Перевозчик

Мне не нужно было утром вставать по будильнику, но встать пришлось раньше, чем хотелось. Не удалось лениво поваляться лишние полчаса, когда уже не спишь, но еще не готов окунуться в рутину дня. На сегодня у меня все было строго распланировано. Я стал не торопясь, но и не задерживаясь более необходимого, выполнять свои утренние ритуалы: принятие завтрака, умывание, обновление музыки в плеере, беглый просмотр новостей и погоды. Последнее только недавно вошло список ежедневных утренних дел, поскольку я несколько раз хорошо обманулся или московская весна меня обманула, и замерз, одевшись недостаточно тепло. Весна в этом году словно нерешительная барышня то пригревала, то, словно чего-то пугаясь, отступала, впуская снег и холод. Уж лучше пусть мне будет жарко, - я решил надеть зимнюю куртку, уже убранную поспешно в шкаф.
Теперь сборы сумки. Я выгреб из нее залежи ручек, проваливающихся в кармашек и скапливающихся на дне, собрал рассыпавшиеся аскорбинки и жвачки, выкинул ненужные бумажки, чеки, квитанции и прочий мусор. Все было собрано лаконично – документы, ежедневник, книга и кое-что еще, завернутое в пакет. В ежедневник я честно пытался записывать какие-то планы, дела, использовать его по назначению, в общем-то, поскольку у моего отца всегда было по паре толстых, исписанных его непонятным почерком, книг в обложке из настоящей кожи, от которых так и веяло серьезностью и деловитостью - и я не думаю, что там фигурировало что-то кроме работы,  но у меня все свелось к записи мыслей, снов и иногда небольших зарисовок или даже стишков. 
Книга – в данный момент я решил вернуться  к русской классике, интерес к которой был надолго отбит школьной программой. Через некоторое время после окончания школы, я решился что-то перечитать из того, что насаждалось на литературе, кажется Чехова, и с удивлением понял насколько изящны и глубоки его произведения, поэтому время от времени я заново открываю для себя русскую классику в промежутках между другим чтивом. Сейчас подошла очередь Тургенева, томик его произведений украшал своей белой обложкой черное нутро моей сумки.
Нечто, же, завернутое в пакет, собственно, и составляло большую часть планов на день. Груз не тяжел сам по себе, но деликатность и необычность добавляла ему словно пару килограмм, поскольку он приковывал к себе мои мысли. Именно из-за него в первую очередь мне и нужно было покинуть домашний уют и отправиться в путь, хотя иной раз я специально ищу причину куда-нибудь отправится, просто чтобы послушать в дороге плеер, почитать книгу, что-то записать.
Я вышел на улицу и понял, что мой расчет был верным - несмотря на кажущееся теплым солнышко, на улице было, мягко говоря, не жарко, в первую очередь, благодаря пронизывающе холодному ветру. А кажущееся теплым солнце, даже не растопило лед на лужах. Путь до остановки не был примечателен в тот день практически ничем. На остановке ко мне начала подкрадываться легкая параноя. Когда у тебя есть какая-то тайна, особенно нелицеприятная, та которую не оценит большинство окружающих, когда эта тайна к тому же заключена у тебя в сумке, кажется что окружающие к тебе присматриваются и догадываются о чем-то таком, несмотря на доводы разума. Маршрутка приехала раньше автобуса, поэтому именно она и повезла меня к метро, тем более мне постоянно казалось, что я ловлю на себе подозрительные взгляды окружающих. После трясущегося нутра маршрутки и обязательного неловкого «передайте пожалуйста» я влился в людской поток следующий ко входу в чрево метрополитена.  Пожалуй, я не люблю общественный транспорт. Особенно в час пик. Хотя я бы посмотрел на субъекта, которому он нравится во время давки. Вне часа пик мое отношение ближе к нейтральному. Как к средству достижения пункта назначения. Исключение составляют трамваи. На них я периодически катаюсь в свое удовольствие. Похожие не то на рогатых гусениц, не то на минипоезда, сжатые в один-два вагона, они несут в себе что-то из детства наверно, поскольку я рос рядом с трамвайной линией. Мне всегда нравился зимний подогрев сидений, неторопливое покачивание, вид за окном, даже в резком дребезжании, заменяющем гудок, есть свой шарм.  Система АСКП чуть не убила все это централизовав, а точнее принудив ко входу в первую дверь. Поэтому мне было вдвойне радостно, что мой родной 17 маршрут в целях эксперимента отказался от турникетов и строгого входа в переднюю дверь. Войти можно в любую из дверей, а контроль проезда остается на совести пассажиров – терминалы для приложения карты есть рядом с каждой из них. Могу сказать, что честно каждый раз прикладываюсь картой, поскольку оказываемое доверие мне импонирует, не смотря на возможность легкой экономии и халявы. К сожалению,  я нечасто теперь катаюсь на трамваях, поскольку живу сейчас далеко от трамвайной линии.
В метро тревожные мысли отступают. Не столько отступают, сколько я просто переключаюсь на книгу и мелодию в плеере. Вагон полупустой, а ехать мне недолго. Вагоны розово-фиолетовой ветки достойны особого упоминания, поскольку именно на этой ветке в некоторых из них отсутствуют угловые места, рассчитанные на троих людей среднего сложения. Да-да те самые места для бомжей, как их иногда называют. Причем они отсутствуют не во всех вагонах в составах этой ветки, но мне почему-то везет именно на них. Отсутствие этих мест особенно сказывается в час пик, хотя вместимость вагона не особо страдает, но сидячих мест получается ощутимо меньше. И да я москвич не знаю названия всех веток метро, только кольцевую, сокольническую и калужско-рижскую ветки я помню.
В плеере успевает смениться пара-тройка песен, одна глава в книге дочитана, начинается следующая, а мне уже и выходить пора. На станции первое, что я вижу - это полиционера или милицейского, а точнее целый полицейский патруль с собакой. Они стоят прямо напротив дверей вагона, из которых я выхожу. Сердце подпрыгивает в груди. Кровь подкатывает к горлу. Я, на ватных ногах, иду мимо, ожидая окрика или твердой руки на плече. Груз сразу тянет сумку к полу.  Нет, отвернулись - пошли в другую сторону. Но адреналин уже бурлит. Несмотря на рев музыки в наушниках, если меня спросить, что там играло секунду назад - я не смогу ответить. Даже поднимаясь на эскалаторе, я ловлю себя на мысли, что не слышу, что играет в плеере. Путь до места назначения, где мне предстоит избавиться от этого, жгущего ногу через сумку, я представляю смутно, исключительно по картам из Интернета. Можно конечно открыть телефон и посмотреть, благо 3G в Москве прилично ловит почти везде, но я пока вроде бы и так ориентируюсь. Наверно сказывается курьерское прошлое. Так сложилось, что большинство моих знакомых начинали работать именно курьерами. До сих пор проскальзывают у меня ностальгические нотки по тем временам, поскольку холодные зимние дни, когда нужно было с самого утра бегать по промзонам Москвы и даже порой подмосковья почему-то не вспоминаются. Вспоминаются исключительно летние месяцы, когда все заказы развезены и можно в свое удовольствие погулять по центру или по тому району, где был последний адрес, выпить немного, позвонить друзьям, которые, скорее всего, в это время так же уже развезли свои заказы. То ли ушло с тех времен какое-то чувство легкости, то ли я его себе сам придумал. Но с тех времен осталось в моей голове какое-то приблизительное знание или даже вернее будет сказать понимание, как и куда в Москве добраться, тем более при наличии карты, хотя иногда топографический кретинизм берет верх. Пока мне все понятно – главное выйти на центральную улицу, точнее автомагистраль этого района и можно будет сориентироваться по номерам домов.
Я иду погруженный в музыку и свои мысли, стараюсь не смотреть на прохожих – вдруг они смогут меня разгадать по взгляду. Обычно, когда я ничем не отягощен, я люблю посмотреть на людей вокруг, даже иногда люблю подслушивать обрывки их разговоров между собой или  по телефону, из которых при желании можно составить истории жизней и мест проживания. Таким образом я погружаюсь в информационный фон – в шумы города, помехи, вызванные перенаселением, переполнением квадратных метров количеством находящихся там людей. Но сейчас для меня это недоступная роскошь, волнение не дает мне воспринимать окружающее с холодным хирургическим интересом.
Так, вот я прохожу уже 13 дом, а мне нужен 19. Нечетная сторона, все верно, скоро значит дойду. Показалось, что из-за 13 дома вышел полиционер-милицейский и идет в мою сторону. Да ну, это мнительность и расшатанные нервы. Даже если это полицейский, вот ему больше нечем заняться кроме как доебываться до меня, то есть обычного гражданина, без причины и еще и шмонать сумку. Хотя тут же я вспоминаю, что был в моей жизни и такой случай. До какого то момента смотришь на человека в форме как на какой-то идеал, героя из детективов, силу добра.  Потом эта установка по мере взросления меняется на противоположную, что все они продажные сволочи и псы коррупции. Потом же мнение выправляется ближе к золотой середине, но не у всех. Есть среди них наверно и нормальные ребята, но мне как то раз повезло попасть на сволочного. Я был слишком застенчив и неопытен, а может и нетрезв, чтобы поставить под сомнение законность его действий сотрудника, а он видимо слишком жаждал что-то найти у меня в вещах, что позволило бы ему или закрыть месячный отчет или просто и тупо поиметь с меня денег. Но к моему счастью и разочарованию этого кровососа, даже таблеток от головной боли не было у меня в тот момент. Будь я более юридически подкован, а может и просто нагл, можно было вывернуть всю эту ситуацию против него, но я был испуган и рад, что, наконец то, от меня отстали те, кто призван охранять мое спокойствие, а не вызывать страх, кстати говоря. До сих пор не могу я сформулировать свое отношение к полиции. До сих пор в силу разных событий оно колеблется от уважительного до едко-негативного.
Продолжаю идти по еле тающему снегу и медленно появляющейся грязи. По-прежнему неспокойно. Решаю зайти за угол дома и оглядываюсь. Нет, действительно идет и смотрит на меня, что еще хуже. Ускоряю шаг, практически бегу, пока он меня не видит. А если рассматривать худший вариант развития событий? Что я ему скажу, как я ему объясню? Ведь  и к аскорбинкам при желании доебется и к таблеткам от головы, а уж про контейнеры я вообще молчу. Груз его как быка тряпка раздразнит. Экспертиза… Нет, лучше не думать об этом. А вот и он показался из-за угла дома. Кажется, он оценил разрыв между нами и ускорил шаг. Так это 17 дом, уже недалеко. Ох, успеть бы. Вот он тот дом, что мне нужен. Полицейский маячит где то на периферии. Внутрь он не станет заходить. Наверно. Захожу и здороваюсь на всякий случай с консьержем-охранником. Я не знаю, как правильно назвать субъекта при входе, тем более что он одет в какую то спецовку без знаков отличий. Вроде бы успокаиваюсь.
Через пятнадцать минут я уже совсем спокоен, если не сказать счастлив. Поставленная задача выполнена. Ничто больше не жжет мне ногу через сумку. Наконец-то я избавился от неудобного в своей пикантности груза. Наконец-то я отдал в клинику два контейнера с калом на анализ.