Евгений Морозов, Классический желтый песок. Реценз

Евгений Морозов, "Классический желтый песок". Казань, 2014. 64 с.

На что человеку дан выбор его? И насколько широк и реален этот выбор, если человек из вселенских далей приходит в земной мир, где "в бане и подлости все равны", где "ничего нет страшней обывателя, исповедующего добро" и есть только "жажда просто хотеть и остаться скотом", и только окровавленная плацента хранит следы его "космических лет".

Тяжело ступая по зыбкому песку своей повседневной жизни, задумчивый персонаж книги Евгения Морозова всматривается в свою ойкумену и пытается понять себя-настоящего, не забыть себя-прошлого и предугадать пути для себя-будущего. Для этого он и ангела провоцирует на падение, и проверяет свою способность к свободе в райском саду близлежащей психушки, и честно копается в темных подвалах своей личности. Он толкается в людской толпе, удивленно чувствуя в себе потребность "любить это сборище скотского роста", пробует жить на крыше, над миром, где видится, что "люди сверху – маленькие дряни", и учится прощать, "даже если размер груди не позволяет это".

Временами кажется, что этот персонаж из тех людей, что "землю ненавидят и любят облака", из тех, кто бережно лелеет свою придуманную или приобретенную усталость от жизни и с брезгливой снисходительностью смотрит на дела людские, как на возню ребенка с кубиками. Да нет, нет, конечно! Это мучения, метания и прозрения живого человека, не научившегося жить в обиходном расхожем понятии, это рефлексия странника, что "в любой стихии созданный вращаться… выбрал землю", это, быть может,  виноватое томление античного стоика, проросшего, как растение, в современность, которому открылось, что все беды мира ничтожны перед "бедой остывания жизни в нём". Иногда этому "созерцателю копошенья" легче закрыть глаза, чтобы тьмой заменить недостижимый космос, стоя на "эшафоте бегущего времени", но твердит он заклинание: "не предавай звезды своей, не изменяйся весь…"

И, ей-богу, мне интересны люди, для которых "бесконечность тесновата, как старенькая детская кровать". Много ли их вокруг?

Когда с цепей спустивши мыслей свору, / коль скоро стать
бесплотным довелось, / ты видишь, вопреки слепому взору, /
 безлюдную вселенную насквозь.

Графит N9, 2015. Тольятти.