Гоблин людоед из Адачигахара

Перевод японской сказки The Goblin of Adachigahara, New York: A.L.Burt Company., 1908

Давным-давно в долине Адачигахара поселился страшный гоблин-людоед, который принял облик старой женщины. В этих местах стали постоянно бесследно исчезать люди, особенно молодые женщины и девушки. Кругом заговорили о гоблине людоеде, и люди боялись покидать дома после захода солнца.
Однажды, поздней осенью, когда солнце клонилось к заходу, в эту долину забрёл странствующий монах-буддист. Он был изможден от голода, холода и долгого пути и искал ночлег, но не видел вокруг никаких признаков человеческого жилья. Уже стемнело, когда монах увидел среди деревьев огонёк и поспешил на него, в надежде найти дом или какой-нибудь теплый ночлег.
Вскоре он добрался до крошечного домика, который «еле стоял на ногах». Бумажные жалюзи, которые заменяли окна и дверь, были все в дырах; прогнившая соломенная крыша, казалось, могла рассыпаться в любой момент; бамбуковый заборчик развалился, а земля перед хибарой густо заросла сорняками. Сквозь дыры двери монах разглядел старую женщину, склонившуюся над прялкой, и крикнул ей через забор:
«О Баа Сан! (Старая женщина). Я странствующий монах. Заблудился и у меня нет сил продолжать свой путь. Вы не будете столь добры, чтобы пустить меня на ночлег?»
Услышав это, старуха вышла на порог домика и сказала:
«Сочувствую вам, бедный путник! Оказаться в таком глухом месте в столь поздний час... Я очень сожалею, но не могу предложить вам ни постель, ни пищи, ни тепла, поскольку ничего этого нет в моём бедном жилище»,
«Мне ничего не надо! Я готов спать на голом полу, лишь бы не под открытым небом!» - откликнулся монах.
Поразмыслив, старуха неохотно проговорила:
«Хорошо. Я пущу вас в свой дом, но на должное гостеприимство не рассчитывайте. Заходите. Я разведу огонь и посмотрю, что у меня осталось из еды».
Монах быстро снял сандалии и вошел в хибару. Старуха разожгла небольшую кучку хвороста и сварила немного риса, которого не хватило даже на полную пиалу. Монах с жадностью проглотил жалкий ужин, а потом стал рассказывать старухе о своих странствиях. Но очень скоро жалкая кучка хвороста сгорела, и монах стал стучать зубами от холода.
«Я пойду за хворостом» - сказала старуха.
«Нет! Нет! - остановил её монах. - Я намного моложе вас, и потому сделаю это сам!»
«Я не допущу, чтобы мой гость собирал ночью хворост!» - сказала старуха и вышла из хибары.
Через минуту она вернулась и сказала:
«Сидите на месте и не двигайтесь! И чтобы не случилось, не оглядывайтесь на соседнюю каморку, и не заходите в неё!»
Сказав это, старуха вновь ушла. Монах, какое-то время сидел неподвижно, но потом его разобрало любопытство: что же может быть в каморке, в которую нельзя заглядывать?
Монах встал и подошел к двери каморки, но, испугавшись, что старуха может вернуться, поспешил вернуться на своё прежнее место. Но старуха не возвращалась, а любопытство монаха росло с каждой минутой. Наконец, он не выдержал, подошел к запретной каморке и открыл её дверь. От того, что он увидел, монах замер от ужаса. Каморка была забита человеческими костями и черепами. Трясясь от ужаса и стуча зубами, словно били камень об камень, монах отошел от этой страшной каморки, а затем покинул хибару и стремительно побежал, куда глаза глядят. Но не успел он отбежать от этой ужасной хибары на два десятка метров, как услышал голос за своей спиной:
«Стой! Как ты осмелился заглянуть в запретную каморку!?»
Монах узнал голос старухи и понял, что она и есть тот гоблин людоед, о котором ходили слухи. Страх придал монаху силы, и он побежал ещё быстрее, на ходу произнося молитвы к Будде: «Наму Амида Бутсу...». А за ним гналась старуха-гоблин, вопя: «Стой! Стой! Стой!»
Монаха спас от смерти рассвет. С первыми лучами солнца страшная старуха исчезла. А монах, помолившись Будде, продолжил своё странствие....