5. ГРУ и ЦРУ

                *
Сон разведчика напряжён и чуток. Как бы полусон – спит, но всё слышит и постоянно в готовности. Проснулись все сразу – как будто кто-то подал сигнал, как по будильнику.
        Шейх лежал не двигаясь, осматриваясь сквозь прищур своих восточных глаз. Всё вокруг спокойно, но что-то тревожит сознание. Возможно, просто чужая земля, чужие горы, чужой воздух. Повернув голову, осмотрелся.

Вот уже неделя, они осторожно пробирались горными тропами к границе Пакистана, где в одном из аулов, по данным прибывшего «связника» находился отряд Шувалова. По первым дням пребывания в Афгане стало понятно, что к ним,  русским, «шурави», афганцы относились с большей симпатией, чем к вооружённым до зубов «благодетелям» от НАТО.

-  Пора завтракать, - вполголоса подал команду Дзюба.
Гора-Акопов сопя сел, потянулся. Свежий горный воздух позволял прекрасно выспаться. Ноги отдохнули. Вчерашний переход был самым тяжёлым. Приходилось идти, минуя привычные караванные пути. Несколько раз засекали отдельные группы вооружённых душманов, барражировали «союзнические» вертолёты.

-  Это по нашу душу, - улыбался Дзюба. – Переживают за нас, заботятся.
-  А пайки у них гораздо лучше наших, - заметил Акопов, вскрывая очередную банку натовского сухпайка. – Всё в соусе, даже запивать не надо.
На базе  в Баграме, куда они первоначально прибыли, встречали их отменно – и кормёжка и размещение – всё по высшему разряду. Переводчик, переводивший совершенно без акцента, быстро, без запинок справлялся с говорившим почти без остановок американским полковником. Но то, как с ними говорили, не понравилось всей группе. И когда Дзюба ответил, что действовать они будут по своему усмотрению, а не по инструкции «полковника», тому явно не понравилось. Он долго, изучающе, глядел на русского спецназовца, потом медленно, чуть ли не по слогам, произнёс.
-  Вы находитесь на подконтрольной нам территории и в ваших интересах соблюдать наши инструкции, чтобы не было проблем.

Дзюба отреагировал достойно.
-  Если бы у вас не было проблем, вы бы нас не вызывали. Ваши проблемы нам не нужны, у нас своих хватает. А подконтрольная вам территория  кончается за этим забором. – Дзюба кивнул на бетонное ограждение базы.
Дзюба отметил, что переводчик с явным удовольствием перевёл всё дословно. Полковник поиграл желваками, но промолчал, продолжил.
-  Через час познакомитесь с нашими людьми, которые вольются в вашу группу. Дальше все действия будете согласовывать с ними. Это достойные специалисты, не хуже вас.

Дзюба не стал спорить, просто кивнул. Полковника это удовлетворило. Оба «специалиста», рослые, здоровенные, обвешанные оружием, при знакомстве обменялись крепкими рукопожатиями. Русского они не знали и общаться с ними мог только Дзюба  да переводчик, у которого вторым языком был, естественно, английский. На первом же ночлеге американцы показали все преимущества «американского образа жизни» - они достали компактные надувные спальные мешки. Акопов потрогал гладкую ткань, вздохнул.
Дальше больше – мини спиртовки разогрели банки с съестным, шипучие таблетки превратили воду во вкусный напиток. Но первый ночлег был первым. Когда начался подъём в горы, не смотря на видимую физическую силу, оба американца стали сильно сдавать. Через каждые пятьсот метров требовали отдыха. Второй ночлег оказался для них счастливым – проснувшись утром, они обнаружили, что остались одни – русских и след простыл.
 
«Аврал» развивался как горная лавина. В эфире стоял полный кавардак. Дзюбу, которому дали позывной «Гриф», ни на какие вопли не отзывался, тем более, что все средства связи остались у «специалистов из США». Тут же состоялся «обмен мнениями» с Москвой. Но Москва попросту «развела руки» - мы сами от них такого не ожидали. Какое-то недоразумение».

-  Какое недоразумение! – бушевал полковник. – Явный обман. Игру в прятки затеяли.
Сидевший в его кабинете сотрудник ЦРУ усмехнулся, потёр переносицу, глотнув холодной «Колы» заметил.
-  Не стоит кипятиться. Не будем же мы им «ноту» по линии МИД посылать. Затеяли игру мы, вот нам её и продолжать. Пусть найдут этот отряд, а там посмотрим.

                *

Больше их ничего не тревожило, кроме периодического гула «сикорских», заслышав который, укрывались в ближайшей расщелине, накрывшись специальными накидками, которыми предусмотрительно их снабдили специалисты из ФСБ. Лёгкие как паутина, они полностью изолировали от локаторного и теплового «ока друзей» и группа продолжала выполнять задачу, поставленную в Москве. Собственно она не отличалась от той, которую озвучил американский полковник. Разве что  нюансами…

Главное, не столкнуться с бандгруппами  наркодельцов, которым было всё равно, с кем воевать и которые, воевать умели.
Взглянув на уходившие почти вертикально скалы, Акопов вздохнул, вскинул на себя «разгрузку», десантный вещмешок с продуктами.

Экипировка была выбрана «по минимуму», но она,  весила, будь-будь – по четыре гранаты, два рожка скреплённых лентой в автоматах с «подствольниками», третий, набитый в рюкзаке. И россыпью ещё два комплекта. Для подствольников по четыре гранаты, две из них – гранаты объёмного взрыва. Ножи с эксцентричным лезвием, бинокли с «ночниками». Индивидуальные радиостанции для связи между собой и два комплекта спутниковых телефонов.
 
         -  Хорошо, хоть летом идём, - заметил он.
         -  Это в горах хорошо. Пошли бы через Регистан, по-другому бы запел.
К полудню остановились на привал. Дзюба достал карту.
         -  Километров через пять будет горный кишлак. Нужно входить, объясняться будем с аборигенами, - обернулся он к Нигматулину.
Тот кивнул – «объяснимся». Переводчика Нигматулина включили в группу по рекомендации Шейха.
Не ошиблись – парень был не нытик, небольшого роста, поджарый, крепко сбитый, немногословный. Согласился сразу, честно сознался, что нужны были деньги. После «развала Союза» оказался «не у дел»,  перебивался преподаванием фарси в Казанском университете. Но зарплата…
Отряд поднялся и не торопясь,  двинулся вглубь ущелья.

                *

         Полковник Уоррен Твен, однофамилец знаменитого писателя, прошёл все инстанции иерархической лестницы, которые привели его к званию полковника. Ни на одной из должностей не получал звания досрочно, хотя послужной список его операций выглядел внушительным.  Он никогда не отказывался ни от одного служебного задания, работу свою делал всегда аккуратно, настойчиво требуя того же и от остальных.
Контакт с русскими был впервые.

Будучи капитаном, когда советский контингент стоял в Афганистане, он занимался активной подготовкой и засылкой боевиков из Пакистана. Тогда он был лишь инструктором по диверсионным операциям. Потом были несколько стран Африки, Центральной и Южной Америки.

Вот теперь вспомнили, что он готовил боевиков против русских войск.
Но прямых контактов с русскими не было. При чём тут его опыт работы с моджахедами? Эти русские произвели впечатление, он не скрывал этого и доложил в Вашингтон.

        Руководство отреагировало лишь после того, как отряд русских спецназовцев бесследно пропал в горах. Ему сделали веский выговор и предоставили свободу действий. Любых.
Теперь предстояло поймать и этих наглецов. Четыре месяца он безуспешно пытался напасть на след Шувалова и когда в Вашингтоне его спросили о причинах неудач и, даже, усомнились в его профессионализме, он парировал спокойно – вы уже восемь лет Бен Ладена ловите. Его поняли.

Но теперь, когда из под носа уходит отряд русских, задачу которых он знает, знает куда они должны идти – тут действительно встал вопрос его компетентности. Нужно позвонить в Штаты, посоветоваться с старыми разведчиками, ранее работавшие с русскими. Начиная с Вьетнама.

          Он поднял трубку телефона, открыл записную книжку. Нет, не много таких специалистов осталось, ныне ему известны только  двое. Один работал в американской военной миссии в Берлине соревнуясь с русскими разведчиками в добыче сведений, второй,  под прикрытием,  в посольстве Афганистана в Советский период.
Трубка ответила быстро.
          -  Привет Эдвард. Твен беспокоит. Прямо из Афганской столицы.
Эдвард отвечал спокойно, что-то жуя и периодически запивая. Выслушав суть вопроса,  спросил.
          -  Что ты предпринял?
          -  Рядовые меры розыска – авиация, спутниковый контроль, опрос населения…
          -  Это ничего не даст. Если у тебя есть фото этих русских…
          -  Есть,  конечно.
          -  Вышли мне, я проверю их по картотеке. Их имена, с которыми они к тебе прибыли, разумеется,  вымышленные. Нужно посмотреть, что это за люди, по каким операциям они и где проходили. Тогда можно будет делать выводы и организовывать поиск. Но даже при наличии всех данных – это не просто.
           -  Что так.
           -  Характер у них такой. Менталитет  далеко не американский. Ну, и ещё много чего, что по телефону не скажешь. Высылай фото.

На следующий день полковник Твен читал ориентировку на двух русских разведчиков – Василия и Игоря.  На каждого было по две фамилии и какая подлинная – известно не было. Да это не имело значения. А вот остальное – заставляло задуматься.
Оба были офицерами ГРУ, оба по два раза были в составе Советских войск в Афганистане. При этом, неоднократно задерживали американских военных специалистов, направлявшихся для организации сопротивления среди душманов. Поразил и масштаб  диверсионных акций – армия США в первую войну с Ираком понесла меньшие материальные потери.

          Эдвард советовал завербовать несколько агентов из числа афганцев, заплатив им хорошие деньги и послать на розыски русских.
          -  Денег не жалей, если хочешь, чтобы тебя не предали, а русских нашли. Через спутники и авиацию их не найдёшь. Уровень подготовки слишком высок. Местные агенты свяжутся со своими родственниками и знакомыми и ты получишь нужные сведения.

          - И ещё – старайся не злить русских.
          -  Как это - не злить?
          -  Это просто, - было слышно, как Эдвард в очередной раз отхлебнул из стакана, - ты же полковник американской армии, ты высоко себя ценишь. Так вот русским – насрать и нассать и на твоё звание и на то, что ты американец. И на то, что твоя армия самая сильная в мире.
          Если бы ты, в первое знакомство,  пригласил бы их за стол, угостил виски, потом вместе бы пошли к девкам,  а утром вместе бы опохмелился с ними, вот тогда у тебя были бы небольшие шансы на сотрудничество. А сейчас ты всё растерял и только деньги, возможно,  помогут разыскать их. Но и это – фифти-фифти. Ты понял – Уоррен?

           Полковник  молчал.
           - Могу повторить, если не понял.
           - Достаточно, я понял. Но я не собираюсь дружить с этими русскими.
           - Это плохо. Значит, ты ничего не понял. Больше я не могу тебе ничего посоветовать. Действуй как знаешь, как тебя учили.

          На том конце трубку положили. Твен вышел из штаба, в задумчивости прошёлся вдоль казарм, направился к столовой. Взяв сок, вышел, устроился в тени импровизированной беседки.  Требовалось решение, но в его пока  голове не находилось.
Он привык к «подводным камням», к закулисным переговорам, к интригам, но впервые в жизни его обманывали так нагло и открыто. Его просто проигнорировали и не посчитались с его авторитетом. Наказать этих  русских, наказать примерно, но они сильные противники. Скорее враги. А с врагом…

          Полковник направился к себе. Рядом остановился джип, вышел молодой парень, обвешанные фото и видеокамерами.
          -  Полковник Твен, здравствуйте. Корреспондент «Анюжиал ньюс». Мы договаривались о встрече.
         Твен оглядел корреспондента. Тот приветливо улыбался.
         -  Что вас интересует?
         -  Меня интересуют русские, которые прибыли на вашу базу.
         У Твена вытянулось лицо.
         -  В каком смысле?
         -  В смысле интервью с ними. Они тут воевали до нас почти десять лет. Безуспешно. Хотелось бы узнать их мнение о будущем нашей военной операции в Афганистане.

           -  Откуда у вас сведения, что тут есть русские?
           -  Из редакции.
           -  Из какой редакции?
           -  Моей газеты.
           Твен в растерянности смотрел на молодого, улыбающегося корреспондента, не в силах сообразить, что ему ответить. Наконец нашёлся.
           -  Встретимся завтра в полдень. Сейчас я занят.
           -  О’ кей! – опять улыбнулся корреспондент и скрылся в машине.
            Твен бросился в штаб, вызвал Вашингтон.
           -  Что?! – загремели на той стороне. – Какие корреспонденты, что за вопросы?! Почему они обратились именно к вам?
          -  Вы же знаете, что я тут нахожусь под прикрытием офицера по внешним связям. Я официальное лицо и мне вчера звонили из корпункта, просили принять корреспондента какой-то затасканной газетёнки. И он, как говорится, с порога, задаёт мне вопрос о русских.
Откуда эта информация  у  задрипанной газеты, как могли просочится сведения в прессу. Он не из Москвы прилетел, из Вашингтона. Вот и разберитесь в Белом Доме, в этой редакции, кто и как допускает утечку сведений.

           После короткого молчания, Вашингтон ответил.
           -  Мы разберёмся с редакцией. Вы пока воздержитесь от интервью с ним.
           -  А мне и воздерживаться не нужно. Я ему не нужен. Ему русских подавай. А их нет.
           -  Вот и сообщите ему, что вам ничего неизвестно о русских.
Там положили трубку.

           Твен усмехнулся, сел за стол, закурил.  Опытный разведчик, он знал, что это может «пахнуть» разоблачением информатора или русского агента в Вашингтоне. Какой уровень этого агента – это другая сторона дела, но этой газетёнке не поздоровится.
 
          Но могла быть и очень простая ситуация с утечкой сведений через афганские источники. Ситуация в таком случае, полностью безнадёжна и спросят именно с него. Тогда ему придётся искать канал утечки. И хотя круг лиц ограничен, вычислить русского информатора будет крайне тяжело. Да, не зря говорил шеф русского отдела департамента ЦРУ – «Нет,  русских нет проблем». А нынче они здесь у всех.
                ***