История одного офиса. Часть III Глава 1

Я работал в фирме уже второй месяц. После сдачи проклятого отчета, я проработал в своем родном кабинете еще неделю, а потом явилась Лаврентьева.
- Леша, с понедельника ты выходишь работать с Мариной, будешь сидеть на исходящей, а она будет заниматься непосредственно ДСП. Есть вопросы?
- Нет, Марина Александровна.
- Хорошо.
Я получил свою зарплату, ровно семь тысяч (без учета аванса) и мне ничего не оставалось делать, как купить себе обновки к предстоящей зиме. Наступал ноябрь, становилось достаточно холодно, и ходить в осенней одежде было уже «не комильфо». Мы с Серегой все также собирались в нашем кафе на обеде и обсуждали наши общие проблемы.
- Мда, брат, считай, что тебя разжаловали. Главное, что зарплата та же самая, что тебя может еще на этой работе интересовать? – мудрствовал Серега
- Большая зарплата, - сострил я.
- Ага, сейчас. В общем, поработаешь с Маринкой, посмотришь, что к чему.
- В этом все и дело. Я не хочу с ней работать.
- Почему? – удивился Серега
- Да, бесит она меня. Вроде, ничего плохого не сделала, но какая-то антипатия к ней.
- Да пофиг, она, вроде, нормальная.
Серегин оптимизм я не разделял. Не знаю почему, но Серега питал ко всем теплые чувства.
- С людьми дружить надо, - снова Серега включил свою житейскую мудрость.
- Да я как-то и не воюю ни с кем.
В понедельник меня уже ждали. Надежда, заместитель Лаврентьевой, зашла ко мне в кабинет, я даже не успел раздеться.
- Леша, пошли к Марине в кабинет.
Я взял свою кружку и пошел следом за Надеждой.
Марина, сидела в своем кабинете, сложа ногу на ногу:
-  Марина, теперь Леша будет с тобой работать. Дай ему исходящую.
- Хорошо, - ответила моя новая коллега.
Надежда ушла, а я не успел сесть за соседний стол, как Марина начала втолковывать все свои правила.
- Привет. Давай я тебе объясню правила моего «общежития». Ты будешь сидеть за этим столом, и отправлять письма по электронной почте. К тебе будут приходить всякие умники из других кабинетов, которым надо будет что-то отправить, будут упрашивать тебя, умолять, но ты должен отправлять письма только строго по регламенту. Он, кстати, висит справа от тебя, около стола. Изучи его и принимайся за работу. Вопросы есть?
- Нет.
- Ну и отлично. Будешь себя хорошо вести, возьмёшь с полки пряник, - на лице Марины появилась ухмылка.
- Марина, знаешь, чего  мне будет не хватать, когда я уволюсь отсюда? – настала моя очередь шутить.
- Чего?
- Твоего чувства юмора.
- Его многим не хватает, - продолжая ухмыляться, сказала Марина.
Моя соседка по рабочему месту относилась к типу людей, которые держаться независимо по отношению к коллегам по работе, но при этом считают их «вторым сортом». Они думают, что являются «королевами бала», а на самом деле они всего лишь офисные планктоны, страдающие манией величия.
В кабинете, где мне снова предстояло изучать офисную науку, стояло всего лишь два стола и они находились напротив друг друга. Тот, что стоял у двери предназначался мне, а другой, Марине. Кабинет был маленький, но зато за соседней дверью находилась маленькая кухня, где можно было пообедать.
Справа от моего стола, на стене, висела бумага формата А4 – это был регламент правильного составления письма для отправки адресату. Весь фокус заключался в том, что согласно этому чертовому регламенту должны были соблюдаться такие формальности, как отступ заголовка от текста, абзацы, расположение «шапки» письма и прочая дребедень. Я сразу вспомнил студенческие времена, когда мне приходилось по несколько раз переделывать дипломную работу по причине, в виде очень вредного методиста, который скрупулёзно проверял отступы и интервалы наших работ и в случае малейшей ошибки «валил» всю работу. Согласно нашему рабочему регламенту, я должен был делать все то же самое, что и наш методист, учитывая только то, что принесенные мне на отправку бумаги не были дипломными работами.
Первые сотрудники, которым надо было отправить письма, приперлись в кабинет уже спустя десять минут. Первой была женщина лет пятидесяти в больших очках.
- Это письмо надо срочно отправить, - и женщина с разбега оказалась около Марины.
- Теперь Лёша их отправляет, -  продолжила Марина, обращаясь ко мне, - Я сейчас тебе покажу как, а дальше сам.
Отправка писем оказалась нехитрым делом – надо было посмотреть письмо в нашей базе по фамилии отправителя, написать краткое содержание (чаще всего в нем писалось наименование организации, к которой шло письмо), проверить его по регламенту и, если все хорошо, то тут же отправить. Затем, поставить штамп на письме в бумажном виде (как раз оно было в руке у влетевшей женщины), обозначить на нем время, вот и все.
- Поздравляю с первым отправленным письмом, - сказала Марина, когда женщина вышла, - Ты, главное, базу почаще проверяй, там, в основном вся информация по письмам проходит, а то будет проверка, найдут какие-нибудь косяки и всех раком поставят.
Маринина привычка употреблять крепкие слова вместе с рабочими инструкциями меня раздражала. Да и вообще, факт остается фактом, она вызывала во мне все большее отвращение.
К одиннадцати часам дня народ попер в наш кабинет стройными толпами. Я отправлял письма одно за другим. Многих людей я знал лично, кого-то видел редко, а кого-то вообще не знал. Письма приходилось отправлять быстро и не всегда по регламенту. Вскоре, в кабинете появилась Алена.
- Ооо, Лёшенька, ты теперь тут работаешь? – со своей безупречной улыбкой поинтересовалась она.
- Да, - я не был рад ей. С момента нашего похода в кино, я перестал искать встречи с ней, и даже не появлялся на четвертом этаже, несмотря на то, что там работал Серега. Со своим другом по работе мы виделись только на обеде, да и то, в последнее время достаточно редко из-за больших объемов его работы. Начальница его отдела все еще была в отпуске, а ее зам, тот самый Маленков, недолюбливал Серегу.
- И как тебе на новом месте? Отправишь моё письмо? – тараторила Алена.
- Нормально, давай.
Когда я проверял ее письмо, во мне возникло дикое чувство презрения к ней. Обыкновенная молодая женщина из провинции, которая хочет красиво жить, не урабатываться и встретить богатого папика. Пустышка. Я обратил внимание на реестр.
- У тебя интервалы не соблюдены. Придется переделать, - я вернул скоросшиватель с письмом Алене.
- Какие интервалы? – Алена с удивлением стала листать папку.
- Не в бумажном, а в электронном виде, - уточнил я.
Она сделала паузу и долго смотрела на меня: для нее, все мною сказанное, выглядело как «подстава» старого друга.
- Леша, ты надеюсь, понимаешь, что это очень серьезное письмо, - вкрадчиво, выбирая слова, говорила Алена.
У меня возникло чувство житейской мести – да, именно житейской. Это как насолить соседу, который постоянно досаждает с громкой музыкой.
- Извини, таков регламент, - ответил я, делая каменный вид, - У меня будут проблемы при проверке, если я сейчас не соблюду все формальности.
Марина, которая до сего момента хранила молчание, неожиданно встряла в разговор.
- Дай сюда письмо, - резко сказала она.
Алена отдала скоросшиватель Марине и потеряла ко мне всяческий интерес. Наверно, ее внимание точно также бы переключилось с кого-нибудь провинциального ухажера на более богатого или со старой Нокии на новый айпфон.
- Конечно, смотри, - и Марина ткнула пальцем вверх монитора, - Видишь, в заголовке отступ один сантиметр, а должен быть полтора. Ты переделай в электронном виде, потом на бумаге принеси и Леша отправит.
- Марина, а сейчас никак? – взмолилась Алена.
- Нет. Это же запрос по поводу подтверждения диплома  этого мужика, о котором в письме говорится.
- Хорошо, - Алена забрала скоросшиватель с письмом и молча вышла из кабинета.
- Молодец, что отшиваешь, - похвалила меня Марина, - Они еще много раз будут прибегать и просить тебя то это отправить, то другое.
Я молчал. Глядя со стороны на весь рабочий механизм со стороны, я начал понимать один принцип – чем сильнее ты надавишь на других, чем больше ты оттеснишь своих коллег по службе,  тем дальше тебя продвинут, поставят на нужное место и так далее. Марина, только и подтвердила мои выводы.
- Знаешь, Надя, которая зам. Лаврентьевой, с твоего места и начинала. Я когда сюда только пришла, она уже здесь второй год работала.
- А ты, сколько тут? – поинтересовался я.
- Уже третий год.
- И как она замом стала?
Мне было плевать, «настучит» ли Марина начальству про мои расспросы или нет. Но мне казалось, что нет. «Стучат» на работе не самые вызывающие и грубые люди, а те, кто всегда участвует во всех посиделках и пьянках на работе. Еще, есть такой типаж, как молодой, интеллигентный человек, который по своей тупой наивности рассказывает начальству все, что происходит.
- Ну, как, - отвечала на мой вопрос Марина, пока шли мои размышления, - Проверяла все, следила за отправкой; к ней не подступиться – она кремень, и бесполезно ее уговаривать. Вот её Лаврентьева и приметила, и попросила за нее начальство.
- Ясно.
Карьеристка – диагноз ясен. Ну, или машина.
Через полчаса снова пришла Алена. Она буквально кинула скоросшиватель мне на стол.
- Надеюсь, сейчас всё нормально, - с надутым видом сказала та, которая совсем недавно мне нравилась.
Я проверил письмо в электронном виде, все было исправлено. Я отправил его и поставил штамп на бумаге.
Алена ушла молча, и вслед за нею в наш кабинет вошли две женщины.  Одна из них была мужеподобного вида: одета в строгое чёрное платье, с короткой прической и чёрными, как смоль, волосами. Её спутница, больше похожая на девочку-старшеклассницу, испуганно смотрела на нас большими голубыми глазами. Та, что была поздоровее начала, обращаясь к Марине:
- Марина, эта письмо надо срочно отправить, оно контрольное, - следом, дылда (так я прозвал эту женщину), протянула моей коллеге папку с письмом.
- Отправкой исходящей теперь Леша занимается.
Дылда потеряла интерес к Марине точно так же, как до этого Алёна потеряла интерес ко мне.
- Только, - продолжала эта здоровенная женщина, - Нужно проверить, создала ли она, - и дылда показала рукой на девушку, - папку в базе с письмом.
- Под какой фамилией папка? – поинтересовался я.
- Под Беловой, - ответила испуганная девица.
Папка на самом деле была, но письмо в ней было жутко обкосячено - отступов нет, интервалов тоже.
- Извините, но я не могу его отправить, - начал я, - Нет ни отступов, ни интервалов.
Дылда заметно оживилась – видно, за все время своего рабочего опыта, слово нет, она не воспринимала.
- Как не можете? Что с ним не так? – она пристально взглянула в экран монитора.
- Интервалов нет и отступов, - повторился я.
- Но так сделаете их и отправьте.
От такой откровенной наглости, я слегка опешил, но решил не сдаваться.
- Это не входит в мои обязанности.
Дылда покраснела.
- Сидите тут и ни черта не делаете! Вы понимаете, что это контрольное письмо?!
Девушка, пришедшая с этой здоровенной бабой, стала смотреть еще более испуганно.
- Вы должны немедленно отправить это письмо, иначе я буду жаловаться, - не унималась дылда.
- Я ни кому, ничего не должен, - гордо ответил я.
В разговор вступила Марина. Судя по всему, она поняла, что настало её время. Он подошла к моему столу, посмотрела в монитор и сказала, обращаясь ко мне:
- Исправь лучше, а то достанут.
- Конечно, достанут! – не унималась дылда.
Всё было хуже, чем я думал. Письмо никак не редактировалось, «шапка» никак не ставилась на место.
- Таня, тут бесполезно что-то делать, - констатировала Марина.
Теперь я знал, как зовут дылду. Тем временем, гнев Татьяны обрушился на девушку пришедшую с ней.
- Ты обкосячилась, тебе и отвечать, - прошипела начальница сквозь зубы. У меня не было сомнений, что Татьяна была начальником, судя по её гонору.
Двое гостей нашего кабинета ушли, но скоро вернулись, да не одни, а с Лаврентьевой.
- Лёша, в чем дело? – поинтересовалась Марина Александровна.
Я молча показал ей письмо на мониторе своего компьютера.
- Татьяна, ты что?! Конечно, Лёша не может его отправить. Исправь, а потом он всё сделает.
- Так пускай он его и исправит, - Татьяна высоко подняла голову.
- Это не его обязанность, ты или твой сотрудник сами должны всё сделать.
- Вы отравляете письма, вы и должны отвечать за их отправку.
- А вы отвечаете за их составление, - Лаврентьева шла в полную контратаку.
Как бы Татьяне не хотелось, но она вынуждена была уйти, однако через десять минут появилась та самая девушка, которая приходила со своей начальницой. Она была вся зарёванная.
- Вы не представляете, чего мне все это стоило,- рыдая, говорила девушка.
- Что стоило? – спросил я.
- Весь ваш конфликт.
Я отправил письмо, несмотря на то, что кое-какие косяки в нем остались: уж очень жалко было девушку. Как только она ушла, я решил поинтересоваться у Марины, кто была эта самая Татьяна?
- Зам.начальника юридического отдела, - ответила моя коллега, - Всех уже достала. Сейчас ещё Женю премии лишит.
- Женя – это та самая девушка, которая была с ней?
- Она. Не для неё эта работа, ей весь отдел это говорит.

***
Перед концом рабочего дня, в кабинет зашла Лаврентьева и похвалила меня за первый рабочий день на новом месте:
- Молодец, Лёша, - начала она благодарственную речь, - Ругайся и ругайся с ними. Больше уважать начнут и письма хоть правильно составлять будут.
Я промолчал, сделав вид, что усиленно работаю на компьютере. Мне становилось тошно от того, что я делаю. Ведь из-за этих идиотских инструкций пострадал человек, которому, возможно, очень сильно нужна была премия.
Как только закончился рабочий день, я быстро оделся и ушел с проклятого места.



***
Я шел по улице и наблюдал, как в нашем городе растет сеть гипермаркетов. Напротив нашей фирмы, через дорогу, строился новый торговый центр, и чертов гипермаркет должен был занять в нем весь первый этаж. Вывески, вроде «Скоро открытие» висели на каждом столбе или доске объявлений, а промозглый ноябрьский ветер колыхал их края. Я шел по темным улицам, уткнувшись в шарф, и думал о том, что будет дальше? Наверняка, в новом гипермаркете будет большое количество новых рабочих мест, куда попадут выпускники юридических и прочих «бумажных» факультетов. Я знаю, что сейчас очень востребованы рабочие специальности, вроде сварщиков, бульдозеристов и так далее, но я всегда знал одну истину – рабочий всегда будет на втором месте. Их дети последние на очереди в детский сад или в школу, они быстрее других попадают в отделение полиции, а работодатели-частники все время «кидают» простых людей на зарплату. Охваченный своими мыслями, я не сразу почувствовал, что кто-то положил мне руку на плечо. Я обернулся и увидел перед собой знакомое лицо. Парень, одетый в черный пуховик и в такую же шапку широко улыбнулся.
- Ну, здоровенько, что ли, Лёха, - сказал он.
Это был Марк, мой бывший одногруппник. Он блестяще разбирался в точных науках, а вот по таким предметам как философия и история экономики мне всегда приходилось его подтягивать.
- Здорово, Марк, - я был рад его встретить, - Как поживаешь? Ты как здесь оказался?
- Я с работы иду, на остановку.
- И кем ты?
Я рассчитывал услышать, что мой друг трудиться где-нибудь экономистом в фирме, где он неплохо зарабатывает. Я знал, что у него есть потенциал.
- Я тут рядом, - и мой университетский приятель назвал известный салон сотовой связи. Как оказалось, трудился он там кассиром-оператором и находился на испытательном сроке.
- Понимаешь, - начал Марк свой рассказ, пока мы шли к остановке - Я тут побегал-побегал и вот, попал в N. Работа не тяжелая, просто ответственность большая – как ни как, с деньгами работаю. Я после универа пошел в одну компанию, но там опыт потребовали. Потом, пытался в налоговую прорваться, но меня знакомые отговорили – зарплата маленькая, ненормированный рабочий день и прочая хрень. Помыкался, и вот, теперь на кассе сижу.
Я рассказал о своей работе. Марк порадовался за меня, сказав, что я более-менее по специальности устроился, хотя она и далека от идеала, который пропагандировался в нашем универе.
- Знаешь, я же с Нинкой Пономаревой живу, - открылся мне Марк.
Нина была нашей одногруппницой и я знал, что Марк на последних курсах сох по ней.
- Она товароведом работает в супермаркете, - продолжил Марк, - Работа – просто скотская. Товар им привозят, и понятное дело, что они весь товар в определенные сроки не продают, а он портиться. Так вот, прикинь, всю сумму испорченного товара делят на всех сотрудников магазина и у каждого определенный процент зарплаты снимают. Безопасники у них – полные козлы. Представляешь, человек устроился, работает, допустим, месяца два, а потом приходит начальник отдела безопасности, тыкает на этого человека пальцем и говорит – «этого уволить», а всё потому, что у него либо что-то с личным делом не так, либо человек в анкете при трудоустройстве что-то не написал.
- Охренеть, - только и мог сказать я, - А сколько рабочий день?
- Когда как – бывает десять, а бывает двенадцать часов.
За разговором, мы не заметили, как подошли к остановке.
- Ладно, Леха, - сказал Марк, протягивая мне руку, - Поехал я домой, а то Нина заждалась.
  - Счастливо тебе, - я пожал руку, - Нине привет.
- Хорошо.
Я пошел по направлению к дому, а Марк остался на остановке дожидаться автобуса.
Уже дома, лежа в кровати после ужина и чашки чая, я размышлял над рассказом Марка. Простой человек, обладающий хорошим запасом знаний, вместе со своей женщиной, тоже достаточно образованной, работают в системе продаж – жестокой, беспринципной, которая думает лишь о том, как выколотить любую копейку из человека, превратив весь процесс работы в тотальное унижение личности со всем, что ей дорого – семьёй, трудом и прочими составляющими жизни любого нормального человека.  Я заснул только с одной мыслю – наступит ли всему этому конец?