Терновый венок надежды. Ч. 9. Гл. 94-97

_________________
Глава 94. Выбор
_________________

***
Я не смогла сидеть, сложа руки, и ждать, пока трагедия произойдет. По крайней мере, если эта их встреча будет настолько ужасна, как я рисую  от страха в своей голове, я должна быть рядом с ней. Вопреки всем доводам и рассуждениям. Просто быть рядом. Хотя бы для того, чтобы окончательно не дать ей упасть. Не дать разбиться...

Прыгнуть за руль автомобиля - и вдавить педаль в пол.

Я еду за ними на Аетфе.

***
Оставалось совсем уже немного, как вдруг что-то произошло. Внезапная, дикая, острая боль стала пылать во мне, заставляя задыхаться, словно из крови вмиг выкачали весь кислород. Бросаю руль - и тотчас хватаюсь за горло, желая его разодрать, дабы впустить в себя воздух. Но еще минута - и в глазах пелена окутала мир, насильно погружая в темноту - езда вслепую. Миг - и  словно тысяча кольев вонзились в грудь, пробираясь к самому сердцу. Обомлела я, замерла, заливаясь неистовой болью, от которой немедля занемели конечности.
Вдох, глубокий, спасительный вдох, отпуская спазмы в груди, да только уже все равно этому меня не спасти. Чувствую... как шаг за шагом, капля за каплей бесповоротно вытекает из жил моих жизнь. Я умираю.
Да. Медленно, но я умираю.
Больше не будет ни шансов, ни див, ни надежд. Больше не будет ничего.
Моей Жо. Моего Шона... моего мальчика. Моего мужа.
УДАР. РЕЗКИЙ УДАР АВТОМОБИЛЯ.
Тотчас прибило, пришибло меня подушкой безопасности, силой стукнув, вжав сидение. Но в глазах понемногу стало светлеть...
Секунды тишины - давление отпускает, а боль не унимается. Только привычней становится.
Я умираю.
Прости меня, Шон. Прости... Не знаю почему так. Почему сейчас. Прости...
Но больше всего мне жаль то, что я так и не сделала до конца тебя счастливым. Я не сделала тебя отцом. Мои страхи лишили нас самого главного счастья в жизни. Прости...

И вдруг на душе становится так тихо. Спокойно... и пусто. Едва могу пошевелить рукой. Внезапно невольно коснулась пальцами знакомой вещи. Током пробила мысль. Наощупь, едва осознанно... сквозь мутный взгляд я нажимаю пару кнопок и жду.
Тягучие, болезненный гудки.
- Да, Викки?
- Прости меня... Я тебя очень... люблю.
- ЧТО?
...ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?
...Алло! Викки! Виттория! Виттория, не смей! ОТВЕТЬ МНЕ! ОТВЕТЬ МНЕ! Ты слышишь меня? НАЙДУ - САМ УБЬЮ! С*ка...

Еще немного и, смывшееся воедино звуки, стихли. Пропали. Перед глазами замелькали тени.

***
Пришла в себя, а вернее очнулась от дурмана, стала соображать только, когда кто-то, неожиданно для меня, поднял меня себе на руки.
Шаги вдаль.
Незнакомый запах. Незнакомое биение сердца.
- Кто вы? - не думала, что способна говорить.
- О? Вы как? Терпите. Я от Шона. Терпите, я вас отвезу в безопасное место. А муж ваш уже вылетел...
Муж. Мой Шон...
И вновь перед глазами тьма, мелькание фонарей и теней...

***
Несмело открыть веки, в надежде, что все закончилось. Немного, неспешно проморгать и узнала. Рядом сидел мой бледный, словно сама смерть, Крег.
- Где мы?
- Искья.
Пытаюсь толком сообразить, вспомнить, что случилось.
Малодушно вновь уставила свои глаза на него:
- Что произошло?
- Я думал, ты мне это скажешь.
Невольно закачала головой. Обмерла, бессмысленный взгляд около, выуживая страшные моменты из памяти.
- Не знаю. В какой-то момент... что-то взорвалось во мне. И я... потеряла над собой контроль. Я, честно, - живо перевела взор на Шона, - думала. Нет, была уверенна, что... умираю.
Вдруг, словно что-то поняв, отдернулся немного назад. Тяжелый вздох, а затем и вовсе закивал головой.
- Что? - учуяла неладное. Тут же попыталась встать, отчего мигом Крег дернулся ко мне и прижал силой обратно к кушетке.
- Не смей.
- Шон, - пытаюсь выдраться из его хватки.
- ТЫ, Виттория, ты меня чуть на тот свет своим звонком не отправила! Я еле долетел! Я думал, что уже не успею! Черт возьми, - гневно, как еще никогда доселе, прорычал мне в лицо. - НЕ СМЕЙ ВСТАВАТЬ, пока еще окончательно не пришла в себя!
Подчинилась.
Обмерла, метая взволнованные, полные тревожного предчувствия, взгляды.
- Что-то произошло. Раз это - не кара божья, и я все еще жива. Шон, понимаешь, что-то произошло!
На мгновение опустил глаза, тяжело сглотнул, а после, осмеливаясь, выстрелил с вызовом мне взором в очи:
- Уже всё позади.
- Что? - похолодело у меня внутри, нервно дернулась - удержал.
- Если пообещаешь, что сейчас же не помчишься туда, я расскажу.
- ЧТО?! - гневно, отчаянно зарычала я, боясь самого жуткого, отчего тотчас зазвенели, задрожали стены.
- Ты меня этим не напугаешь, - вполне серьезно изрек мой муж.
- ТЫ ИЗДЕВАЕШЬСЯ? НИКОГО Я НИЧЕМ НЕ ПУГАЮ! Просто скажи как есть! Это - ЖО? - обомлела я, осознавая самое страшное. - Она... ?
Побоялась договорить.
Еще миг выжидающего моего взгляда - и несмело кивнул.
И взорвались слова с грохотом, прибивая меня обратно к софе. Осела.
- Жозефина пыталась покончить с собой. В последний момент Асканио ее спас. Сейчас она здесь, на Искье. Ее отпаивает кровью Колони. Раны затягиваются.
Страшусь даже пошевелиться. Волосы, казалось, стали дыбом, а сознание отчаянно отрицало услышанное.
- Но есть еще кое что...
Стрелою метнула на него в ужасе взгляд.
Продолжил:
- Асканио ей стер память... о Доминике. И о всем, что с ним связано. Она даже не помнит его имя, не говоря уже о всем остальном. Этот ублюдок в свою очередь пообещал больше никогда к ней не приближаться, о себе не заявлять и не ворошить прошлое.
Обомлела я, не зная даже, что и сказать, подумать.
Потупила взгляд, замирая в рассуждениях. Но минуты - и осмелилась посмотреть в лицо Шону:
- А Матуа? Как он?
Закачал головой.
Смолчал.
Прожевав ожидание, опустила я голову, перебирая, уясняя сказанное, новый уклад.
- Она уже приходила в себя?
- Да. Терапия действует. Причем оба направления.
- Оба? - нахмурилась я.
- Жо отныне считает, что сильно напилась, а потому выпала из башни. Ничего не помнит. Она больше не несчастна, Вит. Как по мне, это действительно, после всего, в ее случае, самый лучший вариант. Пускай вовсе ничего не помнит, нежели попытается вновь в опробованный легкий способ все пережить.
- Я хочу ее видеть. Шон, прошу. Не останавливай меня. Прошу!
- Почему ты ее боль так чувствовала: сильно и долго?
- Что? - опешила я от вопроса, чувствуя, как от стыда начала заливаться краской. Попытка встать, удрать от навязчивого внимания.
Удержал, уложил обратно. Взгляд в глаза:
- Отвечай.
Тягучие за и против. Робкий взор на судью:
- Сам знаешь.
От удивления повел бровями. Отстранился от меня, выпуская из хватки. Шаги по комнате, чеша затылок.
Замер. Глаза в глаза:
- Ты пила ее кровь?
- Не кусая...
Молчит, выжидает.
Продолжаю:
- Я боялась ее отпустить. Боялась, что кто-то ее украдет или...
- Или что?
- Неважно.
Тяжелый, осуждающий вздох:
- Виттория, вам не кажется, той всей вашей плеяде, что это ваше адское желание ее контролировать не просто душит ее, а на самом деле - губит?
- Это, по-твоему, - злобно, огорченно рыкнула я, злясь на его непонимание. Расселась на софе, ухватившись руками за сидение, - мы виноваты, что она до такого дошла? Если бы мы не давали ей столько свободы, столько лишнего доверия - ничего бы не произошло! По крайней мере, не зашло бы так далеко.
- Как далеко?! - гаркнул Крег.
- Они переспали.
- И что?
Опешила я.
Замерла, поражаясь его равнодушию.
- Ну, переспали, дальше что? Это - современный мир, он таков. Туда-сюда и разбежались. Другое дело, что она влюбилась. И это было уже до того, как она сбежала от вас на Эйземе...
Выстрелила ему удивленным взглядом в лицо, смолчала.
-  Да, я про это уже слышал.
Пристыжено опустила глаза.
- Ладно, что есть, то есть. Не будем мы еще с тобой ссориться. Теперь остается лишь подтирать ей память и дальше лелеять, пеленать, словно малое дитя, боясь, что та поранится об сучки деревянного пола.
- Ты не понимаешь, - несмело, тихо прошептала. А у самой рождается осознание, что всё то не без моей вины... Не без моей вины он все еще не знает, что такое свой ребенок и как им дорожишь.
Ухмыльнулся. Криво, лживо, болезненно:
- Да, я же - идиот, робот, и вообще, ничего в отношениях не понимаю. Только техника да преступность.
- Я не это хотела сказать! - гневно вскрикнула. Встала на ноги. Попытка подойти ближе.
Отстранился.
Молчим. Тяжелые вздохи.
- Ну, прости меня, Шон. Прости за все.
Разворот. Глаза в глаза:
- Ты едешь со мной сегодня же. И это не просьба и не предложение. Если я все еще твой муж и мои слова что-то значат - мы уедем сегодня же. Твоя Жо под присмотром. И теперь уже ей точно ничего не грозит. А ваше влияние - оно непростительно. И ненормально. Более того, я боюсь, что ты не дашь ей нормально прийти в себя и адаптироваться к новой обстановке. К новой... истории, если так можно сказать.
- Что за чушь? - лицо мое вытянулось от удивления. Но еще миг - и осознала. - Там не все так хорошо, как ты говоришь? ДА?
Живо кинулась к двери, но тот влет догнал, силой удержал меня в объятиях.
Злобное рычание на ухо:
- Держи себя в руках. Ради нее же.
Но еще миг - и отпустил. Рванула вперед.
Крег же покорно последовал за мной.

***
Шаги в сторону комнаты Жо.
- Она у Асканио.
Любезно оповестил мой надзиратель.
Разворот - и уже помчала в другом, заданном направлении.

Миг - и застыла у деревянного полотна. Глубокий вдох - робкий стук.
Послышался тихий кашель изнутри. А затем:
- Входите.

Рыкнули петли. Несмелая поступь...
И вдруг я в трепете уставилась на, явившееся моему взору, жуткое зрелище: синюшная,  усыпана, разного размера и цвета, отеками и гематомами, ссадинами, с опухшими глазами и губами, она больше напоминала какую-то куклу из фильмов ужаса, нежели мою Жо; бинты, небрежно выглядывающие из-под сорочки, то на руках, то на груди, говорили о том, что раны все еще серьезные и незатянутые. Замерла я, невольно прикрыв от изумления свой рот. Слезы тотчас сорвались с глаз, убегая болезненными ручьями. Еще миг - и девушка стала содрогаться от приступов кашля. Усилие - и вдруг сплюнула кровь на белую гладь наволочки.
Сжалась я, невольно попятилась. Еще секунда - и дикий, отчаянный визг, крик полного осознания случившегося вырвался из меня. Моя Жо, моя девочка, моя доченька. Она едва чуть не умерла. Из-за этого с*кина сына! Чуть не умерла... Еще бы миг - и ее бы просто не стало. Ее... моего солнца.
Завыла, заныла я, оседая на пол в ужасе.
Дрогнула та, несмело приоткрыла веки, но едва что могла из-за припухлостей разглядеть.
- УВЕДИ ЕЕ! - гневно завопил Асканио.
Но кто-то и так уже кинулся ко мне, обвил своими руками и силой потащил из комнаты.
- НЕ СМЕЙ! - рычу, рвусь обратно. - МОЯ ДЕВОЧКА!
Но судья оказался сильнее: еще усердие - и оказались за порогом.
Цепляюсь за выступы, пытаюсь рухнуть на колени - и ползти к ней так, на четвереньках.

- ЗАЯ! ЛЮБИМАЯ! ВИККИ! УСПОКОЙСЯ! - сквозь туман ужаса прорвался его голос. Я узнала его. Шон. Еще тяжелое, отчаянное сопротивление - и обреченно рухнула, обмерла я, не шевелясь. Упали оба на пол. Силой обернул к себе, схватил мое лицо в свое ладони - и повелительным, насильственным поцелуем впился в губы.
Немного отстранился. Уперся лбом своим в мой лоб.
- Всё позади. Слышишь. Теперь уже всё - позади. Она жива. И ничего ей не угрожает. Слышишь? Всё... позади. А мы - уедем. Так будет лучше. Ей и тебе. Прошу, родная.
Слышишь меня? Слышишь? Ради нее... ради того мира, в котором она должна теперь жить. Отпусти ее пока. Придет в себя, и ты переживешь  случившееся - и вы вновь встретитесь. Хорошо? ВИККИ! Ты меня слышишь? ВЕРНЕМСЯ, обещаю! А пока уедем. Кивни, кивни, если все поняла. Ну же, малыш...
 Еще один миг, и выуживая силы среди безумия для разума, подчинилась: невнятно, едва заметно качнула головой, соглашаясь.

***
- Шон, я согласна уехать с тобой, но только позволь мне кое-что сделать напоследок.
- Что? - замер с опаской.
- Поговорить с Матуа. Наедине.

...
Стоял у окна. В руках зажата бутылка виски. Короткий глоток - и вновь всматривается в потаенные сумерки.
- И ты простишь ему это? - несмелый шаг ближе и замерла я за его спиной. Не шевельнулся.
- Кому? - не оборачиваясь.
- Не притворяйся, - тяжелая пауза, - просто знай, что я готова...
- Не стоит, - резко, грубо перебил меня. Еще один, большой, затяжной глоток.
- Что? - не могла поверить своим ушам.
Вдруг обернулся. Взгляд в глаза.
- Это был - ее выбор. Спрыгнуть. А стереть все из памяти - его. Что было, то было. Всем нам по делам.
- Я тебя не понимаю, Матуа. Он...
- Я СКАЗАЛ, - гневно рявкнул на меня, отчего невольно вздрогнула, немного попятившись. - ЗАКРЫЛИ ТЕМУ. И больше никогда не возвращаемся к ней. Хватит из нас попыток встретить свою смерть. Обошлось - и слава Богу. Так что... Виттория, даже не смей в эту сторону думать. Нет больше в жизни Жозе Доминика... и не было. И не придумывай ничего на пустом месте.

Резкий разворот - и спешно, уверенно пошагал прочь.

___________________
Глава 95. Муж
___________________

***
И хоть мы объявили всем, что отправились обратно домой, на Аляску, Шон посадил самолет в Калифорнии.
 Дикое побережье.
Отрыть в багажном отсеке снаряжение, которое обычно берем в горы, и отправиться искать уютное место для дальнейшего пребывания на природе.
Единственная связь с внешним миром - мобильное устройство, на котором доступны лишь входящие смс, ммс и звонки. Крег не верил мне, что я смогу удержаться от попыток связаться с Искьей, со своей Жо, а потому пошел на самые отчаянные, грубые меры.
Зря. Меня депрессия так раздавила, что я уже ничего не хотела. Мне хватало тех коротких сообщений, что Жозе идет на поправку. А вскоре она уже сама стала прислать мне свои фото с комментариями о том, что чувствует себя хорошо, и что очень сожалеет, что так сильно позволила себе расслабиться, упившись спиртным, отчего и произошло это несчастье.

С Шоном больше мы не обсуждали то, что произошло. Как и те мои поступки, которые стали теперь ему известны.
А что он хотел? Чтобы я свободно рассекала по миру, зная, что моя девочка где-то там, сама по себе, без присмотра? А если что произойдет? Если кто-то из-за меня или Матуа захочет ей навредить, украсть, в конце концов. Обычных детей крадут, а тут... в каком-то смысле, прямо наследие Искьи. И пусть она еще не в Ордене, думаю... и так все ясно. Особо без вариантов.

***
Выбраться из палатки, жадно потянуться и завалиться на шезлонг.
- Хоть бы прогулялась немного, а то только что и делаешь, что целыми днями  валяешься, словно кукла.
- Шон, не брюзжи.
- Скоро корни пустишь.
- Мне здесь нравится.
Хмыкнул:
- Еще бы. Это же тебе не снега Аляски.
- Так может здесь и поселимся?
- Как хочешь.
Еще миг - и надулась:
- Жаль ток ребят оттуда не утащишь.
- Будем летать к ним.
- Это уже не то...
- А то мы каждый день к ним ходили?
- И все же...
И вновь тишина. Напялить очки, прикрыть веки - и выставить свои полуобнаженные тела к солнцу.
Очередная попытка набраться смелости для важного разговора... но отступаю. Не в этот раз.
Не сегодня...

***
- Шон?
- Да?
- А как ты меня так быстро нашел?
- Телефон. По  GPS.
- Он же, вроде как, невидимка?
- Не для меня же, - хитро прищурившись, заулыбался.
Поддалась - усмехнулась в ответ, хотя и закачала головой из стороны в сторону:
- А еще меня обвинял в том, что желаю всех и всё контролировать.
Напрягся мой Крег, хотя попытался не подать виду:
- Это разные вещи.
- Да-да, разные...
Немая пауза. Тяжело сглотнул слюну Шон от нарастающего волнения.
- Я не обижаюсь, - поспешно добавила я. - Мне даже приятно. Приятно, когда мой муж обо мне печется.
- Разве могло бы быть иначе? - повернул голову набок, обрушив взгляд на меня, ухмыляясь.
Повернулась и я к нему. Сняла очки.
И вновь глубокий вдох, в очередной надежде побороть свою трусость.
- Шон, - едва слышно позвала его, при этом стараясь не смотреть в глаза. Состроила вид излишней увлеченности процессом цепляния очков за бюстгальтер.
- Да? - тут же перевернулся на бок и с интересом стал мерить меня взглядом, будоража свою пошлую фантазию. Вот уже и знакомая улыбочка проступила на его устах.
Отдергиваю взор от своего мужа в сторону, дабы не повестись на немую игру.
Еще один вдох - и наконец-то выстрелить, разрешив последнюю недосказанность между нами:
- Шон.
- Ну, что, моя козочка? - дернулся, миг - и его рука коснулась моего плеча, нежно, доводя до мурашек по коже, плавно стал вести пальцами вниз, вызывая, пробуждая спящее желание.
- Подожди, зайка, - резко отдергиваю его от себя, нехотя, через силу сбрасывая руку долой. - Выслушай, прошу.
Нервно закусила губу. Взгляд прямиком в глаза.
Замер в настороженности.
- Там... в тот вечер. В тот момент... я действительно думала, что умру.
- Викки...
- Прошу, не перебивай. Я так долго собиралась с духом, чтобы тебе сознаться во всем.
Обмер, не шевелясь. Пристальный, тревожный взгляд.
- И в самый последний момент, когда уже начала принимать мысль неминуемости участи. Я... я думала только о тебе. И о том... что... - застыла, боясь договорить. Черт, как же страшно! - Крег, - пытаюсь другим путем выйти на нужную дорогу. - Ты никогда не спрашивал, почему я не хочу торопиться с тем, чтобы мы завели своих детей. Почему... я довольствуюсь... отроками Матуа, Дейнли и Смита. П-почему... я не хочу родить тебе сына или дочь.
Тяжело сглотнул. Побелел. Взгляд в сторону.
Жую, жую несказанные слова, боясь неверным ранить.
- Или... ты сам, просто, не хочешь. Тебя до сих пор гложет то, что было с Майей... или? - нахмурилась.
- Что? - резко дернулся, взгляд в очи. - Вот только не надо говорить, что я не хочу, - грубоватым тоном изрек Шон. - Это ты просила повременить. Так?
- Да, - живо закивала я головой, дабы не вызвать еще большего его негодования.
Молчание. Но еще секунды - и решается:
- Я не настаивал, потому что мне важно твое желание. Я не мог тебя  принуждать к этому, не мог настаивать, потому что понимал, что сему твоему решению, просьбе, есть свои причины. Я много чего в голове наворотил, пытаясь найти тому объяснения. Что-то... успокаивало меня, а что-то будоражило, обижало. Но так или иначе - что есть, то есть, - пожал плечами. - Я знаю, что тебе многое пришлось пережить за свое долгое существование. И помимо радости, тебе не раз делали больно, предавали. А потому я понимаю все... и не давлю. Верю, искренне верю, что непременно придет тот день, когда ты, наконец, уверуешь в меня, мои чувства к тебе и то, что не отступлюсь, не предам. Смогу защитить тебя и наших детей. Пусть я не... волшебник, как вы тут, с вашими способностями, но... у меня есть еще время, так что... чему-то да научусь. А в остальном - даже сейчас я всегда готов отдать свою жизнь за твою.

Ухмыльнулась, покраснела я от стыда.
Невольно задрожала.
Дура. Какая же я дура...
Тяжелый вздох.
Резко встала со своего места и подошла к Крегу ближе. Мило, криво улыбнулась.
- Позволишь? - махнула в его сторону рукой.
- Конечно, но только если сломаешь - будем за земле валяться.
- Не бубни, - робко усмехнулась - и легла рядом, в его объятия. Крепко сжал и поцеловал в висок.
Глубокий, звонкий вдох - и выдать правду, как на ладони:
- Дело не в тебе, мой любимый, - замерла я, подбирая слова, дабы вложить в это название ему всю полноту смысла, как его вижу, но ничего не нашла ярче, нежели привычное, местами, может, банальное, - МУЖ. Выходя замуж, я давала клятву не на год, и не на десять. Я давала на всю жизнь, - провернулась, голову неловко задрала вверх, дабы взгляды наши встретились. - Я выходила замуж за взрослого,  дорогого сердцу, мужчину, который не просто мог меня защитить и был достоин того, чтобы ему посвятить всю себя. Я выходила замуж за того, без кого вообще не смыслила свое последующее существование. Шон, дети от тебя - это самое большое счастье, на которое я могла бы когда-либо рассчитывать. Но ты прав,  - опустила я взгляд, утопая уже в прошлом, - мне многое пришлось пережить. И дело не в предательстве или сомнениях в тебе. Отнюдь... - тяжелая пауза, собирая по закромам силы, на самые жуткие слова, которые произнести я боялась сильнее, нежели встретить демона лицом к лицу: казалось, пока это никто не знает, пока это в мыслях - оно нереально, его не было. Сего не случалось...
И вновь глубокий вдох, подавляя боль:
- Как ты уже знаешь, когда-то я была уже замужем. Ферни... Его звали Фернандо, - чувствую, как напрягся Крег, но не перебивает. Пытается совладать с собой. Игнорирую, веду свою речь дальше. - Обручили нас еще, когда мне было четыре года, - криво улыбнулась. - Сейчас такое смешно даже вообразить. И тем не менее. Меня отдали роду Авалосу, как вещь. Но мне повезло - пару сыскал мне мой отец отличную. Вначале - отличный друг, затем - верный, нежный супруг. Не злись, Шон. Прошу, не ревнуй, - сжала его за руку. Смолчал, но напряжение так и не спало. - Давно это было. Очень давно. Едва ли, что уже помню... Да и встречи наши были с ним редкими. Герцог, вице-король, генерал... Ему было не до любви, не до жены. Походы. Военные походы месяцами. Все наши чувства - редкие дни затишья, встреч, пылкие письма. Да и только... но судьба была ко мне благосклонна. И она мне... однажды подарила... - замерла я, готовясь проглотить дальнейшее, как лезвие, вдох - и решилась. - Дитя. Да только я так и не смогла его выносить. За мои проступки, за... мою нелепую попытку помочь... в общем, неважно, Господь... или я не знаю... кто что и почему. Но меня лишили радости материнства. Сначала погибли близкие мне люди, а после... и ребенка я потеряла. Я осталась одна. Наедине со своими прегрешениями и расплатой.
Не шевелился Шон, не дышал.
- Ты не злись на меня, что я сразу не рассказала тебе всю правду. Мне тяжело все это вспоминать. Тем более, не думаю, что кто-то меня поймет. Просто... после всего, что мне пришлось потом сделать, сколько натворить, хоть, и казалось бы, во благо большинства, я... я боюсь, что Господь не простит меня... и в этот раз не даст то, что так долго жаждет мое сердце. Даже сейчас... с Жо... Ты даже не представляешь, насколько это было жуткое... хоть и недостоверное, дежавю.
- Но она же... выжила, - вдруг проговорил холодным, отрешенным голосом Шон, отчего я невольно дрогнула. Но в лицо ему взглянуть не решилась. Еще сильнее вцепилась в своего мальчика, боясь выбраться наружу, оторваться от него и вновь взглянуть, нырнуть в тот мир, который меня окружал; жуть которого со временем стерлась в памяти - но сейчас ярко так и четко вновь восстала перед глазами.
Немного замялся, подбирая слова, но все же отозвался:
- И наша встреча... вопреки всему состоялась. Мы вместе.
Закусила губу в ужасе. В волнении. В тревоге.
А ведь он в чем-то прав, и... тем не менее.
- Но, - вдруг снова нарушил тишину родной голос, отчего невольно вздрогнула. - Я готов ждать хоть всю вечность, пока ты сама не будешь к тому готова, чтобы... хотя бы попытаться узнать, так ли оно: права ли ты, что Господь нас... нам не простит наши грехи и не даст счастья быть родителями. Причем я готов пытаться до тех пор, пока кто-то из нас не устанет. Я говорю сейчас о твоем Боге и о нашей семье.
- Моем... Боге? - удивленно дрогнула, взгляд ему в глаза.
- Ибо мой... всегда прощает, если те искренне раскаиваются в прежних грехах. А мы, по-моему, уже давно это сделали. Да и потом, пока мы любим друг друга, нашего терпения и желания стараться над сим "нелегким" делом хватит достать не только его, но и весь мир целиком.
Невольно улыбнулась, спрятав стыдливо взгляд.
- Я тебя не тороплю. Рад, что рассказала настоящую причину. Очень рад, - крепко сжал, притиснул к себе, поцелуй в макушку. - Хоть она и жуткая, но мне так легче. Я рад, прости за бестактность, что дело не во мне, - рассмеялась я невольно, - смейся, смейся, - язвительно запричитал мой Крег сквозь улыбку, - так что я готов ждать.
- Я хочу от тебя детей. Очень хочу.
- Только обещай, что не будешь проявлять к ним тотальный контроль.
Рассмеялась я над его словами.
- Зная тебя, мой дорогой муж, ты будешь не хуже диктатором. Генералом маленьких солдатиков.
- Да ты что? - вдруг едко, шутливо перекривил слова, тут же уже принявшись меня щекотать.
Дико завизжала я. Попыталась отдернуться в сторону, вывалиться, в конце концов, из шезлонга и на четвереньках убежать прочь, да только мой кат оказался сильнее.
Еще миг - и вдруг что-то треснуло. Еще секунда - и, излишне покосившись вбок, кресло рухнуло вместе с нами прямиком на землю.
Тут же схватил в свои объятия, прибив к земле.
Взгляд в глаза.
Замерла я, перебирая еще только что нами сказанное.
- Что? - обмер, опасаясь моей серьезности.
- Только давай не сейчас. Путь Жо придет в себя. Все наладится, а затем... снова вернемся к нашему разговору. Авось, "твой Бог", - кривлю его слова сквозь улыбку, - будет куда более снисходительный, нежели "мой".
- А то, - едко заулыбался мой командир - и силой, с нежной грубостью прилип поцелуем к моим устам. Короткие мгновения на былые, затухающие мысли - и поддалась. Подалась на ласки своего, горячо любимого, мужа...

___________________
Глава 96.  Присяга
___________________

***
И вот настал этот волнующий, столько лет пугающий нас, день.
Жозе стукнуло девятнадцать, и сегодня вечером она окончательно сделает свой выбор. Тот Орден, который станет ей родным домом. И если всё в последний момент не оборвется, это будет - Искья.

С замиранием сердца ждать самого важного...

***
(Ж о з е ф и н а)

- Я, Жозефина Мария Матуа, будучи в полном уме и здравии…

Обожаю эти слова! Ибо, если бы только знали, какие психи живут внутри меня – не на шутку ужаснулись бы и тут же отказались от своего предложения!

- А-а-а! Асканио, я сейчас сойду с ума!
- Успокойся. Прочитаешь с листка, мило улыбнешься, откланяешься – и на том конец.
- А нельзя просто подписать и всё?
- Не-а.
- Чертовые бюрократы и пафосники!
- Между прочим, эту процедуру принимали очень важные вампиры, и я с твоей дорогой тетушкой в том числе.
Злобно показала языка и отвернулась.
- Ладно, выпей пока шампанское и расслабься. Я ненадолго отойду, - и исчез, убежал от меня. Скрылся в толпе.
Ну-ну. Хорошая поддержка.

***
(В и т т о р и я)

- Здесь Доминик, - грубо отдернула я за локоть Асканио и притянула к себе.
- Что? - не сразу смог поверить своим ушам. Живо заметал взгляды по сторонам - и вдруг обмер в изумлении. - Зачем? Какого лешего этот чертов ублюдок забыл здесь?
Пожала плечами.
Тяжелый вдох.
- Обещал на глаза Жо не показываться. Пришел с Клариссой и Жаклин.
- Доиграется, с*ка! – нервно дернулся, резкий разворот.
- Успокойся! – зашипела, зарычала я (силясь все же не привлекать лишнее внимание), спешно схватила за руку и обернула к себе лицом. – Ничего он ей не сделает. Осталось немного – и наконец-то этот ад закончится. А там – хоть к черту на куличики, уже Эйзем никаких претензий и видов иметь на нее не будет. Уедете на первое время, если совсем невмоготу станет.

***
По красной ковровой дорожке… прямиком в центр зала. Глубокий вдох. Резкий разворот – и встала за кафедру.

Секунды молчания, взывая к тишине.
И снова… вдох, набирая в себя уже, вместо воздуха, смелость, выдала:
(с вызовом взгляд пред себя)

- Я, Жозефина Мария Матуа, будучи в полном уме и здравии, присягаю своей жизнью на верность Ордену Вампиров Искья. Отныне повинуюсь служить душой и телом, безукоризненно покоряться правилам и устоям, превозносить Закон выше своих амбиций, желаний и нужд. Ценой собственного существования обязуюсь отстаивать интересы своего Ордена. И отныне моя семья и мой дом – Искья.

Зааплодировали, закричали от радости присутствующие. Еще миг для полного осознания - и с облегчением выдохнула я. Взволнованный, украдкой, взгляд на Доминика. Словно каменная стела. Не шевелился, едва дышал.
Злобно чиркнула я зубами. Еще миг - и перевела взор сначала на своего Шона, а затем вновь на виновницу торжества - Жо.

И вдруг нагло, уверенно приблизился к моей девчушке Асканио и смело, откровенно обнял за талию. Еще миг - и поцеловал при всех ее в губы.
Замялась, застыдилась, покраснела та. Но счастливая (несмелая) улыбка все еще не сходила с ее губ.
Поежилась я от происходящего, все еще не зная, как на все это реагировать.

- А теперь мы с Жозефиной хотели бы сделать объявление.
Тягучая, пугающая тишина. Глубокий вдох Жо. Мило (широко) улыбнулась гостям. Повела взгляд около: Луи и Мария, я и Шон, Майя, Кайл, Мэт и Мэйса, Грэм и Деляра. Мигель.
Еще один, набираясь храбрости, глубокий вдох.
И заговорила:
- Асканио и я, мы решили пожениться.
Словно выстрел в голову. Невольно подкосились ноги, взгляд обрушился вниз - но Шон удержал подле себя. Еще миг - и осмеливаюсь взглянуть на этих двоих в надежде найти шутку на их лицах. Такую подлую, нелепую шутку.
Тщетно.
Буквально мгновения – и далекие, чужие гости стали аплодировать от очередного восторга. Кричать, поздравлять. Радоваться за этих умалишенных.
Но мы... Луи, Мария, я, Шон... нас словно пришпилили к полу, а глаза так и замерли на выкате, боясь моргнуть. Нервно сжала я за руку Крега.
Черт возьми, Жо! Это же - АСКО! Тот самый... Асканио.
Нет. Слов нет, чтобы все передать.

Улыбается. Улыбается, хотя в сердце уже у нее разливается печаль от тревоги и страха из-за нашего немого ужаса.

- Спасибо большое, - машинально отвечает на поздравления. Испуганные метания взглядов по застывшим нашим лицам...
Крепче прижал к себе ее Аско, чувствуя, что та уже на пределе. А ноги мои... словно налились свинцом, не могу ступить и шагу в ее сторону. Губы не шевелятся, лишь испуганно дрожат, боясь обронить неверные слова, те, которые ни в коем случае не следует говорить. Уже научены. Уже однажды мы вмешались в ее судьбу - и стало только хуже, хотя и пытались спасти. И вышло всё так, как того боялись.

- СОВЕТ ВАМ ДА ЛЮБОВЬ, ГОЛУБКИ! - дерзко, грубо, саркастически прорычал. Отчего Жо невольно передернуло на месте. Током меня прошибло осознание того, кто сейчас рядом с ней оказался. Ужас пробежал по спине, заживо сдирая кожу. Заледенели, задрожали конечности. Мигом кинулась, дернулась я вперед, но Крег тотчас силой удержал меня подле себя, до боли сжав за кисть, отдернул назад. Поддалась.
Асканио тоже задрожал, скорая от ярости.

Доминик. Рядом с моей Жозефиной стоял Доминик.

Гневный, презрительный, меряющий с головы до ног, взгляд его на мою девочку – а затем, вдруг, резкий разворот и быстро пошагал прочь, нарочно теряясь в толпе, больше не проронив ни слова…

***
- Прекрасно сыграно. Надеюсь, теперь ты счастлив, - разгневано, ядовито сплюнул слова в лицо.
Матуа лишь отвел взгляд в сторону.
Поежилась я от услышанного. Взгляд, полный непонимания и страшных предчувствий, уставила на Луи. Метнул тот короткий на меня взор, но, осекшись, тут же рванул к Жо, желая уже наконец-то и сам поздравить, обнять свою дочь.

Обернулась я. Бельетони... ушел. Ушел прочь. Выбежал через парадные двери. Спешные шаги по лестнице вниз - и растворился.

***
Финальные жеманные улыбки – и наконец-то помолвленные начали свое шествие.
…Добро пожаловать на банкет.

___________________
Глава 97. Свадьба
___________________

***
- Ты мне нечего не хочешь рассказать, Луи? - попытка коснуться его, но увильнул. Шаги по кабинету на выход.
- Я же видела, да и... чувствую неладное, - уважительно замер у двери, не оборачиваясь - ждал моих слов. Поддалась: - И, потом, ладно я ненавижу своего брата. Но ты? Чего ты считаешь его плохой партией для Жо, учитывая, что он ее спас?
- Всё слишком сложно, - гневно гаркнул и тотчас вышел за порог.

***
(Ж о з е ф и н а)

- Папуль, как тебе мое платье? – закружилась я на месте, наслаждаясь красотой пышного шелкового колокольчика. – Отпад?
- Не нравится.
- Папа, - резкий разворот. Глаза в глаза: - Может, ты объяснишь, что происходит? Я больше не могу смотреть на эти унылые, отчаянные физиономии: твою, мамы, Виттории.
- Я уже говорил. Считаю, что ты сильно спешишь.
- А я - уже сказала, что осознаю ответственность своего решения, этого шага – и хочу сделать это! Ясно?
- Подождали бы еще год-два.
- Да-да. Год-два-десять. Я знаю, к чему ты ведешь.
- Я не говорю, что десять. Просто…
- Папа, хватит, - шаг ближе. Ухватилась за руку. Молящий взгляд в глаза: - Прошу, мне так нужна твоя поддержка. Прошу, не руби с плеча.
- Ты не понимаешь, что творишь.
Нервно дернулась, выпустила его ладонь из своей. Отвернулась. Попытка состроить занятой вид: собираю до кучи заколки с фаты, а сама… так и трясусь от злости.
- Может... Может, и не понимаю, - злобно прорычала. Резкий поворот. Взгляд в глаза. Последнее мое выступление: – Но я... Я этого ХОЧУ. И так БУДЕТ. Ясно?
- Тогда, - встал резко с кресла. – Тогда не рассчитывай на меня. Я не поведу тебя под венец.
Замерла. Застыла я в шоке, немом ошеломлении.
Невольно скатился мой взгляд в пол. Но затем, едва вновь стала приходить в себя, нервно заморгала и снова с вызовом уставилась в глаза отцу:
- И ладно. Переживу, - дерзко. - Мигель или дядя Шон поведет. А на крайний случай – и без ваших обычаев обойдусь. Сама пройдусь. ЯСНО?
От удивления вздернул бровями. Негодуя, закачал головой. Разворот – и вышел из комнаты.
Ну, и вали, ПРЕДАТЕЛЬ!

***
(В и т т о р и я)

Несмело рыкнула дверь - и в комнату невесты зашел Луи.
- Жозефина, мне нужно с тобой поговорить.
- Если ты пришел, чтобы снова уговаривать меня не выходить замуж, то можешь сразу убираться, - гневно гаркнула на отца, так и не удостоив его взглядом.
Нервно скривилась я (закусила щеку, дабы сдержать свои эмоции, слова). Попытки смотреть на свои руки, ее волосы и эту дрянную, непослушную фату со странными заколками.
Еще усердие, короткий штришок - и наконец-то, вуаля!


Молчит. Нервно дышит. Переминается с ноги на ногу наш Матуа.
- Что? – резкий разворот, не выдержала Жо. - Чего молчишь? Хотел что-то сказать – говори. Я слушаю. Или что? Что опять-то не так? - гневно, дерзко отчеканила рыжая Бестия. - Или вновь старая пластинка на новый лад?
И вдруг постучали в дверь.
Луи спешно последовал за происходящим - открыл гостю дверь.
Аско?
- Эй, марш отсюда! – рявкнула невеста. Нервно дернулась, сжалась в попытке укрыться от непростительных взглядов. – Жених до свадьбы не должен видеть невесту! – сколько было сил, истерически взвизгнула та, едва не срываясь на плач.
Замерла я в ужасе, пытаясь понять, что мог такого страшного задумать этот старый, упертый пень. Ведь даже я уже смирилась с неотвратимостью предначертанного.

Тяжело вздохнул Колони:
- Твой отец просил явиться. И вот. Я здесь. Слушаю.

- Ну, - не выдержала Жозе паузы. Дико взвизгнула: – Ваяй!

Глубоко, шумно вздохнул. Короткий шаг в центр комнаты непробиваемого Матуа. На мгновение потупил взгляд в пол. Еще вдох – и уставился дочери в глаза.

- Прости. Прости меня, если сможешь. Если… вообще это когда-то будет… возможно, – от этих слов у меня тотчас побежали мурашки, а сердце в унисон чувствам малышки завыло от страха и предвкушения боли. - Простите все меня. Прости и ты, Аско. Но я лишь хочу, чтобы ее выбор был полностью осознан.
- НЕ СМЕЙ! – внезапно дико вскрикнул мой брат и в момент подскочил вплотную к Луи, но тронуть не решился. Задрожал от ярости. Нервно сжал кулаки. – Не смей, - уже более сдержано повторил угрозу.


Но Матуа не отреагировал. Отрешенный, бессмысленный взгляд уставился в невидимую точку.
И снова вдох, дабы начать чеканить приговоры:
- Вы с Жозе повторяете, что это любовь. Любовь? Вот и увидим, насколько она правдива. Если это - искренне чувство, я с радостью подведу к алтарю свою дочь. А нет – на нет и суда нет.
- И боль ей подаришь? Вот так легко? – глаза в глаза.
Ответил взглядом и Батист ему:
- Правду подарю. Истинную правду. Без которой, я быстрее себе голову отсеку, чем позволю моей девочке… в полном заблуждении… решать свою судьбу. Рушить жизнь.
- Рушить? – злобно гаркнул.
- Да. Рушить. - А дальше, слова, словно гром среди ясного неба: - ПРЕДАТЕЛЬСТВО ДОМИНИКА – ДЕЛО МОИХ РУК. Его измена, его поведение – моя вина. Моя… и ТОЛЬКО.
Обомлела я в ужасе, будто кто-то мне только что выстрелил прямиком в сердце.


~ ~ *** ~ ~
~~~ * (события прошлого) * ~~~
...
 (Ж о з е ф и н а)

Резкий шум. Стук. Звон разбитого стекла… Не сразу поняла, что происходит. Сквозь затуманенный, задурманенный сном рассудок, пыталась уловить творящееся.

- Не смей! – рявкнул взбешенно Доминик… на моего отца. Тотчас схватил его за горло, сжал, доводя до посинения.
- Стой, - хрипло, едва разборчиво, сражаясь с болью, отдернул его словом папа.
Секунды рассуждений, попыток совладать с собой. Сопел, кипел, но подчинился - разжал Бельетони хватку.
Внезапно взгляд отец обрушил на меня, сжавшуюся от стыда и ужаса под простыней, прячущуюся от взглядов незваных гостей:
- Унесите ее.
В глазах тотчас стемнело.

…
 (Л у и)

Обмякла, мгновенно растаяла в насильственном сне.

- Руки убрал! – в момент дернулся Бельетони к стражнику, но я отчаянно преградил ему путь.
- Доминик, стой! Подожди!.. Я пришел сюда, к тебе… не как представитель Ордена Искьи! И даже не как вампир! А как ОТЕЦ! Выслушай меня. Пожалуйста.
Покорно отступил я шаг назад, давая ему зримую свободу.
Едва не разрываясь, заметал гневные, взволнованные взгляды то на меня, то на мою крошку. Смолчал.
- Прошу, молю, пожалей мою девочку… - решаюсь я на самое искренне, на которое когда-либо был способен.
- Она мне небезразлична, - резко перебил меня Доминик.
- Знаю, - обреченно закивал головой. - ЗНАЮ. Догадался. Но… ты же должен понимать. Должен. Тебя половина двуногих на этой планете ненавидит. Искренне, от адского гнева и ярости сгорают, едва слышат твое имя. Твои способности, твоя непревзойденная сила – лишь причина того, что ты еще жив. Так что, едва узнают про твое слабое место, тут же кинутся в него загонять колья. Угрожать, шантажировать, издеваться, терзать, истязать. И лишь смерть... смерть ей будет тогда настоящим даром. Ты не можешь, не смеешь заставлять ее жить ТАК. Постоянно на лезвии ножа…
- Я способен ее защитить.
- От двух? Пяти? Десяти? Сотни? А дальше? ДАЛЬШЕ ЧТО? Как долго ты сможешь ее отгораживать от всего мира? Как долго сдерживать? Играть ее жизнью? Да и разве то будет жизнь? Постоянное напряжение, страх. Каждую минуту оглядываться назад, зная (зная, а не предполагая), что там ВРАГИ. И они ГОТОВЫ к атаке. То, что ты раньше натворил, просто так не сотрешь, не забудешь. Не простят тебе… Никто не простит… Никогда.
Да ты сам... Сам мне скажи, разве сможешь жить с мыслью, что ее… убили ИЗ-ЗА ТЕБЯ?

Тяжелая, свинцовая пауза.
- Нет.
Закивал, удовлетворенно, соглашаясь, радуясь, закивал головой я:
- И я вот не смогу. Потому и прошу. Молю – ОТПУСТИ.
- Она меня очень любит.
- Забудет. Пройдет. Переживет. На крайний случай, я, Виттория или Асканио смогут стереть ей воспоминания. Забудет.

Молчание. Давление мыслей, рассуждений и чувств.
Нет ничего в мире… тяжелее, чем любовь и боль.
Или… просто… боль.
Вечная… с*ка.

- Ненавижу. Ненавижу тебя, - злобно прорычал сквозь застрявший в горле ком, горькие слезы, Доминик, яростно стиснув зубы.
Еще сомнения…
Резкий рывок – и вылетел прочь из комнаты.

Жестокий, болезненный лязг двери по кованной, железной лутке…
...адским эхом раздался в душе.

- Прости… - только и смог я выдавить из себя... в оправдание.

~~ * ~~

- Я лишь хотел, как лучше. Оградить от боли, мук. Спасти от смерти. Хотел, чтобы жила счастливо, а не бродила по лезвию ножа. Жила… Но разве… ЭТО – жизнь? Сплошной фарс. Цирк. Иллюзия. Притворство. Чистой воды… обман. И чем дальше, чем сильнее затягивается удавка. Да и как долго, ты, Асканио, будешь терпеть? Состязаться с ней? Думаешь, я не знаю, что чуть ли не каждую ночь она просыпается от гадких кошмаров? Переживает вновь и вновь тот жуткий день? Каждую ночь… просыпается с криком, с ЕГО именем на устах. А ты покорно помогаешь ей снова и снова всё забыть. Забыть. Я понял. ЭТО… НЕ ВЫХОД. Прости… Знаю, понимаю, все твои старания делались только во благо. Но… НО. Не это ей нужно. Ведь и это не жизнь. Хуже, чем… быть на грани. Быть в беспечности, заботе, ласке – НО ПУСТОЙ. НЕРЕАЛЬНОЙ. Пластмассовой, без настоящих чувств, куклой. Не могу… Это - НЕ ЖИЗНЬ!

И снова тягучая пауза.

- Свадьба ваша – серьезный шаг. И пусть он будет обдуманным, сполна. До конца. Со всеми гранями правды. Без лживых… косяков. Не бывает игры в любовь. НЕ БЫ-ВА-ЕТ! ЛИБО ИГРА. ЛИБО ЛЮБОВЬ. И только. Жозефине нужно всё вспомнить. Всё узнать. И если изберет ВАШИ отношения - только тогда, только лишь так… я дам этому браку состояться.

***
Тяжелые, резиновые минуты молчаливого осознания всеми нами сказанного Луи - и первой дрогнула Жозе. Несмелые, плавные движения. Нервно поправив фату, прошла мимо отца, мимо жениха, дернула на себя дверь - и вышла за порог.
Еще миг - и скрылась за поворотом. Живо зашевелился Асканио. Еще миг - и подался за ней.
Боюсь даже перевести взгляд на Матуа. Все еще страшусь осознать то, что все, что он сказал, наделал, - правда.
- Не осуждай меня, - вдруг резко, злобно (но тихим, охриплым от волнения) голосом отозвался мой друг. Стрелой пронзило подтверждение самого страшного. Невольно вздрогнула, по телу побежал холод. Но затем мысли, мое прошлое, мои рвения, старания, цели сплелись воедино, заступаясь за выбор излишне заботливого отца. Я не лучше него. И, возможно, будь на его месте - поступила точно так же.
- Я и не осуждаю.
- Благодарю... хоть и знаю, что это ложь, - живо развернулся и пошагал прочь.
Ужас новой волной накрыл меня, давая в голове прокрутить все то, что произошло в новом свете. На что эта... наша родительская любовь и опека обрекла бедных Жо и Доминика.

***
Замерла я у окна, бессмысленно всматриваясь вдаль. Колоколом отбивались все слова, сказанные когда-то Шоном. А ведь он был прав. Изначально. Единственный, кто из всех нас требовал для этих двоих шанс, попытку испытать друг друга и быть счастливыми. Ведь и нам могло так не повезти - и кто-то бы тоже стал палки в колеса тыкать... Помимо всего того, что и без того нас разлучило. Нет нам прощения. Нет, даже если и действовали, как казалось, во благо своей малютки.
Идиоты. Мы - идиоты.
Малютки... Эта синьорина давно уже выросла. Стала женщиной, а мы все еще пытаемся ее запеленать.
Идиоты... сами чуть не сгубили ее, сами чуть не отправили на тот свет, чертовы упертые ослы.

И вдруг миг - мой взгляд уловил что-то странное. Сфокусироваться - и обмереть от увиденного: Жо прожогом мчит прочь из Аетфе. Выбор сделан. Всё вспомнила. И выбрала, как и боялся Луи, как все мы боялись... Выбрала Бельетони.
Вдруг за спиной послышался шорох. На мгновение обернулась я - Матуа. Криво улыбнулась, а затем вновь уставила взгляд в окно - да только девчушки там уже и видно не было.

Молчим.
- И ты меня ненавидишь, - наконец-то вдруг отозвался мой друг.
Несмело хмыкнула я. Разворот. Глаза в глаза.
Но не успела ничего сказать, как тот продолжил:
- Я знаю, иного и не заслуживаю.
Искренне, понимающе (от неловкости) заулыбалась я:
- Неправда. Я не меньше тебя безрассуднее. Так что не мне тебя осуждать, или ненавидеть.
Печально ухмыльнулся.
Опустил взгляд. Неуверенно закивал головой.
Глубокий, тяжелый вздох. И вдруг решается на самое потаенное, на самое трепетное, со страхом высказанное вслух:
- Ты ему веришь?
Замерла я, осознавая что и про кого спрашивает.
Мысли около, пронзая все свое прошлое, от самой первой встречи и до сего дня. Наши откровенные разговоры, его поступки, его... дружба и помощь. Несмело, дрожа от волнения, от прозрения, едва слышно шепнула:
- Как себе.

Вздрогнул. Вскинул бровями. Вмиг взор выстрелил мне в глаза, а после скатился в пол, утопая в тяжелых размышлениях. Но еще минута - и, не проронив ни слова, сделал резкий разворот. Пошагал прочь.
Волнительное выжидания, сомнения - и наконец-то увидела его внизу, уверенно движущегося к выходу, к выезду из Аетфе.

***
Мы сидели всей своей плеядой в библиотеке, тщетно томясь в переживаниях: я, Шон, Мария и Мигель. Куда же делся Луи с Асканио - никто не знал. Не говоря уже о нашей Жозе...
Сердце мое чувствовало, что она в безопасности - и на сегодняшний день мне было достаточно.

Что же, оставалось лишь сидеть и покорно ждать вердикта.

Очередной час добегал до своего конца, а события не особо стремились врываться в нашу жизнь. По крайней мере, оповещать о своем свершении.

Дрогнуло полотно. Скрипнули петли.
Несмелые, неторопливые шаги ближе к нам, отчего невольно мы с Марией привстали.
Довольная, умиротворенная улыбка искривила губы нашего Луи. Еще шаг - и замер около нас.
- Не томи! - гневно рявкнула мать невесты.
Короткая, интригующая пауза - и выстрелил:
- Жозе и Доминик обвенчались.
- Что? - обомлела я от сказанного, мурашки побежали по телу, невольно осела - отчего вмиг меня подхватил Шон, прижал к себе.
- Семейство Бельетони отбыло восвояси. И, думаю, не стоит их больше искать, - пристальный, приказной взгляд мне в глаза. - По крайней мере, пока...
Пристыжено опустила я очи.
Осознание тонкой, верной рекой поплыло по моему разуму, разливая облегчение и радость, вперемешку с тревогой. Тревогой, которую отныне стоит просто в себе подавить.
Смириться. Предстоит смириться, что дитя наше выросло - и теперь пора его отпустить. Причем уже не на расстояние вытянутой руки, а целиком, в море бытия...