Непутевая ляда

               
                Городок.

Ишо с  незапамятных времён был Казачий Городок Конотоп, находился энтот Городок на левом берегу  Тихого Дона, в верховье, в удобном для тех времён месте: там тебе и Лес, и озера, и огромные луга лесные,заливные с жирнючим пыреем выше человеческого роста. И окружены те места были в основном песчаными  Бурунами. Лучше места и не придумать, ведь какой враг полезет через пески или начнёт переправляться через Дон там, где конь топнет, да вода коловертями (водоворотами) крутить. Напротив Конотопа с правобережья Дона была огромная меловая гора, и звали ту гору Мигул. По одним утверждениям, что жил на той горе хан Мигул, а по моим утверждениям от того, что гора энта издавала громкий, быстро передаваемый гул , так как на вершине горы находился казачий секрет и стояла там пушка,там же было сооружено кострище, а затем уж появилась и часовня(Здесь же как поговаривают в свое время прятался от гнева царя Ерохи - (петьки перврго) то ли его друг, то ли слуга,а как гнев Ерохи прошёл, то прятавшийся возвернулся в пристольную), в случае приближения врага, а так же для иных оповещений, казаки в зависимости от ситуаций стреляли,звонили в колокол,или зажигали кострище. С этой горы далеко проглядывалась прилегающая к городку Конотопу и к иным близлежащим хуторам, местность.И  таких возвышенностей было по Дону немало, так же на возвышенностях устанавливались Поклонные Кресты.  Летописи тех и иных времён, странным образом по злому умыслу исчезли, как всё Казачье, да Славянское, превращая Правду в кривду, веру в Бога - в богоборье.  Со временем,  перекочевав несколько раз из - за  весенних паводков, али ишо из каких побуждений, обустроился городок Конотоп со своими жителями на правом берегу Дона и назвали энто место Городок Мигулинский (называемый жителями МягУлиня, а себя жители называли МигУляне). Кстати,  название  такое скорее всего дали Городку для самоутверждения  и начала новой вольной жизни, дескать вышли казаки с топи,  левобережной, на правый берег Дона и стали полновластными хозяевами Дикого Поля, назад ходу нет....Отступили ханы от земли Донской, утратили свою мощь и нет больше такой силы,  которая загонит малочисленные Казачьи народы на Нагайскую сторонку. Таперича можно и жильё какое хошь  выстраивать, даже каменное, а не только саманное , да плетнёвое. Кончилась скитальческая жизня, настала пора свои границы размечать, да охранять, для будущего, Рода. А то вона уже другие народы, зямельку сабе позахватили, да «Даром Господа» нарякли так и пишуть ГОСУДАРСТВА, а мы че? Неужто хуже? По своим законам, предками завещанным жить зачнём. А на древних мястах сваво обитания, хутора за собой оставим как зимовые, штоб на левобережье скотину растить, да бахчи сажать, Слава Богу, пахать под бахчи и ня надо, прогнал животину один раз по полю, раскидал семяна арбузные и дынные, да ишо дважды скот там же прогнал и все тута, жди урожаю. На пяске только бахчу и сажать, травы нету и бахча могучаяя, а какие арбузы и дыни выходють… Чисто мед и тольки. Насушишь дынь резаных, а опасля всю зиму чай трявяной пьешь и дынной сладкой сушкой  закусываешь, а ежели ишо в медок макнуть, о,о,о.., Божья Благодать и тольки. Вот уж и Мигуляне зажили жизнью своей Донской, хотя попали как и все на Руси в зависимость царскую, но все же жить можно... но то уж давича было, а таперича расцвяла Рассеюшка, хорошо жить стали, все хто ленью не болел, да Господу Честью служил…        Случилась энта проказа лет за 10 -12 до дворцового переворота, убийства царской семьи да непризнанного геноцида Казачьего Народа и коренных народов матушки Руси!

                Посиделки.

  - Здорова живёте, КазАчки!
  - Слава Богу, - ответило одновременно несколько голосов Антонине, красивой Донской КАзачке.  Окинув взглядом  освещёную керосиновыми лампами собравшихся в  хате на вечеринку почти с десяток Казачек разного возраста, в основном, соседки, все в своих цвятастых одёжах. Самые младшенькие здесь были блязняшки, годов этак по пять,  старшая - хозяйка хаты, сама толком ня помнила сколь ей лет, в детстве на их хутор напали ироды какие то и выбили весь хутор начисто, она одна только и уцелела, имя ей и дали Надежда - уж дюжа она надеялась  своих увидеть, а фамилию вписали Найденова, потому как нашли ее проезжавшие случайно у Трех Кододезей Казаки, в беЗпамятстве она ляжала у воды, что да от куда толком и ня вспомнила, всё гутарила об отце, да матери, братьев с сестренками припоминала, да как от убивец энтих отбивалась и убягала, как в камышах пряталась, по звериным тропам шла, как по СтЕпи бряла полуголодная, как ночами на деревьях,  да в бурьянЕ тёмны ноченьки коротала, лишь мястами и помнила, да  многое от пережитой резни истерлось с памяти. Ужасть и тольки…
     В большинстве Казачки вязали, хто носки, хто платок, те чё помоложе - приданное сабе готовили, занавески расшивали, пряли, одна на прялке, вторая на веретеле, а иные и вовсе дярюги вязали, и лишь  Клавдия значит, свому супругу венчаному  рубаху узорами - оберегами расшивала. Антонина присела на близстоящий табурет; - чёй-то сяводня нас девки маловато...
     - Так погода дюже хорошая, видать давича подзагулялись наши, а можить с мужьями, да детками тешуться, али по хозяйству управляються,  - Сказала Надежда на правах старшей и хозяйки куреня.
    - Поди поздно то управляться, о чём здеся без меня гутарили?
     - Да вот, Лидку - лядку осуждали, она ж, зараза такая, Казаков нашенских в грех вводить, и жанатых и молодых и старых... Чисто прорва какая ненасытная, тьфу, противно...
  - И че удумали?
Да хто ж явно знаить, наказать её треба, штоб иным не повадно было, нечя здеся кобелей плодить, да девок смущать. Ишо заразы какой принясёть, и вовсе тады бяды необерёшьси, чисто под корень Род нашенский сгубить могёть.
     - А вы чё, молодухи, рты порасхлябенили? А ну, давайте по хатам, рано ишо такое слухать, скоро уж кочеты полночь прокукарекають...
   - Да мы ишо не всё  дорукодельничали, - ответила Оксана.
  - Ты, Оксанка, зубы то ня скаль, слухай старших....
     - Так я и слухаю - усмехнулась Оксана.
     - Не то слухаишь и других к энтому подбиваишь.
     - Так я ж, Антонина Ягорьевна, как вырасту, дятишек учить наукам разным буду, вот и слухаю умные разговоры, и книжки толстые читаю....
     - Да знаем, что ты девка грамошная, начитанная, В Богучар поди, учиться собралась?
      - Атаман гутарил  аж ник в Москву за счёт Юрта отправят, ежели отметки хорошие в Богучаре будуть, с Анюткой и Пятром поедем,  в Москве мяста там в приходом доме на землях Сирко подобрали, наукам разным обучиться можно.
     - Ну все хватить, Ломоносов в юбке, до завтра... Пошли я Вас провожу маленько  по хатам, а то и нам уже пора, да мы опосля, здеся по взрослому о женском нямного погутарим и тожить разойдемси. Попрощавшись, молодежь вышла из хаты с Антониной. Проводив молодых Казачек по хатам, Антонина возвернулась к Надежде...
               
                Бугуны

    Анютка, вставай; - разбудила Демина Евдакия дочку - на покос пора ехать с отцом, да с Пятром, и Сережей нужно поглядеть, как там пырей созрел, али нет, проветритесь, вона уж в бричку Орлика впрягли с бубянцами, эх, и я бы сьездила с вами, да управляться с худобой надоть, ишо работников кормить, работы непочатый край.
               
Анна - русоволосая красавица, лет семи, вскочила; -  а чё, раньше не подняли, я хотела на зорьку поглядеть, это ж так красиво, особливо када из - за Гущивки  святать зачинаить,  деревья светяться, красотища, а в тернах да по всей станице соловьи заливаються, собаки брешуть, да коровы с телятами мычать, а им ишо козы с овцами мекекають…
   - Дак поди там только сороки и трящать, - сказала Евдакия, - да коршуняки как всяда исть просють, чисто огладали, пищать и пищать всю птицу распужали. Ладно, не выкаблучивайся, быстро до ветру, умылась, зубки порошком с мяткой почисть, вона молочка с медком в низах попей и братьев своих попои,  я тама пышек напякла, покудова вы зорявали,  да сбирайтесь, а то отец заругать, а я тебя завтра пораньше разбужу, на зорьку поглядеть, да росою утренней умыться,  харчи глядите  не потолките, в бричке они уже, в твоей любимой корзинке, что с чакана,я тама ишо медку с каймачком вам поставила, погладила по голове дочку и, чмокув в щечку, подхватила как пушинку на руки. Эх, Анютка, помошница  мамкина, настоящая Казачка!
     - Отпусти мам, я ж уже взрослая, накинув казачью цветастую платью, шитую мамой и, запрыгнув в добротные чувяки, пошитые из кожи дедом для внучки,   побяжала готовиться к отъезду сама и готовить братьев младших. От Гущивки тянуло свежей прохладой.
     - Ну чё, казачата, все в сборе?- обратился отец к усевшейся в бричку детворе.- Харчи с водой взяли?
     - Взяли.., чуть не хором, ответила детвора и все, рассмеявшись, устроились  по удобнее.
     -Ну, молоко, что попили, по усам ухватским видать, -сказал отец, - Давай, Орлик, на сенокос, чуть дернув поводья, Дончака, умнейшего жеребца понимающего каким то чутьем своего хозяина и без поводий. Орлик тронулся... Выехав со двора, через дубовые ворота жеребец сам свярнул налево и повёз по нижней улице в сторону низов, через центр, мимо Церкви, по обе стороны дороги стояли куреня с добротными хатами,  утопающие в зелени плодовых деревьев,  многие из которых были с низами, огороженные добротными плятнями, окормлёнными цветниками, по дороге встречались в основном пеши разодетые в цветастые платья и юбки с платками улыбающиеся и смеющиеся казачки и казаки всё больше ехавшие вярхом на добротных конях, жизнь во всю кипела. Станишники друг дружку знали и с уваженьецем здоровались, иногда задавали вопросы куда; как дяла, и на такие же вопросы отвчали, пару казаков попросили заехать и к ним на сенокос. Один казак спросил, када  поедите в Кривой Угол?

                Анютин сказ

   - Аня  сказ расскажи, покамест едем, попросил Петр.
   Жил, значиться, на  Дону у нас в  Конотопе, када ишо Мигулини небыло, лекарь, такой дюже хороший, что лечил он и людей, и звярей,  и рыбёшек, и комариков, и червяков всяких, прямо что ни на есть настоящий, а не врач,  то исть бряхун какой - то, и не дох тор, будто сдох тор.И звали таво лекаря Девясил с хвамилией Чертополохов. Ну так вот жили тада ишо два фулюгана, звали их Мишки от отца Мякишки. Уж дюжа они забижали маленькую животину, особливо головастиков и лягушат.    Пошли они однажды на Дон купаться, солнышко дюже пригрело водицу будто парное молоко. А тута цвяточным запахом в носе щикотить, и от таво запаха мядоваво страсть как йисть хочется. Пока шли к пляжу, на чужие огороды, завярнули, помидор  с огурцами попривычке наворовали, пришли они к Дону в вдвоём, так как все на сенокосе косили вот и не до купанья днявного им было, только в вечеру и оживал берег Донской, люди купаться опосля труда сваво приходили, да ниже пляжа  на стойле  коней  мыли, хто хорошо работал, тот своих коней мыл, а хто ленилси работать, тот уж банил коней чужих. Ну так стали они в воде пляскаться и на пляжном пяске косточки свои отогревать, да в скорости надоело энто занятие, ну они для развлечения лягушку поймали, надули ещё через соломинку и в пясок закопали, как вы давича..."Братья переглягулись" подождали Мякишкины Мишки чуток, а када выкопать ту лягушку ряшили, вдруг бугорок лягушАчий на глазах - то вырос, как тесто на дрожжах, и выскочила лягушка с собаку величиной, толи царицей она была лягущечьей, толи богатыршей подводной, вот  и набросилась она на обидчиков своих, дюжа их покусала, да ядовитой жидкостью из пупырышков на шкуре опрыснула,  братья -то и упали одурманеные возля берега, а лягушка их поочередно за ноги тащить стала, то одного, то другого, все ближе и ближе с пляжа к крутому бережку, да приехали тута Казаки к  Дону и заметили энту картину... оккурат у обрыва энтих фулганов у лягущки той еле отбили, лягушка дюже жеребца от злости покалечила, чуть было копыто не откусила. Опосля жеребчик так хроменький и ходил, все ноженьку людям показывал и слёзы катились у няво из глаз. Отвязли  Мякишкиных детишек к Лекарю    Девясилу Чертополохову, долго лекарь лячил детей, а все толку никакова, вроде и живы, а ляжать как представившиеся, хучь и дышуть. А вот кожа ихняя в лягушечью превращаться стала, скользкая такая, противная и холоднючая, тьфу ты...А в скорости  мор на лягушек и рыбу от воды горячей в Дону приключился, лето дюже жаркое было, Дон в колено мястами пересох. Ну лекарь и стал с ледников Конотопских у  казаков лёд сбирать и в Дон свозить, воду охлаждал так  значиться, а затем все  Казаки Конотопские яму в этом помогать стали, благо льда тады много заготовили, морозы то стояли сильнючие, а тута ишо и Казаки остальные с других городков, станиц и хуторов  стали лёд свозить и в затонах Донских скидать...Вот так и спасли они рыбу Донскую да живность водяную, а с ними  головастиков с лягушками. За энто явилась царевна Лягушачья к лекарю, када он в очередной раз лёд подвозил и помогла из секретных кореньев с водорослей Донских, вар для братьев сварить, отпоил их Лекарь, да вот дюжа рябыми братья остались, чтоб на перед лягушек, да звярушек с жучками не забижали...
     - Анюта мы больше ня будим лягушек забижать
    - Глядите мне фулюганы а то и к Вам придет лягушка та и погрозила братьям пальчиком....То-то же спужались?

                МАКАР ОН -(макарон)

 А знаете, чё энта,большущая лягушка до сих пор в Подгорском затупке живёть, ее в жаркие дни с Мигулинской горы видать, только надоть тихонько по пластунски подкрасться и в биноклю наблюдать. И чтоб Конотопцы, а таперича Мигуляне , лягушек не забижали, решили лягушки временами не есть личинок комариков да мошкариков, пущай, дескать, погрызут казаков, напомнят о давних уговорах, а ежели кто – то снова начнёт лягушек забижать, то и вовсе перестанут личинки комариков и мошкариков есть, до очередного перемирия и сговора, как и в глубокую старину когда Мигулинцы с лягушками дружили и из комариков и мошкариков даже кашку варили, да головастиков  маленьких кормили, бывало  принясут кашку К Дону, да к Гущивке, али ишо к какому озеру, а лягушата повылазиють и вона песенки квакушкины поють, да  кашку  комариную жують. И ведь мало кто знаить, что макароны Казаками у нас в станице были выдуманы, и всё для того, чтоб в особый Ильин день пир лягушачий устраивать.  Придумал  энто лягушичье угощение Назаров Макар. В честь его так и назвали ( МАКАР ОН) Брали тонкий свежий хворост вярбовый, помазав растительным маслом, обматывали яво тонким тестом и сушили подвесив на деревьях, када тесто высыхало и хворост усыхал, с него легко снимались МАКАР ОНы и разбрасывались в водоемы, лягушкам. А однажды к нам ишо в Конотопскую станицу приехал парламентёр султан Турецкий, Хан Бай - БАБАЙ, чтоб Казаки яво послухались и сдружились, да супротив Русских воявать с турками пошли. И любил энтот Султан мяса много йисть. Так када он к сабе в Турцию уязжал, решил Макар шуткануть. В энто время случайно, МАКАР ОНы под дождь попали и нямного намокли, а так как они под грушиной на зямле ляжали, в них земляные глисты, да слизни с зямельки мокрой и позаползли. Взял Макар поганый котёл, в котором помои животине варил, насыпал трав пахучих, да чесночку с лучком добавил…ну и сварил. Вот так и появились МАКАР ОНы с начинкою, а так как плоть в них зямная заползла, названье ей Плотская и дали. Передал он их в дорогу перед отъездом Турецкому Хану и в напутствие сказал;- это наше секретная дорожная яда. Опасля долго смяшную частушку у нас играли:-
   МАКАР ОНы Плотские смогли мы наварить,
   Чтобы плоть турецкую в дороге накормить,
   Кушай с аппетитом турок Хан  Бабай,
   Угощенье наше ты не забывай!
Вот так и увез новое блюдо Турок, это уж опасля МАКАР ОНы люди употреблять начали.
А у нас МАКР ОНы стали набиваться комариками, мошкариками, мухами,слизнями и земляными червями, как лягушачье угощение, приносили их к водоему, и оставляли на мелководье, лягушки подплывали, и ели, при этом они пели по лягушачьи и плавали в водоёмах хороводами. За доброту Казачью лягушки и поедали личинки мотыля, и редко когда можно было встретиться с комариком у водоёма, все их племя кусачее – кошмарячее жило в тёмных дремучих лесах.
А чтоб Конотопцы, а таперича Мигулинцы  лягушек не обижали, решили лягушки  временами не есть личинок комариков да мошкариков, пущай дескать погрызут казаков, напомнят о давних временах. Как в старину Мигулинцы с лягушками дружили и из комариков и машкариков даже кашку варили да головастиков  маленьких кормили, бывало  принесут кашку К Дону, да к Гущивке, Али ишо к какому озеру, а лягушата повылазиють и вона песенки квакушкины поють, пока головастики кашку  комариную жують.

Отец Рассмеялся: - откель ты энтот сказ знаишь?
   - Так мне его только что  Ангел  на ушко нашептал, а я пересказала.
 Все дружно начали смеяться, хотя братья сквозь смех поеживались  от услышанного, а вдруг энто правда?
  -А вот братья рябыми, так на всегда и остались, и  хвамилия у них  Рябущихины стала, - сказала Анюта, вона  колодец у нас в станице они и  вырыли када выросли, таперича колодец так и зовётся - Рябущихин: -  для подтверждения правоты своей добавила Анютка...
Отец подтвердил, да уж энто чистая правда, и снова умехулся, да.., дяла, толковая ростёть Казачка, вот отучиться в Богучаре в Новочеркасск пошлем учиться, апасля  в Московию.
Анюта сидела с серьёзным лицом, её отрешенный  взгляд говорил о том, что она погрузилась в рассказанный только что сказ.
Как выехали за Мигулиню, поехали вдоль меловой горы с правой стороны, по левую руку местами вербовые кусты, да пясок с глиною, а ближе к Дону виднелись большие тополя и вербы. С обеих сторон дороги росла мелкая, местами заливная,  луговая трава, выеденная животиной почти до корня. Ну чё, детвора, песню сыграим?- спросил отец.
    - Сыграим, - ответили дети.
    - А Какую? Можить сами и зачнёте, а я подмогу...
Детвора заиграла..,
 - по Дону гулять, казак молодой,
 Он девицу ищить над быстрой рекой...

 Хорошо песня играеться, и Орлик в такт песни пошёл, да ишо и пританцовывать стал, заигралси..,Весело, легко на душе.Вона в скорости и Колверть появиться.

                Кровавая тополина.

   - Песню доиграли  к ляску подскакали сказал отец; - и вдруг замолчал, Орлик почувствовав неладное, стал как вкопанный, ноздрями повёл и тревожно заржал, учуял беду. Окурат у двух ериков из-за деревьев увидели огромную стоящую поодаль тополину, будто кровью налитую, все дерево в лучах солнца светившего насквозь было одним огромным кровавым переливающимся шаром. Отец перекрестился, за ним перекрестились и дети.
     - Ну - ка детвора, кыш с лавки на дно, и чур, не глядеть на перед, отец поднял полог брички,  тронул шагом Орлика к тополю, када подъехали метров за 70, стало видно, что-то красное, привязанное к кровавому дереву, напоминающее фигуру человека. У дерева столпилось около 10 Казаков и Казачек, там был и Атаман. Отец привязал повод к молодому дубку, рядом с двумя уже стоящими бричками и телегою, ищо раз наказав сидеть смирно и не подглядывать, попросил присмотреть за детьми молодую Казачку лет 17 Кулакову Татьяну, также оставленную у брички, пошёл к кровавому тополю. Подойдя к сгрудившимся казакам, поздоровался:- здорова ночавали, чё  случилось?
     - Слава Богу, Афанасий, че нявидишь бабу растеляшённую, привязанную к тополю с юбкой на голове? Вона комарья сколь собралось, всю кровушку высосали, кровопивцы.- ответил  Подгорский казак Овчинников Николай.
     - Чё за баба - то? - спросил отец.
     - А мы почём знаим? Вишь лицо укутано, сами только подъехали, атаман гутарить, сейчас улики поглядить и отвязывать её будим, вона и телегу уж приготовили, так что ты погодь, надо помочь положить горемышную, не оставлять же её в лясу,  да и опознать коли нашенская треба.
     - Казаки, хто по старше подь сюды - позвал Атаман.- отвязывать будим.
Афанасий перекрестившись пошёл с несколькими Казаками к дереву....Голова в месте с руками были закутаны подолом, растеляшённая белая как мел обескровленная баба была вся в синяках и ссадинах, видать дюжа сопротивлялась и ее били  и полосовали жичинами, али тонкой плетью, да и померла видать недавно, толи утром, толи под утро, ночью.
     - Слышь Атаман, а не Лидка ли лядка это?- спросил Макушкин Иван?
     - Почём знаишь? Иван? - спросил Атаман? Али сам привязывал?
     - Ты энто Атаман штучки полицейские брось, - ответил Иван, вишь вона туфля в траве ляжить, так я ей чинил энту туфлю давича, розочку с кожи сам смастерил и тожить пришил, да и юбка на её похожа, и фигура её, вот тольки кожа дюжа уж бледная.
     - По****ненишь, коли кровушку выпустят всю...Ну, хорош гутарить, давай те развязывать, поглядим хтой то.
     Перекрестившись, Казаки отвязали тело от тополины и, положив её у ствола, развязали над головой узел юбки, опустили подол и увидели связанные путами руки и перекошенное от боли и  ужаса лицо  Лидки - лядки. Несколько голосов выдохнули Лидка...Накидали на телегу накошенной травы, уложили Лидку и, накрыв дерюгой повез Атаман  убиенную  в Мигулиню к управе. Два Казака обложили  ствол дерева сухими ветками, да сухим камышом с чаканом, и подожгли, чтобы сжечь, хотя бы частично комаров убийц.
     Афанасий в этот день до сенокоса так и  не доехал, а возвернулся в Мигулиню, Анна дочь Афанасия всё-таки не выдержала и супротив указа отцова, из - за любопытства подглядывала за происходящим, при энтом братьям младшим подглядывать запретила, на всю жизню она запомнила, энто кровавое полупрозрачное дерево, прошли года и она об увиденном рассказала мне.
     Вот такой страшной казнью за гулящие проделки была наказана  Лидка - лядка. Хто её  казнил, так и не дознались. Хотя гутарили, буд то КазАчки её за позорное недостойное ни одной женщины поведение приговорили  и сами её и сказнили. Долго вспоминали в Мигулине в назидание другим энту казню. И многие говорили одобрительно об энтом происшествии...




Ляда - гулящая.