или поздно, все равно придется сворачивать палатки. Забирать свои манатки и уматывать туда, откуда пришли.  Неминуемо! А мы ведем себя так, как будто мы тут навечно. Не правда ли, глупо? Глупо и странно жить так, как будто никогда не надо будет уходить. Хорошо, ну а как же надо жить, хотелось бы знать? Кто-нибудь вообще это знает? Так ведь и понять не просто! Явилось бы какое-то откровение свыше! Что-то во всем этом есть... очень важное... Завтра додумаю, решил я. И заснул.

   … Стихия обрушилась внезапно. Среди ночи я проснулся от неясного беспокойства. Все так же шумели над головой сосны, безостановочно барабанил дождь. Вдруг я почувствовал: в палатке вода и вода прибывает! Спросонья не мог разобрать, что к чему. Не сразу, но понял: нас затапливает! Палатки стоят в ложбине, вода ручьями стекает по склонам. Надо бить тревогу! Я растолкал Наташу и Димочку. Просыпайтесь! Аврал!

   И тут сверкнуло так,  будто над нами разорвалась граната — сверкнуло и громыхнуло почти одновременно. На нас обрушился ливень, такой, что все вокруг загудело. Это была сплошная стена воды, настоящий всемирный потоп.
   Что тут началось! Из палаток  донеслись крики: робинзоны просыпались и выскакивали из тонущих палаток наружу, под ливень. В лагере царили хаос и неразбериха. Только Роман сохранял присутствие духа и командовал:
    - Без паники! Всем надеть штормовки, взять  лопаты, окапывать палатки, отводить воду

   Описать эту бурную сцену мне не под силу. Шум дождя, свист ветра, грохот грома слились воедино, в этом хаосе раздавались наши бессвязные крики. Природа просто сошла с ума! Настоящий разгул стихий! Свистопляска! Светопреставление!
   Запомнилось: при свете вспышек почти непрерывных молний, под потоками проливного дождя мы роем канавы вокруг наших палаток. А вода все прибывает, кажется, потоки воды вот-вот затопят всю ложбину.

   Да, ну и ночка была, никому не пожелаешь! Просто ночь четырех ненастий из французской сказки, которую я читал когда-то в детстве:
  «Дождь льет как из ведра, буря завывает словно зверь! Ветер вырывает с корнем деревья! Идет частый град — и каждая градина величиной с кулак!»
  Разве что града не было, а так — все ненастья из описанных в сказке! Возможно, где-то ветер  вырывал с корнем деревья. Ревела буря, ревели дети, визжали панически девчонки, но наши крики тонули в раскатах грома и в шуме дождя.  Потом как-то внезапно все стихло.

   Гроза ушла. Мы, мокрые и дрожащие, как котята, прижимались друг к другу, пытаясь согреться. Вряд ли кто спал в эту ночь. До утра стихия обрушивалась еще несколько раз. Но мы пережили и следующие вызовы ненастья.