Ярослав 25. Домашние обязанности

Как рано я стал ощущать нехватку времени. Жизнь многоцветна и разнообразна. Так хотелось многое успеть и так много я не успевал. Самое прискорбное, что на приготовление домашних заданий у меня как раз и не хватало времени. Уже в зрелом возрасте я писал:
                Когда я смогу,
                чтоб не рвать, не бежать,
                чтобы просто успеть
                оглянуться,
                а секунды повисли
                на грани ножа
                многолики и скользки,
                как студень на блюдце.

                Мне бы загнанной псиной
                на землю упасть,
                чтоб со свистом хрипя
                и вздыхая боками,
                подставляя ветрам
                пересохшую пасть,
                превратиться в траву
                или камень.
И тогда же, в 9 – 10 лет ко мне пришло осознание женщин, как существ высшего порядка. И прошло много-много лет, пока я усомнился в истинности этого постулата.
А тогда? Мы, мальчишки прибегали с переменки запыхавшиеся, вспотевшие, с дырами на коленках и локтях. Да и вообще, рукава и штанины наших костюмов не успевали за ростом наших конечностей и выглядели недомерками. А наши мятые тетрадки и обрисованные на форзацах учебники!
А девочки, такие правильные и аккуратные, на переменках ходили чинною компанией, выглаженные, причёсанные. Учебники и тетрадки аккуратно обёрнуты! И главное, всегда выученные и приготовленные уроки! Когда они успевали?
Куда же уходило моё время? Были домашние обязанности, да их было не так уж и много.

Среди моих обязанностей основной была – снабжение водой.
Во дворе у нас был колодец, очень глубокий. Так что если в него заглянуть, то отражение кусочка неба было размером с чайное блюдце. И вода в нём была горько солёная. Сам я не пробовал и верил взрослым на слово.

Поэтому я брал вёдра и отправлялся с вёдрами к водонапорной колонке   занимать очередь. Питьевая вода была дефицитом, очередь большая и очень медленно двигалась. Вдруг на чьём-то ведре вода заканчивалась, очередь ещё надеялась, что задержка пятиминутная, что вода вот-вот снова пойдёт. Чьи-то губы припадали к иссякнувшей трубе, с усилием вытягивали воздух, чьи-то ладони хлопали по трубе, и иногда из трубы выжимали какой-то литр воды. Но чаще всего уговоры на трубу не действовали.
И тогда очередь, подхватив свои ведра, двигалась к следующей колонке в сторону центра города. Когда вода иссякала и там, перемещались ещё на одну колонку в сторону центра.
В очередь я брал с собой книгу и скрашивал томительность ожидания чтением. Вёдра со мной были большие, 12-ти литровые, и иногда у меня спрашивали, как я донесу такие тяжёлые вёдра. Я отвечал, что должна подойти бабушка.
-А сколько лет твоей бабушке?
-Шестьдесят.
-Да и бабушке это тяжеловато.
Но вот появляется моя бабушка, энергичная и вовсе не старая, и у спрашивающих нет никаких сомнений, что бабушка донесёт и не такие вёдра.
Тогда мне казалось, что 60 лет это много. И как-то она удивила всех подкрасивши свою пышную седину в бледносиреневый цвет. Конечно, обычной бельевой синькой.

Если же в странствовании по колонкам приходилось нести вёдра самому, то набирал  литров по 5 - 7 в ведро, и перетаскивал поочерёдно по одному ведру, разбив путь на этапы.

На мне же лежала обязанность по снабжению керосином. Размеренное журчание примуса было неотъемленным аксессуаром  летних месяцев. Временами забивалось сопло, и его прочищали специальной иглой. Периодически, по мере того как керосин выгорал, и давление падало, примус нужно было подкачивать. Но представить себе существование без примуса было невозможно. Поэтому всегда необходимо было иметь запас керосина.  И как только количество примуса в бидончике подходило к концу, я брал бидончик и шёл на базар.

 А ещё я должен был получить хлеб по карточкам. Процедура была простая. Заходишь в пустой магазин, подаёшь скучающей продавщице карточки, она отрезает сегодняшние талоны и выдаёт хлеб.
Так было до июля 1947 года. И вдруг  перед магазином огромная очередь, какая-то плохо организованная толпа. Крики, хватание друг друга за грудки. Отменили карточки. Позже мы узнали, что это было связано с неурожаем, и с невозможностью обеспечить карточки хлебом. Но и сейчас тогдашняя логика действий правительства непонятна. Ну, уменьшили бы норму на день, но отменить карточки, когда обычно в таких случаях их вводят?

Ну, и мелкие заботы: накормить курей, выгнать утром в стадо и принять вечером из стада овец и коз. Однажды, когда я забирал коз из стада и нужно было перейти шоссейную дорогу, одна коза перебежала дорогу перед идущей машиной. Козы - животные стадные, и следуют за вожаком или хотя бы просто за впереди идущей. И следующая коза почти без интервала бросилась за ведущей, попала в обод колеса и стала вращаться в колесе. Шофер затормозил и она благополучно выбралась из колеса без всяких потерь для себя.
 
Весной иногда приходилось пасти маленького козлика до возраста, когда его уже можно будет выгонять в стадо. Бабушка запретила чесать ему лобик на месте будущих рожек: будет бодливым. Но ему так нравилось когда я его чесал, так подставлял свой лобик, что я не мог удержаться от соблазна.

А ещё и мешочек травы нарвать. Самая лучшая и сочная трава на кладбище. Там бродил я разглядывая красивые надгробия и полузасыпанные склепы.

А как же дела у моих уличных друзей? Мы вместе играли в лапту,  ходили купаться, но я даже не знаю кто в каком классе учился, на какой смене.

Отец Вовы Кулика шофер, и Вова не мыслил себя иначе как будущим шофером,знал все типы автомобилей, различал их издали по гулу мотора. Много сложностей в его мальчишескую жизнь внесло появление сестрёнки  и он старался незаметно улизнуть из дому пока его не заставили нянчить.

Отец Вани работал на мясокомбинате, расположенном где-то рядом с лиманами. Ваня ходил туда и приносил домой куски мяса. однажды он взял меня с собой и я тоже притащил домой огромный кусок лёгкого. Зачем, для кого? Этот кусок увидел дядя Ярослав, обнаружил там поражённые каверны и попросил не приносить эту гадость домой.