Национальное чувство

Для любого народившегося на свет национального государства должна быть придумана национальная история на основании национальной идеи. В качестве неоспоримого доказательства верности последней. Без этого никак. А придумывание «национальной идеи» — это один из литературных жанров. Как и донос, к примеру. Или плакат.
При этом государственному идеологическому строительству сегодня придается форма научных изысканий. Оные научные изыскания строго научно, на основании проведенных на себе опытов первооткрывают то, что все знают и без них. К примеру то, что данный этнос самый древнейшей в истории человечества, подарившей ему колесо, презерватив, бумагу и порох, основавший Иерусалим, утопивший Атлантиду и открывший Америку.
Но, главное, восстановивший красавицу-синагогу  на сакральном холме. В суровую годину испытаний. К которой, оной синагоге, не зарастет народная тропа. Что немудрено, потому что он, наш простой народ, состоит из самых умных, одухотворенных и  красивых представителей рода человеческого.
Кстати, создание национальной идеи не всегда носила наукообразный характер. Когда-то фантазирование на тему национального происхождения происходило в рамках религиозных исканий. Порождая ереси, костры инквизиции и многонациональные гаремы.
Сегодня же для формулирования национальной идеи создаются всякого рода «академии исторических наук». Именно они острым копьём правды вспарывают брюхо инсинуаций врагов. И создают «подлинно научные знания» самого трогательного содержания. А уже эти знания учителя младших и старших классов с жаром несут в массы невинных школьников и школьниц.
Полная оторванность национальной идеи от действительности вовсе ее не портит. Никакой Золушки тоже в действительности не было. А Дюймовочка — это всего лишь героиня сексуальных фантазий Мальчика-с-Пальчика.
Ценность национальной идеи вовсе не в ее достоверности, а в ее художественной мощи. Потому что национальная идея — это литературное произведение, и ничего более или менее.
Цель национальной идеи — это удовлетворение национального чувства, а вовсе не оправдание сиюминутных политических задач государства. Хотя политическая власть всегда объявляет свою версию национальной идеи основополагающей и канонической. А отклонение от них обозначается как антинародное а потому антинаучное.
Но это политическая власть просто примазывается и хочет погреться в отблеске эстетического блеска национальной идеи как литературного произведения.
Ученные, работающие в литературном жанре «национальная идея» должны гармонично соединять в себе качества как писателя, так и бандуриста-балалаечника. Но не ложкаря-чечёточника, потому что это уже перебор.
Носитель национальной идеи — это профессия на всю жизнь. Потому что в дальнейшем именно ученые мужы из таких «академий наук» грудью встают на пути зловонных потоков льющихся водопадов враждебных инсинуаций.
Враги, конечно, раздувают пламя, брызжа едкой слюной, на то они и враги. Хотя, как все мы знаем, их час уже пробил. Потому что даже грешная бесплодная земля уже не в силах впитывать эту мерзость, да и  колесо истории не повернуть вспять. Этим колесо истории очень напоминает лифт.
Как результат национальной идеи возникают национальные амбиции и сантименты. Национальные амбиции и сантименты, как родственники или друзья детства, имеют привилегию вламываться без стука даже во внеурочное время. Это их законное, питаемое матерью-сырой землей, право.
Испытывать национальное чувство физически приятно. Человек, лишенный национального чувства — это или скопец, или укрощающий по какой-то причине свою духовную плоть.
Быть представителем национальным большинства — это предмет большого комфорта. Те страны, типа США, которые этого элемента комфорта своим гражданам не могут предоставить в принципе, вынуждены придумывать и внедрять разного рода эрзацы национального чувства.
Идеи терпимости и (или) главенство прав человека, к примеру. Вплоть до терпимости к сексуальным извращенцам. Хотя враждебное отношение к носителям извращенного проявления полового инстинкта лежит в самой физической природе человека. Для нормального человека это противно и отвратительно, поэтому извращенцы являлись, являются и будут являться объектом агрессии нормальных людей всегда.
Да и гей-парады являются разновидностью сексуальных домогательств, в ходе которых находящимся в публичном месте гражданам навязывается непристойное зрелище и развратные модели поведения. Такие действия в любом цивилизованном обществе являются уголовным преступлением, за которое предусмотрено наказание. В нецивилизованном же обществе такое наказание предусмотрено тем более народной традицией.
Когда власти закрывают глаза на уголовное преступление — на это всегда есть весомые причины. Одна из них — это сознательная попытка заменить загнанное в подсознание национальное чувство «идеалами терпимости»: «Да, тебе это противно, но ты обязан это терпеть». То есть, принуждение к терпимости к извращенцам — это своего рода навязывание целибата.
Люди, искренне и всей душой ненавидящих свой народ — как правило имеют кроме этого еще какой-нибудь психический дефект практически всегда. Чаще всего в сексуальной сфере.
Это мое высказывание апробировано Министерством культуры в рамках патриотического воспитания, но оно верно. Именно поэтому народ требует положить конец вольнодумству везде и всегда. Прекрасно понимая, что любое вольнодумство, будучи разрушением основ, не может не быть от лукавого.