Russian Love - 13

"Любовь по-русски" типа криминального романа с развитием в будущее

И теперь Столбняк понимал? что его самый крупный просчёт в том, что она вообще осталась в живых. И даже вылезла из психушки чтоб дать против него показания. Она его бесила и сейчас, но он как мог сдерживал себя, жаждая не усугублять своё положение перед судом. И теперь, если бы ему даже удалось нанять киллера, он не был уверен что факты по ночному клубу и галантереи не всплывут из другого источника. Это были его тайные акции и как он был уверен что она у него полностью на крючке? Она его дурачила всё это время, но не сразу, а погодя, когда познала его суть. И теперь на него могут окрыситься и те группировки, что крутились вокруг ночного клуба и галантерейки. Но дальше произошло следующее; Бориславский слёг в больничке со странным приступом, его кто-то хотел временно убрать из игры. А во-вторых, появился некий братец Вероники Клеменчук, которого ещё в ранние годы увезла от родителей пьяниц его тётка по матери. И он мечтал вернуться за Вероникой и вот вернулся на её могилку. Право могила в связи с новым расследованием была вскрыта и труп находился на повторной экспертизе. Всё бы ничего, если бы сей братец не служил перед дембелем на границе с Грузией в спец-войсках, в группе «Омега». Он принимал участи в операциях против наркодилеров, торговцев заложниками и боссов продажи оружия, т.е в сущности той же мафией. И он пришёл как раз на это заседание суда, где Татьяна намекнула на причастность Столбняка к убийству его сестры Вероники. А уж психологию мафии и её боссов он знал хорошо. И со случаем с адвокатом Бориславским, выступающим от имени свидетелей, он занялся сразу. Неприметный с виду парень, но специалист своего дела. Похоже, Струпицкий тоже был на грани и готовый идти ва-банк, тем паче его подтолкнула на это Татьяна. И теперь из-за фактов по ночному клубу и галантерейке, его, братки могут запросто достать и в тюрьме. И тут уже не важно какие она там добыла крошки данных по этим делам, а главное, что она открыто заявила об этом в суде и мафия теперь не станет разбираться права она или нет. Это был её козырь в рукаве, это был её удар ниже пояса.
Из зала суда свидетелей увозили с заднего двора в неприметном бронированном фургоне и к тому под контролем ОМОНа. Здесь его мафии было рыпаться глухо. Притом каждый раз маршрут движения менялся. К этому приложила руку сама графиня Беспалова. Случаем с Бориславским был вынужден заняться и капитан уголовки Соловьёв. И тут пропал один сотрудник милиции Фёдор Бакулин. Соловьёв пошёл по горячим следам, но потерял их быстро. Или он сбежал сам или его похитили и убили, как какого-то свидетеля. Заседание суда было пока прервано. Графиня Беспалова задействовала свои связи и через большого чиновника имеющего влияние и на боссов мафии, вышла на заказчика покушения на Татьяну у Института Академика Вершанского, им оказался хорошо знакомый Столбняка по прежним временам, посредник в делах мафии по прозвищу Рубикон. И теперь надо было сделать так, чтоб он сам дал хоть заочные показания для суда против Столбняка, ибо этот заказ был от него. Столбняка уже всё одно собирались «похоронить». Но убить его сейчас, усугубило бы положение остальной мафии, что отсиживалась в тени. Вот если бы на него повесить и какие левые акции других группировок – это было бы куда лучше. Например, тех же; ночного клуба и галантерейки. И вот через сутки, на телефон полиции позвонил незнакомый, сделавший запрос – кто ведёт дело о покушении на адвоката Бориславского, мол у него есть для того ценная информация. Номер определить не удалось – телефон абонемента был блокирован. Анониму не стали называть имя капитана Соловьёва, но того предупредили. И Соловьёв не желая тянуть дело с двойным расследованием велел, если позвонит тот аноним, сказать про него и дать номер его телефона, а не стараться выяснять адрес анонима. Через три часа аноним позвонил вновь, но сказал лишь, где искать пропавшего полицейского Бакулина. И вот Соловьёв на пустой квартире заброшенного дома, на окраине города. Бакулин сидит на каком-то ящике от тары, привязанный спиной к радиатору у окна.
– «Я не знаю кто это был. Я плохо помню. Он меня чем-то огрел по голове. Похоже табельного оружия и жетона полиции у меня нету. Это типа того, как гарантия, что я дам показания против Столбняка. Но заявление полный бред, типа того, что это я был нанят на устранение от дела адвоката Бориславского? Ты сам подумай Сергей, ты же не первый год меня знаешь в отделении. Хоть я и не в твоём отделе. Но это явная подстава. Ясно одно, что Столбняка хотят закопать любой ценой. Я вообще не понимаю, что тут крутят за игры? Я ведь не из следственного отдела, а рядовой службист. Мне важен свой кусок хлеба и моя семья. Не стану же я подставлять себя сам? Мне нет никакого резона. Если даже я и брал порой небольшие взятки у криминала – это мелочёвка. Я знаю, кто брал хороший куш. Меня просто просили прикрывать глаза на некоторые мелкие нарушения. А ты знаешь, если бы я полез на рожон – мог полечь и сам и моя семья. Но серьёзного за мной ничего не ищи. Просто понадобилась небольшая побочная пешка в игре, а зачем поди гадай? Скорее чтоб отвести следствие от основного заказчика. Я ни хрена не пойму?», - отчитался перед Соловьёвым, Бакулин пока его приводили в порядок. Капитан не стал пока разбираться и велел отвезти его в больницу на обследование, и чтоб его привели в нормальное сознание. Главное, что дело с пропажей мента можно с себя скидывать. Но через час примерное, на номер Соловьёва позвонил аноним, -
– «Я точно знаю, что покушение на Бориславского, дело рук Бакулина. Он присутствовал на суде и подсыпал невидный глазу порошок в стакан на столе адвоката, зная что тот на заседании прикладывается к тонику. Это теневой посредник в полиции. Но убрав его, ты не выйдешь на основного заказчика, которого Бакулин скорее не знает. Тут строят цепи и из пяти посредников. Я немного поиграю в мента. Ты меня не знаешь, хоть я когда-то в детстве жил в этом городе, но я с тобой в каком-то роде коллега. Право я занимался наркоторговцами и торговцами оружием. Но мафия она и в Африке – мафия. Я не из ОМОНа, но из военных. У меня есть личные мотивы свести счёты со Струпицким, но я не мститель, я тоже хочу чтоб всё было по закону и этот суд всё-таки состоялся до финала. И учти, Бакулин далеко ни мелкая овечка»;
Соловьёв не стал сразу записывать анонима в коллеги, а велел осмотреть все окрестности, ибо аноним скорее видел их визит к Бакулину и возможно прослушал его первые показания о похищении. Но зря потратив с пару часов, капитан так никаких следов постороннего присутствия не обнаружил. Ну пусть аноним не ОМОН, значит спецназ. А значит его голыми руками тоже не возьмёшь. Однако, это нападение на полицию, и как он должен реагировать, капитан полиции? По местному радио, телевидению и прессе пытались делать опрос населения по данному делу, но никаких конкретных интервью не получили, кроме несколько провокационных. Какой уж тут плюрализм и свобода мнений? Было и несколько интервью, что Струпицкий хороший парень и на него просто наговаривают, решив сделать козлом отпущения. А самое банальное и острое, - «Что я дурак, чтоб подставляться под мафию?».
Не похоже чтобы кто-то открыто верил в силу правосудия. Продолжение суда в Бердичеве было отложено по желанию графини. Положение критическое, органы охраны порядка недееспособны. Обеспечить безопасность свидетелей и адвоката невозможно. Бердичев – острый криминогенный регион. Население пассивно в поддержке полиции и правосудия. И это понятно – людям своя жизнь дороже и риск не оправдан. Эрнста и Эрику опекал консул суда из Германии. Никто не хотел поднимать лишнего шума. И верховная прокуратура России решила применить более жёсткий режим суда и в более надёжном месте. Но расследование в Бердичеве продолжалось при более жёстком вмешательстве прокурорского контроля. В город в случай любой провокации могли ввести войска. Такой вот эффект от покровительства графини Инессы Беспаловой. Мафия теперь ещё более проклинала Столбняка, которого этапировали в город Марьино, где и было решено ведение судебного разбирательства по этому делу. От закрытого суда возражали свидетели и графиня их поддержала. Криминал в Марьино, зная такое положение вещей, дёргаться не стал, чтоб не накликать беду и на себя. В качестве альтернативы было предложено отправить Струпицкого на судебно-психиатрическую экспертизу. А это минимум три месяца отсрочки и если его признают психически ненормальным это устраивало многих, но Татьяна Софронова возражала, утверждая что Столбняк не псих, ибо он отчётливо осознавал что творит. Вместо Бориславского прибыл столичный прокурор с «большим именем» Иннокентий Августович Зарецкий и встретился сначала с графиней, а затем с ребятами проработал тактику ведения дела. Раз пригласили такого титана прокуратуры, Столбняка решили закопать основательно и показательно. Теперь его могли взять за жабры, если бы он даже стал давать фальшивые показания против себя. Криминальные боссы ему тоже тайно намекнули, что его ждёт, если он начнёт рисовать из себя героя и проиграет суд. Оставался вариант разыграть из себя дурака и отморозка. В течении недели ОМОН арестовал всех архаровцев банды Столбняка. И они теперь давали показания на особых допросах. Все раннее связанные с ними посредственные лица поспешили ретироваться из Бердичева. Только за месяц, криминал Бердичева понёс большой убыток из-за внешнего контроля ОМОНа. Крупные криминальный боссы разыграли вариант с одним видным адвокатом, через которого они вынуждали Столбняка вести суд в духе «чистосердечного» раскаяния, иначе ему можно было не завидовать.