глава 21

Назойливый зуммер звонка вырвал Арью из утреннего сна. Он ошалело глянул на тёмноту за окном, внутренний таймер говорил, что сейчас пятый час утра, нажал кнопку приёма. На экране видеофона появилось встревоженное и мрачное лицо Матиаса.

— Срочно, улица пятнадцать Север, взрыв в лаборатории, много пострадавших.

— Что?! — Арья ещё спрашивал, а тело уже действовало, одевалось: крепкие брюки, рубашка, куртка, разгрузка, ботинки, Ханс, с тревогой смотрящий на него,  захлёбывающийся новостями корреспондент, зарево пожара на экране телевизора, отбрасывающее блики на стены, лица, и липкий ужас, цепляющийся к сознанию.

На улице пятнадцать Север находилась только одна лаборатория — по тестированию киборгов. Над входом был выбит герб — фигура мужчины пронзённая стрелами.
«Снова клиника Святого Себастьяна. Но почему в городе? У них же есть своя территория. Взрыв? Специально или случайность? Или… а может, кто-то хотел уничтожить следы? Ещё один киборг? Такой, как я? Или…» — Арья вспомнил о фанатиках, но эта мысль показалась ему нереальной, ну откуда у общинников появится взрывчатка? И всё же… как теория, пусть будет.

На месте взрыва было уже не протолкнуться: работали пожарники, спасатели, мелькали полицейские. У машины стоял нахохлившийся комиссар, очень раздосадованный, что происшествие произошло на территории его участка. Трёхэтажное старинное здание сложилось внутрь, как карточный домик, спецмашины уже увозили уцелевшие при взрыве капсулы с телами, полицейские отгоняли зевак, не позволяя увидеть, как в зелёной жидкости плавают будущие машины. Где-то надрывно кричал мужчина, баюкающий раздробленную руку, и медики хлопотали вокруг, убеждая, что ничего непоправимого не случилось.

Арья подошёл к напарнику, уже в спецодежде. На поясе болталась маска, из под шапки блестели глаза, испуганные и… да Матиас в ужасе. От чего? Взрыв тому виной или то, что он увидел изнанку производства киборгов?

— Одевайся, — сунул в руки свёрнутый комбинезон.

— Мы пойдём внутрь?

— Да, огонь потушен, спасателей пока не хватает, потом  прибудут из других городов. А там люди.

— И киборги?

— Да плевать кто, вытаскиваем всех. Как могли, укрепили. Флаеры скоро прилетят. Со специальным оборудованием. А там… — Матиас махнул рукой.

— Угу, — Арья застегнул молнию, натянул маску и, не слушая, шагнул внутрь развалин.

Зрение автоматически переключилось на ночное, киборг задействовал все системы, отслеживая малейшие признаки жизни, но пока ему встречались только погибшие. То ли уцелевших уже успели вынести, то ли их вообще здесь не было.  Всюду камни, пыль, следы копоти от огня и потёки воды, пены и  капсульной жидкости. Обугленные тела и фрагменты, разворочанные стены, с торчащей арматурой, разбитый монитор, кисть руки…

«Не хочу!» — Арья переключился в турбо режим, но шёл медленно, осторожно, сканируя путь.

Разбитые капсулы с так и не выросшими до нужного состояния киборгами. Операционная, сейчас грязная, с разбитым и покорёженным оборудованием. Чей-то яркий шарфик оранжевым росчерком лежит в пыли. Осколки мониторов, ламп, стекла и среди этого хаоса совершенно целая кружка со смайликом на боку. Нога в ботинке, выше него из разодранной брючины виднеется белая острая кость. Шар в углу, лохматый, среди пыли виден выпученный глаз — голова, а вместо остального тела месиво из плоти, крови и  одежды. Всюду дым, в воздухе висит мутная пелена —  запах пыли, крови и жареного мяса. Хруст под ногами, обломки больно впиваются в ступни даже сквозь толстые подошвы. Тянуло гарью — где-то впереди ещё горит огонь, оттуда слышится ругань, команды. На улице добавилось какофонии от новых пожарных и Скорых машин. Сквозь разбитые окна влетает снег, оседает на стенах, полу, обломках. Становилось холодно — если снять маску, то пар пойдет изо рта. Нельзя, можно отравиться, пластик горит противно, воняет, даже через фильтры чувствуется ядовитый запах.

Стон — под плитой человек, вон торчит нога, рабочий тапок слетел и видно протёртость на носке, розовую кожу, медленно вытекающий тонкий ручеек крови. Арья оглянулся, поискал глазами напарника  — обломок  плиты навскидку весит килограмм… да тонну, наверное. Матиас тут не поможет, только помешает. Рядом никого. Киборг быстро проверил — точно? Да, ближайший помощник в соседней комнате, чем-то гремит. Арья подтянул сейф: он легче, поставил так, чтобы легко можно было уронить в нужное место. Обогнул кусок плиты, поднял, перехватывая, освобождая, подтолкнул сейф, подставил, обломок развалился по трещине, едва не задевая человека. Но повезло, упал мимо. Грохот привлёк внимание, на шум спешили люди, и киборг  просканировал  пострадавшего, аккуратно поднял, понёс к выходу, скорее, пока жив, пока кто-то не стал задавать вопросы.

— Что у тебя? — навстречу из пролома в стене вышел Матиас. — Ого! Неси скорей, пока кровью не истёк. Откуда он?

— Под плитой был, кусок обломился.

— Повезло…

— Да… — Арья шёл и не видел, как внимательно провожает его взглядом напарник.

— Повезло… — повторил Матиас.

Медики перехватили Арью у выхода, забрали стонущего человека, унесли, к свету, к помощи, к машине. А киборг вернулся, там, в лаборатории ещё оставались живые. На этом этаже, двое. Туда уже спешили спасатели. На верхнем — нашли и бегом несут сюда. И бьётся на виртуальном экране зелёная точка, всё слабее сигнал. Киборг — и Арья может не успеть. Он пробирался по обломкам лестницы всё выше, туда, где погибал собрат.

И не успел, сигнал от чужого процессора пропал в тот момент, когда Арья уже подходил к телу. Кровь, сломанная рука, кожа, ободранная на боку, вместе с мышцами, впалый живот, будто касается позвоночника.

«Не кормили тебя тут что ли?» — Арья послал запрос системе и тишина в ответ. Страшная, пустая, как глаза на лице киборга.

«Красивый экземпляр».

Тишина, ни сигнала, ни ответа, ничего.

— Прости, я не успел…

Арья повернулся, направился к выходу — больше ему тут делать нечего. А у тела позади чуть шевельнулись пальцы. Едва-едва… почти незаметно, но Арья уже этого не видел.

У разрушенной лаборатории уже толпа журналистов, мелькают вспышки фотокамер, суют в нос спасателям микрофоны, что-то громко и напористо спрашивают. Арья вяло отодвинул в сторону журналистку. Не ответил на вопрос, только поморщился, когда  она снова что-то спросила.  Обогнул стоявшего напротив мужчину в хорошем костюме, внимательно и удивлённо рассматривающего грязного и уставшего полицейского.

— Матиас, мы ещё тут останемся или я могу ехать?

— Подожди немного, сейчас комиссар отчитается и отпустит нас по домам.

— Кто, по-вашему, это сделал? — к ним снова подскочила бойкая журналистка.

— Без комментариев, — отрезал Матиас.

— Ходят слухи, что ответственность за взрыв взяли на себя фанатики общины «Чистота  души».

— Вот у них и спрашивайте. Пошли, Арья, вон уже комиссар зовёт.

Мужчина в костюме тихо повторил: «Арья?» и окликнул, уже громко:

— Арья Кёлхан!

Киборг оглянулся, скользнул равнодушным взглядом по нему.

— Ты его знаешь?

— Нет, пошли, я устал и хочу домой.

А незнакомец провожал его взглядом и что-то  шептал.

Дорогу домой Арья не заметил, казалось, только сейчас он был среди горелых развалин, и вот уже входит в дом, пропахший копотью, болью  и горем. Ханс встретил его у порога, стянул вонючий комбинезон, кинул пока в подвал, потащил брата в ванную. Не наверх, а в гостевую.

— Я так волновался. Вижу, горит всё. А ты туда, прямо в огонь. И человека потом несёшь. А там страшно так. И кто только додумался?

— Фанатики, братишка… хотели киборгов уничтожить.

— И чем помешали? — проворчал Хнас. — Подожди, я тебе халат принёс и тапки, не выходи раздетый, простынешь. И плед дам. Иди в гостиную, я там ужин приготовил, запеканку с кабачками и сыром, как ты любишь.

Арья бы не простыл, с его-то способностями, но тёплая искренняя забота согревала почище халата. Сидеть, закутавшись в плед, прижимаясь к боку Ханса, пить горячий чай  с мёдом и травами — Арья готов бы провести так вечность. Странно, но этот чужой мальчишка стал для него родным. И некстати вспомнилось, что тому всего девятнадцать, до второго — взрослого совершеннолетия ещё четыре года. Первое празднуют в восемнадцать, его называют юношеским. А второе приходит в двадцать три. С этого времени человек уже сам распоряжается своей судьбой, может вступать в брак, принимать наследство. Если Йоханна найдёт дядя, то может потребовать назад на правах родственника.

— А ты… вот хотел бы стать мне братом по-настоящему?

— Да, — просто ответил Ханс. — Ты хороший.

— Только потому?

— Я тут как дома… с мамой. Нет, ты не подумай, просто… просто я как подумаю, что снова к дяде…

— Я понял… Ханс, тебе уже восемнадцать, пора первого совершеннолетия миновала, и ты вправе сам выбирать опекуна. Завтра… нет, послезавтра, мы сходим в органы опеки, и ты напишешь заявление, что признаешь меня своим опекуном.

— А фамилию я могу твою взять?

— Если хочешь. Я был бы рад такому брату. Но учти, вечно мыть пол в нашем доме я тебе не дам! Пойдёшь учиться, куда выберешь.

— Пойду, конечно. Я и на прииск пошёл, чтобы денег на обучение заработать. Я хочу на наставника. Очень люблю с малышами возиться. Как тебе?

— Хорошая профессия, — одобрил Арья, зевая от усталости.

Йоханн притих, больше не беспокоя его, только смотрел на экран. По телевизору снова показывали горящую лабораторию, хаос, людей, бегающих среди дыма, машины с мигалками, медицинский флаер.

— И всё же я не понимаю, почему кто-то решил, что он может выносить приговор? Киборги там были совершенно беспомощными, а их просто убили.

— Тебе их жаль? — спросил Арья.

— А тебе нет? — повернулся к нему Ханс.

— Да, я видел, что от них осталось там, в лаборатории. И я согласен с тобой, никто не должен судить невиновных.

— Вот именно.

— А ты же боишься киборгов, — прищурился Арья.

— Боюсь, но это не значит, что они должны умереть. Я и тигров боюсь, и львов, и медведей.

— Ты повзрослел, — заметил Арья. — Еще недавно ты осуждал создание киборгов

— Я просто посмотрел сегодняшние новости, — насупился Ханс.

— Выключай ты уже телевизор, — посоветовал Арья, — а то не уснёшь.

— Сейчас, только новости досмотрю. Там уже пожар потушили. Вон, видишь?

— Вижу. Всё, я – спать.

Арья проснулся ночью от того, что замёрз. Но в комнате было привычно тепло, только изнутри шёл какой-то леденящий холод.

«Холодно».

Это не было мыслью Арьи.

«Больно… холодно… больно… больно… больно!»

Откуда у него это? Арья сел на кровати, тело сотрясала крупная дрожь, и почему-то болело в груди. Впервые за долгое время, он запустил диагностику системы — нужно было разобраться, что с ним. А ещё казалось, что он что-то упустил, что-то очень важное. Не заметил, забыл… а сейчас пытается восстановить в память. Перед глазами промелькнули кадры происходящего в лаборатории. Арья удивился: оказывается, в экстренных случаях система автоматически запускает запись. Киборг в ускоренном режиме просматривал и анализировал, вот обломок плиты и раненый под ней, вот возвращение назад, вот пойманный сигнал от умирающего, вот пустота, когда тот перестал функционировать. Арья видел, как камера последовательно зафиксировала пустые глаза мёртвого,  стену, кучу обломков, разбитое стекло, небольшой сугроб в углу, провал дверного проёма, едва заметное шевеление пальцев погибшего… Вот оно!

Арья откинул одеяло, торопливо натянул на себя одежду, только бы не было слишком поздно. Только бы успеть. Наверное, их связь ещё работала, и он принял слабый сигнал от умирающего киборга, это точно его мысли. Арья даже не подумал, как и откуда у машины появились мысли? Сейчас важно было вернуться и проверить, помочь, спасти.

— Ты куда? — на пороге своей комнаты стоял Ханс.

— Скоро… я скоро, мне нужно!

Машина летела по тёмным улицам, визжали тормоза на поворотах, редкие прохожие провожали её взглядом, мёрзнущий на Центральной площади патруль едва не задержал, но бортовой компьютер определил своего и Арью никто не остановил.
В разрушенном здании было темно, оцепление уже сняли, разошлись зеваки и журналисты. Никто не заметил, как туда скользнула тёмная фигура. Да  и кто бы обратил внимание на росчерк, мелькнувший в ночи?


***

Кабинет где-то в городе.

Усталый мужчина в домашней куртке сидел в кресле, глядя на огонь камина. В руках у него мерцал экран планшета,  на котором виднелось фотография.

— Вот ты и нашёлся, погибший в шахтах киборг с номером девяносто. Вот ты и нашёлся… Арья Кёлхан… каково, а?