Возвращение Николая Литературный сценарий коротком

         

                ВОЗВРАЩЕНИЕ НИКОЛАЯ

I. Административный двор Исправительного учреждения. Панорама.
 Музыкальный фрагмент.

            Середина весны. Уже высохли те редкие островки земли, что сиротливо виднелись по территории. На единственной берёзке зазеленели крохотные листочки.
      
        Голос от автора за кадром:
        Заключённый Николай остановился возле этого тонкого, одинокого и такого беззащитного деревца и снова вспомнил о Валечке, которая ждала его. Жена! Совершенно новое слово в его длинной жизни.
      
         На фрагменте музыки панорама асфальта двора.

II. Кабинет начальника по режиму.

   Крупно – табличка на двери «Начальник по режиму».

            Заместитель начальника исправительного учреждения по режиму вызвал освобождающегося Николая Слепнева к себе в кабинет.
       - Слепнев, статья 75 часть 2 прибыл по вашему указанию…
      
       Хозяин кабинета прервал заключённого:
       - Ты завтра уже не статья 75 часть 2. Проходи и садись отказник!
      
        А через секунду произнёс:
       - Впрочем, нет, стой…
      
      Подполковник взял из полуоткрытого сейфа дипломат, поставил его на стол, медленно, явно с удовольствием провёл по верхнему торцу с замками. Улыбнулся своим мыслям, выдержал паузу и заговорил, повернувшись к окну лицом.
       - Так, Слепнев, ты поедешь домой на поезде, но через Владимир. Повезёшь этот чемоданчик!.. Ты понял?
      
      На последней фразе замначальника резко повернулся к пришедшему.
      
      Тот стоял спокойно, даже как то безразлично.
      - Я должен понять?!
    
      - Не остри и не иди снова в отказ. Ты повезёшь его!
      
     Чуть помолчал, улыбнулся.
      - И не шали…  Будет всё нормально! Ты доставишь дипломат,.. или не доедешь до своего города. Ты понял!
      
       Николай молчал.
      - Ты понял, довезёшь – доедешь; не повезёшь не доедешь. Всё просто!
    
      - Хорошо. Я понял.
      
      - Вот так! Поедешь сегодня. Вот тебе адрес. Найдёшь сам.
      Хозяин кабинета передал Слепневу небольшую бумажку.
     Прочитав, освобождённый автоматически сложил её вчетверо.
   
      - Смотри-ка, – произнёс он для себя. – Как малява с воли.
    
      - Правильно. Береги её и береги чемоданчик и… не шали!
    
III. Панорама обычного города. «Свободный» Николай идёт по улице к железнодорожному вокзалу
   
      Голос от автора:
      Шёл 1986 год. Начало перестройки, начало «свободы», начало «перемен». Вот и Николай Слепнев выходил на свободу и в его жизни наступали перемены.
     Николай по цивильному плацкартному билету, которым его снабдил замначальника, сел в поезд Киров-Москва. Пунктом назначения был старинный русский город Владимир.

IV. Вагон поезда.
      Сев в поезд вечером, Слепнев открыл бутылочку, выпил, закусил, но вовремя остановился. Ему показалось, что кто-то за ним смотрит.
        В такт стуку вагонных колёс слышался голос подполковника:
        - Довезёшь – доедешь!.. Довезёшь – доедешь!..
      
       Голос от автора:
        Дипломат он всю дорогу прижимал своим тренированным телом к стене, регулярно просыпался и поглаживал верхний торец с замками. Ключа, конечно, не было, но он мог быть у других.

V. Платформа и  железнодорожный вокзал города Владимир.      
         Рано утром поезд остановился у вокзала древнего города. Слева тянулась бесконечная почти пустая равнина, а справа бугрились взгорья великого города. Храмы, дома всех эпох. Город манил.
 
VI. Панорама города, улицы, здания, храмы. Проход героя.

       Голос за кадром от автора на фоне панорамы и музыкального фрагмента:
       По адресу необходимо было прийти не раньше 10 часов, и он окунулся в этот город – в его долгие улицы, в его дома, в его древние церкви. Храмы и музеи были закрыты, но они манили. Манили чем-то чистым, загадочным.      
       Они вели туда, откуда не было возврата, но было спасение. Спасение?! Спасение от чего? От страшной, весёлой жизни, которую он выбрал сам. Спасение от боли и страданий? Но он, ни о чём не жалел, ни о «романтике», не об избиениях и унижениях.
   
VII. Открытый Храм.
     Прихожан немного, Николай входит и растерянно останавливается. Что делать? Потом подходит к иконе Богородицы. И. О, чудо лик Богородицы похож на его жену Валечку.
     Николай быстро выходит из храма. 
      
     VIII. Продолжение  VI кадра. На фоне панорамы и идущего в смятении  Николая голос от автора: 
        Он стремился только к одной женщине – жене, которая любит и которая ждёт.
         А в Бога он не верил! Где Он? Что это такое? Николай всегда сам выбирал свой путь. Придерживался старых законов и правил, и жил спокойно.
         А сейчас смута, непонятная ненужная смута вошла в него. Эта смута была непонятна. Что-то мешало по-прежнему спокойно идти своим путём.
 
       Николай про себя:
         - Я и так надурил в своей спокойной трудной жизни – любимая жена, ребёнок. Не должно этого быть, не должно?!! Но это есть! И ничего изменить уже нельзя. Да, и не хочется! Как же быть?

       Голос от автора: 
       Валечка звала. Всё было как-то не так. Он не видел маленькую новорождённую дочку, она вошла в мир в тот момент, когда зачитывали последний приговор. Он видел слёзы жены, которая каждый год навещала его в Вятских лагерях. Уже 33 года и снова в заключении.

       Николай про себя: 
        - Хочется чего-то другого. Такого же спокойного, но другого…  Нельзя! Нельзя!!!  Или всё-таки можно?
       Николай посмотрел на часы. Время неумолимо подходило к 10 утра…

IX. Николай у подъезда нужного дома.
        Николай быстро нашёл нужный дом и квартиру. Она была недалеко от центра города. Дом был старый, построен ещё до войны, с высокими потолками  и большими, просторными комнатами внутри.
       
X. Николай у двери нужной ему квартиры
       Дверь открыла женщина старше Слепнева. Она была одета в длинный до пола китайский халат, при движении он лился по её телу как живой. Драконы, летящие по всему бордовому полю, подмигивали «свободному» человеку и даже казалось, улыбались.
   
        - Николай?! – спросила хозяйка квартиры, слегка приподняв левую бровь.
    
        - Да! Это я. А вам посылочка.
    
        - Проходи, – сказала она, отступив на шаг и приглашая в квартиру.

      XI. Прихожая квартиры. Продолжение предыдущей сцены.
        - Как добрался? – спросила женщина равнодушно, на ходу.
    
        - Да, всё так. Нормально! – ответил он, рассматривая обстановку обширной прихожей.
   
         Хозяйка повернулась к нему, в разрез халата мелькнула полная коленка.
  Николай на секундочку потерял сознание. Женщин он не видел почти год.
        Она не запахнула халат, пока он не закрылся сам в шаге. Губы её слегка скривились. Потом нога ушла из поля его зрения.
       - Проходи, садись за стол. Ты, наверное, не ел?
    
       - Ну, так, слегка…
       - Сейчас позавтракаем, чем бог послал. Да, ты садись, – улыбнувшись, произнесла женщина и ушла в соседнюю комнату, отсутствовала минуты три. Вышла уже без дипломата.
    
     XII. Большая комната квартиры
        - Я сейчас, – произнесла хозяйка квартиры. Её голос изменился, или ему это только показалось. Голос женщины стал каким-то сладким и терпким, как хорошее дорогое вино, которое Николай не любил, но пивал не раз в своей долгой – короткой жизни.
      
       Буквально через минуту с кухни выкатился маленький столик, управляемый хозяйкой, на нём были… В глазах «свободного» человека зарябило – масло, икра, красная рыбка, мясо… Всё! Ша! Видеть это больше не хотелось, хотелось есть!
       - Что будем пить? Красное вино?!
    
       - Да, мне бы водочки рюмочку, – сказал почти равнодушно Николай.
      
       - Вздор! Ерунда! Пустяки! Тогда коньячку по лафитничку, – задорно, с чуть командным тоном сказала хозяйка квартиры.
   
       - Это можно! – кашлянув, слегка растягивая слова, и как можно развязнее произнёс гость.
      Голое упругое колено вновь явило себя миру.
      
       Коньяк чуть показался из бара и, почти мгновенно, уже плескался и играл в бокалах.
      - За свободу! – произнесла она тост.
   
      - За неё родимую, – поддержал Николай.
      Выпили. Коньячок тут же подмигнул и снова занял пространство стопочки.
      - А теперь познакомимся Николай. Меня зовут Катя.
    
      - Екатерина, значит.
    
       - Хочешь звать Екатерина – зови. Мне будет приятно!
      
       Опрокинули. Коньячок расплескался по венам и бурлил, играл; затекая во все тайные уголки.
    
        - А теперь – целоваться! Со знакомством! – с подъёмом уронила слова Катя.
      И мгновенно её полные горькие от коньяка губы прильнули к его губам и стали сладкими, а затем поглотили его совсем.
      А потом он вернулся из этого сладкого омута. Она была уже далеко, на расстоянии вытянутой руки.
   
       - Ну, ты ешь! Ешь! Мужчине надо много есть. А я пока позвоню, – она взяла кусочек рыбки, мгновенно поглотила его своими призывными губками. Колено на время исчезло бесследно.
      
        Хозяйка ушла в коридор, а Николай накинулся на еду. Есть хотелось, хотелось и другого, но это, по-видимому, откладывалось.
       Екатерина вернулась.
        - Ешь, ешь. Скоро придёт мой товарищ, и мы пообедаем. Может, хочешь вздремнуть.
      
       - Да, я бы поспал часик.
      
       - Ну, и хорошо. Там ванная, а вот в этой комнате кровать.
        После этих слов она исчезла. Нет, она была где-то в квартире, но он-то её не видел, но чувствовал.
    
XIII. Ванная комната квартиры.
      Тяжёлые струи душа сбивали налипшую на него грязь и стекали вниз. Душистое мыло довершало дело. Из душа он вышел какой-то лёгкий и чистый снаружи.
   
XIV. Гостевая спальня квартиры.
       Кровать была заправлена хрустящим постельным бельём и источала неуловимый запах духов. Николай вытянулся под одеялом и ощутил невероятное состояние блаженства.
      
       Екатерина заглянула в чуть освещённую утренним светом комнату.
      - Ну, как спишь?..
   
      - Уже засыпаю…
       Он поглядел на ту часть её фигуры, что не раз уже радовала его жадный взор, может, выглянет, как солнце из-за туч, но её солнечное колено не открылось взору.
    
       - Ну, всему своё время, – уверенно подумал Николай и провалился в глубокий чёрный колодец. Тревожная ночь в поезде напомнила о себе.
       Но «рабочая» привычка и тюремная тренировка вернули его к жизни. Темнота рассеялась, и он увидел Катю.
      - Проснулся! Вставай, вот чистое бельё и костюмчик. Размер твой. Выходи!
      

XV. Снова большая комната квартиры.
       Выглянув из комнаты, уже полностью экипированный «свободный» гость увидел здоровенного мужичину по-хозяйски обнявшего Екатерину ладонью за шею.
      - Ну, что Катюха, – низким хриплым голосом произнёс новый гость. – Гуляем.
    
       Одет товарищ был в цивильный костюм, но Николаю показалось, что из плеч прорастали полковничьи погоны, именно полковничьи…
      - Не наш, – подумал «свободный» человек и прошёл к столу.
      
       Стол был накрыт полнее. Кроме деликатесного супчика стояла картошечка с мясом, а прибавкой к икре, рыбе и копчёному мясу в хрустальных креманках  торжественно возлежали южные гости – жирно блестевшие маслины, матово круглившиеся оливки, и, конечно, царственно плыли русские грибочки. Во главе стола высилась непочатая бутылочка коньячка.

         - Проходи, Николай, садись. У Катьки здесь по-простому. Вот картошечка с мясом. Ешь, пожалуйста. Дело сделано успешно – перекуси, выпей.
      
      Через секунду полковник ещё более развязно произнёс.
       - Ну-ка, Колёк налей-ка нам…
    
       - Я гость, господин хороший. Со всем нашим уважением, но не пристало гостю разливать!
 
       - Да, отказник! Правильно тебя характеризовали. С характером. Правильный. Налей Катюха, – мигнул он хозяйке.
        Катя разлила коньяк, но объёмы были уже другими – у мужчин наполнялись хрустальные сапоги. Правда, Катерина довольствовалась по-прежнему лафитничком.
 
         - Вот это уже мера, – произнёс Николай.
 
         - Конечно, мужики мы или нет?!

         - Мужики, – уверенно сказал вернувшийся «свободным». – Но исключительно в физическом смысле.

         - Знаю! Ты мужиком никогда не был. Да, ты ешь супчик.
         А закусили грибочками и маслинками.
         Николай в одно мгновение съел суп и принялся за картошечку.

         - Э, нет, – прогремел товарищ. – Перед горячим надо повторить. Катюша…
         И коньячок снова весело плескался в гранях хрусталя.
   
         - А теперь за хорошую жизнь, которая наступает…
   
         - Для кого наступает?!. – подумал Николай, а в слух произнёс. – Да, за новую жизнь!
        Выпили – каждый за своё.
 
       - Третьей пить не будем. Пора мне.
        Он притянул к себе за шею Катю и смачно засосал в губы, потом оторвавшись, смачно выдохнул.

         - Ну, ладно давай посылочку, Катя.
         Хозяйка квартиры принесла дипломат. Человек с вросшими погонами взял чемоданчик, любовно погладил его по верхнему торцу, где были замки, и, взяв за ручку, стремительно встал из-за стола.
         - Проводи меня Катя, – жёстко и властно отрезал полковник.

         Из коридора Николай услышал короткие вопросы.
         - Взяла?!
 
         - Да!

          - Шалить не вздумала, а то завтра окажешься не в уютной квартирке, а в тесной деревянной комнате!?

         - Нет, так Петенька, всё как положено.
 
         - И Иогансону, суке, отдашь, сколько положено. Поняла?!
 
         - Да, да.
 
         - Молодец! Ты у меня понятливая.
 
        Хриплые раскаты его голоса умолкли. Дверь хлопнула с нетерпением.
 
       XVI. Прихожая квартиры.

        Катя недолго постояла в прихожей, чтобы унять дрожь. Что это было в ней – презрение или страх, или и то и другое…
       
       XVII. Большая комната квартиры.
        Когда Екатерина вошла в комнату, где сидел Николай у неё лишь слегка дрожали её полные губы, но и с этим она справилась.
        - Ну, ты кушай, кушай…  А то давай ещё выпьем.
      
        Она достала из стенки ещё один хрустальный сапожок, налила им коньяка. Тёмный напиток тяжело ухнул в глубину блестящего фигурного стаканчика.
         - Давай выпьем Коля за свободу…  За полную и окончательную свободу.
       
         Екатерина быстро метнула коньяк, обожгла горло и задохнулась. Потом справилась с дыханием.
         - Ты, Коленька, знаешь, что… Ты покушал? Иди-ка ты в комнату, а я в душ…
      
      XVIII. Гостевая спальня квартиры    
        Николай уже лежал на простыне, когда Катя вошла в комнату всё в том же утреннем пёстром шёлковом халатике с китайскими драконами. Она распахнула мягкий шелк, и всё её тёплое пухленькое розовое тело нахлынуло на него как морская волна и увлекло в тёмный восхитительный омут…
      
   XIX. Прихожая квартиры.    
    Утром в прихожей Екатерина прильнула к Николаю, вся такая влажная, после душа, манящая.
       - Внизу ждёт машина. Ты уедешь в свой город. Но если захочешь, всё повторится снова. Я всегда жду тебя…
      Коля обнял её и поцеловал в губы.
 
     XX. Уезжающая легковая машина на фоне панорамы города.

     Голос от автора:   
      Сев в машину, Николай сразу уснул,  легко и свободно, словно воспарив в синее бесконечное небо. Кремовый жигулёнок увозил свободного человека в тот город, где ждала его любимая жена, ждала маленькая дочка, и потом позже он ни разу не воспользовался приглашением Екатерины. Не понадобилось…    
     Через месяц он устроился на завод, в литейный цех и проработал там, в жаре и копоти пятнадцать лет, до самой пенсии по инвалидности…


                КОНЕЦ      
    
Тарасов Александр Валентинович
(Александр Ермолов-мл.)
Член Союза кинематографистов России
e-mail alekst_24@mail.ru   
тел. 89065139200