Искренность переживания от встречи с прекрасным в

'' Искренность переживания, а не размышление по поводу – вот основа искусства. ‘'( Белашова  Екатерина Федоровна, скульптор - Цит. По ЛГ, 2-8 июня 2004 года, с. 15)
       
            С Колей Романовым тогда, еще в советское время, где- то в 1979 или 1980 г. приехали в Москву на выставку из музея Прадо( Испания). Очередь пришлось занять у хода в ГМИИ им. А.С.Пушкина… и всю ночь нас переписывали, ставя наши номера в очереди химич. карандашом на ладони…Ночь прошла весело: кто - то приходил, кто- то уходил, бренчала гитара, рассказывались байки; скоро к нам подъехали из нашего калининского гос. университета еще ребята и девчата.
        Предвкушение от встречи с такими именами, как Веласкес, Гойя, Эль Греко, будоражило нашу кровь, молодую, студенческую,…и нам казалось тогда, что важнее задания, чем увидеть эту выставку из собрания Прадо …нет. Мы были защищены мощью сверхдержавы, от нас требовалось только выучиться на педагога и идти… «сеять разумное, доброе, вечное…» - нам, не знавшим ужасов войны, социального неравенства, бездушной кап. эксплуатации, представлялось жизнь советская скучной, без гласности, без свобод…
          На выставку тогда мы не попали. Как только день разгорелся, так пошли, вне очереди, «блатные», разные – всякие чиновники, сов. служащие, их экипированные детки, писаки по поводу выставок…Остался след на ладони, - номер очереди на право переживания  встречи с шедеврами мирового искусства.
           Те, кто мог ( был способен !)  к искреннему переживанию, проходили по общей очереди, и часто( почти всегда!) не укладывались в отведенные сроки, … и оставались за бортом; а вот те, кто по-другому подходил к жизни и искусству – не искренне, а технически, профессионально, как теперь говорят, к проекту: не переживать, а строить « чувства и эмоции» как реалити – шоу, - вот они –то и оказывались там и тогда, когда нужно и выгодно( и всегда оказываются!)
         Уже, когда догорали последние головешки от дома по имени «СССР» ( им же еще, видимо, долго- долго тлеть и коптеть…), мне посчастливилось увидеть « Портрет инфанты Маргариты» Веласкеса. Я ходил от него в зал импрессионистов и обратно, много раз ходил. Сам портрет лишь маленькая частичка полотна « Менины», но я вгляделся и был поражен: приколотая розочка к груди инфанты стала для импрессионистов всем ( деталь на портрете Маргариты, что только часть большой картины), стала всей композицией на картинах Ваг Гога, Гогена и пр. художников 19 в.. называемых импрессионистами…А уж потом, за этими живописцами, пошли те, что вообще не способны были к живописному композицированию, …и стали скрывать это под бредом других – измов.
             Вот так уходит целостное восприятие и воспроизведение мира, в основе которого искренность художника – творца и…зрителя – сотворца.