Рыцарь - Церемония 2-3

***
    Тем делом замок Ноттингема заполнялся всё новыми лицами.
    Раздался рваный скрип и на входе в Главный зал показалась высокая тень Милта Офарского. Он был одним из основателей братства чёрных всадников и пользовался уважением и почётом. Его длинное худощавое тело сплошь и поперёк было обвешано золотом – на пальцах кольца с благородными камнями, браслеты, на груди увесистая цепь; пояс с инкрустацией самоцветов; в ушах и в носу круглые серьги; в сапогах вставки из драгоценного металла, искристо переливающегося на свету, оставляющего на полу светло-жёлтые рефлексы.
    Навстречу гостю зашагал хозяин замка и шериф Ноттингема Томас Уинстон, вальяжный, толстый, тучный генерал всадников. Он бодро поприветствовал Милта, и они вдвоём отошли в дальний конец зала, где к ним присоединился Джонатан Фриз, тайный агент братства. Негромко они обсуждали некие действия; несколько охранников, стоявших рядом, не подпускали любопытных. Церемония начиналась через полчаса.
    Варнингтон скрылся в толпе гостей. Он оставил свою стражу у входа, чтобы было удобнее перемещаться. Прошло достаточно много времени с предыдущего собрания шерифов и генералов чёрных всадников, поэтому им было о чём поговорить сейчас.
    Случайно заметил Варнингтон троих мастеров в оцеплении охраны, и это вызвало у него некоторые подозрения. Пронеслись вдруг звучания связок «берегись заговора!», будто кто-то шепнул это на ухо. Той спокойности и лёгкости, которые сопровождали шерифа по приезду в Ноттингем, уже не было. Сквозь заполняющий многоголосый шум невозможно было разобрать ни единого слова или нужного звука. Улавливались расплывчатые жесты Уинстона – полные руки проводили линии в воздухе, помогая выразить мысли, Голова изредка наклонялась в стороны, доказывая необходимость дела. Казалось, никого более не возмущало странное кольцо охраны, но почему оно так встревожило именно шерифа? Варнингтон огляделся по воздуху Главного зала, стараясь отыскать хоть какие-нибудь признаки обеспокоенности – все были словно ослеплены благополучным трепетным светом золотых свечей замка. Подвох? Какой подвох?

***
- Выдвигаемся. Мы должны быть в Ноттингеме через полчаса. У нас мало времени. Не мешкайтесь, иначе будем поздно. А быть поздно – это плохо. – Громко продекларировал Гуд.
    Он стоял на деревянной крыше лагеря, поправляя на себе ремень. Банда суетилась, собирая свои и необходимые для «дела» вещи. Те, кто оставался присматривать за окрестностями, помогали тем, кто шёл в Ноттингем.
- Возьмите больше стрел. – Сказал Робин. – Пригодятся.
    Капюшон спустился с крыши с задней стороны и оказался в зарослях, где обычно держали пленных.
- Я взяла очень много стрел. – Сообщила Мэриан, неожиданно и тихо подойдя к Гуду сзади.
    Он повернулся и уставился на девушку. Вьющиеся волосы нежно окаймляли прекрасное лицо, грудь колыхалась от частого дыхания. Ноги были скрещены; идеальные линии фигуры, пленяя взор, будто приказывали наслаждаться ими, не отрывая глаз.
- Прекрасно. – Ласково прошептал Робин ей на ухо, подойдя ближе. Гуд мягко обнял Мэриан за талию одной рукой, она скромно закрыла глаза.
    Будто морская волна, наткнувшись на угрюмый береговой камень и рассыпавшись в пенистые дребезги, это развитие было оборвано Джоном:
- Всё готово, Робин. – Раздалось из-за кустов.

***
    Положив голову на согнутые скрещенные руки, Арти молча смотрел на плывущие по небу облака, в видимых кусочках синевы, не перегороженной тёмными ветками дубов. Тело было расслабленно, раны болели, но не сильно.
    Рыцарь думал о своей деревне. Куда же унеслись детские годы счастливой жизни? Пусть жили голодно, но жили спокойно, не боясь внезапного приезда оголтелого отряда мародёров. Ни пыток, ни убийств, ни тюрем. Пусть иногда было нечего одеть, но тебя согревала материнская забота; твои соседи не испытывали страха, когда приходилось отправляться в город. Как же быстро промчались те годы…
- Ты доверяешь Гуду? – Вдруг спросил Уилл.
- Думаю, да, - спустя несколько секунд отозвался Артур, - Савелета доверяет, значит, и я доверяю. Она хорошо чувствует обман.
- На неё можно положиться. – Зевнул в ответ Рэйфэл, посмотрев на тот путь, куда ушла девушка с Джеком.
    Воцарилась тишина. Рыцарь закрыл глаза. В его голове появился образ уж очень знакомой лучницы-брюнетки,  которая спасла его из заточения; в тёмно-зелёном плаще. Он приближался к ней, а она, смеясь, ускользала прочь. Он бегал по лабиринтам леса, находил её вновь, она пропадала опять.
    Тогда Артур представил лицо Савелеты, и она тут же показалась. Что-то в девушке так и манило парня из Гринвол. Он чувствовал безграничную симпатию к этому прелестному существу; но было и другое чувство. Он не мог его описать, но не мог и однозначно назвать любовью. «Она хорошая, - сказал про себя Рыцарь, - милая, жизнерадостная, активная, трепетная, добрая… Не может быть так, что мы повстречались случайно. Может, всё-таки я люблю её? Может быть…» И Артур забылся, мягко погрузившись в сон.