Пан спортсмен

               
Огибают пиленгасы плотной стаей волнорез,
словно снег, медузы кружат, значит, видимость – «на ять!».
Коль с годами к этой жизни притупился интерес,
начинай о вечной жизни потихоньку размышлять.

В самый раз!  Уже восторги поубавились в душе.
Незаметно разменял я третий, к слову, четвертак.
Я живу в глухой высотке на девятом этаже –
звёзды рядом, да и к Богу всё же ближе, как-никак.

Из-за кромки Ай-Тодора ветер хлёсткую волну
гонит рьяно и прилежно, словно я свою строку;
бессердечная эпоха мне подбросила войну,
дав пожить всего полгода мирной жизнью сосунку.

Да чего уж!  Было – сплыло!  Горе мыкал не один.
Что жилось всегда непросто, приведу простой пример:
погостить из зарубежья приезжает летом сын,
с ностальгией вспоминаем о стране СССР.

Чует сердце,   незалежной Украине  не до нас,
затевает всё с Европой  то ль альянс, то ль шашни там,
говорят, у президента в новой вилле унитаз
золотой, а биллиардный стол в алмазах по бортам.

Я, конечно, не дальтоник, вижу всё, в очках и без;
не прожить без катаклизмов нам в эпоху перемен:
огибают пиленгасы плотной стаей волнорез
и с ружьём гарпунным ждёт их, затаившись, пан спортсмен.

После выстрела по стае, стая прыснет наутёк,
пан спортсмен доволен встречей, безмятежна моря гладь…
Коль с годами этой жизни стал казаться горьким сок,
начинай к напиткам сладким вечной жизни привыкать…