Свет

В кои то веки она высунет нос из убежища и увидит, как снаружи посветят фонариком.
Лучи заиграют, поманят преломленным спектром.
Такие краски, где увидишь. Неужели светят сюда? В мой угол? Не может быть…
Фонарик снова моргнет.
"Это мне", - заволнуется она и поспешит навстречу лучам.
Не рационально, а просто так, не отдавая отчета.
Сиди, куда ты, не гневи бога!
Куда там... Побежала.
Это же свет, она такого не встречала раньше.
Надо ей. К свету.
Сидела бы и сидела в своей норе. Никому не мешала.
Но нет. Бежать.
И, не пробежав совсем пустякового расстояния, она врезается в препятствие.
Хорошо так, с треском.
Не раз и не два. Упрямая дура.
Каждый раз, когда она стремится туда, к свету, ей кажется, что место там есть. Есть ей место в этих лучах.
Но она ударяется снова и снова.
Раз, два, три.
Вот, отряхнувшись от пыли, которой полна нора, и поднявшись для очередной попытки, она застывает.
Она смотрит вперед, широко раскрыв глаза, и ничего не видит. Стены нет. Она понимает, что препятствие - это она сама и есть.
Сама бежит и о себя же бьётся. И трещит вся по швам.
Отползти обратно в нору? Она говорит себе: нет, отползти я всегда успею. Вон она нора, никуда не делась.
А может, удастся пробиться к свету?
Она пытается.
Она уже не бежит, она стоит и смотрит. Порой она кричит. Или стучит. Порой она перекидывает через преграду свои рассказы, мысли, рисунки, как Робинзон, пускающий в море бутылку. А вдруг услышат, увидят, подойдут, помогут перебраться?
Она пытается ломать преграду, так и эдак, менять себя, но мало толку.
А свет сияет. Там, где любопытство гения играет фонариком мысли.
Вот они лучи. Сияют и преломляются под разными углами знания, блещут интеллектом и остроумием. Даже на нее попадают, и ей кажется, что согревают.
Но она тут, а он там.
И ближе никак.
Ведь свет снаружи, а она внутри.
Себя.