Подруга рассказ Галина Слинько

Скорый поезд «Москва – Астана» набирал ход.
 Толстенький бизнесмен – попутчик, по имени Игорь, скупив ещё два места в купе для своих многочисленных баулов, ушёл к друзьям в соседний вагон.
 Меня в тиши купе охватили воспоминания. Мы с Еленой, моей подругой по университету, не виделись более 10 лет. Начинали свою трудовую жизнь в одном НИИ, потом моего мужа перевели в Москву. Сначала между нами была аккуратная переписка. Редкие встречи на симпозиумах, конференциях, затем телефонные звонки, эсэмэс.
 Но душа требует особого, личного общения, и вот что удивительно: вокруг столько замечательных людей, прекрасных, отзывчивых, а то ли чистота юношеской дружбы, то ли какое-то высшее родство душ не могут заменить мне Елену.
Слава Богу, наконец-то встретимся, хотя беспокоит её какой-то уж очень безнадежный голос: «Приезжай, мне невыразимо плохо. Дмитрий ушёл, приезжай!» Предчувствия настораживают. Дмитрий   ушёл ..., не хочу верить, про их романтическую любовь ходили легенды. У них была такая любовь, что все управление, где они тогда работали, любовались  их отношениями, а позже чистотой их семейной жизни, особенно когда Елена родила близняшек, двух девочек.  Дмитрий называл их:  «мои принцессы».
  Создавалось впечатление, что на Дмитрия с Еленой хотели походить все, кто так или иначе были знакомы с ними. Дмитрию было уже за тридцать лет, он был одним из ведущих специалистов в своей области. Карьеру делал легко, «никого не давя», вообще со стороны казалось, что ему в этой жизни всё удается, красавец, умница, девки по нему сохли, но умел он красиво уходить от всех приставаний и всегда шутил: «Моя королева ещё не пришла».
   Вот однажды утром, как обычно, все собрались на планерку. Дмитрий к тому времени был уже главным инженером, все ждали управляющего, тот явно задерживался. В тиши кабинета кто тихонько шушукался, кто дремал. Когда в проёме распахнутых дверей появился управляющий Виктор Васильевич с высокой, красивой девушкой, все встрепенулись. Пожелав всем присутствующим доброго утра, Виктор Васильевич представил новую сотрудницу: «Прошу любить и жаловать, наш долгожданный специалист в области программирования - Елена Васильевна.
 -Улыбнувшись добавил:-Диплом с отличием. Всё это время Дмитрий не сводил с Елены глаз, потом поднялся, подошёл к ней, представился и как-то тихо спросил:  «Елена Васильевна, вы замужем?»
  Она подняла на него удивленный взгляд и так же тихо ответила: «Нет». Дмитрий  счастливо улыбнулся и сказал: «Я буду за вами ухаживать, и мы поженимся! Непременно!» Елена улыбнулась, пожала плечами.
   Марья Ивановна - наш экономист, вдруг захлопала в ладоши, и все подхватили её аплодисменты. Виктор Васильевич,   глядя на такой разворот событий, спросил: «Дмитрий Антонович, надо   полагать, вы наконец-то встретили свою королеву?» Дмитрий громко ответил: «Да!»
-Превосходно! Но давайте все-таки приступим к нашим делам. С того времени всех как будто окутал туман волшебной любви. Надо сказать, что Дмитрия и без того любили и уважали за то, что он не переносил грубости, в любых ситуациях находил нужный подход к делу, решая вопросы, действовал быстро, если было надо для дела, и  ночей не спал.
  А женщин, особенно старше себя, как-то по-особому жалел, говоря: «Верьте, настанет время, когда  и наши мужчины смогут предоставить вам все условия, чтобы вы были свободны от мужских дел, добывания денег и пищи». «Дмитрий Антонович, вы явно  перепутали эпоху, но все равно приятно»,  - такова была ответная реакция женщин.
Елена легко вошла в коллектив, она вообще была какая-то светлая, обычно о таких людях говорят: «Умеют быть сами собой». Она даже шутя, не могла лукавить, к ней тянулись.
 За их романом с  нежностью наблюдало старшее поколение и с особым интересом их сверстники. В студенчестве я всегда пыталась оградить Елену, как мне тогда казалось, от негативных знакомств, но потом поняла, что к ней грязь не липла. Благодаря её светлости и уму,  у меня появилось много замечательный друзей, до сих пор я считаю: если бы не Елена, мой муж Николай никогда не женился бы на мне, она ему открывала какие-то мои всё новые и новые замечательные качества, ведомые только ей. На меня иногда просто столбняк нападал,  я и представить не могла, что я такая особенно замечательная. Мама нас с сестрой воспитывала одна после смерти отца, работала на двух работах, сердилась, не успевала, боялась за нас и воспитывала, особо не стесняясь в выражениях, боясь, естественно, за наше с сестрой будущее. А вот самое интересное, что многочисленные поклонницы Дмитрия как-то сразу смирились с его выбором, впрочем, кроме одной лаборанточки, которая тут же взяла расчет и уехала к брату - вдовцу, помогать воспитывать его троих детей. Брат, якобы, попивал горькую. Многие понимали,  что это был лишь предлог, просто девушка устала от безответной любви.
Вот наконец-то  и наш уральский городок, моросит дождь.   Елена на перроне, как всегда, неотразима, немножко похудевшая, усталый вид,  понятно, ведь конец рабочей недели. Ничего, дорогая подруга, я всё сделаю, чтобы вас помирить и не уеду, пока не увижу твои красивые глаза смеющимися.
 Так думала я, стоя в тамбуре, ожидая, пока   встречавшая толпа родственников принимала багаж от моего попутчика. Глядя на радостное возбуждение встречающих, подумалось: мы почти научились любить свои оковы, которые нам подкинули как идею частного бизнеса. Раньше все это называли проще – спекуляцией, и это унижало, заставляло людей мыслить по отношению к себе более с высокой позиции. Вытащив свои многочисленные баулы, Игорь, повернувшись ко мне, пригласил в свой бутик под № 1101 на городском рынке.
  Я помахала ему рукой. Как же быстро людей охватила страсть к наживе, кажется, они сами под властью имущества, а не сами владеют им.
- Как же я рада твоему приезду, Дарья! Здравствуй!
Обнялись, обменялись приветствиями и, обгоняя вдруг припустивший довольно прохладный дождик, побежали к машине. Ехали почти молча, так было всегда, когда что-то случалось, мы молчали, и  те далекие теперь студенческие годы, как будто мы опять вернулись.
- Елена, ты прекрасно водишь авто, - нарушила я молчание и добавила: - Раз машину оставил, вернётся! Мужики без машины  долго не могут.   Конечно, сморозила глупость, укусить бы себя за язык, но поздно. Елена как - то горько вздохнула и ответила: «Даша, помнишь? Дима мне в самом начале нашей совместной жизни говорил: «Прощу всё, кроме предательства».
  А машину он купил другую, да и служебная у него есть, мне оставил всё, даже личные вещи не все забрал, сказал, чтобы распорядилась по своему усмотрению. Я попросила тебя приехать, потому что мне невыносимо одиноко. Не могу находиться дома и видеть эти вопрошающие и, как мне теперь кажется, укоряющие глаза дочерей. Не могу, не знаю, как им всё объяснить, они ведь отца любят больше себя и меня.
  Помоги мне, Дарья, я знаю, ты что-нибудь придумаешь». И она вдруг как-то безутешно заплакала, как обиженный ребенок. Я была в растерянности, мысли искали выход для словосочетаний, но, видя, как Елена беспомощна, я твёрдым голосом сказала:
 -Да что, собственно, произошло, муж ушел? Но он жив, здоров, работает, детей не отвергает?
–Нет, нет! Что ты!
 - Остальное уладится. Действую осторожней, допрос отложим на потом, а  то так и до нервного срыва недалеко.
-Веди-ка, подружка моя дорогая, гостью в дом, голодна, и страсть как хочу видеть наших принцесс, а все разговоры отложим до завтра. Договорились?!
   Мне всегда нравился дом, который планировали чуть ли не всем НИИ и который был построен по какому-то, только Дмитрию ведомому проекту, он был настолько удобен и уютен и в то же время небольшой, с аккуратным садом, беседкой, площадкой под теннис.
   Прекрасный цветник, где розы всех цветов и оттенков. Помню, он всегда горделиво говорил: «Будут расти любые розы как миленькие, раз их любит моя королева». Теряюсь в догадках,  каким же должно быть это злосчастное предательство, да и что за слово такое, какое-то древнее. Навстречу вышел важный пёс - водолаз по кличке Барон.  Елена отдает команды: «Ко мне, нельзя! Наша гостья, сидеть!»
  Он уставился своими умными черными глазами на хозяйку, затем на меня, улёгся на травку и стал смотреть в куда-то  одному ему ведомую даль. Мы прошли в дом. Навстречу выбежали девчонки.
-Тетя Даша, мы так рады! С приездом! Как доехали?  - заговорили обе разом и расхохотались.
 -Боже, какие красавицы! Кто из вас моя тёзка, попробую узнать, хоть знаю, что наверняка ошибусь. Ты Дарья, а ты Мария,  конечно же, не угадала. Елена, я как будто вижу тебя абитуриенткой, только в квадрате, какое счастье! Нет, нет, таким красивым и умным людям, как вы с Дмитрием,  надо иметь много детей, вот тогда всякая дурь, в голову не полезет кое-кому!
  Да что это со мной сегодня? Чувствую, вижу, что Елена при фразе о детях как-то вся съёжилась, а у девочек как будто испуг промелькнул в глазах.
 Всё не так. Нет, до утра  явно не дотяну с разговором.
 Ох,  хороша! Прямо - таки «философ-демограф». Вот и ужин, все по высшему классу: свечи, цветы, мой любимый фаршированный перец, блины в сметанном соусе с грецкими орехами - все очень вкусно, сказываются украинские корни Елены. За столом непринужденно, весело. Девчонки рассказывают о своих достижениях в спорте. С детства они увлекаются гимнастикой, а теперь ещё и бальными танцами, теннис - для     утренней зарядки остался. В художественную студию так и ходят по очереди - привилегия   близняшек, времени не хватает.      Девочки убирают со стола, затем будет концерт для гостьи, всё как всегда.
А мне вспомнилось, как на церемонии бракосочетания Дмитрия и Елены он всех удивил тем, что после того как обменялись  кольцами,  Дмитрий  так душевно прочёл стихотворение:
    Светла твоя душа, Елена,
    Мне весь твой облик мил.
    Творца благодарю   -
    Он счастье подарил!
    Любовь всегда права,
Нет для неё преград!
Всё сделаю, чтоб ты
Счастливей всех была.
Да сбудутся мечты!
Любовь всегда права!
Затем поцеловал невесту.
Позади меня стояла старшая сестра Елены, уже тогда врач – хирург,
 с признанным именем в области хирургии, с улыбкой негромко сказала:
  «Ну, детский сад да и только».
Одно время, когда молодожены ещё строили дом, это стихотворение висело в самодельной рамочке над столом, и все, кто к ним захаживал, знали его наизусть и считали своим долгом пошутить на эту тему.
  Дмитрий шутил и смеялся вместе со всеми, никого не судил. И ни на кого не обижался,  напротив, смеясь, говорил: «Боюсь вашего разочарования, мои дорогие пессимисты».
Да, он не обманул ожидания, дом был поистине райским гнёздышком. Что же произошло? Моё уединение нарушил голос моей тёзки – Даши: «Тётя Даша, мы отложили концерт на потом. Вы устали с дороги,  да и нам рано вставать».
  Вошла Мария с полотенцем на плече,  чмокнув меня с двух сторон и пожелав доброй ночи, девочки ушли. Мы с Еленой пошли в комнату для гостей.
 - Девочки завтра уезжают с классом на свою туристическую базу на выходные, так что будем хозяйничать сами, – сказала Елена.  Я подумала: почти ничего не изменилось, но всё время меня преследует мысль: как  будто чего-то не хватает.
  Конечно же, голоса самого Дмитрия, он всегда был очень гостеприимен.
 Умело шутил, что называется, заводил всех, и всегда это было ненавязчиво и с какой особой любовью ко всем пришедшим. У нас в отделе даже поговаривали, если кто из сотрудников серьезно повздорит между собой, то предлагали устроить маленькую вылазку на природу и обязательно пригласить Дмитрия с Еленой – стопроцентно, что назад все вернутся умиротворенными. «Весь такой положительный,  без всяких прикрас,  - подумала я, - и так спокойно уйти, конечно, вряд ли спокойно».
  Вошла Елена, тихонько прикрыв за собою дверь, опустилась рядом на диван: «Не спишь? Да и я тоже, не знаю, как людям помогают снотворные?
  Я только нервничаю от них.
Дарья, ты права в том, что с таким мужем, как Дмитрий, можно было рожать всех детей, каких бы Бог послал, но дело в том, что я не могу этого больше сделать, а он все эти годы бредил сыном, это была мука для меня. Он часто повторял, как ему казалось, очень мудрую истину: «Мужчина в этой жизни обязан построить дом, посадить сад и воспитать достойного сына, а если повезёт, то и троих сыновей». Когда разговор заходил о детях, я проклинала себя. 
  Никто  не знал о том, что произошло...  Прости, даже ты, хотя где-то ты мне дороже  чем сестра,  прости меня, но я тогда дала ей слово никому не говорить».
  Я обняла тихо плачущую Елену, и страшная догадка мелькнула в голове, мысли с бешеной скоростью пустились в прошлое. Вспомнилось, что когда пришло время рожать и врачи хотели госпитализировать Елену, потому что двойня, да к тому же первые роды, то Елена решила ехать рожать к себе на Украину, тем более её сестра хирург - гинеколог настаивала на этом.
 У Елены с сестрой были какие-то особенные, как мне казалось, странные отношения, такое складывалось впечатление, что мама у неё была подружкой, а старшая сестра - строгой матерью, которой нельзя перечить, и которая знает всё наперед. Со временем я с этим примирилась.
 - Дело в том, что роды были тяжёлыми, - как бы читая мои мысли, продолжала Елена - и сестра мне сказала:
 «С твоим-то мужем  будешь, как крольчиха, рожать каждый год, так что, готовься, эти боли повторятся ещё не раз!».
 Молоденькая акушерка, вся покраснев, попыталась защитить моё «многообещающее детородство», звонким девичьим голосом, почти закричала:
  «Зачем же вы так, у вас только сейчас родились такие красивые, здоровенькие племянницы и с сестрой вашей всё будет хорошо!
 - закрыв лицо руками, медсестра почти выбежала из операционной.
  А сестра Елены отошла к столу, повернувшись, сказала: «С вашими романтическими умами хоть бы этих двоих вырастили».
 Елена сказала: «Я сестру не виню, она предложила, а я согласилась пока перевязать трубы, а потом, лет через пять, всё восстановить, если захотим ещё ребёнка. Она предупредила, что восстановление будет несколько болезненно, но женщина всю жизнь терпит, я дала слово, что никто об этом не узнает, с этим и жила».
- И как же он узнал?
-Понимаешь, девочки были маленькие, я упустила то время, когда можно было что-то исправить, вернуть назад, да и Дмитрий был спокоен, а когда они пошли в школу, он всё чаще стал говорить о сыне, меня он всегда любил,  со временем чувство  удесятерилось, девчонки хлопот не доставляли.
 Ты же знаешь, они у нас даже гриппом не болели, а он им говорит:
  «Мы нашу маму вылечим своей  любовью, и она все-таки родит нам малыша».
 Дарья, ты не поверишь, но мне иногда хотелось просто умереть. Знаешь, как в детстве, когда тебя сильно обидят.
  Придумаешь эдакие свои похороны, увидишь мысленным взором, как горько плачут по тебе твои обидчики, и станет легко и поймешь, что тебя все-таки все любят и успокоишься. Когда ты взрослый, этот номер почему-то не проходит, наверное, мы, идя по жизни, теряем ту детскую чистоту восприятия.
- Так как же Дмитрий узнал обо всем?
 - Не знаю. Перед очередной годовщиной нашей свадьбы позвонила сестра, плача рассказала, что у неё обнаружен рак, очень тяжелая форма, что будет операция, просила приехать, боялась, что можем не свидеться. Я очень расстроилась, но решила не говорить пока Дмитрию, он в тот день приехал пораньше.
   Детей не было ещё дома.  Усадил меня рядом с собой и очень тихим, но настойчивым голосом (ты же знаешь, как он это может, чувство нашкодившего ребенка просыпается от его чистого доверчивого взгляда)сказал: «О, моя милая Елена, когда-то мы клялись всегда говорить друг другу правду, даже если она и окажется горька. И так вот, этот день годовщины свадьбы нашей придаст силы тебе, и ты наконец-то решишься рассказать о том, что тебя тяготит последние годы. Я вообще надеялся, что ты сама начнешь этот разговор, но вижу, тебе нужна помощь. Сейчас ты мне все расскажешь, я имею право знать. Почему ты не можешь забеременеть, почему в нашей клинике ты не посещаешь гинеколога, я знаю, что твоя сестра - врач, что это удобно и всё остальное, но ты сейчас мне скажешь всю правду, что тебя угнетает столько лет, я не слепой. Рассказывай, я готов принять всё, что ты скажешь!».
- Прости, Елена, но как же ложь во имя спасения, неужели ты не могла сыграть в последний раз? Если так долго хранила это молчание?
 - Не смогла. Больше не могла! Это было бы уже просто гадко. Ты же знаешь, с ним или честно или никак, да и я измучилась.
- И какова же его реакция? Хотя чего я спрашиваю, он ушёл! Я встречусь, поговорю с ним обязательно.
  Елена помолчала, затем сказала:
 - «Обязательно повидайся, он тебя искренне любит и уважает, но решение своё он не изменит, тебе ли не знать его характер.
 А тогда после нашего разговора он тут же набрал номер сестры, я ему не успела рассказать о её проблеме со здоровьем.
   Ты  знаешь, Даша,  я его  таким не видела никогда.  Он говорил  с нею каким – то чеканным, как будто не своим голосом:
  «Тебе, дорогая свояченица, Господь дал такую профессию, что ты своим милосердием могла бы искупить тысячи грехов не только своих, но всего своего рода, он дал тебе все титулы светил медицины, деньги, славу, признание. Теперь будь готова к тому, что у тебя всё это будет отобрано, он дал тебе выбор творить добро или зло, ты выбрала второе. Я  мог бы подать на тебя в суд и выиграть дело! Но есть высший суд, он накажет, тебе не избежать той огненной геенны, которую ты заслуживаешь ещё здесь, на земле. Запомни, никакие оправдания не спасут тебя!». Во мне все похолодело.
  Видимо, она сказала, что она уже испытывает эти муки, потому что он ответил ей: « Это лишь   начало, всё самое страшное ждёт тебя  впереди! Я оставляю твою сестру! Теперь вы обе одиноки - это не месть, не надо мерить меня по своим извращенным меркам. Слава Богу! Я не из твоего стада волков в овечьих шкурах!..»
Дальше я ничего не помню.
  Случился сердечный приступ. Приехала  «скорая». Когда пришли девочки, он закрылся с ними в светёлке, так мы называем ту комнату, устроенную на месте второй детской комнаты, долго, очень долго беседовал. Затем вышел, посмотрел как-то сквозь меня, лишь сказал с горечью:  «Любимая, ты сама всё испортила, -помолчав, добавил: - Дочери..., они, возможно, поймут тебя, будут жалеть, ты  ведь нездорова, ты знаешь, как я люблю дочерей, не вздумай становиться между нами, я простил тебя и себя, но жить как прежде не смогу. Играть по твоему сценарию я больше не хочу и не буду. В жизни есть лишь одно счастье - любить и быть любимым, ты предала нашу любовь!».   Повернулся и  ушёл.... Елена замолчала.
На улице опять заморосил дождь, я подошла к окну. Скоро осень...
- Да, подруга, наверное, и я, зная обо всем раньше, вряд ли смогла бы помочь, правда, в отличие от тебя я отказалась от подобной услуги врача в своё время, а у твоей сестры ведь были неприятности подобного масштаба. Кстати, как её здоровье? Елена грустно посмотрела на меня и ответила: «Прооперировали, первая группа инвалидности, дочь забрала её к себе». У меня похолодели руки, вот так вдруг без всякой вероятности ошибки в диагнозе?   Вот тебе и врачи.
-А Дмитрий - то знает? -Теперь да, и вот его слова после того, как он узнал о ее проблемах: «Проклят всяк, потерявший дарованную Богом любовь!» -Да что он возомнил о себе? И  откуда ему знать, за что людям наказание этой страшной болезнью, ему бы быть батюшкой, наверняка справился бы, всех наставил бы на путь истинный.
 - Не знаю, Даша, но я замечаю, что всё, что он говорит, чаще всего бывает правдой. Ладно, отдыхай,  я так рада твоему приезду, - она обняла меня, - а ты знаешь, Даша, мне стало намного легче. Чмокнув меня в голову и пожелав доброй ночи, Елена ушла.
 Я уснула не сразу, даже во сне что-то доказывала, с кем-то судилась, негодовала, на утро поднялась с тяжёлой головой. Был субботний день, Елена хлопотала на кухне. Одевшись, я вышла во двор. Утро было чудным,  небо сияло всеми цветами голубых и серебристых тонов, лучи солнца фильтровались   сквозь крону деревьев, дышалось очень легко и свободно, вслед за мной величавой походкой вышагивал Барон, помахивая хвостом. По выражению его морды было ясно, что он плотно поел и может гулять хоть весь день. «Хороший пёс, мы с тобой погуляем ещё и по лесу»,- твёрдо пообещала я.
  Сад дышал любовью Создателя. Не верилось, что Дмитрий сможет жить без своего сада, в котором все продумано до мельчайших подробностей. Без этой милой беседки, построенной Елене к дню её рождения, без этих низких фонарей, привезенных из Узбекистана.
  А  дивные розы, сколько они несут тепла и любви, он сам любил ухаживать за ними. Я не могла поверить в то, что случилось непоправимое.
В распахнутом окне показалось лицо Елены:
 «Подружка дорогая, прошу к столу!» Плов с кабачком, какао, пирог с яблоками, мне стало неловко. Я своих мужиков дома так редко балую пирогами,  а Елена - настоящая хозяйка, у неё всё так быстро получается, просто диву даёшься. И так было всегда.
–Послушай,  Елена, а может быть, всё это лишь причина, чтобы уйти, может, он влюбился, знаешь, кризис среднего возраста и всё такое, ему ведь уже 46 лет. - Мы виделись с Дмитрием пару раз, он приглашал меня в кафе, сказал, что попытается устроить свою жизнь, и если что-то изменится, то он меня известит, если мне это будет интересно.
 - Ну а после кафе?
- А после кафе он вызвал мне такси. И я уехала домой.
 - Да, кремень, а с дочерьми?
-Они встречаются по выходным, если он свободен. Остаток дня мы провели в воспоминаниях своей молодости, смотрели фото, кассеты, на следующий день рано утром я решила действовать. Набрав номер сотки, я затаила дыхание.
-Слушаю тебя, Дарья! - послышался приятный баритон Дмитрия,
  - зная тебя, был уверен, позвонишь ещё вчера. И как это Николай тебя отпустил одну?  Надолго ли?
 Знаешь, я очень рад, что ты приехала, Елене нужна поддержка, а лучшего верного друга не придумать, ты, Дарья, насколько я знаю, именно тот друг и есть, погости подольше.  Я не могла вставить и слова.
-Дмитрий, я всё сделаю, что в моих силах, но мне необходимо тебя увидеть.
 Он засмеялся: «Зачем?»
- Надо поговорить!
- Дарья, дорогая, мы уже говорим.
-Нет, это не то.
 – Хорошо, приходи в «наше» кафе, через полчаса встретимся. Оставив записку на столике, я потихоньку ушла из дома. Было десять утра, я подъехала к кафе. Дмитрий стоял у стойки, делал заказ, мы оказались единственными посетителями, оглянувшись на хлопнувшую дверь, он помахал мне рукой. Подойдя, притянул к себе, похлопал меня по спине. Присели за столик.
 -Ну что, Дарьюшка - сударушка, если пришла меня воспитывать, не трать даром слов, единственное, о чём прошу, скажи, ты знала о той злосчастной операции при родах?
- Вчера узнала.
 –Плохие мы с тобой друзья – подруги однако, -  с грустью в голосе констатировал Дмитрий.  Принесли завтрак: рыбу, запеченную в тесте, кофе.
 - Я Елене сказал, что попытаюсь устроить свою жизнь, так вот ты оказалась первой, кто  узнает о моих планах. Ты помнишь, у нас в НИИ работала лаборантка Валентина, она уехала, когда я женился на Елене. Кроме симпатии, я к ней ничего не испытывал, чувствовал, что влюблена.
  Так вот, она так и не вышла замуж и всё так же любит меня. Дмитрий на минуту замолчал, затем, пристально глядя мне в глаза, продолжил: «А что, попробую осчастливить девушку, которая  так предана в своих чувствах, может быть, когда меня будут так же любить, как я любил Елену, будет спокойней. Правда, она моложе на 10 лет, как думаешь, не слишком?..»
 -Нет, не слишком.
 Дмитрий, а как же душа, не будет ли болеть?
 –О чем? О прошлом? Где растоптаны все мои чувства, где лишь игра была столько лет, одна игра.
 Он отвернулся, потом вдруг улыбнулся и сказал: «Хорошо, что ты не изменилась в главном, в том, чем человек может по праву гордиться.
  Ты  добра, отзывчива и умна, поверь, это становится редкостью в таком сочетании у женщин. Я сделал тебе подарок, решил, отдам, если будешь честна со мной в разговоре».
 Он поставил на стол маленького, чему-то смеющегося ангелочка, я поднесла его поближе. -Дима, ты так и не оставил  резьбу по дереву? - Нет, что ты! - это мое хобби. Сейчас принято думать, что человек без хобби, вроде как неполноценный.
–Откуда такой приятный запах?
  - Это маленький секрет, с тобой, так и быть, поделюсь. Я свои фигурки опускаю в специальный раствор воска с ароматическими добавками, потом облагораживаю.  Запах остается. Вот точно так же посмеялась жизнь над моими планами. Но сын у меня все - таки будет, и не один, с женщиной, которая научится любить так, как я это понимаю, и будет доверять мне. Всё будет  хорошо!
 «Вот и поговорили», - подумала я.
- Дмитрий, а как же дочери? Прости, не хочу тебя понимать, - сказала я.
 –А жизнь, Дарья, в том и заключается, что не дает себя понять, и потом ты наверняка видела семьи, где оставались жить ради детей?
 Кто выигрывал от этого? Мы же современные люди, на обмане ничего не может долго держаться, а тем более семья. Кстати,  я  завтра уезжаю, передашь этот конверт Елене? Надеюсь, тебя это не затруднит, выполни мою просьбу, если хочешь, можешь передать ей наш разговор, я знаю, ты не изменишь даже интонации. Зa то тебя люблю и уважаю, передавай привет своим орлам, рад нашей встрече. Тебя подбросить? Я на машине. - Нет, благодарю, я хочу прогуляться.
 Расплатившись, Дмитрий встал, взял мою руку, сжал её, улыбнулся, сказал: - Спасибо тебе, увидимся! - и быстрым уверенным шагом пошёл к двери, оставив меня в раздумье. Отчего жизнь бывает с нами так жестока? Вчера Елена сказала мне, что отпускает Дмитрия, что она научилась любить и всё это произошло благодаря ему, поняла, что только отпустив и простив себя и его, она сможет жить дальше. Нельзя насильно удерживать того, кого любишь - это известная истина. Но отчего так тяжело на душе? Такую ломку практически не может выдержать никто, жизнь и без того полна всяких неприятных сюрпризов. Мы вспомнили наших общих приятелей, где жена при определенных семейных ситуациях подчеркивала детям: «Вы должны быть мне благодарны, я сохранила вам отца». Это продолжалось до тех пор, пока уже повзрослевший сын не сказал ей с горечью: - Мама, а какой ценой? Ты даже не представляешь,  сколько слёз мы с сестрой пролили, слушая ваши бесконечные выяснения отношений. А  ваши ссоры? Мы не могли уснуть, хотя вы думали, что мы спим. Мама, вы даже не задумывались о том, что мы с сестрой пережили. Сестра всё время твердила мне - это мы с тобой такие плохие.
     Поэтому они ссорятся, пока нас с тобой не было, они жили хорошо, и все им даже завидовали. «Я сама слышала, как мама рассказывала об этом и плакалась тёте Тоне, нашей соседке».
 Мы даже хотели сбежать от вас, мама, помешала твоя болезнь.
 Вы любите подчёркивать, что вы интеллигентные люди, но вы ни разу не задумались, что своим поведением вы с детства вбили в нас комплекс неполноценности семейных отношений.  Вот такой ценой вы сохранили свою семью, а нам отца, которому,  кстати, не было дела до нас, да и до тебя. Прости, мама, но ты просто боялась  остаться одна.
И прошу тебя, не задавай мне свой дурацкий вопрос, когда я наконец-то женюсь?  Женюсь, как только избавлюсь от тех комплексов, которые мешают мне сделать этот шаг.
Наверное, потребность человека в исповеди не исчезнет никогда, будь то дети, друзья или родители, так уж устроен человек. Но наш эгоизм - это страшная сила.
Мы приходим в этот мир много раз, и только с одной целью - расширить наши представления о жизни, осознать наши метафизические пути восприятия. Мы делаем для этого всё возможное, используя наше понимание мира, знания и внутреннюю мудрость, которыми обладаем на данный момент. Расти духовно, меняться - нелегкая задача. Разум ленив - он предпочитает дремать, сопротивляется новому мышлению. Так размышляя, я не заметила, как дошла до дома. Набрав пароль дня, открыла калитку и встретилась глаза в глаза с псом, Барон смотрел на меня с явной укоризной во взгляде. Обида слюной стекала с его выхоленной морды. - Не обижайся, Барон, будем гулять по саду, хорошо? Он нехотя завилял хвостом и важно, очень медленной походкой пошёл впереди меня. Ну что ж, провинилась, иди сзади, так тебе и надо, будешь думать, прежде чем  что-то обещать. Надо же, запомнил. После прогулки, пёс улегся на коврик у дверей. Елена встретила меня с улыбкой: - Дарьюшка, подруга моя, доброе утро!
-Утро прекрасное. Прости, но я была на аудиенции с Дмитрием.
 – Знаю, записку прочла, миротворец ты мой дорогой. Даша, огромное тебе спасибо, не мучайся, прости меня и прошу, не беспокойся больше. Знаешь, я тебя когда увидела в тамбуре поезда, поняла, что справлюсь, ведь с такими добрыми искренними друзьями можно пережить даже второй потоп.
  Спасибо тебе, родная, и пусть Господь хранит тебя! Пойдем, я покажу тебе нашу светелку.
  Ты знаешь Дмитрий делал её второй спальней для будущих сыновей, а два года назад он переделал её.
  Наверное, он тогда уже догадывался о том, что я натворила. Он делал всё своими руками, впрочем, как и всё в доме, правда, Мария с Дарьей с радостью помогали ему. Мы прошли по слабоосвещенному коридору и оказались перед красивой высокой деревянной дверью.
 Елена осторожно потянула за дверную ручку, и моему взору открылась очень солнечная комната. Я просто остолбенела. Вначале я не поняла, откуда этот все пронизывающий свет. Елена тем временем взяла меня за руку и ввела в комнату. Слева от меня стоял небольшой диванчик с небольшим круглым столиком, покрытый белоснежной скатертью с золотой каймой.
 Первой мыслью было сесть, но я не могла пошевелиться, здесь всё дышало любовью. Я переводила взгляд с одного предмета на другой, прямо, напротив двери, огромное окно, из теперь так модного  голубоватого пластика. Почти прозрачная, иссиня-белая штора, по низу золотая кайма, такая же, как на скатерти.
  Справа от окна- полтора на полтора метра ковер с ликом Спасителя, слева - такой же ковер с ликом Пресвятой Богородицы -«Умиление».
  Под каждым образом стоят небольшие столики, на которых зажжены лампадки,   на полу вазочки с цветами, слева от диванчика, во всю стену, книжные полки, не могу отвести взгляда от книг, в конструкции полок я вижу крест, вершину креста венчает образ Спасителя в окладе из наших уральских самоцветов.
  Подняв голову, я увидела, что потолок сделан, как звездное небо, с луной посредине. Стены выкрашены в  теплый оранжевый оттенок, на паркетном  солнечного цвета полу лежал  полуовальный голубой ковер с широкой золотой каймой и россыпью роз посредине.
Молчание нарушила Елена:  «Это наша духовная лечебница. Так назвал эту комнату Дмитрий, ты почувствуешь, она действительно оправдывает своё название. Да, подруга, я потеряла настоящего мужчину и такую любовь, что даётся очень немногим и о которой мечтают все нормальные женщины.
  Помолись со мной о нём, Дарья! Пусть Господь будет милостив к нему и дальше и не будет на пути его никаких преград, пусть сбудутся все его мечты.
  А меня, грешную, прости, Господи!» «И меня, Господи, прости, такую самонадеянную, гордую и совсем не умеющую смиряться!»
 - добавила я и своё прошение и, поднявшись с колен,   все - таки уселась на диванчик, мне не хотелось уходить из этой комнаты.
 Елена, угадав моё желание, сказала:  -Помысли, посмотри книги, я знаю, ты найдешь то, что тебе будет интересно. Елена улыбнулась.
  Я ясно поняла, глядя в её чудные глаза:, она выдержит данное ей Богом испытание. Всё будет хорошо, насколько это возможно.
 Полочки для книг идут от пола почти до потолка,  справа и слева -мозаичные иконы четырех евангелистов: Иоанна, Марка, Луки, Матфея.
 У основания креста лежал округлый камень, покрытый мхом, в камне просверлена дырочка и горит большая свеча.
  С двух сторон от камня стоят керамические вазы с пальмами. Я взяла первую попавшуюся книгу, открыла на закладке .И прочла:
Я б хотела молиться, как молится ночью сосна
На вершине горы, устремившись верхушкою ввысь,
Вся смиренья святого и благоговенья полна,
Я б хотела молиться, как молится Богу она.
Он сказал мне: «Смотри и учись!»
     Я хотела бы славить, как славит безмолвно звезда,
Чьи лучи в темноте, как целебный елей, разлились.
В прославленье своем постоянно верна и тверда,
Я хотела бы славить Творца, как и ночью звезда.
Он сказал мне: «Смотри и учись!»
  Я хотела бы плакать, как плачут порой небеса,
Как весенние тучки, что тихим дождем пролились.
Эта влага чиста, как поутру на розах роса.
    Я хотела бы плакать, как плачут,  весной небеса.
Он сказал мне: «Смотри и учись!»
    Я б хотела смириться пред ним, как колосья в полях,
Чьи головки обильно тяжелым зерном налились.
И чем больше зерна в них, тем ниже склоняются в прах.
Я хочу так смириться, клониться, как колос в полях.
Он сказал мне: «Смотри и учись!»
  Я б хотела страдать,  как страдают снопы на току,
Что покорно под взмахи железных цепов улеглись
Для того, чтоб потом в жерновах превратиться в муку.
Я б хотела страдать, как страдают снопы на току,
Он сказал мне: «Смотри и учись!»

 Я б хотела спокойно, как клен, умирать,
Чьи листочки, как ветхие свитки, свились.
Отряхнет их, чтоб в новой одежде стоять по весне.
Я хотела б спокойно, как осенью клен, умирать.
Он сказал мне: «Смотри и учись!»

 Я б хотела, воскреснув навек, со Спасителем быть.
Он сказал мне: «Покрепче за мощную руку держись
И уроков моих бесконечную светлую нить
 принимай и живи, и вовеки со мной будешь жить,
Лишь смотри и учись!»

Наверное, именно в такую минуту   поэт персов А. Руми сказал:
«Закрой глаза, пусть сердце станет глазом». «Человек тогда только свободен, когда живет духовной жизнью, такой человек освобождается не только от тягот мирских, он свободен и от самой смерти. В моей душе поселился несказанный покой.   Я почти физически почувствовала, что БОГ рядом и   поможет, надо только помнить о нём, всегда!

Пробыв в гостях у Елены ещё три дня,  я засобиралась домой, увозя с собой теплоту нашей встречи, странное чувство владело мной. Ехала с одной целью, а уезжаю с таким чувством, будто с меня стряхнули какую-то шелуху и заставили смотреть на мир иными глазами. Прощаясь на перроне, я расплакалась, как-то явно почувствовав, что мы стали не просто взрослее, а наверное, и мудрее, жаль, что такой ценой. Елена, успокаивая меня, сказала: «Ты же знаешь, всё прекрасное даётся нелегко, а жизнь - самое прекрасное, что может быть в этом мире. Будем исправляться, надо жить дальше.  Тяжеловато было преодолевать ту «кодировку», которую когда-то внёс в наши молодые умы атеизм, но для человека, приходящего в этот мир,  чтобы прийти к чему-то более возвышенному, необходимо сравнение».
-Кто кого утешил? - сквозь слёзы спросила я.
-Эта встреча была нужна нам обеим, чтобы вместе стать немножко мудрее, - ответила Елена.
Эпилог
После официального развода Дмитрий женился на Валентине, она родила ему тройню, трёх мальчиков: Антона, Максима и Игната
Все счастливы.
Настоящие мечты действительно сбываются. Дочери Елены и Дмитрия поступили в МГУ, Елена защитила диссертацию, пишет статьи, печатается в периодической печати.