РИКО - 16

(Одна из идей романа про явление миру нового "мессии" из далекой крохотной Коста-Рики)

– «Ну, конечно, ума у тебя хватило, кого присылать к Рико, - маклера!? Ты бы ещё монаха какого послал бы. Или что, Рико не любит мафиози и мстит таковым, что он сразу отвергнет такового? И потом позиции у твоего Марио не было никакой. Сам думай босс, твой Марио унизил себя как мальчишку в глазах Рико тем, что расписался в своей немощности перед этим миром и этой системой. Что тут поделаешь и попишешь? Разве я виноват что мир не такой? Мне же тоже выживать надо? И с такой позицией Рико стал бы Марио уважать, как мальчишку? Ты словно как к калеке или уродцу из жалости присылаешь таких парламентёров. Может Рико надо было ещё сопли этому Марио платочком утереть? Ума у вас нету...», - как-то пространно подосадовал дядюшка Бруно и босс хоть и был недоволен критикой, но промолчал. Городок всё-таки развивался, хоть еле заметно и число сторонников Рико из гостей туристов росло, а с тем рос и хоть малый бизнес у народа и отчасти рынок. Но на рынок теперь хомута от мафии было не надеть. Да и молодая поросль всё более симпатизировала сторонникам Рико, а юным сорванцам нужны сказки как воздух. Рико стал новым конкистадором, новой легендой сего края, как бы этого не признавали его противники и не стремились развеять мифов и легенд, слухов и сплетен о Рико. Рико был – сильной теневой фигурой, а в тени его было не взять и не одолеть, а вытащить из тени и тем паче невозможно. Прогорали отчасти из-за Рико и более-менее крупные дельцы и торговцы, если не шли уступки народу, ибо всё более спросом стала пользоваться «народная» продукция от кустарей и иных самобытных умельцев, от кухни до вещей. От Миранды пошла волна рациональности (приписывали тоже Рико), когда например покупали дешёвую одежду и перешивали её под «модную» и пошла волна интереса к передаче духа и образа в одежде. С тем стали пропадать какие-то общие, средние и простые мерки в одежде, типа джинсы и рубашка или шорты и футболка. И люди стали выглядеть оригинальнее и интереснее. Образ словно открывал взгляд на привычного человека с какой-то новой стороны и намекал на того духовные тайны и мечты. Был в том и дух конкистадора. Как собственно и в иной продукции всё более выражалось таинства, мифов и легенд сего края. И теперь бы конкистадор Кортего стал бы оживать, но, оживал именно конкистадор Рикардо, или «суд конкистадора» что трудно было назвать модой, ибо он преследовал показать оригинал и индивидуальность каждого человека. И именно с данной волной, стали открываться всё новые и новые таланты и духовные особенности у людей, конечно пока не общепризнанные или особо приметные и конечно далеко не у всех людей городка, но у многих. С тем стала расти и какая-то духовная атмосфера по городу, что городок стал казаться добрее, милее и сказочнее хоть на немножко и будни словно перестали казаться серыми и однообразными и труд и быт стали казаться полегче и веселее. И всё это приписывали именно Рико и его «чудотворству», но ни себе. И это всё более стало раздражать и порой бесить врагов его, недоброжелателей или тайных завистников. Не радовало это конечно и тех дельцов, кто не поддавшись новой волне и моде, ворочал бизнес по старинке и стал всё более терять дохода. Потому, хоть фронта уже не было, незримое противостояние стало всё более обостряться, что делало острее в чувствах и восприятие реальности быта городка. Народ же оказалось не проиграл с того, в наказание за несостоявшуюся компанию от правительства, был обложен повышенным налогом, а наоборот, даже выиграл научившись быть более рациональными и экономными. Всю славу стабилизации в городке конечно присвоило себе правление, а имя Рико там словно более не существовало. С налогами же и правительство и новое правление городка ничего толком не выиграло и новый мэр понимал это. Народ же стал всё более замыкаться в себе самом и развивать активно отношения на уровне рядовых аборигенов со многими поклонниками Рико с других стран. Начала расти какая-то внутренняя коалиция вне властей, политиков или богатых буратино. Но внутри самого народа из-за повышения духовной волны, словно стала расти значимость и вес каждого человека, независимо от положения и доходов, не зависимо оттого что он был из другой страны. Эта волна носила не народный, а какой-то интернациональный, или вне национальный характер, с основой на «человек из народа», но обладал неофициальной головой в образе конкистадора Рикардо или «суда конкистадора» и во втором воплощении как «святого Пауло». Отныне же конкистадор – стало на разных языках мира именоваться несколько иначе – это как «духовный, теневой воин», не в смысле боец или солдат, а в смысле борец духовного возрождения, не с оружием или кулаками, а душой, отношениями и словом. Никто не упоминал притом какие-то феноменальные способности Рико, но в том было отчасти немного мистики, мифов и легенд и теперь уже на разные лады и от разных стран. Так наверное рождалась некая новая «библия» человека. И пока не имела никаких конкретных законов или форм выражения. Ибо трактовалась свободно и у каждого на свой оригинальный лад, но тем ни менее объединяла людей друг с другом и помогала понимать представителям самых разных стран. Первым, кто попытался воплотить это в подобие библейских канонов, это был ровесник Рико из семьи потомственных верующих католиков, по имени Пауло, как тёзка того, погибшего Пауло, в честь которого Рико и был приписан образ «святого Пауло» и что помог Рико тогда открыть в себе некоторые особенности его феномена. Теперь сторонники Рико «свято» верили, что он как «иисус» и должен был пройти через боль страдания и унижения, чтобы открыть в себе «святой дар» и «божественные способности». Благодаря Рико, хоть сам вроде для того ничем не старался, у некоторых людей из городка или из гостей курорта, что с ним сталкивались, стали открываться свои небольшие феномены натуры. Короче, кто верил ему полностью – те и получали самые лучшие результаты и «плоды» от феномена Рико. Кто лишь просто доверял, те конечно меньше. Но кто был по настоящему против него но с сильной натурой, тоже мог получить хорошую пользу, пройдя например через «суд конкистадора». С того противник не становился сторонником Рико, но становился более достойным противником его. И Рико самому нужна была такая сильная оппозиция, чтобы отточить и усилить свои феноменальные способности или даже открыть в себе новые. Мадис стал шибко здоровым, хотя Рико советовал ему не перенапрягаться и не переусердствовать с того тренировками, ибо все излишки тому потом могут выйти боком. Но Мадис так в сути и остался «замкнутой» личностью и делал всё как сам считал нужным. Разве что Рико он теперь больше никогда бы не изменил, но и не мог простить измены своему отцу, лишь немного поддерживая отношения с несколько холодной и пассивной матерью. Отныне Мадис стал бойцом. Которого не мог никто преодолеть из дворовых бойцов, в чём тому хорошо помогли и Сэми с Чарли. Сами же экс-рейнджеры мало что могли приобрести от феномена Рико, ибо не могли пока понять как этим пользоваться, разве что снимать девочек в курортном баре, их духовная аура стала работать весьма притягательно для девиц. Но и развратом они не маялись, чтобы не подмочить репутацию самого Рико, как «отца» всей этой новой волны.
– «Когда-то я был юным дураком и конечно не таким как Рико и думал о романтике крутого рембо, что будет иметь всё что захочет и всех кого захочет. Молодая жажда ненасытности. Но когда меня пару раз хорошо шарахнуло и я едва выжил, я впервые понял, что это не кино и что я не бессмертный герой. И меня может поиметь скажем тот же вооружённый радетель аллаха в Ираке. И у него есть вера, а не бесстрашие, что если он даже погибнет, то попадёт в рай к своему богу, а если и прихватит с собой десяток душ на тот свет.... Короче я стал расчётливее и осторожнее, чтоб не лишиться столь молодым всех земных благ и девочек. Ибо дело в том, что меня там не ждёт бог в раю на том свете, а в том, что если я погибну – то я лох, дурак, слабак, неудачник. Нас называли – солдаты удачи и я старался быть именно таковым. Хотя потом были случаи типа как на Филиппинах, когда меня из-за одной потаскушки подловила группа молодых боевиков и отделали как щенка. Но и это были цветочки, когда в своём же лагере, среди своих же вояк удачи, появились свои лидеры и выскочки, враги и ненавистники. И те, кто не хотел делиться выручкой за акцию с сотоварищами. Когда я стал шкурой и задницей чувствовать, что мне могут свои же выстрелить в спину. Я растерял немало ребят из своей первой команды и оказывался в новых группах и составах, где порой глядели друг на дружку волками. Потом мне запомнился один лидер, что оказалось из криминальных убийц, что пришёл в армию. И я вдруг почувствовал сколько гнили у него внутри и то, что все мои прежние боевые заслуги вообще ничего не стоят и этот криминал со своей кодлой могут забить меня как жалкого бомжа. Что я для таких как этот мафиози равнозначен куску дерьма. И меня стало тошнить от всего такого. К командованию было обращаться бесполезно, им нужен был только результат и кто его им принесёт и какой ценой им было нагадить. Пусть мы в команде перебьём друг дружку, чтобы получить больше денег от суммы, что предлагали за акцию. Да и в какие грязные политические акции нас стали кидать...