Пионерское лето

Так как с нами жила мамина мама, родители не считали нужным отправлять меня  в пионерский лагерь. Зачем, если ребёнок целый день под присмотром, накормлен и напоен.  Но чтобы как-то разнообразить мою жизнь и для поправки детского здоровья, летом я ездила с бабушкой к её младшей сестре Евгении. Для меня – бабушке Жене. Как говорила моя мама:  «На молоко».

Бабушка Женя жила в соседней области в большом украинском  селе. Дом был маленький, состоял из сеней и просторной комнаты с земляным полом. Не знаю, как морозной зимой, а вот летом жить в таком доме было очень даже комфортно. Бабушка Женя была одинокой, и мой приезд привносил в её жизнь радостное разнообразие. Тем более, что я была девочка не вредная, послушная и в меру работящая.  Я быстро подружилась с местными девчонками, моими ровесницами, и некоторые из них  даже были мне какими-то  дальними родственницами. Не то троюродными, не то четвероюродными сёстрами. С ними я пасла нашу рыжую корову, бегала купаться на пруд и даже несколько раз рано-рано утром ездила работать в поле, зарабатывая бабушке трудодни. Кроме того у бабушки Жени жил  поросёнок, куры и важный красавец петух, а в саду росли плодородные вишни, яблони и сливы. Так что дел у меня было много, только успевай поворачиваться. После свежего, только что из-под коровы, молока, я крепла, мои щеки торчали из-за ушей и полыхали свежим румянцем. «Яка гарна дивчына», - умилялись бабушкины соседки, приходившие по вечерам на посиделки.

Но однажды подружка  Галя сказала:
-  Моя мама  будет работать в пионерском лагере, и я поеду туда с ней. Если ты хочешь, мама сможет взять и тебя.
И мне ужасно захотелось поехать в пионерский лагерь.

      Бескозырка белая, в полоску воротник,
      Пионеры смелые шагают напрямик.
      С какого, парень, года, с какого парохода
      И на каких морях ты побывал, моряк…

Наш отряд, весело горланя отрядную песню,  дружно шагал по дорожке. Теперь везде полагалось маршировать строем. В столовую, в клуб или на утреннюю линейку мы ходили, чеканя твёрдый шаг. Я весело размахивала руками и высоко задирала коленки.

      Встань пораньше, встань пораньше, встань пораньше,
      Только утро замаячит у ворот…

Хотя если сказать честно, больше всего мне не нравилось именно раннее вставание.
Та-та-та-та-та-та-та, та-та-та-та-та-та-та! Призывно пела ненавистная труба. Я пыталась засунуть голову под подушку, но её было слышно и там. В комнату заглядывала наша вожатая Светлана:
-  Девчонки, подъём! Быстро умываемся, заправляем постели и на построение!

Тяжелее всего мне давалась постель. Дома таких проблем у меня отродясь не было, так как кровать обычно убирала бабушка. А здесь одеяло норовило лечь какими-то странными волнами, и подушка мятой горкой криво торчала в торце. Неожиданно очень кстати пригодилось умение моей подруги Гали виртуозно делать девчонкам модную по тем временам прическу, под названием «конский хвост». Девочки из нашей и соседних палат дружно выстраивались к Гале в живую очередь. Чтобы успеть охватить всех желающих, я была у мастера на подхвате. Крепко держала стянутые высоко на затылке волосы, а Галина их ловко завязывала капроновыми лентами. Несколько минут, и клиент был готов.  Но за эту работу нам должны были застелить постели. По-моему, это было справедливо.

Когда я через месяц вернулась домой, бабушка только всплеснула руками:
-  Боже мой! Одни кожа и кости! И как ты в школу такая тощая пойдёшь, стыдоба.
Но я была довольна, и в памяти о моём первом и, к сожалению, последнем пионерском лете остались самые тёплые воспоминания. Хотя по-настоящему я прочувствовала прелести пионерского отдыха много лет спустя, выступив в качестве пионервожатой.

История повторилась с моей дочкой. Та каждое лето проводила у бабушки, т.е. моей мамы,  в красивом областном центре на Украине. В конце концов, ей тоже захотелось чего-то новенького, и Натка стала просить меня отправить её в пионерский лагерь. Тем более, что это было её последнее пионерское лето, на следующий год она должна была  стать комсомолкой. И вот уступая её напористой просьбе, я отправилась в местком с заявлением на путёвку. Но у нашего НИИ, где я тогда трудилась, своего  лагеря не было. Мест для летнего отдыха детей выделялось ограниченное количество, и  спрос далеко опережал предложения. Так что шансы заполучить заветную путёвку стремились со скоростью пули к нулю. Но мне умные люди подсказали выход из этой безнадёжной ситуации -  поработать в лагере вожатой. В итоге я согласилась поехать на одну смену.

В мае  меня отправили на недельную  учёбу для вожатых. Ах, что это было за чудесное время! Мы жили в настоящем пионерском лагере, причем будущие вожатые были на правах пионеров, старшие пионервожатые  были вожатыми и начальники лагерей – старшими пионервожатыми. Т.е. все как бы опустились в своей иерархии на одну ступеньку. Подъем, построения на линейки, сдача рапортов – мы всё это прочувствовали на собственной шкуре. Но самое главное, целый день у нас были разные мероприятия - КВНы, весёлые старты, зарницы, спортивные игры и прочее. Нас учили делать интересные стенгазеты, быстро собирать разбежавшихся подопечных, устраивать весёлые дискотеки, правильно вести себя с детьми в лесу и на воде. Короче, за эту неделю я исписала целую общую тетрадь  всевозможными инструкциями и рекомендациями.

Самое  грандиозное мероприятие  было припасено на конец  нашей учёбы, когда должно  было состояться финальное шоу. Командиры отрядов честно тянули жребий, где на специальных свитках  было записано индивидуальное задание.  Нашему отряду досталась  опера «Курочка Ряба».  Работа закипела. Нужно было придумать тексты  арий  и подобрать подходящую музыку, смастерить  для «артистов»  костюмы и сценические декорации. Боже мой, каждый хотел внести свою неповторимую лепту в общее дело, фантазия у всех прямо-таки зашкаливала. Главной героиней была, конечно, Курочка, на роль которой выбрали толстенькую молодую девушку с хорошими голосовыми данными. В яркой пышной мини-юбке  с высокой  прической, напоминающей взбитый кок, она пела свою заглавную партию. Что-то типа:

      Я Курочка Ряба – весёлая птичка,
      Для дедушки с бабкой снесла я яичко.
      Тра-ля-ля-ля-ля, тра-ля-ля-ля-ля,
      Трудилась,  в общем,  я не зря.

Далее мощно вступал хор, который стоял на лавках в конце большой сцены:

      Вот результаты налицо,
      Она вчера снесла яйцо.
      Но только, что такое? – гремели басы. -
      Яичко золотое.

Здесь опять на первый план выбегала, заламывая руки-крылья, Курочка Ряба:

      Наверно, за это
      Быть должен в ответе
      Соседский петух.
      И зовут его Петя…, - голос певицы выражал смятение и надежду на благополучное разрешение щекотливой ситуации.

И так далее, и так далее. Может показаться, что содержание либретто явно не для пионерского возраста. Но среди нас не было детишек, так что детское целомудрие никоим образом не пострадало  (в те годы оно ещё худо-бедно, но существовало).  Весёлая опера заканчивалась свадебным соединением Курочки и Пети, которые удалялись со сцены под бурные аплодисменты зала с выводком желтеньких цыплят (пришлось самым невысоким ради искусства попрыгать  минут пять на корточках).

Наша опера была очень хороша, но первое место занял отряд, у которого был балет  «Сестрица Алёнушка и братец Иванушка». Естественно, Алёнушкой был двухметровый верзила. И когда он в балетной пачке, с косыночкой на голове и с голыми волосатыми ногами в кроссовках  сорок шестого размера выскочил на сцену, все зрители от хохота попадали со своих мест. Далее последовал каскад уморительных прыжков и пируэтов, что привело публику в неописуемый восторг. В результате – заслуженное первое место.

И вот в начале лета с объёмным багажом знаний о работе с детьми  я отправилась в пионерский лагерь. По просьбе дочки мы должны были делать вид, что не только не состоим в родственных отношениях, но даже не знаем друг друга. Сделать это было в принципе просто, так как лагерь был большой и по количеству отрядов, и по территории.  Да и Наташа находилась в первом отряде, а я была вожатой у младших школьников, 8 – 9 лет.
Наш лагерь расположился в сосновом лесу на берегу необыкновенно  живописной  реки. Каждый отряд проживал в отдельном деревянном строении, имеющем просторную  закрытую веранду на случай дождя.
С первого дня закрутился хоровод  хозяйственных и организационных дел. Нужно было расселить детей, организовать их в отряд, составить план мероприятий, выпустить газету и т.д. Несколько первых дней прошли как в пьяном угаре.
…Двенадцатый час  ночи. Наконец мои дети угомонились и сладко спят. Я укладываюсь в своей вожатской и мгновенно проваливаюсь в какую-то бездну сновидений.

-  Эй! Валентина! Подъём! – слышу чей-то настойчивый шепот.
Подъём?! Почему подъём? Мне кажется, что я проспала всего пару минут.
-  Уже утро? – с трудом открываю тяжелые веки и вижу нашего старшего пионервожатого Мишу.
-  Ты что сюда спать приехала? Даю на сборы три минуты и ко мне в пионерскую комнату.
Пытаюсь собрать  свои мысли в кучку: «Наверное, проходит  какая-то проверка».
На автомате одеваюсь и плетусь в сторону главного корпуса. Открываю  дверь и что же вижу! На столах шампанское и конфеты, звучит красивая музыка,  и многие вожатые из других отрядов ловко отплясывают какой-то новый танец. У меня настоящий шок.

-  Присоединяйся! Вливайся в наш дружный коллектив, - Миша тащит меня на середину комнаты. - Представляете, она вслед за своими пионерами спать завалилась.
Все дружно улыбаются, кто-то снисходительно похлопывает меня по плечу и вручает бокал. Я бестолково выпиваю и начинаю медленно просыпаться.

Нужно сказать, что в первый день пребывания в лагере я познакомилась с милой пожилой женщиной, которая убирала наш корпус. Разговорились. Я по секрету призналась, что приехала из-за дочки, которой тринадцать лет, и она  находится в первом отряде.
-  Я бы никогда не подумала, что у вас такая взрослая дочь, - сделала мне комплимент Анна Павловна. – Я думала, что вам лет двадцать. Максимум - двадцать три.
-  Ну что вы! – мне было чрезвычайно приятно.
Но когда через неделю мы вновь встретились с Анной Павловной, она сказала:
-  А теперь я верю, что ваша дочка в первом отряде.
Я посмотрела на себя в зеркало. Ужас!  Запавшие глаза с внушительными лиловыми синяками, какой-то невнятный серый  цвет лица, хроническая зевота – всё это совсем меня не украшало. «Нужно завязывать с этими ночными гульками, - подумала я. – Так никакого здоровья не хватит. Всё! С сегодняшнего дня буду вести здоровый пионерский образ жизни».

 Лето зелёным колесом катилось в гору, без устали кружась калейдоскопом игр, купаний в реке, спортивных соревнований и дискотек. Кстати, мудрый Миша подсказал одну интересную особенность детского восприятия мира. Теперь каждое утро на линейке я озвучивала все прошедшие у нас в отряде  мероприятия.
-  Ребята, вы помните, что вчера у нас были «Весёлые старты», а позавчера мы участвовали в вечере памяти о героях войны. А ещё раньше у нас был КВН и военная игра «Зарница».
И так было каждое утро. Я напоминала снова и снова все наши игры и забавы.  Неожиданно (хоть мы её все ждали)  нагрянула комиссия из районо. Стали спрашивать, как ребята проводят время, чем занимаются. И тут  Саша  сказал:
-  У нас были «Весёлые старты».
Следом закричала Маринка:
-  Мы ходили купаться на речку. Вода была тёплая-тёплая.
А дальше посыпалось, как из рога изобилия. Кто-то вспомнил про КВН, кто-то про поход по местам боевой славы, кто-то про пионерский костёр. Сразу было видно, что мы живём наполненной и интересной жизнью.
Наш старший вожатый учил, если каждый день детям не напоминать, чем мы занимались все дни отдыха, они  будут молчать, как будто в рот воды набрали. А так налицо активная работа в отряде. Честь и хвала  вожатому!

Кстати, этим способом  я интуитивно пользовалась и раньше,  воспитывая  собственных  детей. Однажды это привело к довольно-таки  комической ситуации. Когда мы въехали в новый дом, первые полгода стены подъезда радовали жителей своей чистотой. Постепенно на стенах  стали появляться всевозможные  надписи и рисунки, которые всех раздражали и возмущали (кроме, конечно, авторов). При случае я обязательно обращала на это внимание своих детей, говоря, что так делать нельзя, что портить внешний  вид дома – форменное безобразие и т.д.
Но вот однажды в квартире раздался звонок. На пороге стояли разгневанные соседи и моя Наташа.
-  Мы вашу дочь поймали на месте преступления. Она писала на стене…
Не может этого быть! Чтобы моя девочка, такая умница, отличница,  которая дома видит и слышит только положительные примеры, писала на стене! После всех моих наставлений!
Натка стояла, виновато понурив голову. По всему было видно, что соседки говорят правду.
-  И что же ты писала? – спросила я, всё ещё не веря в реальность происходящего.
-  Я написала – «НЕ ПИШИТЕ НА СТЕНАХ».

Но вернёмся к пионерам. Смена подходила к концу, и я была этому искренне рада. За этот месяц, наполненный суматошной  беготнёй,  весёлыми детскими криками и писанием бесконечных отчетов о проделанной работе, я поняла, что больше всего на свете люблю тишину и одиночество, чтение хорошей книги или созерцание красот природы. Дети, конечно, радость нашей жизни, но когда их собирается слишком много в одном месте, это испытание не для моей нервной системы. Я мечтала о море, тихом шорохе прибоя  и белых чайках, качающихся на волнах. И когда Наташа на прощальном вечере по случаю окончания лагерной смены в толпе галдящей детворы незаметно подошла ко мне и   сказала, что было бы совсем неплохо остаться ещё на месяц, я ответила ей словами чеховской героини: «В Москву, в Москву!»...