Эпизод из смерти

 Бред чистой воды, посвящённый мифам... Тому, кто в них верил и будет верить [бредил в 1994-ом].

Петрович болел. С похмелья, как всегда, было не по себе.
Без счёту раз, сидя дома в выходной, он отчаянно боролся с неодолимым желанием отправиться к друзьям. Потому как на все сто знал наперёд, чем это закончится.
Однако, как ни крути, а без дружеского общения не прожить, так что и сегодня, под конец первого на неделе рабочего дня, Петровича бросало то в жар, то в холод, прошибал пот и тряслись руки. Вдобавок к мучениям телесным, он терзал себя морально и клялся, что больше подобное не повторится. Но легче от этого почему-то не становилось. В конце концов, одолела такая вялость, что Петрович покинул свой пост, не дожидаясь последней партии продукции. И утешая себя тем, что уж и не припомнит, когда в последний раз ему приходилось задерживать брак, побрёл домой.
В родной однокомнатной квартире, проглотив предварительно поллитра крепчайшего чаю, которые смыли остатки угрызений совести, он погрузился в глубокий оздоравливающий сон без сновидений, завернувшись подобно личинке в толстый кокон одеяла...

Спасительный бездонный провал лишь под утро медленно обмелел и Петрович, освежённый и полный бодрых и общественно верных идей, зашагал ранним вторничным утром на свой завод. Свежий зимний воздух поднял его настроение на недосягаемую высоту, и когда по громкой связи в цеху его попросили зайти в отдел кадров, то сердце радостно ёкнуло.
-Не иначе, что-то, связанное с повышением зарплаты за добросовестный труд!- радужно светясь, размышлял Петрович, направляясь в кабинет отдела кадров.
-А я-то считал их бездельниками, мол, что им тут двоим делать, когда всех «кадров» на заводе можно на пальцах пересчитать...
 Покаявшись таким образом перед кадровиками, Петрович постучался и открыл дверь с жизнерадостной табличкой «о'кей», ощущая щекочущую корень языка благородно-скромную краткую благодарственную речь. Переступив порог, Петрович встретился взглядом с глазами старшего инспектора по кадрам, и его преисполненная внутреннего достоинства и негромкой патетики речь вдруг перестала клубиться в горле опьяняющими парами, сконденсировалась и стекла холодными противными струйками в желудок. А официально ровный голос старшего инспектора произнес:
- Уважаемый имярек, мы должны сообщить вам, что в связи с сокращением должности контролера готовой продукции, вынуждены считать вас уволенным с сегодняшнего числа, с сохранением выплаты пособия в размере среднемесячной заработной платы в течение полугода. Решение утверждено на расширенном совещании директоров. Вы имеете право обратиться в органы надзора согласно параграфам дробь одиннадцать, двадцать два и тридцать три.
 Возникла неловкая пауза. Младший инспектор, порывшись в монументальном столе, извлёк из него и протянул старшему небольшую коробочку из хорошего картона. Тот, видя, что Петрович находится в состоянии одеревенения и обращаться, пока, по крайней мере, в органы надзора не собирается, передал, не распечатывая, коробку ему.
- Позвольте вручить вам на память таймер родного завода с именной надписью и полудрагоценной инкрустацией...
«Половину полугодового пособия, считай, уже выдали!» - мелькнуло в голове Петровича  и он машинально взял подарок, загипнотизированный происходящим.

Тут невидимый оркестр грянул туш, и Петрович вскочил как ужаленный, сел на кровати, весь в холодном поту. Сердце бешено колотилось в рёбра.
-Фу-ты, надо же, приснится такое! - размяк Петрович и поплёлся на кухню, хлопнуть холодянки. Открывая холодильник, он самокритично припомнил вчерашний преждевременный уход и ещё раз повторил: «И приснится же такая чепуха... Hе иначе, с перепою!»
За окном в свете фонаря медленно кружился снег. Было раннее утро.


***
Уже две недели Абрамович просыпался за полчаса до звонка и прикасался к сенсору будильника. Так вот на него подействовал тот невероятный случай, когда он проспал из-за неисправности таймера и опоздал на совещание. Хотя никаких ощутимых последствий этот инцидент не имел, и опоздание было объяснено разыгравшейся зубной болью, поистине ноющей зубной болью давал о себе знать не решённый тогда и давно назревший вопрос о сокращении должности контролёра готовой продукции.
Сбой же в работе новенького таймера, изготовленного на родном заводе, Абрамович уверенно относил на счёт брака работников радиозавода - поставщика комплектующих.
Впрочем, сегодня он проснулся, как выражаются медики, «практически здоровым». И насвистывая мелодию свежеиспечённого шлягера, быстро собрался, с удовольствием думая о том, что сегодня наконец наверстает упущенное и избавится от некоторого чувства вины что ли, за свою сонливость.
Надо заметить, что Абрамович был в каком-то смысле фаталистом и имел склонность верить отчасти в судьбу, так что его волнения по поводу неприятностей не были чрезмерными. Но будь ты хоть трижды фаталистом, и даже кришнаитом, у которого в голове постоянно исполняется «Харе Кришна! Харе Рама!» - ты никуда не денешься от банального сотрясения мозга, если тебя неожиданно толкают в спину, и ты со всего размаха ударяешься лбом о подножку автобуса, теряя не только прекрасное настроение, но и сознание.
Так что не судьба была Абрамовичу и сегодня заявить о сокращении на таймерном заводе...


***
Петрович, с чувством лёгкого отвращения к самому себе, расположился в мягком кресле у Борисыча.
- Сегодня - чисто символически! - предупредил он.
- Само собой.
- Здоровье у меня ни к чёрту стало. Три дня отойти не могу, - пожаловался Петрович.
- Аналогично. На той неделе, в понедельник, еле встал. Бегом, бегом. Выскочил из дому - смотрю, автобус подъехал. Помчался как ошпаренный, и как назло, что-то под ногу подвернулось, у самого автобуса подскользнулся. А передо мною мужик залезал, так я его уронил, и сам сверху приземлился. Мне-то ничего, встряхнулся только хорошо. А мужика того уже на другом «автобусе» увезли - с красным крестом... А если бы не он? Лежал бы сейчас в четырёх белых стенах.
- Слушай, Борисыч, а это, часом, не мой шеф был? Он же как раз в твоём районе живет и как раз с понедельника в больнице лежит с сотрясением!
- Ну-у!
- Точно, он. Доктор сказал, что пару недель проваляется, если не больше. Здорово ты его шарахнул!
- Надо же, такое совпадение. В самом деле, мир тесен, особенно в нашем городишке... Ну ладно, давай за здоровье твоего шефа... как там его!..

В этот раз Петрович засиделся недолго, засобирался, ссылаясь на то, что ему ещё надо кое-куда зайти по делам.
- В следующий раз посидим подольше, основательней, - обещал Борисычу, открывая входную дверь и прощаясь.
В голове у него ощущался лёгкий приятный шум. И всё было бы чудесно, если б не предстоящая ночь.
В последнее время Петровича преследовало одно и то же сновидение. Еженощно, под утро, ему снилось увольнение с завода. Он просыпался с сердцебиением и в поту.
- Что за черт, - ругался Петрович. - Что за чушь, и с чего это, никак не пойму. Ведь каждый раз обязательно под утро приснится, и после – хрен, не сон!

До того он извёлся, что в выходной, под вечер глядя, вместо того, чтоб сидеть-посиживать за рюмкой у приятеля, отправился в одно сомнительное заведение. Сомнительное, по крайней мере, для него. Потому как не верил Петрович ни в сон, ни в чох, и все подобные штучки почитал за шарлатанство и надувательство. А вот, нужда заставила, и поковылял он в частную контору под соответствующим названием «Спроси у звёзд», хоть и критиковал жестоко подобные фирмы всю свою сознательную жизнь.
Заведение размещалось на последнем, тринадцатом этаже большого здания. Выйдя из лифта, Петрович оказался в просторном холле с подобающим оформлением - всюду светящиеся арабески на фоне иссиня-чёрных портьер. На двери слева переливалось табло: «Реадаптация. Улучшение характера. Толкование снов» и прочее, в том же духе, замысловатыми полуготическими буквами.
Петрович тяжко вздохнул и собрался открыть эту дверь, но она уехала от его руки и распахнулась сама, настраивая на определённое отношение к своим хозяевам.

Страдалец вошёл в уютный кабинет, роль мебели в котором, за исключением трёх мягких кресел и небольшого стола, играла самая разнообразная аппаратура, перемигивающаяся в лёгком полумраке разноцветными огоньками.
- Прошу вас, располагайтесь! - приветствовал Петровича смуглый крючконосый толкователь. - Что будете пить?
Видя некоторое смятение на лице клиента, он добавил:
- Не волнуйтесь, угощение за счет фирмы.
- Спасибо. Я, пожалуй, кофе выпью, - выдавил Петрович и плюхнулся в кресло, нежно обнявшее его небольшую жилистую фигуру.
- Что вас тревожит? - промурлыкал специалист по снам и прочая, прочая, начисляя кофе.
- Да вот, понимаете... стыдно признаться... Сон меня замучил!
- Да-да, я вас слушаю! Расскажите во всех подробностях, что вам снится. Закуривайте, не стесняйтесь.
И Петрович, глотая сногсшибательно вкусное кофе и затягиваясь ароматной сигарой (на халяву сам бог велел!), обрисовал, как мог, сцену своего увольнения.

- И главное, каждую ночь регулярно снится, уже скоро месяц! Иначе бы не стал вас беспокоить, - признался Петрович.
- Ничего, ничего, не волнуйтесь, немного терпения. Несколько минут, и всё выяснится, не сомневайтесь, - с этими словами толкователь без суеты, но почти незаметными для глаз движениями, стал манипулировать клавиатурой и кнопками. Приборы сменили ритм перемигиваний, чуть громче загудели и зажужжали.
Руки чародея мелькали перед затуманившимся взором Петровича, создавая иллюзию, что их не меньше пяти пар.
Не прошло и десяти минут, как лицо толкователя просияло, что наблюдалось и сквозь смуглую кожу.
- Вот и всё! - воскликнул маг.
Петрович зачарованно смотрел на него, словно ожидая, что изо рта у того вот-вот вылетит птичка.
- Не вдаваясь в излишние подробности, скажу, что для вашего сновидения есть веские причины... спокойно, спокойно, волноваться совершенно незачем. Вполне в наших силах устранить эти причины. От вас потребуется лишь добросовестно выполнять мои рекомендации. Причём, хочу заметить, что только в нашей фирме такая низкая предоплата, всего 20 процентов. Полностью же вы вознаградите нас за усилия по истечении месяца, убедившись в действенности наших советов, - с этими словами толкователь придвинул Петровичу вылезший из принтера глянцевый листок со счётом.

Благодаря достаточной степени опьянения и полуреальной атмосфере происходящего, Петрович почти не реагировал на итоговую цифру внизу счёта, поэтому маг поспешил взять быка за рога.
- Итак, пожалуйте залог, м-м... так, благодарю вас, м-м... - скорость движений чародея не уменьшалась, поэтому Петрович не уловил, куда исчезли его деньги, - перейдем к тому, что вам необходимо сделать.
Петрович что-то невнятно пробормотал, вид у него был ужасно сомнамбулический.
- Во-первых, не желаете ли ещё кофе? Пожалуйста. Курите!
Я думаю, от крепких напитков вас бессонница не беспокоит? Наоборот? Прекрасно! Так вот. Ровно через неделю, в указанное время, - вот вам карточка, здесь всё отпечатано, вам будет нужно выпить что-либо из этого списка. Надеюсь, вас это не затруднит? Замечательно.
Во-вторых, как вы видите далее на карточке, вам необходимо будет в этот день ночевать дома, надеюсь, и это не вызовет у вас возражений? Чудесно.
Вот и всё, что потребуется от вас, ничего более.
Видя некоторое обалдение Петровича, толкователь опередил его вопросы, сказав:
- Да-да, сновидение вас более не будет беспокоить. Попрошу просто принять на веру наши рекомендации, ибо объяснить, почему вы должны сделать именно это, а не что-то иное, попросту не в силах человеческих. Но непонимание в данной ситуации совершенно не влияет на результат, - аналогично процессу дыхания, скажем, или мышления. Ведь вы же не задумываетесь, каким образом всё это происходит, просто вдыхаете и выдыхаете воздух, размышляете, когда есть необходимость - вовсе не представляя, какие процессы при этом протекают...
- Значит, вы гарантируете, что это поможет?
- Знаете, стопроцентной гарантии вам никто не даст, кроме господа бога, но весь авторитет нашего искусства, а этому искусству не одна тысяча лет, даёт девяносто девять целых и бесконечное количество девяток после запятой - шансов из ста. Поэтому можете не беспокоиться за результаты и спокойно ложиться спать.
Убежденный то ли словами мага, то ли круглой суммой, которую он выложил в виде предоплаты, и ещё более круглой,- которая с него будет причитаться в случае успеха, Петрович покинул «Спроси у звёзд» и отправился домой, на боковую, желая выспаться, как следует и – кстати! - на всю катушку использовать ночь для проверки обещаний толкователя.


***
Немного радости - лежать в больнице. Тем более, что лежать в буквальном смысле слова,- из-за сильных головокружений.
Однако, Абрамович, как и положено доморощенному философу, воспринимал со смирением превратности судьбы в виде четырёхразовых уколов, таблеток и прочих сомнительных удовольствий, которые, впрочем, чуть ли не единственные, давали ему право изменять лежачее положение на сидячее. Со всяким может случиться, живой, не инвалид, и хорошо.
А на виновника своего злоключения Абрамович не обижался ничуть, - что ж, ведь не специально же тот его уронил, сам, наверное, теперь переживает!
- Судьба...- философски резюмировал пострадавший.

Дни тянулись медленно, как это обычно бывает тогда, когда их торопишь. Вообще, время - штука зловредная, никак не хочет соответствовать человеческим желаниям, размышлял больной, лежа в пустой палате...
Но, так или иначе, а две недели всё же прошли, и на пятнадцатый день Абрамович был как огурчик, правда, не свежий, а скорее свежепросольный. Лечащий врач, который в таких случаях уподобляется полубогу, милостивым жестом отпустил заключённого на свободу.
Донельзя счастливый Абрамович, не спеша отправился домой пешком, решив хорошенько прогуляться, чтоб выветрился из него больничный запах. Да и спешить ему было некуда, впереди ожидала неделя больничного. Настроенный весьма благодушно, Абрамович размышлял:
- Нет худа без добра, шестидневный отпуск мне совсем не помешает,- радовался Абрамович, шагая по засыпанному искрящимся снегом тротуару...
Откуда же ему было знать, что судьба даёт ему очередную отсрочку перед неминуемым исполнением своего приговора?!


***
Наутро Петрович лихорадочно натягивал штаны и ещё более лихорадочно вспоминал, - что же он, в конце концов, пил вчера в семь вечера! Штаны сопротивлялись, память наотрез отказывалась признаваться. Хотя довольно весомым утешением служила его ночёвка дома, а это было настоящим гражданским подвигом, и - главное! - ничего сегодня не снилось,- как и всю предыдущую неделю.
- Значит, всё-таки что-то «то» я пил,- вынес многозначительный вердикт Петрович, зашнуровывая ботинки.
 Он уж было собрался облегченно вздохнуть, но тут вспомнил о пятизначной сумме, вычитающейся из его, и без того скромной, зарплаты и громко крякнул от огорчения, вспомнив при этом про интимные отношения с ближайшими родственниками крючконосого бандита.
- Вот грабители. За пару пустяковых советов без штанов оставят!
После такой оценки труда толкователя, Петрович всю дорогу, не переставая, думал, обкатывая чертовски понравившуюся ему идею о достаточности суммы, уже отданной им вымогателю.
Надо признать, что Его Башковитость отдавала дань только этой конкретной мысли, совершенно упуская из виду последствия её претворения в жизнь...
Впрочем, перелистнём ещё одну недельную страницу Книги Жизни, дабы не ослаблять напряжённейшего ритма повествования и побыстрей добраться до наиболее интересующих нас событий.


***
Прологом разворачивающейся драмы послужила воскресная попойка у Борисыча. Так его зацепило, так зацепило, что он ушёл в запой, неделю уже не появлялся на работе и начал пропивать домашнюю обстановку.
В завязке принял активное участие Абрамович, вышедший после вынужденного отдыха на работу со свежими силами и с обострённым желанием скорейшего сокращения (жертвой которого, как вы несомненно уже догадались, должен был пасть борец со снами Петрович). Действие жизненной драмы неумолимо разворачивалось, всё убыстряясь, и несло её героев к развязке, роковому дню, в течение которого:
а) Петрович собирался «кинуть» фирму «Спроси у звёзд», не заплатив им остальную часть гонорара,
б) Абрамович был решительно настроен поставить точку над «i» в вопросе о сокращении, который понемногу превратился для него в навязчивую идею, идею-фикс,
в) Борисыч, неминуемо пропив всю мебель, был поставлен перед драматической дилеммой: «Быть или не быть?», которая в его трактовке прозвучала чуть иначе – «На что бы ещё выпить?!»
г) на сцене появился некий загадочный субъект Н.

А надо заметить: мироздание таково, что если существует в нём столь благородное создание - человек, то непременно где-то обитает не только полностью противоположный ему во всем «античеловек» (при встрече с которым произойдёт, по уверениям физиков, натуральный взрыв огромадной силы, изящно ими величаемый аннигиляцией), но и совершенно другой, такой, что даже и сравнить невозможно, субъект.
Вот к таким-то «другим» и относился вышеупомянутый гражданин Н., загадочность и невообразимость которого, вопреки законам логики (а также дедукции-индукции), по мере знакомства с его биографией только возрастают.
Одним словом, в переводе с их языка, которого, к слову, нет, - типичный СУЩЕР.
Как и зачем он оказался на нашей уютной Земле, никто не знает... Впрочем, в таком случае принято говорить: мол, это известно всем, что то же самое.
Однако, по некоторым, одному мне известным, соображениям, к этому были причастны все наши герои, и пусть Абрамович ссылается на безликую «судьбу», но все мы - её творцы, как ни крути…

Роковой день начался с необычайно сильного ливня, который изрядно подмочил и без того никуда не годную репутацию метеорологов. Хотя - если б они нечто подобное и пообещали, то им всё равно никто бы не поверил - ведь зима же на дворе!
Однако, надо заметить, что всё могло быть значительно хуже – с фирмами типа «Спроси у звёзд» шутки плохи, а тут ещё такие гости (имеется в виду гр-н сущер)!
Так что на городских улицах творилось чёрт знает что. И, по крайней мере, поскольку никому из горожан не доводилось пережить всемирный потоп, мысли о конце света (в отдельно взятом городе) посетили даже самых атеистически настроенных.

Итак, из четырех пунктов, запланированных на этот ненастный, мягко говоря, день, второй пункт (о точке над «i») оказался под угрозой срыва. Маньяк Абрамович (да простит он меня за этот термин с судмедэкспертным оттенком,- но его состояние точнее и не назовешь) стечением обстоятельств был вовлечен в бурный поток. Да-да, именно поток, в буквальном смысле слова. Вследствие чего, без всякого применения лекарственных препаратов, психотерапии, самогипноза и суггестивного анализа, в течение нескольких прекрасных мгновений избавился от своей навязчивой идеи. И переключился на более существенную (хотя тоже не ахти, какую возвышенную) - спасение на водах. Как известно немногим посвящённым, это дело исключительно личное, можно даже сказать, интимное, поэтому Абрамович не подавал сигналов бедствия и, стиснув зубы, сосредоточился на важнейшей задаче - не быть затянутым в ближайший открытый канализационный (или водопроводный, что не меняло дела) люк, расстояние до которого его, как никогда напряженно работающий мозг, безуспешно пытался вычислить.

Его сиятельное Мудрейшество, а коротко говоря - дурень и недотёпа Петрович, также был очищен от своей аморальной и корыстной затеи, взамен которой его просветлённый душевный мир был озарён благородным порывом – любой ценой попасть на родной завод (не будем упоминать о некоторой, ничтожно малой, примеси боязни прогула,- настолько она смехотворна и не соответствует торжественности момента). Необходимо еще упомянуть, что и Петрович также принадлежал к ордену посвящённых в спасение утопающих, несмотря на своё неумение плавать.
Из чувства такта не буду описывать, чем занимался в то же самое время Борисыч. Хотя, вероятно, умный и не поймет то, что дураку понятно…
И в итоге, мир как всегда (даже несмотря на такую мерзкую погоду!) оказался тесен, все трое, хотя и отправились из разных точек, но оказались в нужное время в нужном месте, а именно - в довольно узком (ещё бы - для трех мужчин недистрофического сложения!) проёме, не то канализационного, не то водопроводного, люка. Что уже абсолютно никакого значения не имело.

Знатоки и профессионалы, разумеется, загорятся желанием поспорить и о природе этого люка, и о возможности для нашей троицы синхронно пролезть в него (через него). Спешу охладить дискуссионный пыл - вовсе не люк это был, в нашем понимании, а скорее - «чёрная дыра» (физиков-теоретиков и астрономов-практиков попрошу - спокойно!), и даже совсем не чёрная дыра...
Вот гр-н Сущер меня бы в этом вопросе поправил, уточнил бы, да жаль - нет в его несуществующем языке достаточно метких выражений, подобных «чёрной дыре».
Итак, оказались наши герои... Вернее сказать, на Земле их не оказалось. А такого места, где они очутились, вообще-то и нет. Но то, что они там вынырнули - это факт. То есть, можно сказать, получили по заслугам за жизнь свою непутёвую. И что вы думаете? Хоть чему-нибудь их этот урок научил?! Ха! Чёрта с два.
Борисыч тут же напился до поросячьего визгу, благо там, где... Выпивка там, короче, бесплатно, но вытрезвители всё же есть, так что забрали его туда, в конце концов.
Петрович попал-таки на работу, на завод. Правда, там что-то не то изготавливали, даже вовсе не то, но он и не заметил. Контролёр - он и в Африке контролёр, и даже там, где...
Ну а Абрамович... Да про него уже и говорить неинтересно.

Скучное всё же создание - человек. Ничем-то его не прошибёшь, даже концом света. Или это не так уж плохо - авось, не вымрем, как эти лбы? До того они (да-да, эти самые, ба-а-альшие гады в чешуе) страшные были, и так друг друга пугали, и до того допугались, что в конце концов до смерти напугались. Гигантский, одним словом, стресс у них приключился в один прекрасный (не для них) момент,- не то Юрский, не то Меловой, не суть важно.
Но что же получается?
Троих людей, каких-никаких, а всё же землян и довольно сознательных (когда в сознании) граждан, мы вычли. Тут-то и покачнулось бы пресловутое космическое равновесие, и маленьким потопом в городе Н. дело не обошлось бы, само собой - не одна бы звёздная система по швам затрещала!
Но… Ничего такого не произошло. И почему – это, думаю, ясно и ежу, если он не страдает склерозом и провалами в памяти. Если же кто-то уже пять минут, как подцепил полную амнезию на свою бедную голову, то для того напомню самое важное на данный момент.

Пункт четвертый. Г. Вот он. СУЩЕР. Особые приметы. Bсe приметы - особые.
Чтобы стало яснее, что ничего не ясно, добавлю информации из жизни... нет, скорее – смерти… сущеров.
Кто возьмется описать Лес? Многие брались. У каждого получалось что-то своё. Чужое же остается просто принять к сведению. И всё же многие деревья имеют корни и крону. И у многих корни внизу, а крона - вверху, что само по себе проистекает из понятий «корни» и «крона».
А из понятия «сущер» ничего похожего не проистекает. И жизнь у них настоящая начинается уже после смерти. И морали у них нет - вовсе не различают они, что такое «хорошо» и что такое «плохо». Так что жизнь (имею в виду смерть) у них такая, совсем не скучная - в постоянном действии, в движении к цели. Впрочем, извиняюсь (дважды, второй раз - за выражение) за антропоморфизацию. Уподобление человеку. Ведь это людям свойственно стремиться к «светлому будущему». А эти чудаки сущеры делают всё, так сказать «автоматически». Нету у них осознанного стремления к тёмному прошлому. Да и вообще, в отношениях со временем они на влюблённых смахивают, чуть-чуть.

Как же они до такой смерти докатились?
Поясню на примере нашей эволюции - у них, конечно, ничего похожего нет. Но вот просто так, примера ради, возьмём «эволюцию наоборот», деэволюцию,- то есть, увеличение числа вредных - и даже опасных для здоровья! - признаков, появление мешающих органов и прочее, в том же духе; и уменьшение полезных способностей, отмирание нужных частей организма. (Смотри примечание.)

Примечание: у людей, к слову, подобная деэволюция порой происходит сказочно быстро - в течение одной жизни; например, отмирание души.

А у сущеров скорость деэволюции прямо-таки бешеная, так как вызвана нестабильностью информационных структур клеток. Ну и что? Да ровным счетом ничего!
Ведь тут нельзя упускать из виду следующее - то, что полезно мёртвым, до лампочки живым! Что вредно живым - на то мёртвые положили с прибором.

В общем, хоть это и чистой воды выдумка, и тому, кто в неё поверит, пора собираться в заведение для особо умных, но факт остается фактом. На нашей матушке Земле оказался сУЩЕр, не весь, разумеется, а так - какой-то своей средней пяткой боковой челюсти… но, тем не менее – проник, просочился. И что примечательно - довольно удачно вписался в окружающую среду (для него – скорее, вечное внутреннее воскресенье…). Заполнил вакуум, возникший после исчезновения (снимем шляпы!) наших неисправимых героев.
Как ни кощунственно это прозвучит, но был он в своём явлении на Земле един в трёх лицах, и это был для него совсем не предел.
Кстати, пока не поздно, признаюсь - насчет удачного вписания СущеРа в наш быт - это я маленько приукрасил. Но, конечно, на лицо он весь пропитой был, точь в точь, как Петрович, и как Борисыч, и даже нос рубильником не подкачал - у третьего. И всё же надо пояснить-напомнить, что жизнь-жистянка (смерть-поганка) у СУЩеров совсем другая. Мы-то, люди, всё в рот тянем, норовим пропитаться, и не как-нибудь, а повкуснее. А сУЩЕРы вовсе даже этого не желают, у них и мысли такой не возникает никогда,- да только энергия, в самом разном виде, в них постоянно проникает, не давая им ожить.
Надо ещё сказать, что при наличии таланта одному на три лица шустрить можно, без сомнения, но вот появляются при этом малюсенькие пробелы. Сам СУЩЕР, при его никаком отношении к проблеме времени, этих пробелов замечать не мог (если он вообще что-нибудь замечал!), а вот окружающие его люди с удивлением воспринимали эти странности...
В детали постараюсь не вдаваться, слишком уж их много, попытаюсь в общих чертах.

Конец света в городе Н. так и не наступил. И, что довольно неожиданно, с последствиями стихийного бедствия справились довольно быстро. (Может, потому ещё, что и продолжалась эта пародия на потоп всего полчаса.) Так что, на следующий день жизнь в городе продолжалась и местные власти, потирая розовые пухлые ручки, ждали от вышестоящих властей субсидий и дотаций. Помощи, по-русски говоря,- в устранении морального ущерба, который причинила им необходимость руководить устранением прочих, менее существенных, ущербов.
Отмечу, что роль СУЩЕРа в этом второстепенном устранении была несомненно первостепенной. Разумеется, три его земных, так сказать, лица в этом участия не принимали, но ведь вы уже в курсе, что для такого аса многократности пределов нет (если б он ещё знал, что такое предел!).
Что же касается нашей троицы, то знакомые (благо жён никто из них не завёл - к счастью для жён) видели их в течение дня, но как-то вскользь. Да и в самом деле, можно себе представить, как было скользко первые два часа после возвращения зимы.
Если б не СУЩЕР, травматологам пришлось бы взять (для себя) по верёвке. Да и вообще, верёвок бы точно не хватило, если б не СУЩЕР. А он - в этот день, как никогда (действительно, для него уж точно – «никогда»!) был близок к жизни! Но, увы...
Лишь энергетики отметили в этот день явный перерасход электроэнергии, да проштрафившиеся синоптики опять пролетели с прогнозом,- температура к вечеру упала на семнадцать градусов, в сравнении со вчерашним днем.

Как бы то ни было, наступил день сегодняшний.
Петрович вынужден был добираться на работу пешком, так как автобус, в который он имел несчастье влезть, через каждые двести метров останавливался. И водитель, забыв всё свое домашнее воспитание, школьное образование, профессионально-техническое обучение и утратив самоконтроль, вспоминал только свои многочисленные интимные отношения, пытаясь завести двигатель.
Также надо отметить, что и пеший путь Петровича протекал не очень-то гладко - по ходу мигали фонари и свет в окнах. На его языке без конца вертелось одно и то же:
- Я морячка, я моряк. Я рыбачка, я рыбак.
Я на суше, я на море - мне не встретиться никак!
Видимо, из несуществующего фольклора сущеров.

Впрочем, что это я - все «на работу», да «на работу». Мы (люди, имею в виду) любим делать лирические отступления. Про СУЩЕРОВ вернее было бы сказать, что они в постоянном лирическом наступлении. Хотя, я на библии не присягал «говорить правду, всю правду и ничего, кроме правды».
Итак, наш герой - новый герой, но не «нашего времени», а (точнее) – «вне времени», в некотором смысле (как и положено герою вне времени) был весьма далек от производственно-хронических тем. К слову, мне это на ум пришло постольку, поскольку я сам от них устранился, иначе бы вовсю сейчас их расписывал... Да и вовсе бы ничего не расписывал, а молчал бы как свинкс (не свинья, свинья хрюкает), за отсутствием наличия творческого настроения.
Так вот, сидел сейчас наш герой Сущер, для пущего правдоподобия уточню, что, понятно, не весь, а так, какой-то «частью своей малой» - сидел в куда более приятном месте (и по климату, да и по политической обстановке), чем наше постгероическое посткоммунистическое (варианты - постбезбожное, постэнтузиастское - каждый волен выбрать свое название) время.
Предвидя вопрос: как, мол, так – «в другом месте, чем наше время»?! - отвечу: пардон, континуум-то один и тот же! И более того, кому-то в определённом времени может вовсе не оказаться места!..

Был он одет в потёртый, но еще прочный плащ, и поношенные, на босу ногу, сандалии. Кругом шумела под ласковым ветерком листва, пели птички, весьма приятно, а рядом сидел мужик, по нашим меркам лет тридцати трех (или, может быть, сорока двух). Что тридцать три, что сорок два - разница невелика, по крайней мере - по нашим меркам. Был этот мужик сущеру Учителем (опять же, по нашим меркам), днём упражнялся с ним в телесной силе и ловкости, или же учил находить целебные растения (аптек в тех местах не было, хотя название пошло именно оттуда). А как смеркалось, они присаживались у костерка, вечеряли с винцом (замечу, что до поросячьего визгу ни разу не напились, и понятия не имели, что значит «догоняться») и старший что-нибудь рассказывал младшему, хотя чаще это был не монолог, а диалог.
Жили они в уединённой пещере, на горе, заросшей лесом, с неё открывался сказочный морской вид, и по ночам глаза звёзд заглядывали к ним с пронзительной нежностью...
Вероятно, поэтому они никогда не обсуждали, куда же вложить свой ваучер и кого лучше избрать в президенты. Впрочем, ещё вероятнее, что они именно потому и жили там, что ни о чем подобном не думали и не знали. Ведь обычно те, кто знает то, что положено, и думает о том, о чём положено - те и живут там, где им положено. И лишь изредка среди них появляются упавшие с Луны чудаки, думающие не тем местом и не в том времени…
Хотя, сознаюсь, что не могу с уверенностью заявить - что было положено знать и о чём думать в «том месте». Просто хочется надеяться на лучшее и предположить, что временами бывает хороший урожай на селенитов - раз до сих пор сохранились отрывочные сведения об их угрозах «перевернуть Землю»!

Да, ещё замечу, что ни в коем случае не следует расценивать моё повествование, как негативный пример спаивания несовершеннолетних. Во-первых, в «том месте» совершеннолетие наступало раньше, чем в «наше время», а во-вторых, разница в годах у них была не столь уж и велика. Ну, приблизительно, столько лет, сколько до нас летит свет от Перистых Облаков, что на краю Вселенной. Не говоря уже о разнице в возрасте,- тут, пожалуй, Ученик бы имел даже положительное преимущество перед Учителем, ведь «минус», помноженный на «минус», даёт «плюс». И вы должны успокоиться на мысли, что старшим один из них был, так сказать, «по положению». Ведь кто-то должен быть старшим и нести ответ за безрассудство молодых и горячих.
Признаюсь: описывая все эти дела, чувствую такой душевный подъём, словно сам нахожусь в том чудесном месте - что, безусловно, исключено. А с другой стороны - как бы иначе я смог всё это узнать?!

...Совсем забыл, нужно дать Им имена, хотя Им это не нужно.
Одного я думаю назвать Хироном (или Хароном?), с другим немного посложнее. Его имя происходит от буддистского понятия «сон» - в смысле «жизнь». То есть, для него самого - он «Ясон», ну а для прочих... думаю, имя не стоит коверкать.
И еще сложность состоит в том, что неясно, кто из них Сущер. Я, например, склонен полагать, что оба.
Хотел я кое-что из бесед их рассказать, да вспомнил, что забыл. Ну да ладно, после, может быть.
Вот, например, Хирон о пользе рассуждал, а Ясон - о вреде этой пользы. И так у них складно получалось, что казалось: вот-вот, и обнаружится, что они всё добро и всё зло уже перечислили, и дали надлежащую им оценку. А ведь стоит только это кому-нибудь сделать, как исчезнут оба эти понятия, и люди (не знаю, правда, как сущеры) вернутся к себе. Но видно не всё, что кажется - существует, и не всё, что существует - покажется, и ничего подобного всё не происходило, и не происходило.
Было до соплей обидно. Не тем, двоим. Прочим.

Да, ещё говорили они про Богов и Героев. И получалось у них, что те же герои - вроде бы живы-здоровы, а разобраться, так они уже давно погибли в своих подвижнических деяниях и зачислены в бессмертные. С богами - наоборот, вечны-бессмертны, но только до завтра; наступает некое «завтра» и их понижают в ранге, и это уже не боги, а что-то вроде героев, только таких героев, в подвиги которых верят так мало, что и вовсе не верят.
К чести людей, всё же надо сказать, что в большинстве своём каждый из них всю жизнь верит, даже верует, в своих героев. Беда лишь в том, что герои (мёртвые) имеют нехорошую привычку превращаться в идолов. А идолы куда хуже тех богов, для которых уже наступило «завтра»...
Но сейчас прерву свое повествование и перемещусь в будущее - ради главных Героев (тех, для кого пишу), которым не то, чтобы наплевать на понятия «прошлое, будущее» - нет, просто они для них не существуют.
Так вот, перенесясь в будущее-прошлое - изменив временные (и пространственные, само собой) координаты, оказываемся в другом месте. Там наши Герои (а для кого-то Боги) рассуждали - нужно ли для познания истины в неё «погружаться», или же, наоборот, следует наблюдать её строго «со стороны». И было прекрасно видно, как подобные противоречия очень хорошо дополняют друг друга. Речь как раз идет о начале моего скучнейшего повествования… скромно добавлю, что оно, должно быть, чрезвычайно реалистично, если действительно, жизнь - ужасно скучная штука, и скучнее может быть только её окончание. Смерть.
Один умный человек, умирая, в шутку сказал: «Никогда не был я так близок к жизни!» После чего, на его шее затянули петлю и следующее его замечание: «Никогда не был я так от жизни далек!» до нас, увы, не дошло. Мысль так и осталась высказанной только наполовину, ибо, чем ближе к жизни, тем дальше от неё.

Спрашивается, чего это я так заболтался? Да вот, всё никак не решусь начать рассказ о походе сущера за Золотым Руном. Ведь у каждого в жизни предположительно имеется какое-то «главное» событие, и коль скоро оно уже позади, то и жизнь, можно считать, уже прожита. Поэтому, не пытаясь (пока) подступиться к последней из тем, расскажу о том, как сущер узнал, где оно находится. Руно.
Простейший метод - опрос. И к нему он, как существо довольно-таки сложное, не прибегал.
Следующий способ - изучение справочного материала. Но справочного материала по этому вопросу на удивление мало. Ведь вопрос-то наболевший и давно требующий решения. Пусть даже и отрицательного! И ещё, вдобавок ко всему, изучение материала, который всё-таки удается разыскать, создает больше вопросов, чем их было до того. Другими словами, после изучения мы приходим туда, откуда даже и не собирались ещё уходить!
Поэтому-то сущер, лаптем в своей смерти щи не хлебавший, начал с того, что задался вопросом: что это такое, Золотое Руно? Существует ли оно, и если да, то как его опознать.
Подчеркну, задаться вопросом, значит, задать его себе, а не кому-либо ещё.

Насчёт существования Руна у сущера сомнений не возникло. Если Ваша память ещё не изменяет Вам с кем-то другим, то Вы припомните: всё, что может (и что не может - тем более!) - то существует, эта истина из разряда близких к абсолютной, относится ведь не только к Сущеру. Видите, как всё просто! (Несмотря на множество сложностей.) Чем сложнее вопрос, тем проще ответ. И наоборот, задавшись вопросом «Быть или Не Быть», Вы можете ломать над ним голову всю жизнь.
Не подумайте, пожалуйста, что я шучу. Я, хотя и не сущер, но шутить люблю. Люблю потому, что «в каждой шутке есть доля шутки» (цитирую Суворова, но не полководца, а шпиона), и единственное, что в какой-то мере присуще сущерам, так это их абсолютная несерьёзность.
Вероятно, в силу своего шутливого характера (в конце концов, бог меня вознаградит наказанием - за дьявольскую антропоморфизацию, уподобление человеку сущера!), Сущер посчитал вопрос «что такое Золотое Руно?» уже решённым. Приблизительно, его объяснение звучало таким образом.

У каждого - своё Золотое Руно, значит, каждый для себя знает и понимает, что это такое; пытаться же растолковать другим свое понимание совершенно нелепо. (Чтобы было более понятно, проведу параллель с понятием Бога,- ведь Бог, несмотря на то, что он един, у каждого свой, по крайней мере, до тех пор, пока мы делим Себя на живых, полумёртвых и мёртвых...)
Итак, сущер решил две трети вопроса. Осталась одна - как опознать Золотое Руно? Но эту треть он упустил из виду, что для него простительно, ведь у сущеров нет дробей! (А если б и были, то оказались бы куда целее наших целых чисел!)
И коль скоро у каждого - своё Золотое Руно (свой Бог), то на всех не угодишь, а я далеко не Христос, и даже не мини-атма.
Таким образом, сущер, покончив с этим вопросом, ещё раз уверяю - не на 2/3, на 3/2, как положено, и на десять первых - по велению души!.. Эх, проговорился! Обычное дело, отвечая на один вопрос, готовься, для начала, ещё к двум.
Нет, если вам хочется знать о существовании души у сущера, то я вам ничего говорить про это не буду, несмотря на всю свою откровенность. Лучше взгляните Себе в глаза.
Жалейте (радуйтесь), что вы - не Сущер.

Честно говоря, все попытки (я от них устал не то, что до смерти - ещё до рождения!) рассказать хоть что-то о проделках (именно, проделках, ибо дела - удел серьезных) сущера, и тем более - их объяснить,- занятие настолько бессмысленное, что его и сравнить не с чем. Я бы и не взялся за него, если б не знал этого абсолютно точно.
Есть у нас полезная привычка - считать бессмысленным всё, в чём мы не видим смысла; отрицать то, чего мы не знаем; принимать на веру то, чего нет, не было и не будет. Потому-то я и взялся за столь неблагодарное дело, дабы хоть чуточку быть поближе к людям.
Посудите сами, кто мы такие, если серьёзные и глубокие мысли вызывают у нас смех; шутки - недоумение; попытки же «подстроиться под общий тон» - заслуженное презрение и равнодушие...
А Сущер, выяснив для себя всё, что ему было необходимо выяснить о Золотом Руне, отправился за ним.
Для самых любознательных и непонятливых (вроде меня), которые всё ещё не сообразили, КУДА он отправился, объясню коротко - ВСЮДУ или, если Вам будет угодно, НИКУДА. Какая разница? Ведь это он, а не вы отправились!
И подводя к концу первую часть рассказа (второй, возможно, вы и не увидите, это уж зависит от вашего желания - именно, желания, а не какой-то там пошлой «возможности», ибо человек может ВСЁ, чего действительно ЖЕЛАЕТ), попробую отвести от Сущера вероятные подозрения, которые возникают вместе с вопросом «зачем?» (ему Золотое Руно).
Осмотрим этот вопрос всеми своими глазами. К слову, у меня их всего четыре, и ни в одном нет даже намека на элементарную порядочность (от слова «порядок»)!
Наши первые, основные, глаза видят корыстные побуждения Сущера - в подтверждение того, что все мы падки на золото (металлическое, золото лести, чинов, славы и прочее - смысл понятен), даже самые стойкие, и лишь те, кто лежит, не могут упасть. Не буду уточнять, где и как лежит, подумайте сами, вариантов множество.
Второй взгляд - тех глаз, что видели несчастья, принесённые владельцам золотым руном, этот взгляд разглядит благородство устремлений Сущера. Ведь он стремится ценой своих страданий избавить от страданий других!
Не знаю, сколько глаз у Сущера, ясно, что больше, чем у меня. Только, конечно, это вовсе и не глаза. Поэтому обращусь к ушам, тем ушам, чьи барабанные перепонки трепетали от хруста хрупкого утреннего льда, шелеста травы, треска поленьев в русской печке, пения птиц за мгновение до восхода, журчания воды в роднике... Словом, к ушам, способным слушать гармонию cфep неописуемую - отметьте их скромность, ведь слушать - ещё не значит слышать!
И этим ушам миссия Сущера напоминает вдохновенную до бесконечности органную сонату, без которой мелодия бытия обратилась бы в хаос.
Заканчиваю бредить и прошу не говорить разочарованно: где же ответы на заданные (и не заданные!) вопросы? Ты же ничего не сказал, пытаясь сказать всё!
Ответы на все вопросы уже в Вас, Дорогие мои, и очень жаль, если Вы их ещё не слышите.
Мне же хорошо известно, что возможности сказать кое-что, следует предпочесть молчание. В молчании - Бог.

Примечание: кстати, чуть не забыл, Золотое Руно Сущер конечно же нашёл, но не так, чтобы «где-то там». Совсем нет, он его обнаружил в своём сердце, и только после этого стал живым. (На их несуществующем языке - Посмертником.)