Квадратуристы

 
 При жизни великого Исаака Ньютона(1642-1727) в Лондоне, Антверпене и Париже один за другим публиковались мемуары профессиональных математиков и любителей математики,  которые претендовали на решение задачи о квадратуре круга, занимавшей умы еще древнегреческих математиков. Бум публикаций  был вызван  слухами, что король Англии  щедро вознаградит того, чье решение будет признано известными математиками как окончательное.

 Напомним читателю, что речь идет о построении квадрата,с использованием только циркуля и линейки без шкалы ,площадь которого равна площади круга, заданного своим радиусом.

 Блестящие математические умы того времени уже сомневались в разрешимости упомянутой задачи и даже догадывались, что вопрос  о ее разрешимости выходит за рамки геометрии и связан с установлением  природы  загадочного числа Pi -  отношения длины окружности к ее диаметру, одинакового для всех окружностей.
 
 Забегая вперед, скажем, что неразрешимость задачи была установлена много позже,  ближе к концу XIX века,   когда было доказано, что  иррациональное число Pi относится к так называемым трансцендентным иррациональностям, недопускающим такого построения, в отличии от так называемых алгебраических иррациональностей , как, например, корень квадратный из двух, которые можно построить циркулем и линейкой.   
 
 Ко времени, когда интерес к задаче о квадратуре круга резко возрос, неким энтузиастом  кропотливым геометрическим путем, указанным Архимедом, уже были вычислены более трех десятков точных десятичных знаков Pi, которые он завещал высечь на своем надгробии.

 Напомнин,что сам Архимед довольствовался в своих вычислениях простым рациональным приближением для Pi, 22/7=3,14..., дающим два первых правильных знака после запятой. В XX веке были обнаружены  рукописи китайского математика V века н.э. , в которых приведено более точное рациональное приближение для Pi, 355/113=3,141592...,  дающее шесть первых правильных знаков после запятой.

 Но вернемся к квадратуристам. Если автор мемуара о решении проблемы квадратуры круга был известным математиком, то его публикация вызывала письменную полемику  с коллегами, которые указывали на паралогизмы(ложные умозаключения) в его построениях, хотя в итоге, как правило, все оставались при своих мнениях. Мемуары незвестных математиков профессионалы просто иигнорировали. Но так получилось, что автором очередного мемуара, претендующего на решение задачи о квадратуре круга, оказался человек блестящего, но нематематического ума.

 Это был Томас Гоббс(1588-1679), уже опубликовавший не на латыне, как это тогда было принято, а на английском, прославившее его философское сочинение "Левиафан", в котором раскрывались истинная природа человека и причины, побудившие последнего пойти по пути создания  государства и церковных структур. 

 Когда молодой Гоббс учился в Оксфордском университете, там еще не было кафедры геометрии. После публикации "Левиафана" он как-то зашел в библиотеку и обнаружил на столе, в читальном зале, "Начала" Евклида, раскрытые на теореме Пифагора. Углубившись в текст, он поразился методу рассуждений, устанавливающему истину на основе предыдущих установленных истин. Здравый смысл не может объяснить, что заставило Гоббса,стать одним из квадратуристов,  но, факт, что он опубликовал свое решение задачи о квадратуре круга, более того позволил себе критику самого Евклида.

 Последние претензии Гоббса вдохновили его сравнительно молодого оотечественника, блестящего математикa, владеющего латинским и греческим, Джона Валлиса(1616-1703), большого почитателя древнегреческих математиков, на памфлет, высмеивающий попытку Гоббса сказать свое слово в геометрии.

 Этот памфлет положил начало возможно самому продолжительному словесному фехтованию двух блестящих умов,  при этом Валлис был развлекающейся стороной. Скажем, что свои "уколы" Валлис публиковал в "Transactions of London Royal Society", будучи одним из основателей Лондонского королевского общества, а Гоббс публиковал их за свой счет.

 На памфлет Валлиса Гоббс ответил переизданием своего математического труда с добавлением, озаглавленным: “Шесть уроков профессорам математики...”. Валлис отпарировал этот выпад, опубликовав “Поправку, в которой нуждаются познания мистера Гоббса в одной школьной дисциплине, не говоря уже  о его “Шести уроках”. В ответ Гоббс разразился “Замечаниями об абсурдной геометрии, деревенском языке и   дремучем невежестве Джона Валлиса”.

 Следующие строчки из очередного выпада  Гоббса позволяют судить о степени его накала:

 – Мистер Гоббс всегда был далек от мысли бросить кому-нибудь вызов, но, бросив ему вызов, вы убедитесь, что перо его не уступит в остроте вашему. Все сказанное вами состоит наполовину из лжи, наполовину из брани. Оно ничем не отличается от того зловония, которое испускает старая кляча, если, обкормив ее овсом, мы слишком туго затянем подпругу…
 
 Заметим, что за полемикой следили математики не только  Англии, но и Франции и Германии, знакомые с геометрическим трудом Гоббса. И причиной интереса было то, что Валлис, кроме насмешек, тонко подмечал паралогизмы в  геометрических рассуждениях Гоббса и делал весьма стимулирующие замечания.

 в своем очередном ответе на выпад Гоббса Валлис попробовал снизить его накал следующим замечанием:"Я думаю, что господин Гоббс - выдающийся философ, но своими попытками сказать свое слово в геометрии, он подрывает свой авторитет". 
 
 Но Гоббса уже невозможно было остановить. "Фехтование" двух блестящих умов был прервано смертью философа, последовавшей на 91-ом году жизни. Будучи ростом с Дон Кихота, Гоббс, в отличии от последнего, не признал своего поражения и умер в убежденности, что способен давать уроки профессорам математики.