Крестный

Поезд трясет из стороны в сторону, мозг устало хлопает глазами,еще минута и усну. Продолжая бороться с потерей сознания читаю. Книга оказывается интересной, а ее изложение легким и дремота постепенно отступает.
Деревья начинаю замедлять свой бег, вагон вздрагивает и замирает. Станция. Новые пассажиры на соседней полке – бабушка с внуком. Поезд трогается, деревья вновь набирают скорость, мальчонка начитает болтать без умолку и лазить вверх, вниз и обратно. Бабушка тихо разговаривает с соседкой по полке, попутно стараясь утихомирить своего непоседу, чтобы тот ненароком  не залез мне на голову. Я начинаю злиться, пытаюсь сосредоточится на книге. Вроде получается.
- Куда путь держите?
- К дочери едем, к мамке его.
- А где она?
- Нет ее...
Соседка непонимающе смотрит на пожилую, уставшую женщину. Ребенок продолжает носиться, словно белка по клетке, не обращая внимания на взрослых.
- Померла она. Вот, на похороны едем. Позавчера только звонила,на операцию собиралась, желчный пузырь удалять...
Голос ее  спокойный и тихий, словно и не случилось ничего. Когда рушится мир нет сил передать даже частицу того горя, которое испытываем и остается только одно, оставаться спокойными, потому, что внутри ничего не осталось. Вот и сейчас, рядом ехал человек у которого рухнул мир.
- Бабуль, а мама нас ждет?!
- Ждет, мой хороший. Ждет, Сереженька!
- Как же так?! Как случилось такое?! Молода?
- Двадцать шесть исполнилось недавно... Не знаю, анализы все хорошие были, операция не сложная и врач опытный... а вон как обернулось. Поверить не могу. Кажется приедем, а она ждет нас в больнице и у нее все хорошо...
- А отец Сережи, муж ее как?
- Не живут они вместе... не жили,  вдвоем мы остались с внучком. Он да я. Не знаю показывать ему маму или нет...
- Может не надо? Шок ведь какой для него!
- И я вот не знаю, а с другой стороны хочется, чтобы он мамку еще раз увидел...
Вот так и ехали. Бабушка тихо изливала душу. Соседка слушала. Я пытался читать, стараясь совладать с чувствами и воспоминаниями. Сережка по прежнему не мог угомониться, был счастлив, он ехал к маме. Вот так и ехали рядом два человека: одна уже знала, другой нет, одна уже ничего не могла, другому еще ничего не мог. И никого у них, кроме друг друга не было...
Я отложил в сторону книгу:
- Извините, что вмешиваюсь. Вас как зовут?
- Марфа Аркадьева.
- Марфа Аркадьевна, Вам если вдвоем с Сережкой уж совсем трудно будет... Вот моя визитка, меня тоже Сергеем зовут... тезки мы с Вашим внуком... Так вот, если сосем туго будет, Вы позвоните.
Марфа Аркадьевна взяла у меня визитку внимательно посмотрела на нее, потом вопросительно на меня.
- Крестным отцом Сергею стану.
Губы ее задрожали и скривились от гримасы нестерпимой боли, на глазах выступили слезы...