Лента в волосах

Продолжение фиков «Говорили они»
и «Спасти Хэйтема Кенуэя».
По-прежнему огромная благодарность Пушоночку
за помощь в работе над фиком

Глава первая
Шони сидела не шевелясь, держа голову Хэйтема на коленях. Рука на лбу и рука на сердце – и нет третьей, чтобы вытирать струящиеся по лицу слезы. Шони прожила с Кенуэем двадцать пять лет. И эти годы никак нельзя было назвать спокойными, особенно поначалу. Молодая вампирша все старалась перебраться как можно дальше на юг,  на родину своих предков. В те края, где когда-то пиратствовал отец Хэйтема и дружил-спорил с чернокожим борцом Адевале… Шони казалось, что там безопасней. Да и просто хотелось туда. На самого Кенуэя все время тянуло в гущу событий. Когда он провозгласил, что весь Орден Америки – это он и Шони, то еще не знал, как ошибся. По итогам войны за независимость североамериканских колоний тамплиеры стали поддерживать победившую сторону. И передали полномочия Вашингтону…
– Они всегда так делают, – вздохнула тогда Шони, – я ж тебе говорила.
– Что ж, посмотрим, что это даст Америке.
– Зато рекруты, которых уже успел набрать Коннор, теперь переключились на его былых кумиров. Вместо того, чтобы гоняться за нами.
– Для Ордена это в любом случае плохо.
Шони было больно, так больно думать, что вне Ордена ее избранник себя не мыслит. Как бы ни поступали с ним тамплиеры…
– Ты собираешься им помогать?
– По-тихому. Меня ведь и ликвидировать могли за то, что не справился. А сейчас я отстранен, отправлен на покой и официально нахожусь в Англии.
– Мне не понять, но я с тобой. Я твоя и я клялась.
По-другому она не могла, понятное дело. Хоть и взывала ночами к Богине, боясь, что нет больше возврата с пути убийцы… Никс ободряла – есть. Пока жажда крови не затмила разум, не стала самоцелью – все в порядке. Людские войны, конечно, дело грязное, но по-настоящему хорошие люди от руки Шони не гибли ни разу.
И жила она ради все той же цели. И добилась максимума того, что могла. Хэйтем умирал у нее на руках в свой срок и своей смертью. Похоже, именно клятва Шони помогала ему держаться на плаву. Он сам признавался, что до встречи с ней уже практически сдал себя в утиль. Силы не те, годы берут свое, молодежь вон подрастает… Но появилась эта девочка. Воистину его кровь и его жизнь. И сразу его стало хватать на все. Даже на лишнее. На подвиги вместо покоя. На приключения на свою седеющую голову. На помощь, как иногда казалось, всяких случайных и не очень граждан в том, чтобы найти свою смерть.
Сколько раз Шони закрывала его собой, сбивала с ног, утаскивала в кусты! Отбиться ему от нее не удавалось, и никогда ей ничего не делалось. За четверть века она ничуть не изменилась, а он…
– Наконец-то я освобожу тебя,  ты вернешься в свой мир.
– Не хочу я такой свободы! – рыдала Шони. – Что я тебе, ассасин какой?

Глава вторая
А ведь была. Почти. Недолго и неискренне. И вообще для дела. Хотя и началось все с самой серьезной их с Хэйтемом ссоры.
Тогда Шони все-таки затащила его в теплые края. И не только теплые, но и памятные. Они двое сами не заметили, как оказались перед могилой Адевале.
Да Шони еще и потом некоторое время не понимала, где находится. Будто снова в игре… внутри памяти предков. Яркие, затягивающие воспоминания… которые принадлежали не ей. Последние минуты жизни, оборванной чужой рукой.
– Шони? – даже любимый голос не сразу достиг ее сознания. Хэйтем придерживал ее за плечи, и его лицо расплывалось у нее перед глазами, и не сразу вспомнила она, кто они друг другу… – Что с тобой?
– Так не должно быть! Память предков не может быть настолько сильной!
«Конечно, Богиня, это ведь придуманный мир! Как я могу быть потомком Адевале?»
«Ты слишком неистова, Шони. Твой прорыв сюда изменил не только будущее этого мира, но и прошлое».
– Шони? Взгляни на меня, – это уже Кенуэй, – ты опять куда-то уплываешь. Я знал, что ты не так проста, еще до того, как увидел твое вампирство. Так и есть, значит, – потомок ассасина, – он, похоже, просто не мог понять, как к этому отнестись.
– Между прочим, старого друга твоего отца. Это же здорово и классно!
– Только тебе бы не понравилось, знай ты о моей встрече с Адевале.
– Так я знаю, и только что вот видела. По крайней мере, убил его не ты.
– Так сошлось, что не я. Шэй Кормак был ближе, но я его направлял.
– Ладно. Забудем. Я вот все равно думаю – Эдвард и Адевале были бы рады узнать, что их отпрыски… теперь вместе.
– Ты же знаешь – их пути довольно быстро разошлись. Мой отец ни к чему не относился серьезно. А твой…
– Хотела бы я такого отца.
– …далекий предок был занят в первую очередь тем, что освобождал свой народец.
– Эй, ты так говоришь, как будто это что-то плохое! – Шони высвободилась из его рук, отступила на шаг назад. Глаза ее сверкали. Еще немного – и подожжет взглядом. – Англичане! И кто тут еще потомок ассасинов, а? Твой род идет от самого Альтаира, а мой всего лишь от черного раба! И вообще – да ты знаешь, почему Орден бьют? Потому что вы не даете ни шанса, ни надежды цветным и женщинам! Вот ассасины и уводят часть бойцов!
– Ладно, ладно, не горячись, беру «народец» обратно. И… да, мне стоит подумать над твоими словами. Жаль, что теперь это решаю не я.
– Подумай, ага. А я, пожалуй, попробую внедриться к твоим врагам. Докажу, что такие, как я, кое-чего стоят!
– Опасно. Но лучше, чем, например, сбегать в Европу и разыскивать там Шэя Кормака.
– Заметь, не я это сказала!
– Согрешишь с тобой. Теперь клянись на кольце, что не покинешь американский материк без меня!
– Только и ты клянись больше не оскорблять мой народ!

Глава третья
Никому мстить Шони не собиралась. Просто не мыслила как Хэйтем – того до сих пор злило, что слишком поздно докопался до правды в своей семейной трагедии. Не застал в живых ни сестру, ни убийцу отца. Шони, как могла, помогала ему это пережить… но такое не зарастает. До конца – никогда.
Нынешняя же ее идея, безусловно, отдавала безумием. Мало было шансов, что Коннор вправду решил устраниться от междоусобиц бледнолицых и вернуться в родное племя. Какое-то время, сразу после смерти наставника, младшего Кенуэя и впрямь было не видно, не слышно… Но вряд ли навсегда. А раз так – оставалось полагаться на вампирский туман, который сделал бы Шони неузнаваемой (тем более что для очень многих все чернокожие все равно на одно лицо…).
Хэйтем старался не показывать, как сильно за нее переживает. И все же чаще, чем хотелось бы, искал Шони с помощью их Запечатления.
«Что делаешь?»
«Застал ты меня на одной ноге. Через минут пятнадцать расскажу».
Через десять минут:
«Эй, живая?»
«Да подожди ты. Обеспечиваю твоему сыночку свиданку, а для этого пришлось ранить его в ногу…»
«Нормально. Ручаешься за невестку?»
«О да. И пусть они побольше занимаются друг другом и поменьше всякими глупостями!»
В самом деле, с Деборой Картер Шони почти что подружилась. С поправкой на лапшу у потенциальной девушки Коннора на ушах. Добби, правда, обратила кое на что внимание:
– А по тебе похоже, Бетси, что ты долгое время была фавориткой англичанина. Столько умных слов, выговор, и иногда ты вообще будто по книге читаешь!
Оказывается, это заразно, ругнулась про себя Шони. Главное теперь, чтобы Коннор раньше времени не просек…
Но пока все шло по плану. Шони даже подстроила все так, что ее фальшивое посвящение в ассасины состоялось без Деборы, и весь задуманный на этот день спектакль – тоже. На Добби должны были свалиться только последствия. В ходе которых вполне можно было воспользоваться советами «Бетси» по построению отношений с наивным индейцем…
И да, Шони предупреждала новых «товарищей» о своей некоторой… огнеупорности. Но сама удивилась больше всех, когда клеймо ассасинов не только не обожгло ее кожу, но и не оставило на ней ни малейшего следа. Впрочем, так даже лучше. Хоть и подозрительно…
А потом, показывая, на что способна, Шони прыгнула с высоты первой (привет Трис Прайор из «Дивергента»!) – и во время «прыжка веры», ну, под конец уже, метнула нож точно в ногу Коннору.
– Кто это сделал? – завопили все.
– Тамплиеры! – выдохнула Шони, понимая, что так правильно, что дольше притворяться не сможет, и сбросила морок со своего облика. Только чтобы полюбоваться на рожу Коннора.
Ушла она невредимой – это ассасины потеряли пару значимых рекрутов.

Глава четвертая
– Нечего тебе больше делать на этом материке, – только и сказал Хэйтем, когда увидел ее снова. Не стал ни ругать, ни хвалить, ни показывать, до чего переживал. – Я много думал о том, что ты сказала. И теперь знаю, как все-таки сделать тебя честной женщиной.
Он и раньше сожалел, что не носить ей фамилию Кенуэй. Шони отмахивалась – мол, по вампирским-то обычаям ты и так мой законный супруг! – но всякий раз глаза ее теряли блеск. Конечно, ей хотелось настоящую свадьбу, и хоть раз в этом мире надеть красивое платье и модные туфельки, и… и… Сейчас она просто ушам своим не поверила – не первый раз с Хэйтемом. А тот продолжал:
– Слушай. Я представлю тебя Ордену в Англии. Скажу, что ты спасла мне жизнь, приплюсую к твоим делам кое-какие свои – не забываем ведь, что официально я все это время был в Англии? И начинаю проталкивать твои идеи о том, как усилить Орден.
– Думаешь, получится?
– Обещаю. Главное, не говори лишнего.
– Это, например, что вся моя преданность тамплиерам висит на этой вот ленте? – Шони потянула за нее, пока легонько, еще только намекая на то, чтобы распустить Хэйтему волосы…
…В тот день и долго еще после она была счастлива, как девчонка. Ее признали, им разрешили, их – Кенуэев – жизнь больше не была чередой погонь, убийств и скитаний. Только миссии время от времени, и супруг наконец перестал лезть под пули, предпочитая консультировать (иногда по ментальной связи с Шони). Всего-то надо было узаконить его и ее положение, чтобы он успокоился!
Но – всему приходит конец. Зачем Шони ее родной мир, если вот сейчас нахлынет адская боль, с какой всегда разрывается Запечатление, а потом останется только пустота?
– Я буду молить Богиню… чтобы мы простились не навсегда.
– А это уже решать Создателю. Вынь ленту у меня из волос… сохрани… и прощай.
Глаза его закрылись, и Шони только понадеялась, что он-то боли уже не почувствовал.
Ее собственной последней мыслью было: что-то он не вспомнил про Отца Понимания. А ведь раньше мог сказать: я твою Богиню уважаю, хоть и никогда ее не видел (оно и лучше, додумывала Шони, любовь к теще измеряется милями!), уважай и ты мои взгляды…
Чьи теперь победят, вопросила Шони за миг до того, как накрыла боль и отключился разум.

Эпилог
Вернувшись кое-как к обычной жизни и выполняя поручение Круга Зои, Шони осела там, куда ее направили. Поступила в какой-то колледж, училась по инерции, подолгу простаивала у окна, напевая “Wish You Were Here”, “Whenever, wherever we’re meant to be together”, а то и “Come, cover me with you, for the thrill till you will take me in!..”. Ох, эту последнюю Хэйтем не то что не любил… она его шокировала. Он считал, что это даже для веселого дома слишком…
Сегодня, однако, Шони даже не успела понять, что именно ей хочется спеть.
– Вы только на него посмотрите! – соседки по комнате так и прилипли к окну.
– Ну и осанка, ну и гонор!
– А волосья какие отрастил, гляньте на этот хвостик!
Шони как раз прилаживала на грудь бантик из шелковой ленты цвета крови. Но тут рука дрогнула, лента опутала пальцы. Шони глянула в окно – будто что толкнуло.
Знакомый профиль она увидела только мельком. Несколько минут смотрела только на волосы парня. И правда длинные. И черные-черные, едва не черней ее собственных – хотя, может, это по контрасту с бледной кожей.
Не прошел – пролетел. Как корабль в родную гавань – почему-то подумалось так.
Шони рванула на улицу. Догнала. Протянула ленту:
– Мне кажется или это твое?

Июнь-август 2015