Жало обезьяны - часть 14

Утро выдалось чудное. Прохладное, свежее. Пахло сырой землей и желтеющими листьями. По улицам крались марлевые простыни зыбкого тумана. Выскочили на трассу. Небо стало светлеть, проявились силуэты тополиных свечек. На прилете, как обычно, бурлила толпа. Киргизы все больше коротышки, и я, используя преимущество в росте, встал немного поодаль, чтобы не пихаться. Рейс сел раньше расписания, и я подошел очень вовремя. Не прошло и пяти минут, как из таможенной зоны вышел Друг с небольшой сумкой. Обвел глазами толпу, без труда заметил меня. Мы встретились на левом фланге, начавшем уже редеть.

- Здорово, Борисыч! - с чувством приветствовал он меня.

- Здорово, бродяга! - ответил я ему в тон: - Как летели?

- Ровно. И быстро.

По дороге в город я объяснил Другу предлагаемый план визита:

- Сейчас позавтракаем. Потом, если хочешь, подреми. Или сходи проветрись, впитай аромат. Потом обед. Сядем в сквере на лавочку, поболтаем. Потом ужин, здоровый секс и утром едем на Иссык-Куль. Отдыхать, так отдыхать. Одобряешь?

- В общем, заманчиво, хотя ем я немного. Да и по части секса как-то не в форме...

- Да ладно, тебе же не на Олимпиаде честь Родины защищать. Не боись, я тебе бойкую найду, она тебя чему надо в два счета обучит.

Друг давно уже развелся. Прошел через две бурные связи, закончившиеся большим разочарованием. После чего, по его же признанию, на половую жизнь положил. Но поскольку в Бишкеке на темы секса принято смотреть просто и рационально, я собирался его растормошить.

На завтрак пожарил яичницу с мясистыми ошскими помидорами, настрогал колбаски. Разлил по стаканам клюквенный морс. День меж тем разошелся не на шутку. Из синего неба лился греющий душу солнечный свет, какой случается только осенью. Хотелось громко петь. И есть. Водка перестыла, пришлось дать ей оттаять. Сидели и молча смотрели, как оползает изморозь на стопках.

- И жизнь хороша, и жить хорошо, - со вздохом заметил Друг, поднимая, наконец, свою.

- А хорошо жить ещё лучше, - безапелляционно согласился я. Классика.

Рюмочки стукнули, опрокинулись. Городской шум за открытым нараспашку окном на мгновение стих. Даже вороны перестали каркать. Проводив первую, послали вдогонку вторую. Они встретились где-то на дне желудка. Я налил по третьей:

- Быть Добру!

Бутылка укрылась в холодильнике. Хорошего понемножку. Особенно в восемь утра.

- А это про "Быть Добру", откуда?, - поинтересовался Друг.

- Был я знаком с одним российским полицейским генералом. Он по жизни шебутной был. Но как стукнуло ему шестьдесят пять, враз переменился. Построил в своей части часовню, где перед каждой операцией батюшка служил молебен. Случались с ним и другие чудачества. Но все искренне, и за чистоту душевную сильно его любили. Этому тосту он меня научил. Чем чаще повторяешь, тем крепче веришь. А если крепко веришь, сбывается.
 
- И часто ты это, м-м-м, веру укрепляешь?

- По необходимости. Как чую приближение тщетности и безнадежности, гоню их прочь генеральским пророчеством.

- А вообще как живешь?

Простой вопрос поставил меня в тупик. С тех пор, как я приехал в Бишкек, об этом не задумывался. А действительно, как? Одиноко. Чужой среди чужих, чужой среди своих. Убого. Сплю на матрасе вместо того, чтобы купить нормальную кровать. Устаю. Пришел, упал, заснул. Но мое полупоходное-полубродяжье существование меня устраивает. Нет, это все не то, очень длинно. Хотелось найти одно слово, которое могло выразить многогранную однобокость моего жития. И я его нашел:

- Просто.

- Объясни.

- Я отказываюсь усложнять себе жизнь. Не задумываюсь о добре и зле. О том, что такое хорошо и что такое плохо. Не оцениваю поступки других и тем более, свои. Не загадываю вперед. Не признаю над собой начальства. Технически оно существует, но у меня больше опыта, да и пост выше. При этом сохраняю лояльность системе. Передо мной поставлена задача, которую надо решить в течение шести месяцев. Позже нельзя, раньше тоже не надо. Можно придумать массу способов попутно улучшить мир. Но меня они не интересуют. У меня своя задача, вполне конкретная. Когда надо, работаю сутками. Когда не надо, валяю дурака. Кто определяет, когда надо, а когда нет? Я... Ладно, хватит психологических копаний. Иди сюда, покажу где тут что.

Мы встали у окна, смотревшего на восток:

- Прямо Белый Дом. Там Президент с его Администрацией, Правительство. Дальше площадь Ала-Тоо, монумент независимости и бывший музей Ленина. Еще дальше, если идти вдоль главной улицы, ЦУМ. Там сувенирная секция, ковры, меха, кожа. Не доходя напротив - золото. Вот тебе десять штук сомов, курс почти один к одному. Если понадобится, обменники здесь на каждом шагу. Дальше ЦУМа не ходи, там ни хрена нет. Налево "Хаятт", там казино, американцы и дорогие проститутки. Дальше тоже ни хрена нет. Когда пойдешь назад, можешь подняться на две или три улицы выше главного проспекта. Там кафеюшки, магазинчики кое-какие.

- Теперь вид на запад, - я провел Друга коридорами в спальню и познакомил с матрасом. Друг не подал виду. Что матрас, нам с Другом и на земле, и на песке, и в снегу спать приходилось. И даже на листовом шифере: - Налево в гору второй главный проспект. Мой офис десять минут прямо, потом направо. Можешь на тачке доехать до старого аэропорта, а оттуда назад пешочком под горку. Тачка - сто сомов до любого места в радиусе десяти километров. По горизонтальному проспекту в эту сторону ничего интересного нет. Разве что базар. Настоящий, дикий, но до него минут сорок пешком. Вот тебе местная трубка. Местная в смысле без выхода на межгород. Мой номер на кнопке "1". Сейчас около девяти. Мой тебе совет, подреми пару часиков, а потом уже иди. Дверь захлопни. Я тебе позвоню в районе двух, скажешь, куда тебя прибило, и встретимся пообедать. Сам на улице ничего не ешь. Мне уже один хрен, а у тебя с непривычки могут быть последствия.

Поплескался в душе. Почистил зубы. Зашел в спальню достать из шкафа костюм. Друг сладко похрапывал на матрасе. Очень хорошо. Силы ему понадобятся. В офисе стояла тишина. Офис работал. Эрталбека я нигде не нашел. Пришлось звонить. Он ответил на третьем звонке. Повезло.

- Ты мне нужен, Эрталбек.

- Через час Вас устроит? У меня встреча...

Встреча у него, как же. Знаю я его эти встречи. Вот ходок, ядрить его, подумал я. С завистью. Возможно, Эрталбек почувствовал в моем голосе нетерпение и потому появился уже через пятьдесят две минуты.

- У тебя есть время? - спросил я без вступления: - До следующей встречи...

- Есть, - ответил зам, и сощурился: - Утомился я что-то... Непростая вышла беседа. Еле уломал...партнеров.

- Ладно, пошли в "переговорную".

Так мы условились называть ближайшее к офису кафе. Там мы скрывались от прослушки. Офис был прозрачен для СНБ. Организовать и поддерживать чистую комнату не составляло особого труда, но это было бы нарушением правил игры. Не я их установил, не мне их менять. Но можно обойти. Мы сели за столик в глубине зала. Круглые часы над баром показывали без восьми минут одиннадцать. Я заказал пол-литра водки и закуску. Эрталбек взглянул на меня с живым интересом.

- Друг приехал, - пояснил я: - Все равно через пару часов начнем квасить.

- А меня познакомите? - закинул удочку зам.

- Ещё чего, - отрезал я, поднимая рюмку: - Быть Добру!

Эрталбек опрокинул свою, с трудом проглотил, поспешно запил морсом. Первые сто грамм он часто брал через силу. Потом ничего, расходился.
 
- Зря Вы так, - продолжил он гнуть своё,- мы бы посидели, потом сходили бы в баню, с девочками.

- Посидим мы без тебя. В баню сам иди. А вот девочку организуй. Русскую. И не шлюху какую-нибудь, а нормальную. Образованную. Типа эскорт. Сегодня на ночь и завтра на весь день. На Иссык-Куль поедем.

- Понятно, - лицо Эрталбека осталось совершенно невозмутимым. К моему поручению он отнесся как к чему-то само собой разумеющемуся: - Давайте по второй, а то совсем не идет.

Отдышавшись, Эрталбек вернулся к нашей теме:

- Возраста какого?

- Двадцать пять.

- Брюнетка?

- Угу.

- Какой номер?

- Четвертый. Стройная. И симпатичная.

- Сюда позвать?

- Ну да. Фейс-контроль. И пусть оденется поскромнее.

- С подругой? - зам все-таки не удержался от шпильки.

- На надо подруги.

Эрталбек хмыкнул. Мы выпили еще по одной. Зам задумчиво покрутил в руке трубку, и приступил к выполнению поставленной задачи. Уже через пять минут на его лице появилась довольная улыбка. Слово за слово, рюмка за рюмкой, мы так увлеклись дружеской беседой, что не заметили, как под селедку да под грузди уговорили весь графин. Откуда-то потянуло необычным для Бишкека ароматом лайма, мандаринов и жасмина. Похоже на "грэн де фоли" от "Грэ". К нашему столику уверенно направлялась стройная девушка. Узкая юбка до колена, короткий пиджак бледно-персикового цвета поверх бледно-сиреневой майки. Каблуки, немного косметики. Черты лица приятные, но не запоминающиеся. Видимо, я слегка изменился в лице, потому что Эрталбек обернулся и, увидев девушку, пнул меня под столом ботинком. Подойдя к столику, она протянула мне руку:

- Ольга. Эрталбек передал мне, что Вы хотели со мной встретиться.

Она присела за стол, сняла пиджак и, перекинув его через руку, продемонстрировала мне очень привлекательную грудь, плотно обтянутую тонкой майкой. Взглянула мне в глаза с ироничной улыбкой, вопросительно подняв брови. Четвертый номер, не придерешься. Я закрыл глаза ладонями с широко растопыренными пальцами. Оля засмеялась. Эрталбек сложился от хохота пополам. Идея "фейс-контроля" его безумно развеселила. Заверещала моя трубка. Звонил проголодавшийся Друг. Я кивнул девушке:

- К восьми подходите. Форма одежды вечерняя. Походную тоже захватите.

Оля снова улыбнулась и взяла "под козырек".

Продолжение - http://www.proza.ru/2015/08/18/1304