Глава II Чёрный дождь

Капли дождя отбивали свой грустный ритм, ветер срывал листья деревьев, под ногами людей правила грязь, а в сердце их таилась тоска.

Помнится, когда-то люди приносили богу дождя кровавые жертвы, чтобы он в образе белого коня боролся против чёрного коня – засухи.

Над маленьким городком нависла страшная туча. Страшная от того, что ужасно темна она была в этот день. Но не в первой всё это. В последнее время часто шли дожди, слишком часто, словно желая выразить тоску и печаль, что таились в сердце молодой ясу. Они не имели права выйти наружу и показаться миру. И от того они душили своего обладателя ещё сильнее.

Чёрноволосая девушка с надвинутым на лицо капюшоном стояла на крыльце под навесом красивого здания и постукивала длинными пальцами по стене дома. Она задумчиво смотрела на лужицу у крыльца, представляя, как «клиент» преодолеет сие препятствие. Изредка в её взгляде проскальзывало нечто мрачное, но никто не мог этого заметить – лицо ясу было скрыто. Да и кому было дело до этого в такой дождь?

Девочка лет семи в платьишке грязно-зелёного цвета появилась из какого-то переулка. Она бежала очень быстро, стараясь спасти от капель дождя хлеб. Хлеб – жизнь. Именно так было для многих жителей этого бедного района, в центре которого возвышался богатый дом, на крыльце которого стояла ясу.

Девочка запнулась и повалилась в грязь, но руки её по-прежнему крепко сжимали хлеб. Видно было, что ей было досадно. Она вставала, но её слабые ноги снова подкосились, и девочка повторно вымазалась в грязи.

«Когда-нибудь взрослая жизнь тебя также запачкает невидимой грязью с ног до головы, – невесело ухмыльнулась Гвин своим мыслям. – Особенно если вырастишь красивой».

Ребёнок же встал и побежал дальше, ещё не ожидая от жизни неминуемый кнут.

В этот момент зазвучал мужской голос, вторгаясь в мелодию дождя:
– А! Это ты, Элис? – вопрос был задан неестественно громко, словно стараясь заглушить мотив этого дня. – Паршивый сегодня денёк, а?

– Да, ваше благородие, – девушка ответила непривычно робко и тихо.

Его благородие было невысоким мужчиной средних лет. Голос таких людей, как он, меняется от бодрого к слащавому, а большие глаза вдруг прищуриваются и раздевают даму. Смысл их жизни давно потерялся в вине из флирта, захватив с собой галантность.

Мужчина явно не был тронут расположением лужи, как и думала Гвин, но, к её удивлению, он ловко перепрыгнул через чёрное «море» на крыльцо и оказался рядом с ней.

– Да, сегодня, действительно, паршивый денёк, – проговорила девушка, резко сняв капюшон и отвернувшись от улицы.

В дожде появились ноты гнева.

– А всё же мне кажется, что сегодня есть кое-что и хорошее, – сказав это, мужчина подправил выбившую прядь волос из причёски ясу и «случайно» провёл по её щеке рукой. – Разве я не прав, Элис? – он особенно нежно выделил её имя.

– Да, вы правы, ваше благородие, вы правы… – так же робко и тихо отвечала ясу, а дождь всё усиливался и усиливался.


Царил полумрак. Горели свечи.

Тёмноволосая девушка, из причёски которой выглядывали белые пряди, расположилась на светло-зелёном диване с белыми подлокотниками. На ней было иссиня-чёрное соблазнительное платье, оставляющее открытой тонкую шею. Шея – залог очарования.

На столике перед диваном стояло немного предметов: бутылка красного вина, два бокала и виноград. Последнее считалось чуть ли не даром свыше. Многие «джентльмены» дарили виноград своим новым «леди».

Сама комната не была особо богато обставлена, да и довольно хаотично и безвкусно, но в ней всё же были некоторые дорогие и замечательные вещи, которые особо выделялись на фоне общей безвкусицы.

Мужчина павлиньей походкой ходил из стороны в сторону, указывая кивками головы на картины и рассказывая о них своей Элис. Говорил он медленно, торопиться было некуда. Однако всему приходит конец. Особенно знаниям и воображению некоторых очень благородных людей.

– У тебя не совсем обычные глаза для человека, – вдруг он остановился и с интересом посмотрел на девушку. – И ты довольна бледна.

А ещё некоторые мужчины этого круга любят экзотику. Пусть девушка будет совсем похожа на человека, но сам факт того, что она другой расы, сделает из неё магнит для них.

– Я не человек, – опустив наивно глаза и взяв в руки бокал, проговорила ясу.

– Замечательно. Какой же ты расы, Элис?

Девушка сделала глоток вина в лёгком волнении, которого и вовсе не было, а потом позволила себе игривую, но слабую улыбку.

– А это я скажу немного позже, ваше благородие.

– Гм!..

Мужчина подозвал её жестом руки, и она оказалась в его руках, смотря прямо в его холодные глаза, за которыми была лишь пустота.

– Элис, у тебя очаровательная шея, – почти шёпотом проговорил он, наклоняясь к шее девушки и обдувая её горячим дыханием.

С такими «леди» не приходиться долго церемониться.

Мужчина приобнял её за талию и осторожно подвёл вплотную к столику. Девушке пришлось слегка облокотиться. Его же благородие, неотрывно смотря в серые глаза, взял совсем маленькую кисть винограда, и в его взгляде появился немой вопрос.

– Да, ваше благородие, - ответ звучал трепетно и почти полностью растворялся в комнате.

Он отщипнул одну виноградину и медленно поднёс к приоткрытым губам девушки. Плавными движениями он провёл ягодой по её влажным губам и только потом подарил девушке шанс попробовать плод. Она медленно проглотила подарок и провела губами по пальцам мужчины.

Он сладостно улыбнулся и прижал ясу к себе, целуя её шею. Дыхание девушки было тихим, особенно тихим с редкими вздохами. Она обвила его голову руками и прижала к ровно вздымающейся груди.

– Элис…

– Ваше благородие?

Мужчина отщипнул несколько ягод винограда и положил к себе в рот. Кисловато-сладкий сок распространялся по его рту.

Элис запустила пальцы в его светлые волосы и притянула мужчину к себе. Его грубоватые губы с привкусом винограда осторожно покусывали её прохладные губы. Плавно язык этого благородия вторгся в её рот…

Поцелуй. Настойчивый поцелуй. Подслащённый виноградом, но по сути самый мерзкий поцелуй. Пусть даже и сама ясу увлекалась, но где-то в глубине её души поднималось отвращение. Бывали и приятнее «клиенты» смерти.
Медленно тело мужчины обмякло и чуть было не упало на девушку, но она вовремя его оттолкнула от себя. Поцелуй был подслащён не только виноградом, но и ядом, ядом ясу – поцелуй смерти.

Теперь же осталось пару деталей и всё. Он просто умер. Просто умер. Яд ясу быстро действует и так же быстро исчезает. И потому и этим способом убийства нельзя злоупотреблять в маленьких городах.


Девушка в сером плаще шла под дождём и тихо напевала песни на непонятном языке. Под её ногами была каша грязи, а по всему её телу распространялось омерзение, плотно слитое с желанием.

– Неужели Гвин снова взялась за своё? Снова любовь до упада с ядом? – раздался знакомый насмешливый голос.

«Он вернулся. Надо же…» – ясу обернулась и ухмыльнулась, глядя на высокого парня примерно двадцати шести лет.