Записки Иннокентия Шалвовича Кука. Одиннадцатая

Саньку нашего уважают все! Парень он смышлёный, проворный, бывает и жестковатый, по необходимости, а так, как говаривал про себя король из пьесы Е.Шварца «Обыкновенное чудо»: «я по натуре добряк, умница, люблю стихи, прозу, музыку, живопись, рыбную ловлю, кошек. И вдруг такого натворю, что хоть плачь». Это всё про нашего Сашку Аортникова.
Есть у Александра два друга: Вовочка Оутин и Серёга Кавров. Троицу нашу объединяет только одно – любовь к путешествиям. Точно по Джерому К. Джерому!
Частенько прибиваются к ним, и четвёртые… нет, не собаки, хотя и собак, прибившихся хватает. Спорят друзья, порой и ругаются крутенько, разбегаясь по разным лодкам, самолётам и поездам. Но соскучившись, возвращаются из своих путешествий, созваниваются, собираются за большим столом попить коньячку с кофе и пирожными. Шутят, рассказывают наперебой, где были и чего видели, обсуждают, что нового произошло в Москве за время их отсутствия, ругают нашу внутреннюю и внешнюю политику, также посмеиваются над странами, откуда возвратились… в общем, как и все мы, когда приезжаем домой и садимся на кухне попить коньячку с кофе и пирожными.
Так, уж, получилось у друзей по жизни, что местом таких встреч всегда была квартира Оутина. Здесь надо сказать, что и Сашка (хотя его все уважают), и Серёга всегда немного побаивались Вовчика. Может и поэтому, когда он предложил в первый раз собраться у него на пирожные, друзья сразу и отдали ему «пальму первенства». Но Володя, надо отдать ему должное, зная, что ребята не могут и не хотят ему перечить, никогда не ставил это себе в заслугу. У каждого в этой троице было своё место и своя роль, выбранная каждым совершенно добровольно.
В этот раз Оутин прилетел с Дальнего Востока, Кавров – исколесил пол-Европы, а где путешествовал Аортников – никто не догадывался. Собственно, именно из-за этого Вовочке и пришлось бежать в магазин за… пирожными.
— Ребятки! – заявил Вовочка, как только друзья расположились в креслах, – Пирожных не было. Я торт взял «Киевский».
— Ой, Вовка, не люблю я это безе в орехах, – Сергей скорчил ужасную мину, – и так зубов не осталось, а тут ещё и к нёбу что-то прилипнет. Жуть.
— А ты не ешь жуть, а жуй суть! Эка, вон, Сашок, рот забил «Киевским» и даже коньяк не пьёт. А всё почему? А потому, Серёга, что не хочет он нам рассказывать про то, где был наш дебил.
Острота удалась: троица расслабилась.
— У меня, друзья, мысль одна появилась, – Саша отпил кофейку, – чего вы воткнулись-то в меня? В Мексике я был. Текилу пил… Хорошо там, хотя и жарковато немного. И вот чего я там понаслушался от местных индейцев…
— А они там ещё есть? – Оутин подмигнул Серёге, мол, сейчас побасенки пойдут…
— Были, есть и будут есть, хотя есть у них особо нечего… так вот… когда узнавали, что я из России, сразу переходили на политику и почему-то на то, что в Техасе, Флориде, Алабаме, Кентукки, Арканзасе, Оклахоме, Луизиане, Мэриленде…
— Ты нам что, все Южные Штаты решил перечислить? Мы и без тебя их знаем, – Сергей нервным движением сунул в рот кусочек торта и с остервенением, не опасаясь за свои зубы, молниеносно прожевал его, запив коньяком, – продолжай, Сашок, мы всё поняли… так, что там индейцы болтали?
— А то, что «Ku Klux Klan» - был, есть…
— И будет есть, – Вовочка залился смехом, – я где-то сегодня это уже слышал…
— Ещё послушай, – удалось вставить хихикающему Серёге.
— Так вот, – продолжал Александр, несмотря на откровенные издёвки, – «Invisible Empire of the South» («Невидимая империя Юга» (прим. автора)) действует! И питает огромную нелюбовь к индейцам, ну, про это они мельком проговаривали, всем цветным, а главное, к афроамериканцам. А ещё они говорили, что Сэм обнаглел и хочет, чтобы весь мир переругался. Поэтому лезет всюду своим «суконным рылом»…
— Так прямо и говорили «суконным», – Сергей снял очки и сощурился.
— Нет. Они говорили «ссученным», а у Сашки, так сказать, свободный перевод.
— Давно, говорили индейцы, не было войнушек и революций всяких на их территориях,… а пора бы устроить какую-нибудь революцию «белых роз», например…
Оутин и Кавров переглянулись. Владимир налил всем коньяку. Выпили не чокаясь.
— Надо было «Маршмеллоу» покупать, а не торт «Киевский»: и орехов нет, и жевать, в принципе не надо. Сунул в рот кусочек и жди, пока сам не растает, – Кавров глотнул кофейку.
— А кто ж знал-то, что разговор в таком русле побежит... Говоришь, что сам растает?
— Ну, если пламя в костре активное, то очень тягучее пирожное получается… долгоиграющее…
— Сашка! – Оутин, аж, крякну, – А ты бы предложил своим друзьям-товарищам путешественникам в Арканзасе и Техасе наладить связи… с ку клукс кулинарами по приготовлению «Маршмеллоу»? Кто не любит белые розы? У нас – это шлягер до сих пор.
— Подумать надо…
………………………………………………………………………………………………………....

Собственно, на этом я могу и закончить.
Читатель спросит: «А каким боком ты-то узнал про такие кофепития?»
Отвечаю: « Иннокентий Шалвович Кук очень уважает Сашку Аортникова. А Санёк – уважает Кука. Собственно, вот!»

Ваш покорный слуга, КукишЪ.