Терновый венок надежды. Ч. 6. Гл. 59-64

______________________
Глава 59. Поступок
______________________

***
И вновь мчим - в поисках своей надежды. В поисках своей мечты.

Я сидела, мирно всматриваясь в темень за окном, и раздумывала над тем, что происходит. Куда я иду - и что в итоге нас ждет.  Более того, во что я превращаюсь... если уже, не превратилась.
Да кто бы мне несколько часов назад сказал, что я буду угонять тачки, ставить под угрозу жизни полицейских и простых пешеходов, соблазнять водителя... и вообще, заниматься любовью на капоте чужой машины среди ночи на стоянке с малознакомым, но таким любимым, вампиром... Я бы решила, что он в самом ужасным образом, окончательно и бесповоротно, сбрендил. Нет, просто адски сошел с ума и несет такую чушь, что сравнить ее можно только с говорящим, природой созданным, камнем.
Это  - неправильно, основательно, фундаментально неправильно, но сердце отнюдь не хочет верить разуму. Оно ожило, ожило и теперь, разгоряченное, бьется в такт пульса этого существа. В такт жизни этого чертового, бесшабашного Шона Крега...

- Чего приуныла? - вдруг отозвался мой чертенок.
Метнула взгляд на него.
- Да ничего.
- Что, кофе не напилась? - язвительно ухмыльнулся.

Едва заметно показала язык. Скривилась:
- Зато согрелась.
- Да я видел. Кожу, небось, всю пожгла.
- Главное, что сработало, - надула губы и отвернулась к разбитому окну.
- Ну-ну, - пробормотал себе под нос и переключил скорость.

Еще миля за милей. Еще и еще, и, казалось, это был путь в бесконечность... пока вдруг не стал сбавлять скорость, а затем и вовсе остановился. Включил в салоне свет.
Дернулся к сумке. Что-то там наковырял и замер с протянутой в мою сторону стопкой документов.
Несмело оглядела, взяла.
Перебрала. Паспорт открыла.
Мой.
Новый паспорт на имя Летисии Фальконе. Самый настоящий, что не есть. И даже водительское удостоверение.
Робкий, взгляд ему в глаза.

- А я ведь не шутил. Я, действительно, хочу, чтобы ты поехала со мной. Пусть даже и проиграл пари. Поехала, причем не только через границу, но и дальше... - вдруг заговорил Шон. Искренний, полный доброты и отзывчивости, взор. - Купим дом. Поселимся. Можно даже в горах. Будем вместе на звезды смотреть. А если не выйдет - что ж. Ты всегда сможешь уехать туда, куда тебе заблагорассудиться. Преследовать не буду. По крайней мере, долго, - криво улыбнулся.

Тяжело сглотнула. Вздох.
Руки мои задрожали, а к глазам подступили слезы.
Сердце адски завопило, взывая согласиться, но разум приказал иначе.
Резко отвернулась, пряча горячие потоки. Уверенно открыла дверь - и вывалилась наружу.
- Ты куда? - испуганно крикнул Крег. Тотчас выбрался из салона, но податься следом не решился.
Замерла я, не оборачиваясь.
- Мне нужно подумать.
Глотаю соленые реки. Переступаю с ноги на ногу.
- Прямо здесь? Посреди дороги?
Несмело, коротко киваю, но тут же осекаюсь.
- Я по нужде. Жди в машине.
Стремительно иду, спускаюсь в кювет. Прячу документы в задний карман джинсов.

Еще немного, дабы скрыться от пытливых, вездесущих глаз вампира, и приседаю к земле.
Дрожащей рукой достаю телефон. Судорожно набираю смс и отправляю на номер с именем "Герра".

***
- Ну как, справилась? Ты что, плачешь?
- Нет, - резко перебила я, невольно оттолкнув его руку от себя, едва тот попытался коснуться. Быстро заскочила в авто. Отвернулась в сторону.
Несмело присел рядом.
- Что-то произошло?
- Давай, заводи. Можем заехать в магазин?
- Зачем?
- ПРОСТО В МАГАЗИН! - рявкнула, наградив, полным злобы, взглядом. Осеклась. От ужасной боли тут же закрыла глаза и едва сдержала в груди визг.
- Магазин, так магазин. Заодно и тачку сменим, - невнятно пробормотал Шон - и завел автомобиль. Тронулись с места.

***
Поворот - и выкатились на стоянку.
Только шаг наружу нас двоих, как вмиг вампиры в черном подлетели к Крегу и, заломив руки за спину, лицом вдавили в капот.
Надели наручники - и поволочили к своему авто.
Вырывается. Орет. Взгляд искоса на меня. Замерли у дверей.
- Благодарю, Виттория. Ваша помощь - бесценна, - жадно пожал Герра мне руку (самовольно ее схватив).
Взгляд на Шона, игнорируя действия Поверенного.
Молчит мой герой, молчит теперь уже, от ужаса выпучив глаза. Не дышит.
Опускаю взгляд, вынужденно рисуя маску равнодушия.
- Второй... Грэм, - наконец-то взгляд на Франческо, - по I-90 едет на Бьютт. Если все сделаете тихо и правильно, легко сможете загнать в засаду. На его хвосте со стороны Миссулы копы. Несколько тачек.

- С*КА, Я ТЕБЯ УБЬЮ! - вмиг кинулся в мою сторону Шон. Попытался... резкий удар колом в грудь - и обмяк, словно кукла, не моргая.
Сжалось сердце у меня в груди, облившись кипятком крови.
Отвернулась. Сквозь предательскую дрожь в голосе, грубо изрекла:
- Вы бы перестали красоваться: брендовая одежда, шикарные авто. Наверняка, богатые апартаменты и дорогие женщины. Всё вы свои амбиции чтите, как святое, а остальное - посредственная тягость. Пора взрослеть - и за дела браться серьезно, основательно, не боясь вспотеть, запачкаться и пораниться, а не только с умным видом пальцем по карте малевать. Герра, еще одна оплошность - и я вас больше не прощу.

Резкое движение вперед: пошагала к одному из подручных Франа (водителю сопровождающего авто).
- Ключи? - протянула руку вперед.
Заметал тот испуганные взгляды то на меня, то на своего "хозяина". Еще миг - и подчинился. Достал из кармана связку - и положил на мою ладонь.

Быстро вскочить за руль - и с визгом улететь из ада прочь. Еще немного - и, утонув в темени, остановилась, съехав на обочину. Выбралась наружу - и опустилась рядом на землю, притулившись спиной к колесу. Несмело выковыряла из кармана подаренные документы и... пулю. Ту самую, что застряла в Его руке. В руке Шона... Пристальный взгляд на нее, словно в глаза (теперь уже)  прошлому,   сему настоящему, своему поступку, в это мерзкое лицо безобразной, гнусной правде, - и дико, отчаянно завыть на всю глотку, раздирая горло до хрипоты,  до крови, до безумия... давая волю горю, рвя волосы на голове и желая выдрать из груди своей изорванное сердце, дабы больше так не пекло, не ныло и не сводило с ума сей неутолимой болью...
Слезы стекали раскаленной лавой по щекам, вместе с душой убегая из пекла... оставляя пустую оболочку. Именно то, что теперь осталось от меня... без Него. Без моей белобрысой сволочи.

Это было предательство. Самое страшное предательство, которое только видела в своей жизни. И его свершила - я.
Ненависть. Истовая  ненависть раздирала меня, да так, что маниакально хотела, жаждала  безжалостно испепелить себя. Но, черт бы ее побрал, сила не действовала на меня... с*ка, не действовала.

Почему я так поступила? Почему?
Все просто... и сложно. Невозможно... и содеяно.
В Шоне, в моем любимом Шоне, молодость, жизнь била ключом. Заразительно била, отчего тут же хотелось судьбе бросить дерзкий вызов, послать всех подальше, вором урвать свой кусок счастья и скрыться с глаз долой.
Его предложение, его слова - предел мечтаний, но... увы.
В какой-то момент я поняла, что если последующую свою жизнь проведу рядом  с ним, то мне совсем не надо мое прошлое. Ничего из него, и да простит меня Матуа и Ивуар... Рядом с этим человеком, существом я готова судьбу поставить на колени, или сама склонить голову и поймать пулю в лоб.

И мне стало страшно. Как еще никогда в жизни страшно.

И пришлось остановиться. Потому что еще шаг - и обратного пути не будет. Меня не будет. Прежней меня не будет: я перестану быть Витторией. Раз и навсегда. Я останусь той девчонкой двадцатишестилетней... по имени Анисия. И ей больше ничего в жизни не надо будет, кроме этого человека. Вампира. Кроме белобрысого безумного чертенка, бесшабашного и отчаянного, умеющего ценить своих близких и рвать когти за них, ценить каждый миг своей жизни - и жить ею. Жить, не смотря ни на что и не на кого, чужого... Его, точно такого же, как та, кем стану я.


_____________________________
Глава 60. Преддверье ада
_____________________________

***
В ближайшие дни добрались до Искьи.
Каким-то образом Герре удалось заполучить еще и третьего из четверки.
И теперь на суд приставят троих: Шона, Грэма и Кайла.

К Нему прийти я так и не решилась, хоть и понимала, что его сейчас содержат в темнице Арагонезе. Да и что я ему скажу? Зачем? Если даже я не могу себе простить сей бездушный поступок.

Единственным, кто сейчас заставлял меня дышать, а не пытаться уничтожить себя, кто еще давал силы держаться до суда - это был Матуа.

- Ты знаешь, - глубокий вдох, криво улыбнулась я Луи. Стерла слезы (которые, уже казалось, давно закончились - но нет, вновь поток с оживающими воспоминаниями разбудил соленый, адский вулкан). - По-моему, в том нашем глупом пари... нет среди нас с тобой ни победителя, ни проигравшего. Я не справилась с задачей, хотя и полностью окунулась в этот, безумный мир. Приняла его - и он меня чуть не поглотил. Ты даже не представляешь, как мне хотелось вмиг забыть свое прошлое - и остаться там... с... - осеклась; смолчала. - Ничья. Это - грубая ничья.- Встала со стула и прошлась по комнате. - И я больше не хочу ничего о нем слышать и вновь туда открывать дверь. Я сделала выбор: вернулась - и буду отбывать и далее свой срок здесь. Среди вас. Больше никогда не проси меня туда шагать. Никогда. Иначе...
...хотя, - оборвалась на слове, осознав до конца свою обреченность, - и незачем более.


***
(Ш о н)

По щекам медленно стекали слезы.
В груди уже не пекло. Нечему. Всё выжжено.
Перед глазами ее лицо, наш поцелуй. Ее предательство.

Как? Как можно рискнуть открыть свое сердце, душу женщине (одной единственной из всего того множества, что были в моей проклятой жизни), и выбрать при этом именно ту, от которой как раз таки надо было бежать, не глядя, со всех ног, и сил. Враг. Самого настоящего врага, змею пригрел на груди - и пустил в дом родной. И теперь практически все мои друзья сейчас рядом со мной в кандалах в ожидании своей собственной смерти.
Красавчик. Просто нет слов! ИДИОТА КУСОК!
А ведь оставался последний шаг - и все мы бы уже были далеко в снегах Аляски, улетая навстречу своей надежде.
Огромный дом. Веселые улыбки. Теплый камин. Радушные, непринужденные беседы.
Всего лишь шаг...
А теперь что?
ЧТО?

С*КА, КАК ЖЕ Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! Но еще больше себя: ...за свою глупость, идиотизм. Слабость.
За свои чувства, что даже сейчас, сквозь ненависть, червят сердце и дырявят разум, ломая мысли.
Эти глаза, губы, грудь. Это редкое, сбитое дыхание. Шутки, раздраженные взгляды, смущение. Улыбка...

ЧЕРТОВА БАБА!
С*ка.
И, главное, чего так долго играла? Чего сразу не натравила своих?
Жаждала зрелищ?
Нравилось струной натягивать чужие жизни и пробовать их на звук?
Мразь!

Стереть эмоции с лица, позорные слезы - и завалиться набок, невольно звеня цепями.

С*ка... С*ка, ты, Анисия. Или, как там тебя. С*ка.
Жуткая, ты, тварь... Лучше бы никогда не появлялась в моей жизни.  И, вообще, на этом белом свете... чертовщина, а не женщина, а не мечта...


***
(В и т т о р и я)

Умереть - но учинить.
Любой ценой я заступлюсь за них, даруя им второй шанс.
Я не жду от него того же. Не жду прощения и второго шанса от Шона. Зато ему... им я его дам.
Не просто вновь сбежав от Крега и, закрыв глаза, надеяться, что остальные поступят также. Нет.
Жизнь вот такая... вечно в бегах, рождая в попытках спастись, словно в замкнутом круге, еще больше смертей и разгрома, - тоже не жизнь.
Я добьюсь для него, для них, смягчения приговора. Честно пусть примут наказание и отбудут его. А дальше - вольному воля. Свобода. Живите, где и как того пожелаете. Правда, вместе с тем, я надеюсь, сможете побороть себя и обуздать эту дикую тягу к разрухе, и за вами по пятам больше не будет волочиться сей зловонный шлейф хаоса, гибели и упадка.


_________________________
Глава 61. Суд ТХПМ
_________________________


      Приду домой. Закрою дверь.
      Оставлю обувь у дверей.
      Залезу в ванну. Кран открою.
      И просто смою этот день.
                Владимир Высоцкий.

***
И вот наступил этот жуткий день. Я дожила до него. Дожила...
Забраться в горячую, наполненную безжалостным кипятком, ванну и попытаться в очередной раз физической болью заглушить душевную.
Открутила пробку - и из горла полилось ко мне в рот горькое, зловонное спиртное. Глоток за глотком, да только легче не становилось, слезы не стихали, и раны не затягивались.

Нужно собраться, собраться с мыслями, силами, склеить остатки былой важности и, местами, даже лукавости. Пора одеваться - и идти на сцену.
Спектакль. Меня ждал самый важный, как оказалось, спектакль в моей чертовой жизни, сводя былые беды и нужды к нулю.

Подвести глаза черной тушью, накрасить ярко-алой помадой губы, чуть пудры на щеки; расправить волосы, давая тем свободно виться по плечам. Надеть яркое, цвета крови, платье, умело подчеркивающее мою фигуру, в особенности, грудь. Сегодня я снова львица. Хищница. Сегодня - смерть во плоти, да только... кому достанусь?

Гордый, грозный, презренный взгляд на весь этот бесовский мир - и пуститься по коридору.

Ныне излишне людно. Громкий процесс. Каждый норовил увидеть тех отчаянных глупцов, что мир взорвали своей бесшабашностью...
Увидеть и насладиться их казнью: как в древние времена, упиваясь катарсисом, местью за смелость, их (зрителей) собственную зависть; и вкусить блаженство пошлой, развратной, кровавой расправы...

Я ненавидела каждое существо на этом острове, включая себя. Особенно... себя.
И будь моя истинная воля - сгорело бы всё здесь дотла, без малейшего исключения...

Алкоголь совсем разгорячил кровь - и я уже не мыслила, где прежнее мое приличье, а где - наглое презрение и грубая дерзость.
А вот и золотые врата в ад. Шаги по красной ковровой дорожке, не удостаивая никого взглядом. Склонились все вмиг перед своей Королевой.

НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ ВАС!

Резвый разворот - и присела на свой черный трон. Вальяжная поза, раскинувшись на софе. Беглый мой взгляд - волной прокатилось движение. Сначала расселся Совет по своим царским местам, затем - Поверенные; Приближенные у ног, а после - осмелился и прочий люд коснуться своими бесстыжими задами отведенных им мест на лавах. Стража замерла на постах, пристально следя за порядком. Пафос сквозил в каждом миллиметре сего пространства. Пафос, дерзость и притворство. Даже чертовы "братья" мои сегодня больше походили на изнеможенных мудрецов, нежели на алчных, подлых, жизнелюбивых, тварей.

Глубокий вдох для смелости - и в центр вышел Герра.
Злобно чиркнула я зубами, но осеклась на своих ожесточенных мыслях, едва не изничтожив того только за то, что он существует.
Откинулась на спинку и прикрыла веки.
Терпеть.

Слезы застыли где-то внутри вместе с истинными эмоциями. Еще никогда я не помнила себя такой жестокой, черствой и злой. Казалось, любой, кто сейчас просто оступится - тут же рухнет пеплом на мрамор.
Глубокий вздох - и вновь замереть в алкогольном дурмане.

- Мы собрались здесь, rispettato Consiglio, Поверенные, Приближенные, гости, для того, чтобы наконец-то поставить финальную punto[14] в столь дерзкой, неприемлемой для цивилизованного общества, истории разгульной жизни четверки ТХПМ. И пусть сегодня присутствуют лишь только трое из них - это не свидетельствует о нашей слабости. Отнюдь нет. Это доказательство нашего могущества и милосердия одновременно. Разорвав между собой цепи, они больше не будут столь сильными и безрассудными, как прежде. Изничтожив практически всех, мы дадим possibilita, шанс четвертому, последнему, - добровольно сдаться, и тогда, возможно, будет милосердна Искья и простит его, смягчив наказание смертной казни на другое, но не менее действенное. Все в руках... перипетий Nature.
Прошу ввести подсудимых, дабы им дать последнее слово - и привести должное к исполнению.
 
Дрогнули от команды двери. Зазвенели цепи. Зашумел народ.
Гневные крики, ненависть и отвращение так и выплескивалось из этих бездушных сосудов.
Тяжелые шаги - и вдруг замерли все.
Взволновано я открыла глаза и невольно уставилась на застывшего с поднесенной рукой вверх, Франческо, взывающего к тишине.
Еще миг - и мой взор скатился вниз... к стоящей на коленях громогласной (неполной) четверке ТХПМ. Еще движение глаз - и наконец-то взгляд прикипел к дорогому сердцу существу.

Отвернулась. Уставилась в потолок (дабы больше не лицезреть то, отчего тут же хочется дико выть; броситься прочь, сломя голову, лишь бы не вглядываться осуждению в глаза) - и ждать, отчаянно ловить каждый звук, надеясь, поймать что-то важное: то, что даст всем нам надежду на спасение. Малейшую зацепку, ниточку, от которой, уж поверьте, я распутаю весь клубок.
Еще мгновения пустого сосредоточения - и среди тысячи барабанов сердец я невольно отыскала, услышала тихий, быстрый, сбитый с ритма, родной звук. Шон. Я кожей чувствовала, как ненависть раздирала его сердце, отчего тут же захотелось скрутиться, спрятаться, умчать куда подальше, лишь бы не хлыстал своей злостью и болью по моей душе.
Ты даже не представляешь, Крег, как бы я хотела, что бы ты сейчас встал и убил меня. Или еще лучше - Искья отбросила меня назад в машину, и ты не успел бы спасти. Взрыв, тот жуткий взрыв бы унес меня, не заставляя нынче наблюдать весь этот безрассудный ужас. И никогда бы мне не пришлось тебя... предавать.

Миг - и сорвалась я духом за пределы комнаты. Никто и не заметил.
Бреду Цвингером. Пусто. Нынче везде здесь пусто: каждая тварь сейчас сидит там, в зале, и наблюдает за происходящим. Более того, гости, далекие, с разных концов света, сейчас там среди вас, ублюдков. Все вы жаждите их смерти. Его смерти. Моей - смерти...
Вы хуже Бельетони. Вы хуже всего того жуткого, что я встречала в этой чертовой жизни. Вас забавляет чужая боль, и, если бы вы знали мое истинное горе, то получили бы удовольствие в гораздо, колоссально большем объеме, нежели сейчас.

Рухнула, пала я на землю и дико, отчаянно завизжала немым голосом. Слезы текли по выдуманным щекам, а вот в душе рождались уже настоящие зияющие раны. Очередные раны...
Когтями вцепиться в землю и бешено начать ее грести, роя себе могилу.

Прошу! Прошу! Искья! Nature! Господь! Кто-нибудь там, на Небесах! Услышьте меня! Дайте мне силы и повод спасти его! Не дайте ему погибнуть! Любой моей ценой - молю! МОЛЮ! Укажите мне путь, которым стоит податься, лишь бы найти свет в этой чертовой, черной, глухой яме!


СПАСИТЕ ЕГО! И меня вместе с ним...


Рухнула я на спину, разведя устало руки в стороны. Замерла. Пристальный взгляд на солнце.
Пульсировало, родное... Пульсировало в такт моей обреченности.
Не улыбалось, не ухмылялось. Не осуждало.
Просто всматривалось в глаза - и понимающе дрожало, трепетало от чувств.

Прикрыть веки - и замереть, словно камень.
Сон.
А что если бы сейчас уснуть, и проснуться вновь в земле? Что, если этой чертовой судьбы больше не станет? Эта безысходность вмиг исчезнет глупой выдумкой?!
...но тогда и его не станет. И моего Шона не станет; если и, вправду, вся эта реальность - бред, мой вымышленный бред, то и его не станет...

Чиркнул камень. В туннеле внезапно послышались шаги.
Неуверенно перевести в нужную сторону взгляд, секунды размышлений, а затем - резко, отчаянно сорваться на ноги и сигануть вперед.
Короткий миг - и замерла я, вглядываясь в две безрассудные, незнакомые мне, фигуры.

______________________
Глава 62. Гостья
______________________

***
- Теперь легче? - послышался мужской голос.
- Да, - спешно ответила совсем молоденькая девушка.
- Теперь мы на Искье, так что больше такого не повторится. Здесь всё… по-другому.
- Нас встретят?
- Возможно…
- Уже встретили, - молнией оказываюсь за ее спиной.

Испуганно обернулись. Пристальный, изучающий взгляд на меня.

Разливаю яд в ухмылке…

- Виттория Колони, - любезно произнесла я  и лживо улыбнулась. – С кем имею честь встретиться? – бессознательно вздернув кверху носом, гордо выпрямилась.
Ни сил, ни желания копаться в их мыслях не было. Еще одни зрители на бесовское представление? Или просто, заблудшие, сломанные жизни?
Миг сомнений, и эта, хрупкая на первый взгляд, девчушка решается первой заговорить:
- Майя Девю, - едва слышно прошептала и тяжело сглотнула ком переживаний.
- Мэт Смит, - торопливо ответил ее друг.
Глаза мои округлились от ужаса прозрения, а в горле враз пересохло.
Не шевелюсь.
Тяжелые рассуждения, а потом понимаю, как истинность бытия: разве могло быть иначе? Они все, как Шон, друг за друга горой, до последнего вдоха - одно целое. ДРУЗЬЯ.

- О, сам Мэт Смит? Недостающая частичка нынче судимых «ТХПМ»?

- Да, - немного помедлив, все же ответил молодой человек.

- А это - ваша спутница?
- Это - жена Дейнли, - спешно уточнил Мэт.
От таких слов мои брови удивленно выгнулись.
- Жена? Тогда почему обращенная только пару дней назад? Да и судя по моим данным, не самим Кайлом это сделано.
- Я ее обратил.
Заскребло осознание внутри меня.
- Возлюбленная, значит, - тяжело вздохнула я и пристально уставилась ей в глаза. – Жена, говоришь… Эх, все меньше и меньше незараженных остается... - печально скривилась.

 Сколько еще душ, влюбленных и разодранных бродит по земле?
Но... и если бы не эти теплые чувства, то отнюдь не было сил перебираться через острые скалы невзгод...
- Но, зато это - весело. Не так ли? - решаюсь на продолжение я.


Невольно поежилась девчушка от страха.

Смолчали.
- Ладно, прошу следовать за мной. Думаю, к казни успеете, - ядовито захихикала, казалось бы, наслаждаясь уже собственным горем. Вместо слез - смех. Вместо отчаянного крика - улыбка.

Мы вместе идем хоронить наших любимых. Как и ты, Майя, эти шаги - словно по эшафоту. Под гильотину - вот только боль будет вечной. И даже для тебя - теперь она тоже станет нескончаемой...

 Рванув  вперед, я пронеслась по темному туннелю, словно обезумевшая. Исчезла, подобно тени в полдень.

Вдруг из мрака за моей спиной отделилось четыре фигуры, четыре высоких плечистых вампира и тут же окружили их. Коршуны. Мерзкие коршуны поймали птенцов.
И теперь им уж никуда не деться...

Повиновались.

Неспешные, полные сомнений и опасения, шаги - и наконец-то выбрались на террасу.
Вдруг замерла Майя, сама того, наверно, не осознавая, завороженно уставилась на солнце. Мое, его, ее, их, наше солнце...
Оно одно единственное - такое дорогое и теплое, такое живое, и такое же... вечное... - одно на всех.

- Еще успеешь нарадоваться прелестям упырского нутра. Недолго тебе страдать новообращенной. Как только вся твоя кровь уйдет, заменившись жертвенной, то домом для тебя станет вся земля, а не только Искья, - увлеченно прошептала я и тут же приблизилась к ней. Смотрю на нее, словно на себя. На ту, которая должна я была быть, едва меня обратили: невинная, напуганная, с жадностью познавала бы мир сначала...  Но нет, у каждого своя судьба. И я почти век пробыла, не зная, жив ли мой возлюбленный. Ей же - едва обретя общее нетленное будущее, следует отпустить. Так же отпустить, как и мне, дабы потом вечность страдать, ненавидя, кляня свой дар как самое страшное проклятие. – Эх, как давно эти были мучения девственной души. Как давно это было со мной… А теперь я – чудовище, дикое, безумное чудовище, - печальный вдох, отчаянный взгляд…

Чудовище, собственноручно убивающее того, кого смогла так искренне полюбить. Полностью и безвозвратно. Полюбить... То сделать, что уже, казалось, за полтысячелетия бытия, стало просто невозможным.
Душа моя к Шону рвется, так же отчаянно, как когда-то к Ферни. И что теперь? Что мне остается?
Сбегать из зала суда, дабы не видеть самое страшное? Дабы, будучи самым позорным трусом, удирать прочь, лишь бы не смотреть в глаза жуткой правде, на которую сама подписала приказ?

Невольно, горько рассмеялась над своими жуткими мыслями, но затем вмиг, захлебываясь отчаянием, замерла. Взгляд на Майю...
Она меня страшилась. Страшилась.  Ту, которая столько лет была матерью этим молодым, новообращенным вампирам, а нынче выглядевшую, как умалишенная мерзкая тварь, способная лишь причинять боль.

Попятилась та.
- Ты боишься меня? Боишься? - печально переспрашиваю я, хотя и так знаю ответ.

Тяжело сглотнула девчушка. За и против.
Не солгала:
- Боюсь.

- Вот и я боюсь, - пооткровенничала я и неспешно прошлась вперед. - Но это – хорошо, хорошо… Очень хорошо, - продолжила, а затем вновь горько захохотала.
Ведь и я себя боюсь. И я...
...заберёте Шона - и больше ничего у меня не просите. Не ждите. Хватит с меня. Пустоту на пустоту. С ним уйду и я...

Разворот на месте, закружилась, запорхала, умиленно всматриваясь в небо.
"Уйду и я..." - вторилось во мне, словно приговор к освобождению...
Резко сорвалась на бег, скрываясь уже в другом узком проходе.
Майя и Мэт спешно последовали за мной.

Короткие секунды сверхчеловеческого «шага» - и все мы вышли к нему. К моей обители, укрытию и темнице...
Арагонезе.

Замерла я, поджидая новоприбывших у огромных дверей.

- Вот и все, мои дорогие гости, - отрешенный взгляд в их лица. -  Здесь я вынуждена вас покинуть. Да будет с вашим разумом солидарна Natura.
"...и Бог," - добавила я про себя и тут же исчезла. Растворилась.


Тягучие секунды - и скрипнула дверь. Моя надежда ворвалась в зал, обвивая ветром перемен каждое мерзкое лицо сиих карающих.

Я лежала на софе, не шевелясь. И хоть душа моя слилась с телом, все еще не было сил проявлять в себе жизнь. Веки закрыты - и устало внимала происходящему.

- Так вот, - продолжил Герра свою (с ужасным акцентом) речь. – Дейнли, вы были пойманы и приговорены. Вы были преданы воле Сedrus и погребены. Вы думали, попытка сбежать – ваш самый лучший трюк за все свое существование? Простите, но глуп тот, кто допускал такую мысль. Вы – глупы! Переступить Закон Nature, переступить Закон Вампиров – подписать себе смертный приговор. Н-н-но даже на этом не остановились! Буквально месяц – и уже пятнадцать смертей. Да еще как! Снова резонанс на все Штаты. Я не вижу другого выхода, как предать POENA CAPITIS!

Последние слова прогремели, как гром, заставляя вздрогнуть меня.

- Идея нарушить Закон – моя. Мои усилия. Я готов полностью нести ответственность за содеянное. Прошу снисхождения для тех, кого я втянул во все это.
- Ты согласен на смерть ради спасения остальных? – резво вмешалась я, уже сгорая от ненависти к этому их заступничеству друг за друга.  Руки мои невольно сжались, в душе заскребли кошки обиды.

Все присутствующие с жадностью уставились на меня. Что, твари, зрелища дождались?
Ехидная ухмылка заплясала на моем лице.
Гробовая тишина. Я слышала, как глубоко вздохнул Кайл. Ответил:
- Да.
Вмиг сорвалась я с софы и, пролетев расстояние, разделявшее нас, села на пол рядом с этим смелым безумцем, пристально всматриваясь в глаза:
- И ты даже не попытаешься вымолить для себя снисхождения?
 Риторический вопрос, я знаю; гнев меня раздирал за то, что эти глупцы готовы жертвовать собой ради друг друга, вот так нагло, бездушно бросая влюбленных в вас дурочек на вечные муки оплакивания и верного одиночества.
- Нет.
- И даже ради твоей жены?!
Кайл вздрогнул. Тяжело сглотнул.
Отчаянный взгляд уткнулся в пол.
Тягучая тишина - и наконец-то изрек:
- Я это делаю и ради нее.

- Интересно, интересно, - ядовито зашипела я, казалось, готова уже заживо выдрать им сердца, точно так же, как они выдирают их из нас.

Взгляд на Него. Впервые я позволяю откровенно, смело взглянуть на того единственного, кто заставляет меня еще существовать...
Опершись руками в пол, поползла на четвереньках к крайнему из «подсудимых».
Алкоголь, отчаяние, злость, обида, боль, страх, адское желание мести, желание это все прекратить... одним взрывов, погребя всех  нас под этим куполом, - все затуманило разум, давая силы на самый главный спектакль.

С*КИ, ВЫ ХОТЕЛИ ЗРЕЛИЩА? ПОЛУЧИТЕ!
Получите дюжую дозу наркотического притворства, а мою искренность - я подарю лишь смерти...

Знаю, что он меня ненавидит. Знаю, какой он меня видит. Знаю, что я - для него не Анисия. Я - Виттория. Враг. Предатель. Старая с*ка, которая обманула, сыграла на чувствах молоденького юноши - и завела в западню.

Что ж, будь по-твоему. Будь по-вашему... НАСЛАЖДАЙТЕСЬ!

- Милый мальчик, и ты готов принять такую жертву своего друга? - в глазах мои застыли слезы за стеклом черных углей. "Готов, не смотря ни на что, и дальше слепо верить и следовать за чувствами искренности и верности? Несмотря на мой нож в спину? Или же, наконец-то, будешь разумен - и спасешь нас двоих, оставшись тем скользким, хитрым засранцем, который сбив меня, поехал дальше, не оборачиваясь?"
- Нет, - резко, твердо, жестко отрезал Шон и вызывающе ухмыльнулся. – Я с радостью готов принять ту же участь.

Замерла я в ужасе. Дрожь пробила все мое тело, словно кто-то перерубил канат гильотины над моей шеей.
Конечно, конечно, ты всегда будешь таким. Даже если сердце вырвут и бросят голодным псам. Последний вздох - будет верным и добрым, каким ты являешься в своей сути...

Я смотрела ему в глаза - и единственное, чего мне хотелось, так это броситься в ноги и дико, отчаянно молить сдаться, пойти на эту страшную, но возможную жертву. Хотела просить спасти меня, но... разве это возможно? После всего?

Как же мне теперь броситься за тобой в горящий автомобиль и спасти тебя, если ты даже не рядом со мной. Не на одной планете со мной. Разумы, наши разумы слишком далеки друг от друга, и вряд ли мои мысли достучатся до твоих.

Моргнул. Отвел взгляд в сторону, скривился...
Невольно закивала я головой, принимая его чувства.
Принимая, но не соглашаясь на итог.
Если мне суждено сегодня умереть рядом с тобой, то пусть сбудется мое последнее желание. Услышь меня, мир! За все, что я подарила тебе, за все те силы и слезы, дни и ночи, за века - прошу подари мне его последний поцелуй. Пусть неискренний, украденный, полный горечи и ненависти, но... поцелуй.

Словно прозрение. Безумие мое завертелось, рождая страшные и отчаянные мысли, рисуя еще больший, будоражащий похотливую кровь зрителей, спектакль. Расселась я на полу, вытянула вбок ногу и, развратно, бесстыже скользя по ней пальцами, приподняла полы платья до самого «постыдного». Это для тебя, любимый... Следил, следил за мной, дыхание участилось, хотя на лице все еще была одна лишь злость. Буквально еще несколько дюймов – и показались кружева чулка. Если бы только знал, что за все пятьсот лет эта ночь с тобой была самая счастливая. И даже любовь, в которую мы играли в машине и на парковке, была самой трепетной близостью, которая была у меня. Еще чуть-чуть - и нащупала кедровый нож, заткнутый за черной атласной лентой. Резкий рывок – и схватив его в ладонь, тут же прильнула к Шону, медленно выгнулась, извиваясь, подобно змее, чувственно скользя по его полуобнаженному торсу своей грудью, и вдруг резко отпрянула назад, отчаянный взмах - и со всех сил ударила, вонзила ему нож в сердце.

Упал замертво, жадно выпучив глаза.

ОДУМАЙСЯ!!!

Я чувствовала, как внутри меня тоже хлынула из зияющей раны кровь.
Вместе с ним, задыхалась и я.

Победно улыбнулась. Забравшись сверху на, казалось, мертвое тело своего белобрысого чертенка, умостилась на колени. Короткий взгляд в стеклянные глаза – и тут же прильнула своими губами к его устам.

Ну же, мир! Забирай наши души!
ЗАБИРАЙ!

ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС!

Но ничего...
Секунды сбегали в никуда, а жизнь вокруг перезвоном билась в ходе сердец... безжалостных тварей.
Жадно облизала его губы, а затем неспешно выровнялась, сидя...

Каждый сейчас в этой комнате скупо ловил любое мое движение. Каждую мою эмоцию. Каждый властный взмах моих ресниц.

Непристойно выгнулась на своей "жертве", а затем, схватившись за рукоятку ножа, резко рванула его вверх.
Глубокий, ненасытный, звонкий вдох Шона – и чертенок моментально привстал, оторвавшись спиной от пола, но все еще удерживал меня у себя на руках.
Не сбросил. Не убил.
Не плюнул в лицо...
Пристальный взгляд в глаза.
Страх вскарабкался по моей спине, заживо сдирая кожу. Еще никогда не было мне так жутко, как сейчас: вплотную к очагу собственной боли.
...но вместо кровавых слез роняю робкую, искусственную улыбку...

Рука  моя дрогнула, и я, приподняв вверх окровавленный нож, приподнесла его к своим губам и откровенно скользнула кончиком своего языка по лезвию, слизывая жгучую кровь.
Убей меня, Шон. Убей... спаси мою душу. Убей.

Дрогнул Асканио, отчего тотчас его негодование волной эмоций ударило мне спину. Сжалась я, дрожа от ненависти. От ненависти ко всему, что он в себе воплощал.

Но затем вновь осознанный взгляд на своего Крега.
Он жив, а значит...

- Думай, о чем говоришь, мальчик, - наконец-то изрекла я и язвительно  (с силой  неподъемного груза) разлила на лице едкую ухмылку.

Короткий вдох – и вдруг, резко выстрелив взглядом Майе навстречу, произнесла:
- А ты? Ты готова принять?

Мгновение ока – и я уже стояла у нее за спиной, освобождаясь от проклятия и дара безумно манящей близости с Шоном...
Прижалась к девчушке, как к своей последней... и единственной надежде.
Шепнула на ухо:
- А, Майя?

Как по команде, все присутствующие обернулись к нам. Уставились своими холодными, голодными, гадкими взглядами.

Кайл… Первой его реакцией было удивление, а затем вдруг дикий ужас сковал его душу.
- НЕ ТРОГАЙ ЕЕ! – но буквально еще мгновение, и что-то уловив в ней, испуганно замер. Застыл, не дыша.
- Отчего же? – наигранно наивным голосом прошептала я и, обойдя "гостью" сбоку, тут же уставилась ей в глаза. Рука, удерживающая нож, несмело дрогнула. Растяжное движение – и коснулась лезвием ее щеки, дразня эту проклятую четверку. Дразня... молчаливого Шона.
- Она здесь не причем, - горько прошептал Дейнли и скривился от боли.
- Позволь нам решать, - ехидно улыбнулась я и подошла к ней еще ближе. – Так что, Майя. Какое твое слово?
Глубокий вдох.
Решение принято.
- Нет, конечно, - со вторым дыханием открылась ее храбрость. - Тем более, что это я виновата в том, что ваш Закон был нарушен. Это я отрыла ребят. Это я сломала ваши печати, пресекая наказание.
Словно топором прорубили дыру в моей груди. Замерла, я сражаясь с проломленной брешью. Мгновения, дабы не подать вид... И набралась притворности. Всё, как когда-то учил Ивуар...
- Спасти мужа – благие рвения. Не так ли, ребята? – лживо заулыбалась я, смеясь над ее, как и своими, надеждами. Обернулась по сторонам, упиваясь негодованием голодной толпы. Молчали, твари.
Только четверка взволнованно переглянулась.
- Она не знала, что творила, - грубо рявкнул Кайл. – Она была далека от наших законов.
- Нет, это не так, - дерзко перебила его Майя, выкрикнула, намеренно пытаясь заглушить своим визгом его слова. Один из Стражников предусмотрительно (как обычно это делают для всех, кого ставят перед судом; опуская в негодование и неуважение) ударил ее сзади по ногам, отчего та тотчас грохнулась на колени. Смолчала. Сдержалась. Глубокий вдох – и продолжила. – Не так. Я знала, что творю. Я нарочно ломала все, переступая через ваши законы. Виновата во всем я – и только. И я готова понести наказание. Готова умереть за это. Лишь только отпустите… их.

С*ка! Еще одна...
Саркастически заулыбалась я.
Казалось, мое сердце сейчас треснет напополам от злости.
Да что же вы за существа-то такие?!

Глубокий вдох, усмиряя эмоции.

...хотя это была не ненависть. Отнюдь. И не зависть.
Я сгорала от собственной никчемности и, как некогда мне казалось, правильности. Сгорала от злости к самой себе: за то, что я выбрала всемирную справедливость, а не как они - верность тому, кого так отчаянно любишь.

Пожалела ли я своем поступке? Часть меня изначально пыталась испепелить в наказание себя, а часть - хмурилась в обиде, ведь поступила, вроде как правильно. Не моя бы эта, безрассудная любовь, и не было бы всего этого. Этих сомнений, поисков оправданий неоправдываемому... Приняли бы решение - и все. Просто и понятно.
Но нет. Нынче все иначе.
Нынче - и я на суде среди них.
Кайл. Майя. Грэм. Мэт. Шон... и я, Анисия.
И меня в пору ставить на колени - и читать приговор.

- НЕТ!– взбешенно завопил Кайл, и, было, уже дернулся на месте, желая девчушку остановить, убрать, спрятать, как вдруг из толпы тут же выскочило два Стражника в черных мантиях и в мгновение ока, жадно прильнув к мятежнику, вогнали в тело два деревянных кола.
Дейнли обреченно пал.
Я поежилась.
Взгляд на Шона. И очередной делаю вдох для слов:
- Так что, Франко, как тебе такая замена? Готов ты довольствоваться одной смертью? – ехидно улыбнулась я и неспешно прошествовала от Гостьи к своей софе. Устало присела на край. Милая улыбка - и разлеглась на ней.

Франческо немного помедлил с ответом, но все же наконец-то изрек:
- Думаю, что да.

Вдруг, как по команде к Майе подскочило двое и, подхватив за руки, вытащили в центр залы.

Видимо, Мэт машинально дернулся, пытаясь ее защитить, потому вмиг, окоченев, упал на пол с колом в груди, не издав малейшего звука.

Стою я в тени, далеко за требунами, духом... да так, что никто больше меня не замечает. Устало слежу за родным лицом Крега, наслаждаясь убегающим настоящим, лишь иногда метая взгляды на происходящее.

- Не трогай ее, - грубо рявкнул Грэм, - она здесь не причем. И Виттория это знает.
- Спроси ее, - спешно поддержал мой белобрысый чертенок.
Его голос ножом тут же полосонул мое, все еще бьющееся, сердце.
На теле (что на софе) расплылась невольная улыбка, утопая в нежном прошлом, а я, казалось, стала задыхаться от слез.

Лишь на мгновение Франко застыл, лишь на мгновение бросил косой взгляд на мое тело, но не получив подтверждения, как и ровным счетом и опровержения, тут же кивнул в сторону своих «стражников».

В мгновение ока к ребятам подскочили вампиры и обездвижили, заткнули их ударом кола в грудь.
Обмякли.
Упали… бездыханные.

Майя, как и я, невольно поежилась.
Прощальный взгляд девчушки на своего любимого, а затем перевела глаза на своего судью.
Франко подошел ближе.
Вдруг присел рядом на корточки и вкрадчиво, с ухмылкой на лице, прошептал:
- Твоя смерть не будет напрасной, милая. Пусть выжжет она огромную дыру внутри Дейнли, а уж потом, лет так через пятнадцать, я окончательно прикончу его. Этого не изменить, глупая девчонка. Этого. не. изменить, -  и на последнем слове резко поднял руку вверх и щелкнул пальцами. – ЧЕТВЕРТОВАТЬ!


___________________
Глава 63. Надежда
___________________

***
Похолодело все внутри меня. Началось.
Мой взгляд пристально прикипел к Гостье, желая во что бы то ни стало, спасти ее. Спасти всех их - и просто больше нет вариантов. Нет.
Анисия. Она среди вас. И пока у нас с ней хватит сил противостоять, всех вас ждет иная участь, нежели предначертано.

Поежилась Майя, вздрогнула и приговорено замерла. В мгновение ока к ней подлетело трое вампиров в красных атласных мантиях.
Схватив за руки, повалили на пол. Плюхнулась лицом девушка в ковер. Руки развели в стороны. Косой, жадный ее взгляд уловил, как взлетела секира Палача. Блеснули высверки в глазах  смерти.
Я кинулась вперед. Еще мгновение - и стражник, вместе со своим лезвием, рассыпался в пыль. Еще шаг, и вдруг, я замерла среди застывшего времени.
Как еще никогда доселе.
Все замерли, словно восковые куклы.
Несмело пройтись. Оглядеться.

Искья. Искья! Ты меня услышала? УСЛЫШАЛА?!
Пустые, застывшие глаза всего этого мерзкого, голодного на зрелища, сброда.
Взгляды исчезли. Ни интереса, ни порицания, ни жажды, ни зависти...
Резвая, дерзкая мысль в голове - и тут же кинулась я к Шону, хватаясь за внезапную возможность. Но еще миг - и  дикий, отчаянный мой смех разразил мертвую тишину, знаменуя провал. Искья запустила время...
 (хотя при этом и выскоблив ошибки)
Моя глупая, смелая наивность... Я его потеряла... и нужно просто смириться. Не дано мне больше с ним рядом быть. Не дано...

Взгляд вокруг...
Покорно присела около Майи, сей дивной Майи, той самой, что так отчаянно глупостями молила о собственной смерти.
Несмело притронулась к ней.
Инстинктивно раскрыла та глаза.

Взгляд прямиком ей в душу.
Она врала. Много врала, чтобы спасти  своего Кайла. Чтобы спасти их всех, подставив, положив свою голову на плаху. Умело, дрянная девчонка. Умело, даже меня провела. Но Искья, моя Искья, она мудрее всех нас.
Мудрее и беспристрастнее...

Жестокая улыбка над нашей с ней глупостью и безрассудностью. Майя... ты такая же, как и Анисия. Такая же - глупая дурочка, которой довелось, посчастливилось, повстречать свою любовь на очень скользкой, смертельно опасной дороге побега из ниоткуда... в никуда.

- И на что ты только надеялась, когда лгала мне? - едва осознанно проговорила я. - Милая, бойся своих желаний, но еще больше – бойся вранья. ИСКЬЯ НЕНАВИДИТ ЛГУНОВ. И я, как истинная хранительница этой земли, проклинаю тебя за твою попытку насмеяться над нами.
Дрогнула она, но не от страха.
- Я не насмехаюсь. Я отдаю свою жизнь за жизнь любимого.

Замерла. Замерла я. Замерла и Майя.
Пристальный взгляд друг другу в глаза.
Мысли ее нагло, напористо ворвались в мою голову, рисуя жуткие картины ее прошлого. Жуткие и одновременно прекрасные.
Ее любовь эхом расплылась во мне, заставляя застыть в непонимании, страхе и трепетном волнении.

Удивленно дрогнули мои брови. Печально сжались губы.
Силой отодвинулась я от нее и, застыв бессмысленным взглядом на мраморной плитке пола, задумалась.

Зрители окаменели. Боялись даже дышать.

- И толку, - вдруг отозвалась я и лениво поднялась с пола. - Тебе и всем нам показала Искья, к чему это приведет. Неужели ты довольна результатом? Если да, то мы можем это повторить уже в нашей реальности, а не в призрачных видениях Nature.
Смолчала.

- ДА или НЕТ? Довольна ты? – гневно гаркнула я и обернулась к ней лицом.

- Нет, - едва слышно прошептала та.

- Я так и думала, - громко, резко отрезала я и немного прошлась, опустилась на свою софу.
 Мгновение раздумий – и устало повалилась на нее, раскинув руки в стороны.

Молчание.
Гробовая тишина.

- Девочка моя, так каково твое решение? – неожиданно  отозвался Асканио.

Не отреагировала. Прикрыв свои веки, я в изнеможении лежала на диване, не дыша. Я чувствовала, что решение рядом, вот-вот, да только все еще не могла нащупать его.
Ну же, Майя... Еще чуток...

Минута молчания. Минута тишины.

- Что же, - вновь изрек Колони, - Франческо. Тогда держи ты слово. Мы тебя внимательно слушаем.

Шаг в центр, дабы того лучше видно было, - и, ублюдок, наконец-то, заговорил:
- Всё же выходит, что ты первая начала разрывать яму? Иначе если было б это враньем, то Искья начала бы еще раньше свою феерию. Так?
Тягучие размышления - и решается на ответ:
- Да.
Коротко усмехнулся.
- Тогда, выходит, у нас есть еще один кандидат на казнь. Верно? – и закружился на месте, скользя взглядом по зрителям. Поддержка? Да нет уж. Он смаковал своим ядом, который ронял сейчас в душу «подсудимых». – И пусть эта дева не была еще одной из нас, но отлично знала уже, кто мы и что вмешаться в дела Древних не есть хорошо. Правильно, милая?
Молчала.
- Что же, немота – это не отрицание. А значит, я полагаю, что ты согласна.
- Я вмешивалась не в ваш судебный процесс. Я вмешивалась не в ваше наказание. Я вмешивалась в то, что живое существо было погребено заживо. Кому, как не Вам, известно, что откапывала я тогда не своего мужа или просто возлюбленного. И даже не друга. Я откапывала своего ВРАГА. СВОЕГО УБИЙЦУ!
Словно током пронзили слова меня до самых кончиков пальцев.
Открыла веки и уставилась на Гостью.
- Если бы не ваш своевременный визит, лежать бы мне под землей, в той яме. Лежать МНЕ, закопанной ЗАЖИВО. Ведь именно в это я тогда верила, не зная сути аферы. Ведь именно своего палача я откапывала, спасая от страшной участи,  а не вампира, приговоренного к лишению свободы на пятнадцать лет.
Франческо нервно фыркнул и скривился от призрения:
- УНИЧТОЖИТЬ ВСЕХ! Poena capitis! – гневно зарычал вампир и приказывающее взмахнул рукой. Как по команде из толпы вырвалось несколько вампиров в красных атласных мантиях.
И вновь разряд молнии по моему телу.
По жилам в момент взорвался адреналин вместе с ненавистью. Как никогда еще ясно, я увидела происходящее. Дурман прошел - и лишь едкое счастье расплылось по телу...
- НЕТ!!! – не успели и приблизиться палачи к своим жертвам, как вдруг моментально я сорвалась с софы и бросилась им навстречу.
Взлетев на несколько ярдов над землей, тут же прыгнула на изумленную толпу «исполнителей». Резкий, жестокий удар ногами об пол при приземлении. Испуганно зарычала плитка, трескаясь от неведомой силы. Разрезанный воздух волнами набросился на врагов, с легкостью разбросав их в стороны.
Жалобно поползли по полу, пытаясь скрыться в толпе.

Я стояла посреди зала, бешено выпучив глаза на испуганных зрителей. Нервно дышала. Притаилась. Я чувствовала, как по моим сосудам разливалось даже нечто большее, нежели ненависть, нечто большее, нежели только что произошло. Поводья вырывались из рук - и вот-вот я совсем отдамся дьявольскому безумию...

Малейшее резкое движение – и разорву гада на клочья. Кто бы это не был.

- Тише, моя девочка, тише, - неожиданно отозвался Колони. – Все будет по-твоему. Только растолкуй дуракам, чего хочет моя Искья.
С*ка притворная. Вмиг метнула я на него взгляд. Выжидающие мгновения, сражаясь с за и против, - и, пока все еще побеждает разум, пытаюсь судить словесно:
- Асканио , Франко сам их упустил! Франко – глупец! – завопила, зарычала я, жадно сплевывая слова. - Да еще, ко всему, девчушку оставил в живых! Свидетели? А как же тайна Ордена? Он поступил, как глупый юнец, а не как каратель Темной гвардии. Поверенный? Да он и взгляда моего больше не удостоится, а не то, что ВЕРЫ. Личные амбиции и желания выше нашего Закона? POENA CAPITIS!

В мгновение ока Герра упал на пол, жалобно корчась от боли. Еще миг – и тут же рассыпался в прах.
Гневный взгляд в сторону Колони.
Замерла. Затаила дыхание. Желание тут же отомстить за всё, что он мне причинил, заставило вскипеть мою кровь. Казалось, в глазах загорел огонь - и лишь отголоски доброты, просеянной во мне Ивуаром и Матуа, сейчас сдерживали меня от непоправимого.
- А подсудимые? Чего хочет для них моя Искья? - замечает. Конечно, понимает мой настрой. Но решается и дальше вести больную игру.
- Я не вижу в них ничего унизительного, - наконец-то набираюсь сил на самые главные слова. Слова, рожденные из дара, врученного Надеждой. Сей дивной, так вовремя появившейся, Гостьей.  Майей... -  Они пытались жить во имя любви, а не мести и амбиций. Да, преступили закон. Да, оступились. Но они мне не служат. Да и боли Искье не чинили, как глупый Франческо… Только Nature может решить их судьбу. Да и потом, уж кому, как не мне, пролежавшей почти век под землей,  знать цену такой каре, как «Vivi sepultura» . Один срок забвения  – это всего лишь капля истинного ГНЕВА. Но безумия им хватит сполна, чтобы больше никогда не переступать наш закон. Закон Вампиров. Не гневить Искью и саму Nature.
Молчат. Немотствуют твари, осуждая меня за сорванное веселье.
Робкий, несмелый взгляд на Шона - а затем разворот. Невнятно закивала я головой, осознавая свою победу.
Да только сил нет даже на улыбку. Искреннюю улыбку. Нет сил на ликование...
Еще один взор на своего мальчишку украдкой - и пошагала. Нагло, бестактно, повеливающе... заторопилась прочь.
...По красной дорожке, на выход. Пошагала приводить в исполнение свое собственное наказание: извечная sepultura под Небесами... без НЕГО.

________________________
Глава 64. Sepultura
________________________

***
- Их уже увели, - едва слышно шепнул мне Матуа и взял за руки. Взгляд в глаза. - Ты как?
- Нормально, - попытка вырваться. Не перечил - отпустил. Шаги к выходу.
- Там, - вдруг отозвался Луи, отчего я замерла. Не оборачиваюсь. Жду. - Кое-какие вещи остались у стражи. Их, обычно, сжигают. Но я попросил повременить. Если тебе... интересно.
Короткий взгляд через плечо. Нежная, благодарная улыбка. Но в словах боюсь ронять искренность:
- Хорошо. Благодарю.

***
Быстрыми шагами добираюсь в темницу.
Скользкий взгляд по тому месту, где вот уже сколько дней держали мое сердце на цепях, взаперти.
Пристыжено осеклась из-за чужого внимания. Взгляд на молодого человека.
- Мне сказали, здесь кое-какие вещи заключенных остались?
Задергался, закопошился стражник, вытащил из-под стола черный рюкзак.
Немое мое удивление - и повела взглядом, разочаровавшись. На мгновение поджала губы.
- А сумки большой черной не было?
Нахмурился тот, перебирая рассуждения в своей голове.
- Н-нет, синьорина. Вот только этот рюкзак новообращенной.
- Майи? - просветлело мое лицо.
Замялся тот на мгновение:
- Н-ну, да. Девю.
- Я заберу? - несмело протянула руку вперед.
- Д-да, конечно, - спешно передал поклажу мне.

***
На душе были странные чувства. Словно страх, который еще доныне жил в каждом уголке моей души и тела, сейчас замер от холода, морозным настом покрылся - и стало так тихо, равнодушно... пустынно и даже небольно.
Словно сердце мое заморозили, пустив во всю править разум. Разум, под меланхолические нотки былого.

Шаг за шагом. Шаг за шагом... - уже виднеются впереди разрытые могилы.
Каждый рядом со своей... на расстоянии нескольких ярдов, друг от друга.

Совет принял решение, что правильнее всего этих ловкачей похоронить на Искье, близь Арагонезе. Под пристальным присмотром Ордена, дабы больше никому не пришло в голову нарушить, приведенное в исполнение, наказание.

Пытаюсь не смотреть на Него. Всячески избегаю взглядом такого тяжелого зрелища. Не выдержу. Сего уж точно не выдержу.
Еще шаг - и замерла около девушки.
Моя ты Гостья. Моя... надежда. Мое спасение.
Рюкзак на землю - и присела рядом. Взгляд в глаза.
Видит меня. Видит. Чувствую, что видит. Узнала.
Пытаюсь улыбаться, сквозь неловкость и боль:
- Я так тебе завидую… - набралась храбрости я на слова. Правдиво, добро, надломлено. -  Искренне завидую. У тебя есть тот, кто тебя любит. И кого любишь ты. Береги его. Умоляю… Я верю, что это испытание не разлучит вас. Что вы выдержите предписанные муки. Но уж лучше «vivi sepultura», чем смерть. Правда? – ласково улыбнулась, к глазам моим подступили слезы. - И не делай больше ошибок. Береги себя и его. Цепляйся за хорошее, гони гадкое. Пусть сжалится над тобой Сedrus, уступит Nature, да отпустят раньше. Пусть следующие пятнадцать лет тебе будут за один день.

Тяжело сглотнуть и неуверенно потянуться к девчушке. Словно себе, робко закрываю ей веки...

"Да здравствует Пустота", - раздались ее мысли в моей голове, вторя моему страху.
- Прости, - едва слышно шепчу...
Мигом стираю проступившие на ресницы слезы, хватаю рюкзак, срываюсь на ноги - и живо отдаляюсь прочь.

Прочь. Испуганно убегая из ада прочь. Из ада, где теперь обитает моя... любовь. Мой Шон.

***
Закрылась у себя в комнате.
Опустилась на пол рядом с кроватью.

Мгновение сомнений - и распахнула кулак перед собой.
Пуля. Та самая пуля... из его плеча. За эти дни безумия я умудрилась в ней проковырять дырку и протянуть цепочку. И вот теперь неловкое движение - и нацепила ее на шею. Поправила груди. Крепко сжала в кулак - и замерла. Вот он мой крест - моя участь за такое внезапное, яркое счастье. За такую сладкую... любовь.

Взгляд около - и уткнулась взором в черный рюкзак девчушки.
Быстро поползла в его сторону на четвереньках. Застыла, рассевшись. Еще миг - и решаюсь на неоправданную бестактность: расстегиваю и вытаскиваю все оттуда. Одежда, туалетные принадлежности, еще и еще обыденность, как вдруг внимание мое приковывает к себе коробочка. Иду дальше в своей некорректности - открываю.
Медленно перелистываю добытые трофеи: черно-белые фотографии какой-то девушки, затем она уже взрослее, с мужем и детьми, детские фотографии, а дальше - пару цветных: чернокожий юноша, а дальше  - он же, только уже с какой-то в возрасте женщиной  маленькими девочками. Затем - стихи, рецепты, записки какие-то, рисунки и несколько мелких побрякушек.
Убрала все обратно в коробок и спрятала оного в свое укромное место.
А одежду и прочие ее вещи обратно в рюкзак и засунула под кровать.

Завалилась на пол. Взгляд в потолок - и наконец-то пустить осознание по всему телу, расслабляясь.
Мороз спадал, лед таял - и по щекам потекли горячие, соленые слезы... обреченности.

============
Сноски:
14 - Rispettato Consiglio - c итал. "уважаемый Совет"; punto - точка.