Красная Мечта моего детства

Что же меня сделало тем, что я есть сейчас?.. С моим, выстраданным всею жизнью, всеобъединяющим Красным Космизмом?..

Я пытаюсь воскресить в своей памяти самые ранние воспоминания своего детства, и найти в них то, что зародило во мне — на всю мою дальнейшую жизнь — нечто удивительное и таинственное, что наполнило её — всю мою жизнь — неким ВЫСШИМ СМЫСЛОМ...

...Тем Высшим Смыслом, который, как я теперь вижу, — теперь, когда мне вовсю идёт уже седьмой десяток лет, — не покидал меня никогда... Меня — и всю мою жизнь... Никогда!..

Что же меня сформировало и вложило этот Смысл в мою «форму»?.. Хотя — точнее будет сказать: пробудило этот Смысл во мне... Семья?..

Нет, гораздо больше, чем просто семья и ближайшее моё окружение...

Общество? Государство?..

Да, можно сказать, общество и государство... Общество — тогдашнее советское социалистическое общество 1950-ых годов — действительно воспринималось мною в раннем детстве как одна большая семья. И государство наше действительно воспринималось мною малолетним (и не мною одним) как настоящее народное...

И, конечно, — самым главным и определяющим в нашем государстве, и во всём нашем обществе, была ИДЕОЛОГИЯ, выполнявшая по существу функцию религии: марксистско-ленинская коммунистическая идеология, вероучение, которое официально называлось научным коммунизмом...

Этой идеологией — этой Идеей — этой КРАСНОЙ ИДЕЕЙ — было в нашем обществе и в нашем государстве пропитано абсолютно всё!..

Эту идеологию — эту Красную Идею — я впитывал в себя, буквально, с молоком матери, когда рядом говорило вездесущее тогда радио... И эта Идея — эта Революционная Идея — как я сейчас понимаю — находила во мне буквально генетический отклик...

...Ибо — это была та Абсолютная Идея, та Абсолютная Программа, которую несёт в себе каждая живая клетка, каждый живой и разумный атом, каждый квант бытия!..

Чувство Священного — оно действительно наполняло тогда всю нашу жизнь...

Чувство священности, которым обладал этот самый Высший Смысл, заключённый в нашей советской Красной Идее, было во мне, безусловно, чрезвычайно острым с самого раннего детства... Это Священное — было во всей огромной, бурной жизни нашего тогдашнего общества и государства. Вся тогдашняя жизнь определялась и наполнялась этой жгущей умы и сердца Творческой Идеей — этой Красной Мечтой!..

...И это, рождённое где-то в самой крови, чувство Священного и Героического — чего-то, что призывало тебя к Борьбе и к Подвигу — присутствовало во мне всегда, сколько я себя помню...

+ + +

Выстрел «Авроры» — возвестивший миру о новом космогоническом Большом Взрыве — пробудил миллионы сердец по всему миру...

Воистину пробудил — и моё детское сердце, отозвавшись в нём самой прекрасной музыкой, какая только может быть...

«Штурм Зимнего» («Взятие Зимнего дворца»), знаменитое эпохальное панно художника  Соколова-Скаля, 1939 года, украсившее главный павильон ВДНХ, и затем много раз повторенное в различных вариантах, растиражированное в миллионах репродукций...   Похожего на эту ключевую тему в советской живописи было чрезвычайно много; плюс исторические и квази-исторические фотографии, и кадры из советских кинофильмов... И всё это — во мне откладывалось, и накладывалось одно на другое...

Осмысливается до сих пор...

Но именно этот «Штурм Зимнего» вспоминался мне последние годы более всего... Картина — совершенно легендарная, эпическая и мифологическая! Она вся — из архетипов и символов!.. И именно этот героический и романтический мифологизм ярче и ПРАВДИВЕЕ всего передаёт самую сущность нашей Октябрьской революции, нашего Красного Октября, да и всей нашей тогдашней революционной и героической — советской коммунистической идеологии...

Этот, в центре всей величественной, красочной композиции, революционный матрос на башне броневика, с Андреевским Крестом из пулемётных лент на груди, с развевающимся Красным Знаменем, как с Огнём Прометея!..

Героизм — до титанизма!..

Огромная арка Генерального Штаба, через которую устремляется к мрачному Зимнему дворцу, как к оплоту самого сатаны, вся эта масса восставшего вооружённого народа!.. Как через мистические врата — в Царство Истины и Добра!..

Этот героический революционный прорыв, из Царства Необходимости — в Царство Свободы, о котором возвестило марксистское коммунистическое учение!..

Как я всё это чувствовал, как это всё откликалось во мне — как моё собственное!.. Откликалось — как откровение Высшего Смысла, как то — ради чего должны жить все и каждый!..

...Ради чего должен жить и бороться — я сам! Чему должен посвятить свою жизнь!..

Страшно?..

Путь в Царство Свободы — действительно лежит через Врата Ада...

+ + +

Это называлось: РЕВОЛЮЦИЯ...

С самого раннего детства мне не надо было объяснять, что это такое, что означает это слово. Революция — это ВОССТАНИЕ! Революция — это вооружённое восстание народа против своих угнетателей! Восстание — с целью уничтожить всякую несправедливость и обрести Свободу!..

И слово СВОБОДА — неразрывно связывалось в моём детском сознании со словом РЕВОЛЮЦИЯ, как цель и средство...

Уже много-много позже я осмыслил — и продолжаю осмыслять — и метафизический, и мистический смысл слова «Революция», и слова «Восстание», которое нужно понимать и как ВОСКРЕСЕНИЕ и ВОЗРОЖДЕНИЕ, как АНАСТАСИЮ...

...Как Воскресение и Вознесение Христово — которое является определяющим внутренним законом для всего живого и сущего в нашем Мироздании... Как обновление Логоса, как Новое Слово...

...Как Новое Откровение — вечного Слова Жизни...

+ + +

Наш народ совершил в 1917 году Социалистическую Революцию — величайшее событие во всей Мировой Истории! Мы совершили грандиозный прорыв из Царства Рабства — в Царство Свободы! Чтобы ни один человек больше никогда не смог угнетать другого и делать зло другому!..

Да, слышал я тогда, в нашем обществе ещё много разных недостатков и разных несправедливостей. Но это потому, что в нас ещё сильны «пережитки капитализма». И потому, что мы ещё построили только СОЦИАЛИЗМ, а это ещё не полностью совершенное общество, а только его начало...

Но мы строим КОММУНИЗМ — вот это будет полностью справедливое и совершенное общество, и люди в нём будут совершенные, сознательные абсолютно все, свободные от всех недостатков и пережитков, свободные от всякого эгоизма. При коммунизме не будет уже ни эгоизма, ни жадности, ни денег, которые есть главное зло. Всё у людей будет общее. И все будут действительно как братья и товарищи, будут жить друг для друга, не думая о себе...

Взрослые угнетают детей — потому что в них ещё нет сознательности. Поэтому они и относятся к детям — как к своим рабам. И помыкают ими, как им вздумается, по своим прихотям и капризам, по своему эгоизму. Зато сами любят обзывать своих детей эгоистами, когда они ничего такого не сделали, а это несправедливо...

Вот будет у нас коммунизм — и таких несправедливостей уже не будет. Сознательными все будут. И идейными. И добрыми. И справедливыми...

Конечно, я не раз задавал себе вопрос: как же мы построим коммунизм с такими несознательными людьми как мои родители и другие взрослые? Ведь тогда коммунизма придётся ждать ещё очень долго! И все ли его действительно так хотят?.. Ведь что-то не очень заметно!..

Если люди так любят деньги — всё время, только и думают о них, и без конца говорят о них, и ругаются, и ссорятся из-за них — то как же сможет наступить коммунизм?..

+ + +

Я верил в коммунизм. Но всё чаще во мне возникала еретическая мысль, что, вполне возможно, переход от социализма к коммунизму будет тоже вовсе не мирный и безболезненный, как об этом говорят официально, а произойдёт тоже в результате новой революции. И даже возможна новая гражданская война...

Несколько позже, уже в школьные годы, я любил рассматривать план Ленинграда, и мысленно воображал себе эту будущую гражданскую войну в наших городских условиях как войну Севера и Юга (по ассоциации с гражданской войной в США в 19 веке). Границу я проводил по Неве, и свой микрорайон рассматривал как последний плацдарм сил коммунистического Севера на южном берегу Невы, где должны будут происходить самые ожесточённые бои...

Вообразить себе наше контрнаступление — и нашу окончательную победу — я уже почему-то не смог. И, кажется, только сейчас я начинаю догадываться: почему. Почему не смог...

Просто — уже слишком стала таять вера в эту Коммунистическую Революцию...

Впрочем, у меня ещё была надежда, что её могут совершить индейцы где-нибудь в Канаде, вместе с сознательными рабочими. А потом — так же и в США (восстание в индейских резервациях — а также негров — а также самых сознательных и угнетённых рабочих — оно обязательно должно произойти!..)...

А там, глядишь, и наша сознательность в СССР возрастёт, и мы что-нибудь сделаем...

В восставшую Америку (или, там, Грецию, или какую-нибудь Францию...) — обязательно поедут наши добровольцы!.. А уж они — вернувшись — обязательно и здесь изменят всё к лучшему!..

+ + +

Как все мальчишки, я страшно любил всё героическое и романтическое про войну (а про войну мне тогда всё казалось героическим и романтическим, как и большинству мальчишек). Про любую историческую войну — любил и читать, и смотреть фильмы, и слушать по радио...

Но тема восстания — восстания любых несправедливо обиженных и угнетённых, за обретение своей Свободы — была мне ещё ближе; она затрагивала самые глубокие и интимные струны моего сердца...

Война — это столкновение «по горизонтали»; а восстание — это столкновение «по вертикали», когда угнетённые, которые «внизу», поднимаются против своих угнетателей, которые «наверху», и которые находятся в гораздо более выгодном и привилегированном положении, во всех отношениях, в том числе и в чисто военном...

Подготовка восстания — должна происходить в глубочайшем подполье! И требовать очень долгой и тщательной подготовки!.. Здесь революционер — подобен разведчику...

В раннем детстве я, чаще всего, воображал себя просто солдатом. Солдатом Великой Отечественной войны, конечно. Таким суперменом-одиночкой, с целым арсеналом стрелкового оружия и ручных гранат под плащ-палаткой...

Но чем дальше — тем чаще я представлял себя каким-нибудь революционным повстанцем. Борцом за Свободу и Справедливость. Партизаном и конспиратором...

+ + +

«Спартак» Джованьоли был первой книгой, которую я читал с фонариком под одеялом (спасибо дяде Жене за эту книгу!..). Читал — и обливался слезами... Обливался слезами, когда читал, как гладиаторы, готовящие восстание, поют свой гимн: «Свобода, Свобода, богиня богинь!..»...

Да, это я понимал! Свобода — это действительно: богиня богинь!.. Под этим я могу подписаться и сейчас. И другой Цели — не существует! Цель — это Целое! А Целое — это Свобода!..

«Вставай, проклятьем заклеймённый, весь мир голодных и рабов!..»... Фильм «Мы из Кронштадта», который я помню с раннего детства. И атаку моряков, которые идут в бой, под пули и снаряды, с пением этого пролетарского гимна, под названием «Интернационал»...

Гимна настолько же религиозного — насколько и революционного. Ибо это — тождественные вещи. Тождественные — самой Реальности...

...Ибо Религия, Революция и Реальность — суть Одно...

Мне казалось — что я и сам был бы готов идти на смерть с этим гимном...

«Кто был ничем — тот станет всем...»...

Бог стал человеком — чтобы человек стал Богом...

Абсолютная Диалектика — она же и Абсолютная Метафизика...

Главное — ВСТАВАЙ!..

«Встань, спящий, и воскресни из мёртвых, и осветит тебя Христос!» (Еф. 5:14).

+ + +

А ячейкой Коммунистического Общества — будет КОММУНА!..

Я тогда ещё почти не знал и не понимал слова «община» — настолько оно уже ушло в далёкую историю. Но слово «коммуна» отзывалось во мне такой же сладкой и волнующей музыкой — как слово «революция»...

Коммуна — это когда много людей живут вместе как одна большая и очень дружная и крепкая семья. В ней все друг другу — верные друзья и надёжные товарищи. Действительно, как братья и сёстры. У них — всё общее! И денег тогда уже никаких не будет, они будут совершенно никому не нужны!..

...Потому что в коммуне — люди будут жить для того, чтобы друг другу отдавать, а не брать...

Я что-то слышал, своим чутким детским ухом, про коммуны, которые существовали в 1920-ые годы. Даже и в 1930-ые... И что же с ними сталось? И почему их нет у нас сейчас?..

Я как-то спросил об этом отца. Он сказал: да были, в сельском хозяйстве их было много, но потом их все преобразовали в колхозы, решили, что так пока лучше, и выгоднее, что до коммун, где всё общее, мы ещё не доросли, ещё не та сознательность...

Опять — не хватило сознательности!.. Но почему же у большинства людей её так мало?..

Ещё я что-то слышал про студенческие коммуны, которые существуют и в наше время. Вроде бы, они как-то почти сами собой иногда складываются в студенческих общежитиях... Как я хотел увидеть эти студенческие коммуны!.. И думал, что если я когда-нибудь стану студентом, то, конечно, обязательно буду жить в такой коммуне!..

Стихийные коммуны, которыми жили наши ранние народники в 1870-ые годы, и прочая революционная молодёжь в более поздние времена, и в России, и не только, эти тесные и дружные революционные кружки, эти отношения взаимоуважения, настоящей крепкой дружбы, товарищества, братства и взаимоподдержки, отношения какого-то глубочайшего внутреннего родства товарищей-единомышленников, живущих общей Идеей и общей Целью, всё это вызывало во мне и зависть, и какую-то огромную жгучую тоску...

...Тоску — по Настоящей Жизни, по Настоящим Живым Людям!..

...И — по НАСТОЯЩИМ ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ОТНОШЕНИЯМ!..

+ + +

Помню, несколько позже, меня поразило, что первобытно-общинный строй, которым жили первобытные люди ещё во времена Ледникового периода, был ПЕРВОБЫТНЫМ КОММУНИЗМОМ!.. И что любимые мною индейцы до прихода белых — тоже ведь жили, по существу, при первобытном коммунизме (ну, кроме рабовладельческих государств у майя, ацтеков и инков)... Это усилило мой интерес, и мою любовь, и к индейцам, и к первобытным людям чрезвычайно!..

...И сколько раз я потом и думал, и писал о том, что две любимейшие книги моего подросткового детства, «Оцеола, вождь семинолов» Майн Рида и «Туманность Андромеды» Ивана Ефремова, были крайними полюсами моего «внутреннего коммунизма», которые я мучился пытался соединить...

Коммунизм Прошлого — и Коммунизм Будущего...

А между ними — огромная пропасть отчуждения между людьми...

И как-то я должен был преодолеть эту пропасть...

Я ещё в детстве усвоил диалектическую идею, что развитие идёт по спирали, и что тот прекрасный, светлый, почти сказочный Космический Коммунизм, описанный Иваном Ефремовым и другими советскими фантастами, должен быть повторением изначального первобытного, родового коммунизма, но только — уже на более высокой стадии развития человека и общества...

Но как заскочить — на эту более высокую ступень?.. 

Какой-то интуицией, или каким-то предчувствием, я понимал, или догадывался, уже тогда, что этот скачок, по существу, должен, прежде всего, произойти в самом человеке. В его СОЗНАНИИ...

Как сказал Кришнамурти: это — ЕДИНСТВЕННАЯ РЕВОЛЮЦИЯ...

...Которая должна произойти там, где Сердце и Солнце суть Одно...

23.06.14
14.08.15