Судья порока. Продолжение. Бегство. ч. 1

     Начало этой истории в рассказе "Судья порока",      
http://www.proza.ru/2015/07/09/1639.

                Пожар снаружи и внутри.
    
     Загородная баня-сауна Аббаса вспыхнула моментально, словно на неё вылили пару тонн бензина и бросили факел. Кто-то пытался выскочить через окна и оказывался в море огня. Валил густой, чёрный дым. Неизвестно, что так горело. Резиновые покрышки? Откуда им здесь взяться? Но уже и в двух десятках метров от пожара дышать было нечем. Воздух закончился. Весь выгорел.
     Ветров, спавший в траве неподалёку от бани, почувствовав сильный жар, проснулся и с ужасом наблюдал, как гибли люди. Сильно хотелось пить, но разве до этого сейчас? Когда огонь стал обжигать лицо, Василий Семёнович попытался встать, но не смог. Что-то удерживало его, не давало пошевелить ни руками, ни ногами. Василий широко открыл рот, глотая остатки атмосферы. Вот всё и закончилось. Но там же Ирина! Судья рванул на груди рубаху и… проснулся. На сей раз по-настоящему.
     В дверь настойчиво звонили. Ветров глянул на часы. Четверть пятого. Да кого там нелёгкая принесла? Василий Семёнович пододвинул к себе ведро со льдом, предусмотрительно поставленным им возле кровати перед сном. Достал оттуда бутылку воды. Сорвал пробку, зацепив ею за край элегантного столика из красного дерева и, не отрываясь, осушил ёмкость до дна. Поднялся с кровати и побрёл в прихожую. Не спрашивая, отворил дверь. На пороге стоял Ариф. Василий готов был ударить его пустой бутылкой, которую с силой сжимал  в руке.
     - Семёныч, ты что такой грозный? Или не узнал спросонья?
     Ветров смотрел на кавказца и молчал.
     - Не пускаешь, что ли, Семёныч? Ну, извини, без предупреждения. У меня особый обстоятельств.
     Ветров выглянул в подъезд. Прислушался. Снова посмотрел на Арифа.
     - Заходи, наглец.
     Ариф угодливо заулыбался и заскочил в прихожую.
     - Какого чёрта ты являешься ко мне среди ночи?
     - Прости, Василий Семёнович. Я же говорю, обстоятельств, не терпящий срочный рассмотрений. Знаю, твоя жена на даче… Так бы не осмелился, - тараторил Ариф.
     Мужчины сели в кресла возле журнального столика.
     - Семёныч, я только что от гаишников убежал. На посту тормознули, а я по газам и в город… Случайно в ларёк врезался, выскочил и дворами сюда.
     - Совсем голову потерял? А если они заметили, куда ты нырнул?
     - Никто не видел, последним гадом буду.
     Ариф поведал, как вся компания до утра гуляла в сауне у Аббаса. Потом улеглись, кто где, а он на машине Расула помчался в город.
     - Сейчас милиция ищет меня. Дорожно-транспортное, не шутка всё же.
     - Что намерен делать?
     - Смотаюсь на родину к родителям. Только вот… деньги на нулях. Займи на билет. Приеду, сразу вышлю в два раз, нет, в три раз больше!
     - Да откуда у твоих предков, пенсионеров, бабки?
     - Мамой клянусь, сразу телеграфом вышлю. Падлой буду, зуб даю! Ну, хочешь, котлы и цепуру в залог дам?
     Ариф снял с шеи толстенную плетёную золотую цепь, - аксессуар братвы девяностых годов.
     Василий закурил. Да, видать, прилично вляпался кавказец, если так спешит домой, да ещё готов распрощаться с милыми его сердцу цацками. Наверняка что-то недоговаривает, хитрая душонка. И почему к нему, а не к землякам прибежал?
     Ветров приподнял на пальцах тяжёлую цепку.
     - Думаешь, не возьму? Часики тоже попрошу на стол. Надеюсь, золотые или подделка?
     - Какой подделка? Червонное золото!
     - Насчёт червонного не надо трепать. Ширпотреб, хотя и не самая дешёвая вещица. И болт выкладывай, не скромничай.
     - Без базара, дорогой, - радостно произнёс Ариф, снимая с пальца массивную печатку.
     - Уникальная вещь, с платиновыми вставками. В карты выиграл. Пёрло тогда.
     - Не неси чушь. Удачно передёрнул – вот и сорвал банк.
     - Семёныч, у нас за такой момент сразу башку оторвут!
     - Сначала поймать надо. А ты шулер со стажем. Ладно, твои проблемки.
     Василий Семёнович вышел в другую комнату. Вернулся с бумажником. Протянул Арифу несколько купюр крупного достоинства. Тот пересчитал деньги.
     - Семёныч, ещё типа суточных выдай, да? Ну, пожрать по пути чтоб. Я поездом покачу. Разыскивают ведь. А ехать неделю, не меньше.
     - Ладно, бери вот ещё и проваливай. Всё тебе мало. Скромнее надо быть. Особенно на нелегальном положении. Или ты в «Метрополе» питаться собираешься?
     Ариф взял деньги. По нему было заметно, что полученная сумма более чем устраивала его.
     - Спасибо. Всё равно меня ни сегодня – завтра установят. Заложит кто-нибудь. У нас доброжелателей хватает. Так что рвану. Отсижусь месячишко. Однако ты неприветливый нынче. В бане тоже всё думал о чём-то. Девка, та Ирка, жутко понравилась, да? Обеспечим ещё неоднократный раз.
    - Замолчи. Ты меня разбудил, взял бабло и ещё недоволен? Что мне твоё ржавьё с шеи и рук? Носить не стану, продавать тем более.
     - Прости, Семёныч. Так я… сдуру ляпнул. Выручил, не забуду.  Извини, пойду.
     - Стой! А если тебя сейчас на выходе тормознут?
     - Не маленький, не сдам. Скажу, бежал, куда глаза глядели. Поторчал в подъезде и вот я ваш, вяжите, гады! Да не было за мной хвоста, я тебе…
     - Слышали, мамой клянёшься. Всё. Счастливого пути. Привет Кавказу!
     После ухода Арифа Ветров зашёл на кухню. Открыл холодильник. Рука потянулась к бутылке с пивом, но Василий, передумав, взял ещё бутылочку газированного напитка.

                Тревожный звонок
    
     В понедельник, ближе к вечеру, Ветров курил в кабинете. Зазвонил телефон. Василий Семёнович поднял трубку.
     - Слушаю.
     - Майор милиции Волков. Василий Семёнович?
     - Да, Валера, это я. Что случилось?
     - Понимаешь, тут какое дело? В субботу утром за постом ГАИ при въезде в город произошло дорожно-транспортное происшествие. Нарушитель скрылся. А в автомобиле остался труп гражданина Кобоева и неустановленная девушка.
     Ветров начал волноваться.
     - Как зовут Кобоева?
     - Расул… Отчество не помню.
     «И не надо, - подумал Ветров. - Вот почему он не появился сегодня и не хлопотал об освобождении из-под стражи своего брата, как договорились. Ариф меня провёл, как лоха какого-то. Он, получается, из иммиграции обратно иммигрировал, пока свои не убили за Расула, а я помог ему. Угробил земляка по пьянке и, видимо, Ирину. Неужели?»
     -  И что там, Валера, почему ко мне звонишь?
     - Понимаешь, у того Расула в записной книжке твои данные и рабочий телефон. Ты знаком с Кобоевым?
     - Нет, конечно.
     - Но откуда у него…
     - Валера, мой рабочий номер телефона – это одновременно и номер моего секретаря. А кавказцев я немало осудил за вымогательство. Буквально неделю назад преступную группу рассадил, двенадцать подсудимых. Любой человек мог позвонить в секретариат суда и узнать номер моего секретаря. Позвонил и записал. Скорее всего, так дело и было. Родня их постоянно трезвонит. Они же не знают даты судебных заседаний. Их полно, тех болельщиков, что на суд являются. У секретарши спросят, когда суд, и являются потом толпой. Сидят, базарят, как у себя дома.
Чуть ли не анашу дуют в суде. Мешают вести заседание. Штрафуешь их, из зала удаляешь, а толку? Процесс не закрытый. Гласность, доступность… сейчас ещё все эти демократические дела, сам знаешь.
     - Понятно.
     - Послушай, майор, а что за девчонка там находилась? Она жива?
     - С какой целью интересуешься?
     - А как иначе, если в деле моё имя фигурирует? Должен же я знать обстановку. Расскажи, не первый год знакомы.
     - Не фигурирует твоё имя нигде. Разобрались же. А девушка, видимо, черепно-мозговую травму получила и потеряла сознание. Инспектор, что был на ДТП, говорил, возможно, она просто пьяная спала. От неё так алкоголем несло. В больницу скорой помощи доставили. Вот, собственно, и всё. К тебе больше никаких вопросов. Тем более не у бандита в блокнотике ты отмечен. Счастливо.
     - Пока. Звони, если что.
     Ветров задумался: «Ну, да, у честного паренька, понятное дело, я в книжечке значусь. Эх, знал бы ты, Валера, приятель из следовательской молодости, кем я стал? Однако пронесло, кажется. По ерунде влететь мог. У нас только попади на карандаш, сожрут. Хотя об меня зубы сломать можно.
     Надо что-то делать. Обязательно помочь Ирине. Она это, точно. Других женщин в сауне не наблюдалось. В принципе, парни могли вызвать подружек после моего отъезда, но, сомнительно, ведь сильно нарезались ещё с вечера.
     Сейчас лежит девчонка в палате. И никто к ней не придёт и не спросит, что для тебя сделать? Надо ехать. Купить ей еды, дать денег. Возьмёт ли? Скажет, откупиться решил. Какая разница? Должен помочь».

                Папочка Ветров.
    
     Через час Ветров с пакетами, заполненными продуктами, стоял в регистратуре больницы БСМП (больница скорой медицинской помощи). Естественно, Василию Семёновичу не дали никаких справок о пациентах. Только сказали, что, да, поступила девушка с ДТП и поинтересовались, кем гражданин ей приходится и почему не знает фамилии?
     Представляться Ветров не стал, а тут же позвонил к главному врачу больницы, своему давнему знакомому. Через пять минут Василию Семёновичу любезно разрешили пройти в палату, где находилась Смирнова Ирина Александровна.
    
     Ветров шагал по больничному коридору. Сердце учащённо билось. Василий Семёнович сердился на себя.
     «Тоже мне, влюблённый фраер. Солиднее надо быть. Сейчас же взять себя в руки! Но что я ей скажу? Надо было цветы купить. Нет, тогда совсем полным дураком выглядел бы. Притащился каяться к намедни предоставленной для утех девчонке. Идиот! Хотя, чего стесняться? Примет помощь или прогонит – её дело. Мне же надо помочь ей, во что бы то ни стало. В отдельную палату её переведут прямо сейчас. Главный распорядился».
     Василий Семёнович решительно постучал в палату. После предложения войти заглянул внутрь. В помещении находилось три женщины в возрасте приблизительно от 30 до 45 лет. Ветров поинтересовался:
     - Уважаемые, а где Смирнова, на процедурах?
     Больные внимательно рассматривали импозантного мужчину. Высокий Ветров в дорогом, по фигуре, импортном костюме, терпеливо перенёс их взгляды. Наконец одна женщина, окончив осмотр посетителя, произнесла:
     - Ирка, что ли, Смирнова-то? Да, эта процедурит... Весь день милиция ездит. Вы тоже из органов или… папаша её будете?
     - Не важно. Где она?
     - Да где ей быть? Курить ушла, наверное. Она нам не докладывается. Молчит. Не ест даже. Предлагали ей. Что мы, звери, какие? Гордячка. Не рассказывает ничего. То лежит, спит, то плачет по-тихому.
     Василий Семёнович поблагодарил больных и прикрыл дверь. Повернулся и увидел Иру. Она шла по коридору и смотрела на Ветрова. Василий направился навстречу девушке. Опять волновался и ругал себя. Она заметит, осмеёт ещё. Ветров остановился перед Ириной. Казалось, она нисколько не удивилась.
     - Я тебя со спины узнала. Сообщили уже? Не бойся, я им о тебе ничего не говорила. А ты переживаешь, наверное, что на работе узнают и аморалку пришьют?
     Ветров успокоился. Взял за локоть Ирину и повёл к нише, где стояли стулья и телевизор.
     Усадил Иру на стул.
     - Не боюсь я никого. Принёс тебе поесть. Скажи, что ещё надо? Я сейчас же съезжу и куплю. Кому сообщить о тебе?
     Ирина внимательно смотрела на Ветрова.
     - Вася, - тихо произнесла она, - успокойся. Ничего не надо. И сообщать тоже. Муж приезжал. Развод у меня наметился. Наплевать. Пошли, покурим.
     - Обожди ты с курением. Только что ведь дымила. И нельзя тебе. Головой ушиблась, сознание теряла. Это не шутки.
     - Ерунда. Меня сто раз уже спрашивали. Не болит, не тошнит? Надоели доктора. Достали. Я бы ушла отсюда, да некуда. Муж…
     - Понял. Приедет ко мне на днях.
     - Зачем? Он про тебя ни сном, ни духом.
     - Не ко мне лично, но в суд. А я рассматриваю уголовщину.
     - Вот ты о чём. Детей у нас нет. Не успели. Квартира его. Делить нечего. Так что без суда разведут. Теперь и Расула нет. Некуда мне идти. Пролежу тут до упора. Скажу, тошнить начало, голова заболела. Пусть исследуют. Глядишь, на инвалидность вытяну. Вот и источник существования. Откуда им знать, что у меня на самом деле? Мозг – материя тонкая и переломов в нём не заметно.
     Ветров смотрел на Ирину, слушал её нескончаемый монолог. Вдруг заметил, что гладит девушке руку. Она словно ничего не ощущала.
     - Землячки его тоже меня навещали. Арифа ищут, а я тут с какой стороны? Угрожать начали. Пусть хоть убивают. Всё равно некуда податься.
     Василий Семёнович всё решил. Он увезёт Ирину к себе. Не домой, понятно, и не на дачу. Имеется у него тайная квартирка из двух комнат. О ней даже жена не знает.
     Зачем Ирина кавказцам? Разыскивают Арифа. Ясно, что родственники погибшего разобраться хотят. Но девчонка тут не при делах, понятно же.
     - Ира, почему за рулём находился Ариф, и куда вы направлялись?
     Ирина беспомощно посмотрела на Василия.
     - Я плохо помню. С Расулом ругались. Сказала, больше ни под кого не лягу. Он ударил. Он и раньше бил. Пинал даже. Но тут мне обидно стало.  Я наврала ему, что ты мне в сауне сказал, будто посадишь его, а брата сроду не выпустишь. Короче, типа я тебя охмурила и ты теперь мой. Но я не собиралась к тебе вообще.
     Василий Семёнович думал, до чего довели девчонку, уроды, если она, зная, что никогда, никому и ничего не сможет сделать и то взбунтовалась? Сейчас ей и податься некуда. Он обязан помочь, вытащить её из грязи.
     - Ты в самом деле нормально себя чувствуешь?
     - Ничего так. Ещё бы пару банок пива и вообще ажур.
     - Ты вот что, ты собирайся тогда. Я увезу тебя отсюда. Жильё есть. Решим что-нибудь.
     Ирина внимательно посмотрела на Василия Семёновича. Она и верила, и не верила ему. Не могла понять, зачем ему помогать ей? Не влюбился же? У судьи жена, престижная работа. Почему он чужой судьбой заинтересовался? Или он так со всеми, с кем в саунах отношения имел? Девушка поднялась.
     - Вася, я теперь гордая, и больше никто не заставит меня делать что-то против воли. Я же сказала, дешевле убить, чем лишний раз тратиться. По крайней мере, чистой умру. Не праведницей, ясное дело, но не такой запятнанной, как недавно ещё.
     - Успокойся. Я тебе не причиню вреда. И от кавказцев спасу. Где твои родители?
     - Далеко. Я к ним не вернусь. Они меня, наверное, прокляли.
     Василий Семёнович взял девушку за руку и повёл к лестнице. В палату заходить не стали. Всё равно у Ирины там ничего нет.
     Надо связаться с родными Ирины и отправить её домой. Здесь она пропадёт. Братва так просто не отстанет. Такой лакомый кусочек достался им по наследству от покойного земляка. Молодая, стройная, красивая. Девчонку уже наверняка «перераспределили», если сразу навестили её. Почему-то не поинтересовались, в чём она нуждается? Сейчас же необходимо её всем обеспечить.
    Когда стояли возле дверей лифта, Ирина вдруг потянула Ветрова за рукав.
     - Смотри, опять они идут, твои друзья.
     Василий Семёнович глянул вниз. По лестнице, громко переговариваясь, поднималось трое парней.
     - Не мои они, понятно? Иди за мной и ничего не бойся.
     С молодых лет, с начала карьеры следователя прокуратуры Василий Семёнович знал все ходы и выходы в этой больнице. Ведь сюда доставляли потерпевших, получивших травмы. Сколько их здесь было им допрошено – не перечесть.
     Василий и Ирина оказались на улице. Ветров попросил девушку подождать его. Требовалось подогнать машину, тот самый Мерседес, что своей дороговизной возмутил проницательного судью Глебова. Однако Ветров, вспоминая прошедший пятничный день, почему-то не испытывал злобы к Ивану Павловичу, так колко пошутившему тогда.
     Как подпольщик, Василий Семёнович осторожно выглянул из-за угла дома и тихонько присвистнул. Возле его темно-серого «мерса» стоял «пост». Значит, кавказцы опознали автомобиль Ветрова, оставили рядом одного из своих, одетого так же, как принято в их «кругах»: спортивный костюм, кожаная куртка, кроссовки.
     Василий быстро возвратился. Ирина выглядела совершенно подавленной. Ветров не дал сказать ей ни слова.
     - Там сержанты из дорожно-постовой службы меня поджидают. В не положенном месте припарковался. Позже мерс заберу. Не уволокут же они его в ГАИ. Сейчас установят, кто владелец, и отцепятся из-за подобной мелочи. Меня в органах каждая собака знает. А мы такси поймаем и быстрее в универмаг. Купишь всё необходимое себе для проживания в конспирации, с позволения сказать. Таково нынче положение, никуда не денешься.
     Ирина шла рядом с Василием и молчала.
    
            
                Шопинг

     …В магазине на Ирину, одетую в застиранный больничный халатик, с удивлением посматривали покупатели. Ветрову же Ира нравилась и в таком одеянии. Халат плотно облегал её фигуру, а короткий подол не скрывал стройных ног.
     Ирина, заметив, как Василий посмотрел на неё, буднично произнесла:
     - Я его оборвала.
     - Что? - не понял Ветров.
     - Подол.
     Василий Семёнович немного смутился и снова мысленно ругнул себя.
     - Зачем?
     - Халат длиннющий был. Я же не чмошница, в таком ходить.   
     - И что сестра-хозяйка?
     - Обозвала манекеном и обещала взыскать деньги за испорченную одежду, - рассмеялась девушка.
     Ветров удивлённо и одновременно радостно взглянул на Ирину. Ну, вот, смеётся. Значит, жизнь налаживается. Они выпутаются. Сейчас точно, раз к Ирине стали возвращаться эмоции. Она, ещё неосознанно, поняла – жизнь продолжается. Хватит грустить. Пора сосредоточиться.
    
     Возле отдела женской одежды Ветров вручил девушке пачку купюр.
     - Купишь всё, что требуется. Помни, из квартиры ты не выйдешь дней десять.
     - Куда мне столько денег? Здесь на норковую шубу хватит и ещё останется.
     - Можешь и её прикупить, - серьёзно ответил Василий Семёнович.
     - Шубу, летом?.. И у меня есть. Не знаю, вернёт ли Мишка… мужик мой… считай, бывший. Или присвоит себе? У него есть баба, знаю. Мне их главный, Гасан, давно говорил. Однажды даже показали в городе. Смешно бы было, если бы мы нос к носу столкнулись, да?
     - Что?
     - Ну, если бы я с Расулом и мой муж с любовницей встретились. Вот так компания.
     Василий промолчал. Он решил зайти в отдел вместе с Ириной, полагая, что она постесняется тратить много денег. Чтобы ни у кого не возникло вопросов по поводу внешнего вида Ирины, Ветров приобнял её и непринуждённо проследовал к рядам, где на плечиках была развешена женская одежда.
     Продавец-консультант с удивлением смотрела на необычную пару. Молодая девчонка, красивая и ухоженная, видна порода, но в нелепом одеянии – и представительный мужчина, шатен, модно подстриженный, со вкусом одетый.
     Василий Семёнович тут же обратился к женщине:
     - Добрый вечер. Прошу вас, помогите моей спутнице подобрать что-нибудь качественное. Парочку халатов, какое-нибудь шикарное платье, деловой костюм. Вон как нас грабители давеча обобрали. Спасибо, люди добрые дали кое-какую одежонку. 
     Продавец вновь смерила оценивающим взглядом Ветрова.
     - Особенно вас, мужчина, те невероятно добрые люди неплохо приодели. Они нынче и Версаче выдают?
     - Точно так-с, мадам. Но попрошу вернуться к нашему вопросу или, как ещё принято говорить – к нашим баранам. Будьте так добры, достаньте из массы всего тряпичного, выставленного здесь напоказ, самое лучшее, и даже лучше лучшего. Стоимость абсолютно не имеет никакого значения. Вы ведь скоро закроетесь, а нам тут смотреть – не пересмотреть. Да, обещаю премию лично для вас, - как можно приветливее улыбнулся Василий Семёнович.
     Продавец немного растерялась от бурного натиска необычного покупателя, но как профессионал своего дела быстро взяла себя в руки.
     - Да, безусловно, я сию минуту всё устрою. Вам будут представлены на выбор лучшие образцы, ничего искать не придётся, успеете полностью одеться хоть на все сезоны. Только никаких подношений от клиентов мы не принимаем, - уже не так уверенно закончила она.
     Ветров, почти как профессиональный (уровня народного) артист, вдруг стал таинственным и заговорщицки, громко шепнул:
     - Я понимаю, наверное, обеспеченное и строгое начальство запрещает восхищённым покупателям выражать заслуженные благодарности трудолюбивым и знающим специалистам магазина.
     Женщина, немало лет отдавшая торговле, непонятно почему снова смутилась и тоже шепнула в ответ:
     - Не то слово, товарищ.
     - Так мы им ничего не скажем. Пусть протирают штаны и престижные юбки в своих богатых евро-офисах, в то время как настоящие виртуозы торгового бизнеса сутками трудятся на ногах практически без перерывов.

      На «конспиративную» квартиру добрались, когда стемнело. Василий Семёнович сам поместил одежду в шкаф. Вручил Ирине ключи от жилища и собрался уходить. Он предполагал, девушке захочется примерить обновки. В универмаге Ветров лишь оплатил всё, что им принесла продавец, метким взглядом сняв размеры с девушки, которую попросил одеть такой настойчивый, но очень щедрый покупатель.
     Ирина растерянно поинтересовалась:
     - Ты куда?
     - Поеду домой. Тебе же надо отдохнуть, понаряжаться, наверное.
     - Я за день отоспалась. Хоть и будили то медсёстры, то менты.  Тряпки мне до фени в теперешнем состоянии. Наверное, надолго, если не навсегда. Деньги верну быстро. Если родные примут, то сразу. У нас приличная, обеспеченная семья. Одна я непутёвая. Останься, если не занят ничем срочным, и расскажи честно, почему решаешь мои проблемы? Сам настрадаешься. Ни к чему тебе с рэкетирами связываться.
     Василий Семёнович присел на диван.
     - Не пугайся, в наложницы не беру. А помочь тебе здесь некому. Потому не отрицай. Это по-божески. Понимаешь? Или ты не… Собственно, не важно. Я сам тот ещё грешник. Сейчас всё сделаю бескорыстно, даже не сомневайся и ни о какой благодарности не думай. Мне не надо абсолютно ничего. Пусть будет во имя чего-нибудь. Я очень виноват перед тобой. И вытащу, куда пожелаешь, хоть за кордон. Сама решишь. Прости меня, Ира, если можешь.
     - Даже не знаю, что сказать. Но я заявила о своей гордости и не откажусь. Потому всё верну. Не спорь. Иначе сейчас же уйду обратно в палату. А прощать тебя... За что? Ты не хуже других.
     На самом деле Ирина подумала, что Ветров совсем не такой, как все те люди, кого ей удалось наблюдать в пору знакомства с покойным её другом Расулом. Те ежедневно и помногу пили. Некоторые принимали наркотики. Самые дурные совмещали наркотики со спиртным. Они становились ужасными. Полностью теряли контроль над собой. Ирину спасало то, что всё же она считалась женщиной Расула. И его земляки никогда не преступали определённые грани. Никто даже не задерживал на ней подолгу взгляд. Это считалось неприличным. Не то что друзья мужа. Те напивались и нагло приставали к Ирине в присутствии тупо улыбающегося Михаила, её супруга. Он ни разу не вступился за жену. И не насиловали её лишь по причине того, что она могла постоять за себя. Одного развратного и скверно пахнущего парня она  огрела скалкой по голове, когда он пытался сорвать с неё одежды, войдя на кухню, где Ирина пряталась от пьяниц. Сколько было крови на полу кухни. Несостоявшегося насильника с разбитым черепом увезли на скорой помощи. Девушка на всякий случай собрала себе вещички, полагая, что её непременно арестуют. Но Ирину даже никуда не вызывали, хотя парню в травмпункте наложили на голову несколько швов. Видимо, он сообразил, чем может обернуться для него эта история, если он заявит на Ирину в милицию, и что-то наврал, пришедшему к нему в травмпункт участковому милиционеру. Ирина больше не видела этого человека. Да и остальные дружки Михаила, бывая у них дома, стали сторониться его жены.
     А вот судью Ира поначалу никак не могла понять. Что ему нужно от неё, если он утверждал, что никакого интима не предвидится? Набрал ей фирменной одежды на огромную сумму. Устроил у себя, а ничего толком сказать не может. На злодея не похож. Да и в сауне вёл себя по-джентльменски, если можно так сказать, учитывая обстоятельства их знакомства. Странный он какой-то. Понятно, что вряд ли он станет что-то нечеловеческое вытворять с ней. Их столько народу везде видело. Вряд ли маньяки так ведут себя. Попросил прощения, чем окончательно сбил с толку измученную поганой жизнью девчонку. Не сразу она смогла довериться этому человеку. Но поняла всё же, что ничего худого он с ней не сделает. А это главное.
     ...Василий вспомнил: ему же надо «выручать» автомобиль, брошенный у лечебного учреждения. А то ведь в самом деле в ГАИ отбуксируют, а то и угонят.
     - Располагайся. В будущем всё решим. Только дожить бы надо. Тебя ребята просто так не отпустят.
     - Знаю.
     - Я поехал за машиной.
     - Вернёшься?
     - А нужно?
     - Приезжай. Мне скучно одной. Приготовлю ужин. Я ведь не только... В общем, готовить я тоже умею, - смутилась Ирина.
     Чтобы не усугублять неловкое положение девушки, Ветров поспешно направился к выходу.
               
                Продолжение: http://proza.ru/2015/08/15/1482.

     Фото:                


Рецензии
Согласен с Н.Н.Н., поэтому не буду повторять его слова. Есть, разумеется, и хорошее в В.В., но ходит он по грани, или по канату над пропастью... Р.Р.

Роман Рассветов   14.05.2016 01:17     Заявить о нарушении
Он не трус. Но негативных качество немало.

Игорь Исетский   15.05.2016 22:21   Заявить о нарушении
Конечно, иначе он бы не путался с криминалом. Р.Р.

Роман Рассветов   16.05.2016 16:23   Заявить о нарушении
На это произведение написано 13 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.