90-10. О пороках. Жестокость

     Порок не из приятных, особенно если он поражает тех, кто облечён властью. Но, может быть, власть и порождает жестокость? По крайней мере, способствует – ведь власть часто безнаказанна. «Победителей не судят» - и за жестокость тоже.
 
     Без преувеличения, человек – самое жестокое животное из всех когда-либо существовавших на земле. Придумать изощрённые пытки и способы умерщвления себе подобных – на это способен был только человек (венец творения, образ и подобие Божие - в этом контексте подобные утверждения можно воспринимать только как насмешку).

     Самый страшный хищник всего лишь удовлетворяет свою животную потребность – в пище, к примеру. Есть что-то надо – он и убивает.  «Гомо сапиенс», имеющий разум и сознание, употребляет их на изобретение орудий и методов убийства, изощрённо жутких и мучительных. Казнь на кресте – ту, которую претерпел Спаситель, - кто-то ведь выдумал первым. Надо было бы воздать должное этому уроду – памятью и вечным проклятием.

     Жестокость часто порождается нетерпимостью – религиозной, национальной, классовой… да мало ли?  Особенно отвратны проявления религиозной нетерпимости –  потому, что в основные постулаты христианства, к примеру, жестокость и злоба никак не вписываются. Проповедовать милость Божию, любовь к ближнему, прощение врагов и т.п., а потом пытать и убивать, как это проделывала, к примеру, святая инквизиция в средневековой Европе – это уже какая-то извращённая, лицемерная жестокость.

     Католическая  церковь использовала святое писание для нагнетания страха и для расправы над неугодными, не забывая при этом и свой корыстный интерес.  Реформация и возникла как протест против процветающих в те времена жестокости и корысти «святых отцов». Чего стоят одни «индульгенции» - типа «греши и откупайся» и «чем грешнее, тем дороже». А охота на ведьм? Сколько красивых женщин было записано в ведьмы по наветам, да и просто так, потому что просто бросались в глаза, нельзя было не заметить? Церковь, насколько я знаю, устами папы покаялась в своих былых злодеяниях. Что ж, лучше поздно, чем никогда, как говорят.

     Жестокость часто неотделима от политики, собственно это один из инструментов достижения политических целей. Так повелось, что во всём, что касается власти (а цель политики есть власть), такие понятия, как совесть, милосердие, сострадание и т.п., отходят на десятый план, а то и вовсе забываются.  Что, к примеру, могло ожидать династию Романовых, когда перед воцарением первого их них, Михаила, был казнён «ворёнок», ни в чём не повинный трёхлетний мальчик, сын Марины Мнишек, который, как предполагалось, мог чем-то навредить новой династии? Это что было – во благо «веры, царя и отечества»? Да нет, обычная звериная жестокость, которая позорным пятном легла на всех последующих наших царей и императоров, включая и Великих - Петра и Екатерину. А через триста лет другого мальчика, тоже ни в чём не повинного четырнадцатилетнего царевича Алексея, казнили другие нелюди – а вместе с ним и всю царскую семью. Жестокость не проходит бесследно (вспомним «Но есть и Высший суд» Лермонтова), но почему за старые грехи живших в давнем прошлом мерзавцев должны расплачиваться никак не причастные к их злодействам потомки, дети тем более, это – вопрос. Вот только к кому?